Лет десять назад такого словосочетания попросту не было, во всяком случае, в русском языке. Вопрос о языках был чисто академическим. Он интересовал лингвистов, педагогов - вот, пожалуй, все. Конечно, и тогда интеллигенция национальных республик выражала обиду и беспокойство по поводу неоправданного закрытия школ с преподаванием на родном языке, отсутствия учебников, учителей... Но никто не предполагал, что настанет время, когда язык окажется чуть ли не в центре политических страстей.

Чтобы понять, что же произошло, прежде надо разобраться в основных понятиях, с которыми мы имеем дело. Начнем с понятия "родной язык". Казалось бы, здесь все ясно. Мы с вами русские, наш родной язык - русский. Другой мой читатель - татарин, его родной язык - татарский. И так далее.

На самом деле все неизмеримо сложнее.

Есть огромное число людей, у которых национальность расходится... с родным языком. Так, из 5,5 млн. российских татар в 1989 г. считали своим родным языком татарский только 4 млн. 725 тыс. Из примерно миллиона мордвинов объявили родными языками мокша и эрзя 740 тыс. А из 842 тыс. российских немцев считали немецкий родным только 352 тыс.

К какой национальности принадлежит человек, если у него отец, скажем, удмурт, а мать украинка, и какой язык считать ему родным? В России немало смешанных семей, где в быту пользуются двумя языками, и дети в этих семьях с малых лет двуязычны. Какой язык считать для них, так сказать, более родным? Нередко бывает, что ребенок сначала начинает говорить на одном языке, а потом переходит на другой (особенно если семья переехала в другой город или регион). Какой из них опять же считать родным?

Конечно, родной язык - это не всегда язык национальности, к которой принадлежит человек. Это тот язык, который считает родным он сам. Выбор только за ним. Это его неотъемлемое право - самому назвать свой родной язык, изучать его, послать ребенка в школу по своему усмотрению. Это - главное из ЯЗЫКОВЫХ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА.

Но не единственное. И здесь мы переходим ко второму важному понятию - "язык межнационального общения". Чаще всего таким языком выступал русский. (Одно время его вообще объявили "вторым родным языком", что безграмотно: на худой конец, это "первый неродной", и то далеко не для всех.) На самом деле в России не меньше 20 подобных языков: кроме русского, это аварский, азербайджанский, кумыкский (в Дагестане), якутский, эвенкийский, чукотский (в Восточной Сибири) и др. Этими языками владеют если не все, то многие представители малых народностей, пользующихся также своим родным языком: дома или в своей деревне (ауле) они употребляют родной язык, а в райцентре или в соседнем ауле - общепонятный язык межнационального общения.

В Дагестане, например, много народностей, живущих в пределах одного или нескольких аулов, и языком межнационального общения для них является аварский язык. Это андийцы, арчинцы, ахвахцы, багвалинцы, бежитинцы. ботлихцы, гинухцы и др. Я не упомянул еще о так называемых "контактных" языках. На них говорят в областях расселения разных народов. Проще говоря, это "язык соседей". В том же Дагестане - это лакский, даргинский, лезгинский, табасаранский, пахурский, чеченский и грузинский языки.

Владение языком межнационального общения - тоже личное дело каждого. Но здесь есть одна тонкость. Возьмем ахвахцев или годоберинцев. Их очень мало, и едва ли имеет смысл издавать учебники, открывать школы и классы с преподаванием на этих языках. Но любой ахвахец или годоберинец имеет право получить образование на понятном ему языке. Это тоже ЯЗЫКОВОЕ ПРАВО ЧЕЛОВЕКА - получить образование на любом языке и изучать этот язык. (Конечно, если есть школы, классы, учебники на этом языке, скажем, на аварском они есть.)

Язык межнационального общения часто путают с государственным. Что же это такое - государственный язык? Это тот, который используют органы власти данного государства. На данном языке издаются законы, ведется официальная переписка. Язык межнационального общения складывается стихийно, как правильно заметил в своем известном проекте Конституции А.Д.Сахаров, он "не определяется конституционно". А вот государственный язык вводится совершенно официально. Он обязателен для употребления в определенных сферах жизни и, как правило, является обязательным предметом в школе. Но об этом ниже.

Сейчас для нас важно, что каждый гражданин имеет право на изучение государственного языка своей страны, и никто не вправе обязать его овладеть этим языком, если не реализовано это его право. Оно должно гарантироваться наличием учебников, преподавателей, сети школ, курсов и т. д. Иными словами, мало объявить язык государственным, надо еще создать все условия для того, чтобы любой гражданин мог без труда изучить этот язык.

Вот этого-то не было сделано ни в Эстонии, ни в Молдове. К примеру, хочу изучить государственный язык республики. Но вместо того, чтобы помочь мне в этом, открыть в каждом городе и районе бесплатные курсы по его изучению, обеспечить меня учебниками и словарями, мне говорят: изучай язык где хочешь и как хочешь, но через такое-то время ты обязан сдать по нему экзамен, а если не сдашь, мы уволим тебя с работы и не дадим тебе гражданских прав.

И тут мы сталкиваемся, пожалуй, с главной проблемой. Я сформулировал бы ее так: какое право приоритетно, какой "языковой суверенитет" важнее: языковой суверенитет НАРОДА этноса, или языковой суверенитет ЛИЧНОСТИ?

Для меня, как и для большинства моих коллег, здесь, собственно, нет вопроса. Конечно же, должен быть суверенитет ЛИЧНОСТИ. Ведь народ состоит из отдельных личностей. Я сам делаю свой выбор. Кто смеет делать его за МЕНЯ? Кто вправе заставлять меня отказаться от моего родного языка в пользу другого? Кто может заставить меня считать себя татарином, а не русским, или русским, а не татарином?

Народ - не что-то надстроечное над отдельными людьми. Это они и есть. И когда кто-то претендует говорить от имени всего народа, а то и осуществлять от имени народа насилие над моей личностью, - это нарушение моих, ваших человеческих прав, - в данном случае, языковых прав личности.

Еще одно неотъемлемое языковое право человека - это право на изучение иностранного языка. Конечно, любое государство может назвать тот или иной язык государственным. И тогда наряду с языковыми правами возникают, так сказать, "языковые обязанности". Да, чтобы работать в системе государственной службы, надо владеть государственным языком. Да, он должен быть в школе обязательным предметом. Но здесь государство должно не лезть напролом, а найти умный и грамотный способ действий.

Вот пример: Молдова. Здесь с объявления суверенитета государственным языком стал румынский (молдово-румынский). Но в Молдове, наряду с 2,8 млн. молдован, большая часть которых говорит по-румынски, есть 600 тыс. украинцев, 562 тыс. русских, 153 тыс. гагаузов, 88 тыс. болгар, 66 тыс. евреев. Румынским языком владеют только 77 тыс. украинцев, 63 тыс. русских. При этом значительная часть украинцев и русских сосредоточена в Приднестровье, а болгар и гагаузов - в Буджакской степи.

Очевидно, что конфликт вокруг государственного языка был здесь прямо-таки запрограммирован. Как поступили в аналогичном случае власти Испании к входящей в ее состав автономной Страны Басков? А очень просто: разделили всю Страну Басков на три зоны: чисто баскоязычную, смешанную и чисто испаноязычную. И стали вести различную языковую политику в каждой из этих трех зон, не ущемляя прав ни басков, ни испанцев (кастильцев).

Существуют такие не очень благозвучные термины: "титульная" нация или народ, "титульный "язык. Это якуты в Якутии (Республика Саха), кабардинцы и балкарцы в Кабардино-Балкарии, калмыки в Калмыкии, башкиры в Башкортостане... Язык не обязательно должен быть государственным: в Республике Алтай, например, алтайский язык - негосударственный (а только русский).

Если раньше русский язык имел больше прав и возможностей, чем все остальные языки России и СССР, так сейчас во многих республиках ближнего зарубежья и во многих республиках в составе РФ "титульный" язык республики получает - де-факто - преимущества, которых нет у других народов и языков. Грузинский - в Грузии (впрочем, по законопроекту о языках, внесенному в грузинский парламент, абхазский язык считается вторым государственным), татарский - в Татарстане, якутский - в Республике Саха и т. д.

Политические игры вокруг суверенитета республик в составе РФ привели еще и к тому, что народы этих республик и их языки, особенно "титульные", попали в центр общественного внимания. Сколько обсуждений ведется вокруг татар, башкир, якутов. А разбросанные по Северному Кавказу ногайцы, которых почти 74 тыс.? А 153 тыс. цыган? А 107 тыс. корейцев? А бесчисленные малые (лучше сказать - малочисленные) народы России: долгане и негидальцы, энцы и удэгейцы, шорцы и ульчи, нивхи и алеуты, орочи и тофалары?

И уж совсем "повисли в воздухе" народы (и их языки), испокон веку живущие в других республиках бывшего СССР. Только в России почти 4,5млн. украинцев. Из них считает украинский язык родным примерно 1 млн. 870 тыс. Из 1 млн. 200 тыс. белорусов считают родным белорусский язык около 440 тыс.

И добро бы это были только жители российско-украинского или российско-белорусского пограничья, украинцев 23 тыс. - в Бурятии, 28 тыс. - в Карелии, 104 тыс. - в Республике Коми, 33 тыс. - в Татарстане, 77 тыс. - в Якутии, 28 тыс. - на Чукотке, 85 тыс. - в Ямало-Ненецком автономном округе, 77 тыс. - в Алтайском крае, 119 тыс.-в Красноярском крае...

Где школы и классы с обучением на украинском и белорусском языках? Где достать книги Шевченко, Леси Украинки, Ивана Франко, Максима Богдановича, Янки Купалы? Где купить самоучитель украинского и белорусского языка.

Армяне и азербайджанцы в массовом люмпенском сознании объединяются (вместе с грузинами, адыгейцами, чеченцами, ингушами и многими другими народами с самобытной, порой древней культурой обидным термином "лица кавказской национальности". Искусственно подогревается подозрительность к ним, им кричат в лицо, чтобы они возвращались, откуда приехали. Были уже и погромы: азербайджанский - в Сибири, армянский - на Северном Кавказе, чеченский - в Поволжье. Даже для людей, занимающихся благородным делом обустройства русских переселенцев из ближнего зарубежья, армяне и азербайджанцы нередко - люди как бы второго сорта: вот устроим своих, русских, тогда, может быть, и этим поможем.

Беда не знает ни национальности, ни родного языка. Если Спитакское землетрясение стерло с лица земли мой дом и я мыкаюсь по земле соседней России, а не по перенаселенной, голодной и холодной Армении. Если я потерял в Сумгаите или Баку свою семью и вынужден бежать, - да, не переселяться, а бежать, бросив все и спасая свою жизнь, если мой дом в Карабахе вот уже два года под обстрелом кровавой войны, - элементарная человечность подсказывает, сначала помоги, а потом ух, если тебе это так важно, заглядывай в паспорт.

В 1939 г. в России еще до массовой эмиграции было более полумиллиона постоянно проживавших в ней армян (в том числе 44 тыс. в Москве). Есть регионы, где армяне живут не годами, не десятилетиями, а веками. Это нахичеванские армяне на окраине Ростова, армавирские армяне в районе Армавира, армяне Осетии, Адыгеи, Чечни. Азербайджанцев было 336 тыс.: они населяют Дагестан (75тыс.), Иркутскую область (4,7 тыс.), Санкт-Петербург (12 тыс.), Москву (более 20 тыс.)... Вне "своих" республик живет множество казахов, узбеков, грузин. Это такие же народы России, как ее "коренные" жители. И имеют те же права на свои школы, свои учебники, своих учителей.

Конечно же, в семье не без урода. И среди армян, и среди азербайджанцев, и среди чеченцев есть и мошенники, и убийцы, и мафиози, и спекулянты. Но народ-то, весь народ, причем? И тем паче обидно, что все эти народы оказались в России обделенными в плане родного языка и родной культуры. Попробуйте купить (даже в Москве!) самоучитель азербайджанского языка или учебник "История армянского народа", вышедший в Армении на русском языке для школ с этим языком обучения. Не говорю уж о чеченском или даргинском учебнике - их, по-моему, и в природе не существует.

Если спросить у первого встречного русского, какие народы, кроме русских, живут в нашем государстве, - ручаюсь, он вспомнит только цыган, татар, чеченцев, осетин, ингушей, может быть, еще якутов и чукчей. А в России живет 130 различных этносов, каждый (точнее, почти каждый) со своим языком.

Назову только первую "двадцатку" по числу проживающих в РФ лиц данной национальности: русские, татары, украинцы, чуваши, башкиры, белорусы, мордва, чеченцы, немцы, удмурты, марийцы, казахи, аварцы, евреи, армяне, буряты, осетины, кабардинцы, якуты, даргинцы. В конце списка, кроме упомянутых малочисленных народов Дагестана, мы найдем ительменов, саами, чуванцев, сроков, абазин, рутульцев, дахуров, о которых вы, уверен, почти ничего не знаете. А подготовленная уже к печати книга, где все они описаны, больше года лежит без движения. Скоро вдогонку ей пойдет вторая - хрестоматия по культурам народов России и ближнего зарубежья. Неужели ее ждет такая же судьба?

...Но вернемся к языковым правам человека. Они зафиксированы во множестве международных документов, которые надо бы знать тем, кто в Москве и в столицах республик имеет отношение к национальному языку, национальной культуре, национальному образованию. Приведу только два примера. Еще в 1960 г. ООН приняла Конвенцию о борьбе с дискриминацией в области образования, где в частности, говорится: "За лицами, принадлежащими к национальным меньшинствам, следует признавать право... использовать или преподавать свой собственный язык, при условии, однако, что (I) осуществление этого права не мешает лицам, принадлежащим к меньшинствам, понимать культуру и язык всего коллектива... (II) уровень образования в такого рода школах не ниже общего уровня... (III) посещение такого рода школ является факультативным". И самый недавний пример: принятая в 1992 г. Европарламентом Декларация о правах языковых меньшинств.

Рискуя вызвать ассоциации с анекдотом 40-х гг. насчет "России - родины слонов", все-таки скажу: принятые в Российской Федерации официальные документы о языках принадлежат к числу самых проработанных и самых прогрессивных в Европе (другой вопрос, что, как и большинство деклараций и законов, и эти остаются на бумаге и не находят последовательной реализации в практике. Но это уж наша общая беда, а не их недостаток). И могу это доказать.

25 октября 1991 г. Верховный Совет РФ (тогда еще РСФСР) принял Декларацию о языках народов России. Она признавала "языковой суверенитет каждого народа и личности", провозгласила "право каждого человека на свободный выбор языка обучения, воспитания и интеллектуального творчества, право каждого человека за свободный выбор языка общения" и т.д. Но самое главное в Декларации - вот что: провозглашалась "равная социальная экономическая и юридическая защита государством всех языков народов РСФСР", а также "желательность и необходимость овладения языками межнационального общения и многими языками народов РСФСР"... Очень интересна последняя фраза Декларации, идущая решительно вразрез с модной сейчас тенденцией к культурному и языковому изоляционизму. "Высокое предназначение языка в исторических судьбах каждого народа определяет его как неповторимое явление общечеловеческой культуры".

Еще интереснее принятый в тот же день Закон "О языках народов РСФСР". Там сказано, что государством гарантируется не только языковой суверенитет народа, но и языковой суверенитет личности. И далее разъясняется, что это за гарантии: это опять-таки социальная, экономическая (!) и юридическая защита. А в п.5 прямо вводится понятие "языковых прав народов и личностей". Это прежде всего право на выбор языка общения и на выбор языка воспитания и обучения.

Из более поздних официальных документов сошлюсь только на Закон РФ об образовании, принятый в июне 1992 г. и развивающий те же идеи - идеи, прогрессивные даже на общеевропейском фоне.

У меня нет уверенности, что руководители нашего Российского государства сколько-нибудь ясно представляют себе и всю сложность языковых взаимоотношений в стране, и свою роль в регулировании этих взаимоотношений. Может быть, главная беда в том, что только прямым, так сказать, приказным РЕГУЛИРОВАНИЕМ и занимается власть. Но это только одна из трех функций государства в вопросах языка и культуры: остается еще функция исполнения решений, принятых на уровне на рода (этноса) в пределах его суверенитета (например, если народ требует обучения на родном языке, для дискуссий нет места: власть ОБЯЗАНА принять все возможные меры для реализации этого требования) и функция СТИМУЛИРОВАНИЯ, т.е. косвенного вмешательства в языковую политику - например, путем бесплатного обучения государственному языку.

Здесь очень важно различать две похожие, но совсем различные вещи: обязательность ПРЕПОДАВАНИЯ того или иного языка (это обязанность государства) и обязательность ИЗУЧЕНИЯ этого языка (это обязанность отдельного человека). Чтобы человек мог реализовать свои языковые права, государство должно обеспечить ему и уроки родного языка, и уроки иностранного языка. А он обязан изучать (любой!) родной язык или другой, его (при массовом двуязычии) частично заменяющий (аварский для годоберинцев), обязан изучать государственный язык (во всяком случае, один из государственных языков), обязан изучать иностранный язык. Таким образом, языковые права человека и этноса как бы сочетаются со взаимными обязательствами государства и гражданина друг перед другом.

Впрочем, это касается не только языковых, но и любых прав человека.