В Институте стран СНГ по инициативе отдела Кавказа в формате Zoom-конференции 29 ноября 2024 года состоялся международный экспертный Круглый стол на тему «Итоги парламентских выборов в Грузии и российско-грузинские отношения».

Арчил Сихарулидзе, основатель научно-исследовательского института SIKHA foundation, выступил с докладом «Конец истории. Грузия за пределами дихотомии «Россия или Европа» [транскрипт]:

Во-первых, я должен отреагировать, как мне кажется, на процессы, которые происходили вчера вечером, то есть сегодня ночью [прим. 29 ноября 2024 года]. Я максимально дождался событий, лег спать где-то в три часа ночи, когда понял, чем все закончится и как это можно проанализировать. Прежде чем я перейду непосредственно к докладу, я думаю, что мы должны окончательно разобраться в ситуации в стране.

Что показывают эти попытки насильственного захвата здания парламента, драки или, как их называют представители оппозиции, «мирные протесты»?! Часть из протестующих – мои коллеги, но они не лезут на рожон и не дерутся со спецслужбами. Кстати, нужно понимать, что большинство людей, которые бывают на этих митингах, ведут себя очень мирно, спокойно стоят и уходят домой. Драки происходят обычно между спецназом и, максимум, двумястами молодыми людьми. В основном, это молодые люди. Это люди в возрасте от 15 до 30 лет. И что очень интересно, посмотрите, какой фактор. Оппозиция или, на данный момент, Саломе Зурабишвили призывают к баррикадам, а потом сами мгновенно исчезают; т.е. они подталкивают митингующих к действиям, призывают не затягивать. Их роль на этом заканчивается. Когда же разгром протестующих окончен, они вновь внезапно появляются и говорят о том, что это насилие со стороны властей, диктатура, авторитаризм.

Я понимаю, к чему это. Они нашли хорошую нишу для постоянных активных протестов. Раньше митинги под руководством части неправительственного сектора, гражданского общества, СМИ, кто только никто не выступал, не приводил к результатам, потому что большая часть населения просто не переносит на дух определенных лиц. Особенно из оппозиции. Например, это бывший представитель ЕНД, Никанор Мелия. Что же касается журналистов, то тут можно остановить свой выбор на всех, связанных с политической оппозицией лицами. Я не буду сейчас копаться в прошлом, кто с кем был связан, там очень четкие линии и очень понятные зависимости. В какой-то момент, в период протестов т.н. «вечера Гаврилова», а потом во время митингов в марте 2024 года внезапно оказалось, что есть определенные активные элементы, которые были готовы проявлять свое недовольство и радикальными методами. Оппоненты власти осознали, что им необязательно выступать на митингах, даже призывать к баррикадам, поскольку в какой-то ситуации часть молодежи считает дозволенным проявлять свой активизм в виде экстремизма и нападать на полицейских, причем делая это с флагами Европейского союза, зачастую за свободу, демократию. Интересно, что эта молодежь «не любит» оппозицию, но она готова драться. И для них драка с флагом Европейского союза – это своеобразное восстание против какого-то несправедливого закона во имя высших ценностей, идеалистического восприятия мира. Флаг Европы же – не просто геополитическое проявление единства, как для меня, а целая вера, убежденность. Для этой части общества Европейский союз, Запад – это не просто внешние игроки, это не просто вопрос геополитики, это вопрос священного долга и религии. Мне сразу же приходят на ум слова Николая Бердяева, который в своих книгах анализировал, почему коммунизм, который в свое время был обычной западной идеологией, превратился чуть ли не в религию России. Эти люди возвели западную интеграцию, за которую я в свое время голосовал [прим. 5 января 2008 года в Грузии одновременно с президентскими выборами состоялся плебисцит на вступление в НАТО], в какую-то абсолютную религию.

И что теперь делает оппозиция? Это очень интересно. Она призывает к баррикадам, но лидеры и представители не стоят во главе, поскольку понимают, что самые ярые протестующие сразу же снимут эти баррикады. Поэтому, они пропадают из виду и позволяют радикально настроенной части, она малочисленна, не думайте, что там большинство людей, трясти правительство. Оппозиция и другие оппортунисты надеются на то, что если драка затянется, сегодня, завтра, послезавтра, то, возможно, в какой-то момент государство испугается, отступит.

К чему я подвожу. Многие постоянно говорят о том, что Грузия – это постсоветское пространство, грузинское общество постсоветское. Мне это уже не кажется актуальным. Я ни раз говорил, что сегодняшнее грузинские общество восточноевропейское. В каком понимании? Как сказал мой коллега, бывший итальянский дипломат в Москве: «у вас много флагов Европы, но мало контента, мало наполнения. Вы как страны Восточной Европы очень много говорите, но мало делаете». Грузинское общество стало активным и желает проявить свои демократические устремления, но в них нет реального наполнения. Слишком много иллюзий, слишком много каких-то сказок, которые для людей из 90-х, повторение ошибок прошлого. Этот протест проявление наивности. И как в странах Восточной Европы переняты соответствующие формы этой наивности, экстремистские формы борьбы за свои права. То, что в Германии, в Австрии, в тех странах, с которыми мы хотим себя сравнивать, понятное дело полностью неприемлемо, абсолютно приемлемо в странах Восточной Европы, на Украине, которую воспринимают также частью восточного блока. Например, не имеет значения кто вы, что вы и какие лозунги вас подталкивают, но любая форма нападения, например, на Бундестаг в Берлине, будет расценена, как нападение на само государство. Поэтому, мы хотим добиться уровня Германии или Австрии, но формы борьбы выбираем восточноевропейские. Грузинский активизм, радикализм и экстремизм перенят у Восточной Европы. Кстати, именно поэтому много атрибутики ЕС, а также сравнений с Евромайданом. Эта своеобразная попытка украинского сценария в стране, которая ничего общего с украинским менталитетом и историей не имеет, но эстетика протеста, с драками и получением свободы через эти драки, насилие, безусловно попытка имитации. Другое дело, что там опять же никакого реального анализа геополитики нет; нет анализа Евромайдана, причинно-следственной связи между революцией в Киеве и последующей войной с Россией. Отсутствие прагматизма, анализа и понимания большего, а также применение насилия, как формы борьбы, сильно контрастируют с основными постулатами моего поколения, также более возрастного. Мое поколение конца 80-х, реально постсоветское поколение, которое прошло сквозь огонь, воду и медные трубы; «темные» 90-ые, гражданская война, война в Абхазии, в Осетии, Революция Роз, которую поддерживали и прошли мы с коллегами. И вот, в результате этих потрясений и жизненных уроков, этой борьбы, у моего поколения и выше были очень четкие договоренности.

В частности, отказ от насилия на митингах, правило ненападения на полицию, отказ от проявления агрессии и экстремизма. Это был общественный договор между представителями постсоветского общества Грузии. Поэтому очень многие митинги, например, во время правления Михаила Саакашвили, носили очень мирный и спокойный характер. Протестующие хвастались не количеством сломанных предметов, поломанных окон и избитых полицейских, а тем, что стотысячный, двухсоттысячный митинг прошел абсолютно мирно, спокойно, тихо, без вандализма. Если посмотреть исторические заявления, вся суть и импровизация оппозиции была в том, что мы собрали 200 тысяч человек и ни один листочек не упал с дерева. Это была высшая форма мирного собрания и проявление своей гражданской позиции. Вот этот договор был вначале расшатан, наверное, в 2019-м году, а потом, мало-помалу, медленно целенаправленно разрушался и сейчас поколением «Z», возрастом от 15 по 25 лет, окончательно отвергнут. Мы можем об этом открыто говорить. Но для меня, представителя центрального избирателя в стране, люди 30-35+, этот договор все еще в силе. Центральный избиратель, который, по сути, создает экономику, двигает ею и формирует все блага, не участвует в этих драках, потасовках. Он участвует в выборах, а вот дерутся и показывают свой протест именно активное радикально настроенное меньшинство возрастом от 15-ти по 25 лет, которому особо нечего терять, их личный опыт опирается на достижения центрального избирателя, и они не травмированы плачевными событиями 90-ых и начала 2000-ых. Они не знают, что такое, когда люди бегают по городу с «калашами», когда они проводят свои «народные» суды, т.е. они не знают, что такое хаос и анархия.

Если раньше я не мог допустить возможности повторения гражданской войны в Грузии, исходя из существовавших договоренностей, то сейчас можно мимолетно уже заметить контуры. К счастью, все-таки центральный избиратель – главный в стране, он держит в руках экономику, деньги, и не позволит меньшинству раскачать страну. Однако, теперь в Грузии появилась часть молодежи, которая может призвать к гражданской войне, может допустить нападение на здание парламента, вторжение в университеты, избиение нелюбимых профессоров, чтобы мы, к сожалению, уже ни раз видели на примере Тбилисского Государственного Университета (ТГУ). Все это до сих пор тяжело укладывается в умах моего поколения и людей постарше.

К сожалению, формирование насильственных рычагов политической борьбы хорошо осознано местными политическими оппонентами власти. По сути, оппозиция и Саломе Зурабишвили ухватились за эти радикально мыслящие группировки. Напомню, заявление не только представителей оппозиции, но и Саломе Зурабишвили, вчерашнее, которая призывала очень так красиво армию задуматься, а полицию разделила на предателей и патриотов. Более того, она ведь в первую очередь призывала не мое поколение, не центрального избирателя бороться с Грузинской Мечтой до конца. Зурабишвили взывала непосредственно к «молодежи», призывала молодых людей к баррикадам, т.е. активное радикальное меньшинство. Это меньшинство готово насильственным образом биться, драться и взять управление страной в свои руки перешагивая через несогласных. С одной стороны, для выполнения своих практических целей – это разумно. Президент Грузии нашла свой ресурс, и она должна его использовать. С другой стороны, этот ресурс сравнительно маленький. Эти люди не могут управлять страной и проводить длительные кампании. Понятно, что они будут использованы, как в других митингах во всех странах мира, как протестный импульс. После этого, их сольют. Очевидно, что ни Саломе Зурабишвили, ни местная оппозиция, не боролись так долго с правительством Грузинской Мечты, чтобы потом передать бразды правления малолеткам. Они, лишь ресурс политической борьбы.

Вчерашняя драка была необязательна. Было видно, что митингующих сравнительно мало. Более того, было видно, что они концентрировались специально на одном участке, на улице Чичинадзе. Также, они на протяжении нескольких часов провоцировали полицейских и вынудили спецназ начать разгон, поскольку по-другому вызвать беспорядки было невозможно. Мирный митинг ни к чему бы просто не привел, а это уже отсутствие резонанса, как местного, так международного. В Грузии есть определенные паттерны проведения митингов и здесь он тоже существует. После того, как часы перевалили за 12, маленькая агрессивная группировка хорошо вооруженных людей начинает переходить к прямым столкновениям с представителями силовых ведомств, после определенного периода начинается разгон, эти экстремистские группировки пропадают, а основной урон получают зачастую мирные протестующие, которые даже не знают, что происходит на передовой. Максимум к 04 часам утра, остатки митингующих шатаются по улицам, целенаправленно блокируя дороги, а потом конец до следующего вечера. Мы это, кстати, видели на предыдущих митингах. Один и тот же сценарий. По ходу протеста, еще до непосредственно прямого столкновения, люди в камуфляже ломают камеры, вырывают столбы и готовят камни. Говоря простыми словами, начинаем драку, а когда она началась поднимаем руки и говорим, что протест мирный, а власть спровоцировало протестующих защищаться. Понятно, что после первых столкновений, у оппонентов власти не хватает сил, но для внешней картинки в социальных сетях – эти действия хорошо продаваемый продукт. Каждый день, после якобы неспровоцированного насилия со стороны властей, «мирные протестующие» вместе с Саломе Зурабишвили наводняют социальные сети уже готовыми сообщениями и красочными рисунками, где народ Грузии сражается за свою свободу, европейское будущее. Саломе Зурабишвили срочно собирает послов и требует от них активных действий, по наказанию представителей Грузинской Мечты. Протест превратился в хорошо поставленный спектакль для западного зрителя. Конечно, со стороны членов спецназа были факты насилия, но попытка оправдать со стороны протестующих собственное насилие якобы провокациями властей, противоречит тем фактам, которые доступны в виде множественных записей.

Как все это будет продолжаться? Мне кажется, что опять же, опираясь на теории митингов, есть определенные факторы и методики. Никакая революция, никакой путч невозможен, если вы не в силах парализовать силы безопасности и армию страны или же вынудить их перейти на свою сторону. Это фундаментальное правило. На данный момент, кстати, благодаря реформам и политике Михаила Саакашвили, все институты стоят очень твердо на своем. Армия ни в какие внутренние процессы вовлекаться не будет, это очень понятно, потому что все там помнят гражданскую войну 90-ых. Полиция, тоже понятно, что не будет переходить на сторону никаких протестующих. Ведь, эта та же самая полиция, которая во времена Михаила Саакашвили подавляла протесты членов нынешнего правительства, и когда завтра–послезавтра Бидзина Иванишвили сойдет с правительственного подиума, она же будет защищать новую власть от очередной волны недовольных. Такова существующая система. И, как говорится, за что боролись, на то и напоролись; демократия – она такая. Не может каждый раз, когда вы решите протестовать против чего-то, полиция переходить на вашу сторону. Особенно, если вы демократия, европейское государство. Страны, где армии и полиция переходят на сторону оппозиции, не находятся в Европе. Европейские государства уже давно отбросили эту практику и т.н. проевропейские грузины, желая стать частью европейского пространства, должны принять это правило.

Теперь, я быстренько, рассмотрю непосредственно тематику моего доклада, в частности, «Конец истории. Грузия за пределами дихотомии «Россия или Европа». Данные митинги и все процессы, которые мы сейчас видим хорошо напрямую связаны с изменением политического климата, идеологического.

Я уже говорил выше, что политическая конъюнктура, при поддержке Грузинской Мечты, сформировала чуть ли не доктринальное восприятие Запада и Европейского Союза.

На эту тему написал интересную статью бывший редактор EurasiaNet, Джошуа Куцера, который заметил, что у многих грузин представление Запада и процессов очень идеализированное. Реальный Запад и его политика зачастую не имеют ничего общего с теми представлениями, которые проповедуются в Грузии. Запад и западная интеграция уже не находятся в рамках политического анализа, а перешли в измерение веры и личных убеждений, как в свое время коммунизм. В Грузии, вы не можете даже в рамках вашего конституционного права высказать критику в адрес Европы, поскольку вы автоматически станете российским агентом, а говорить о, например, отказе от евроинтеграции реально опасно для жизни.

Идея Европеизации (Europeanness), о которой писали грузинские ученые Корнели Какачия и другие трансформировалась в «радикальную Европеизацию» (“radical Europeanness”), где вы реально не можете откровенно даже на академическом уровне высказать критические мыли. Вы обязаны разделять основные доктрины или же вас отменят, а могу сделать и что-то похуже. Если уж говорить о демократии, то в сфере прав человека есть такое понятие как позитивная (positive) и негативная (negative) свобода (freedom). То есть у вас по Конституции есть права заявлять свою позицию, но реально у вас нет права использовать это в повседневности, поскольку ваши права в реальности ограничены, вы бойтесь наказания на собственное мнение. Тоже самое происходит в Грузии, где вы можете критиковать, но только не Запад и только в тех направлениях, который этот же Запад готов вам предоставить свободу. Иначе, вы «агент Кремля». В стране активно продвигается послами западных государств идея того, что критиковать Запад – это автоматически антизападничество, а следовательно, проявление пророссийских настроений; а это априори, богохульство и вас надо отстранить полностью от социального процесса, сделать маргиналом и, даже в случае надобности, появятся определенные молодые люди, которые могут на вас физически напасть. Никакой реакции со стороны посла ЕС или Америки вообще не будет. Они заявят, что надо бороться за демократию, что классическое повторение насилия на Евромайдане.

Избрание Грузинской Мечты на парламентских выборах, несмотря на прямое и грубое вмешательство Америки и Европы, отказ большей части населения страны от «радикальной Европеизации» и права т.н. проевропейцев проводить насилие во имя этой же Европы. Это был большой шок для Запада.

Западные коллеги любят говорить о деградации грузинской демократии, что зачастую носит просто символически характер, ведь никто из таких критиков не ответит вам на следующие два вопросы: во-первых, о какой демократии идет речь? А во-вторых, с какого момента эта демократия в Грузии появилась?

Та демократия, о которой якобы говорят представители Запада, в Грузии никогда не было и еще долго не будет из-за отсутствия политической культуры не только у правящей партии, но особенно у ее оппонентов. Если же вы все-таки допустим, что какая-то демократия в стране есть, то она по всем индикаторам была сформирована в 2018 году. Я вам напомню, что это уже шестой год правления Грузинской Мечты и Бидзины Иванишвили. По сути, грузинская демократия была сформирована Иванишвили и его партией, а не нынешней оппозицией. Отступление от этой демократии тоже совпадает с 2018 годом, когда президентом была избрана Саломе Зурабишвили. Ее избрание и считается точкой деградации демократии, а сейчас Зурабишвили этими же критиками рассматривается опорой и надеждой грузинской демократии. Своеобразный оксиморон. Зурабишвили предстает, как разрушительница демократии, которую построила Грузинская Мечта, а также ее защитницей против вредного влияния этой же Грузинской Мечты. Можно запутаться. И все это на фоне недавней публикации от Атлантического Совета, который ввел Грузию в Топ-3 прозрачных и демократических государств в 2024 году. Более того, ОБСЕ назвал выборы конкурентноспособными и выразил готовность сотрудничать с новой властью. Даже похвалил с технической точки зрения работу ЦИК и всей системы. И конечно же, с точки зрения всех социологических опросов, Грузинская Мечта доминировала и мало кто сомневался в ее победе. Стоял лишь один вопрос, с каким отрывом она бы победила?! Но демократия в Грузии все равно погибла, не то еще гибнет.

Грузинская оппозиция не только абсолютно проиграла регионы, куда она ни разу не заглянула за всю предвыборную кампанию, но и не смогла нанести власти существенное поражение даже в центральных городах. Вместо работы в регионах, представители оппозиции гуляли по европейских городам. Какая ситуация в Тбилиси, который всегда голосовал против любой власти?! Когда говорят, что оппозиция выиграла в Тбилиси, то тут надо посмотреть статистику. Те оппозиционные силы, которые стоят на митинге, получили минимальное преимущество в столице. По сути, они сыграли в ничью с властью. И это уже приговор. Невозможность оппозиции, при явной и открытой поддержке Запада, вырвать убедительную победу даже в самом оппозиционном городе страны указывает на ее несостоятельность. К слову, я зачастую привожу слова одного из ведущих исследователей фонда Аденауэра в Тбилиси, богатейший немецкий фонд, который за три дня до выборов называл правительство Грузии «российской мечтой». Это просто для того, чтобы вы понимали, о каком уровне вмешательства в избирательную кампанию мы говорим. Западные коллеги, от посла Робин Данниган до самого последнего европейского деятеля, за исключением Венгрии, использовали все возможные финансовые и политические ресурсы, чтобы оппозиция одержала победу. И даже при таком раскладе, Грузинская Мечта удержала бразды правления.

Этот факт важен, поскольку впервые за многие годы, власть опиралась на внутренний ресурс, на внутреннего избирателя. Ее обвиняли в пророссийских настроениях, во всех грехах мира, основные западные новостные ленты (BBC, Deutsche, СNN) продвигали эти обвинения и идеи. Более того, открыто говорилось о том, что это «исторические выборы», в которых население должно решить «с Европой или с Россией». И народ сделал свой выбор, который этому же Западу не понравился. Грузия стала «плохой», а ее демократия «неправильной». Для меня это слом определенного менталитета и сознания, формирование нового политического сознания представителями центрального электората. Этот электорат прошел тяжелый путь, и он очень хорошо понимает, что у Грузии есть интерес в Европе, но дихотомия «с Европой, или с Россией» просто неприемлема. Для этих грузин такая постановка вопроса не отражает реальность; она не отражает объективную данность, она не отражает тот опыт, который у этих людей есть, а постоянное педалирование якобы обязанность разделять все интересы Запада лишь раздражает. Грузинский центральный избиратель имеет свое мнение, и он не становится пророссийским, если это мнение не совпадает с пожеланиями американских и европейских политиков.

Кстати, было очень интересно наблюдать, как быстро западные новостные ленты сменили риторику после публикации результатов выборов. Вскоре же начали писать о том, что победа Грузинской мечты не следует рассматривать, как пожелание грузин идти в сторону России. Хотя, до самих выборов именно так и преподносили возможную победу правящей партии. Западные СМИ подстроили новую реальность под свою риторику и продолжили твердить о желании 80% населения Грузии статью частью западного мира. Помню в 2020 году говорил, что, если ничего не изменится, что Грузинская Мечта победит на парламентских выборах 2024 года. Поражение оппозиции – это отсутствие четкого плана и ставка на внешнее давление. Западное давление на грузинского избирателя провалилось.

Кстати, заметили, что американский посол вообще пропал из виду. Робин Данниган, которая очень активно выступала против правительства молчит и ждет прихода уже Дональда Трампа. Очевидно, что Трамп будет проводит другую политику по Грузии, но тяжело сказать какой она будет. С одной стороны, они безусловно не будет давить на местную власть из-за России, но, с другой стороны, попытка Грузинской Мечты ввести Китай напрямую контрастирует со стремлением новоизбранного президента остановить экспансию Пекина. Многие сейчас ждет 20 января 2025 года, когда Трамп займет Белый Дом.

И все же, что будет, если Грузинская Мечта удержится у власти? Во-первых, я в этом не сомневаюсь. Не сказать, что осадок от разгона митингов не останется, но все равно у правящей партии все козыри на руках. Институты под контролем, армия никуда не выйдет, полиция готова защищать от протестующих. Роль Саломе Зурабишвили важна, но ее личный рейтинг пробивает дно, также, как и рейтинг оппозиционных лидеров. Надежды некоторых западных коллег на массовые восстания не оправдались. Протестный настрой есть, но нет запроса на насилие и радикализм, даже, прозападный.

Нельзя обойти стороной и номинацию Михаила Кавелашвили на должность шестого президента Грузии. Кавелашвили – это классический пример обратного реверанса Европе. Если Зурабишвили был сигналом слепого следования интересам Запада, то Кавелашвили – это уже ставка на центрального, консервативно настроенного избирателя, большинства. Какая была аргументация его номинирования?! Что он патриот, верен государству, семьянин, традиционный человек; т.е. Грузинская мечта будет продолжать заигрывать с консервативными настроениями, потому что они дали ей голоса и будут в будущем опорой власти. И также тут напомню, что Церковь официально заявила о победе Грузинской Мечты, и призвала протестующих перестать расшатывать государство. Церковь, по статистике, является главным институтом в стране. Следовательно, зачастую, решение Церкви имеет большего значения, чем решение президента или премьер-министра.

Так что, если Грузинская мечта «усидит», я в этом пока не сомневаюсь, это будет предпосылкой конца «радикальной Европеизации», конец исторического детерминизма о неизбежности Западной интеграции через повиновение и послушание. Больше никакой радикальной дихотомии «или с Европой или с Россией». Появится окошко возможности для дальнейшего развития политического самосознания за пределами радикального мышления. Мы, возможно, наконец-то сможет перевести политические процессы с платформы доктрин и религии в рамки теории международных отношений, политических наук, что, по сути, является реальным европейским подходом. Нынешний т.н. проевропейский подход – это просто имитация Европы, а по своему наполнению и форме, нео-коммунистическая доктрина.

Спасибо большое, извиняюсь за такой долгий монолог.