Высказанные г-ном Д. Гуардиано соображения о состоянии, перспективах и путях выхода из кризиса топливно-энергетического комплекса России достаточно полно отражают совокупность часто встречающихся взглядов на эту проблематику многих западных экономистов и аналитиков. В общем виде эти рекомендации о путях повышения эффективности российского ТЭК, обладающего, как это общепризнано, большим потенциалом, находят понимание. Эти рекомендации в конечном счете сводятся к повышению динамичности рыночных реформ в данной сфере путем глобального отпуска цен на все энергоносители, ускорения и углубления приватизационных процессов, ослабления государственного влияния в сфере производства топлива и энергии, снижения размеров налогообложения в этой деятельности, а также путем стимулирования частных иностранных инвестиций в ТЭК России. Повторюсь - рекомендации эти достаточно христоматийны для рыночной экономической модели и потому в принципе как идеологические предпосылки к формированию соответствующих рыночных экономических структур и механизмов в ТЭК их нет надобности оспаривать.

Однако, говоря о процессе беспрецедентного в мировой экономической практике перехода к рынку от глубоко укоренившейся государственно-монополистической, плановой экономики в такой огромной стране, как Россия, нельзя не учитывать ее особенностей, конкретного хода этого процесса, состояния финансово-кредитной системы страны, ее экономики, социально-политической обстановки в ней. Это последнее обстоятельство тем более важно, что чревато определенной политической нестабильностью, если не учитывать которую, то можно серьезно затормозить, а то и поставить под угрозу всю экономическую реформу, что красноречиво показали, например, итоги выборов в России 12 декабря 1993 г. Однако представляется, что содержащиеся в статье энергичные рекомендации по осуществлению "кавалеристского" броска в рынок ТЭК России не учитывают сложившихся особенностей экономической и политической обстановки в стране. Конечно, с Запада эти особенности не так видны, как изнутри России, тем более что их, по всей видимости, заслоняет от западных аналитиков протекционистское стремление оказать всемерное содействие западному частному капиталу, поскорее и повыгоднее дотянуться до "громадных неиспользуемых энергетических ресурсов России". Этой цели в полной мере и в первую очередь будут способствовать все рекомендации г-на Д.Гуардиано. Эта моя реплика отнюдь не означает возражений против участия западных инвесторов в развитии ТЭК России на обоюдовыгодных условиях и тем более не вызвана "страхом распродать Россию". Наоборот, участие иностранного капитала и западных технологий в развитии ТЭК России, безусловно, может помочь решению этой задачи с выгодой для страны. Необходимо, однако, четко сопоставлять масштабы возможной роли иностранного и собственного участия России в этой проблеме и как следствие допустимую цену такого участия Запада. Достаточно сказать, что только для закупки западного оборудования, труб и материалов, необходимых для нормального функционирования нефтяной и газовой промышленности и не производящихся на территории СНГ, России требовалось как ранее, так и теперь около 6 млрд.долл. в год. Если к этому добавить собственные инвестиции, которые почти на порядок (в курсовом исчислении) превышают размеры затрат на указанные закупки, то станет ясно, что возможные размеры западной помощи, кредитов и частных инвестиций лишь малая доля от потребностей. И в этих условиях, естественно, методы, темпы и средства проведения экономической реформы в России, и в том числе в ТЭК, необходимо базировать прежде всего на обстоятельствах, проистекающих из ее внутреннего экономического и социально-политического положения, которое в конечном счете и сможет предопределить возможности страны в развитии ее топливно-энергетического комплекса, хотя, конечно, пренебрегать участием в этом процессе Запада было бы крайне неразумно.

Под этим углом зрения полезно прокомментировать основные тезисы предложений г-на Д.Гуардиано, имея при этом в виду, что высказанные им соображения в российском ТЭК в определенной мере уже реализуются.

Прежде всего о ценах на энергоносители. В настоящее время цены на все энергоносители, кроме технологически "естественно" монополизированных газа и электроэнергии, а также централизованной тепловой энергии, в России отпущены. Существующие ограничения по предельной рентабельности в нефтяной и нефтеперерабатывающей отраслях, являясь средством защиты от неоправданных инфляционных воздействий, обеспечивают самофинансирование предприятий этих отраслей и с учетом отчислений за счет себестоимости решают вопросы потребных инвестиций без государственных дотаций. Сегодняшние конъюнктурные трудности с обеспечением этих отраслей инвестициями связаны не с установившимися внутренними рыночными ценами на нефть и нефтепродукты, а с параличом взаиморасчетов (неплатежами) за продукцию, который надо лечить не ценами, а другими методами. Пока же главным образом неплатежи, достигшие в 1993 г. почти 10 трлн.руб., делают отсутствие денег главной проблемой комплекса.

Государственное регулирование цен на таз и электроэнергию в России в настоящее время пока является необходимым прежде всего как мера сдерживания инфляционных процессов и антимонопольная мера в этих технологически специфичных отраслях. Трудно даже представить тяжелейшие последствия для всей экономики страны той гиперинфляции, которая поразила бы Россию при отпуске цен на эти энергоносители и стремительном их повышении до мирового уровня, как это предлагает г-н Д.Гуардиано. Вот уж тогда-то наверняка нельзя было бы рассчитывать на инвестиции в ТЭК России, тем более зарубежные, а экономика страны была бы разрушена. Ведь не секрет, что многие виды продукции ряда отраслей промышленности уже сегодня при относительно низких ценах на топливо и энергию вышли на уровень мировых цен (автомобилестроение, черная металлургия и др.), но очень трудно сводят экономические концы с концами. Отпустить сегодня полностью цены на ТЭР - это значит поставить под вопрос само существование огромных основных производственных фондов и коллективов, не дав им времени и возможности трансформироваться адекватно рынку. Защита отечественных производителей высокими импортными пошлинами может вызвать встречную реакцию и лишь изолирует российский рынок от западного. Учитывая это, регулирование цен на газ и электроэнергию, как основу всего топливно-энергетического баланса страны, позволяет в какой-то степени регулировать процесс экономической адаптации к рынку всей экономики.

Джон Гуардиано прав, утверждая, что свободные цены приведут к более эффективному использованию энергии в стране. Но нельзя же доходить до абсурда и утверждать, что за счет экономии можно утроить экспорт нефти. Это значит предлагать экспорт нефти, превышающий всю ее добычу. Нелишне также вспомнить, что, например, в США, где, как известно, рыночная экономика существует уже не первый год, государственное регулирование цен на электроэнергию осуществляется аналогично тому, как это делается теперь и в России.

Примером негативных последствий (хотя и несопоставимых по масштабу), которые возникают при необоснованном, реформаторском забегании вперед, является, на мой взгляд, преждевременный отпуск цен на уголь. Стремясь освободить федеральный бюджет от тяжелой нагрузки дотаций угольной промышленности, государство отпустило в 1993 г. цены на уголь, которые (с учетом роста железнодорожных тарифов) подскочили почти до мирового уровня. В результате конкурентность угля резко снизилась, спрос на уголь упал, государственных дотаций избежать не удалось, но возникли новые социальные проблемы на угольных предприятиях, к которым не было заблаговременной подготовки и для решения которых потребуется значительное время и еще более крупные государственные средства, связанные с закрытием угольных предприятий, решением проблем занятости и социальной сферы шахтеров. И при всем этом налицо инфляционный толчок в экономике от многократного повышения цен на уголь.

Иными словами, подтверждая концепцию дальнейшей либерализации цен на энергоносители и тенденцию постепенного неминуемого приближения этих цен к мировому уровню, процесс этот необходимо осуществлять осмотрительно с учетом возникающих аллергических реакций всей социально-экономической структуры общества.

Второй главный тезис - рецепт г-на Д.Гуардиано состоит в рекомендации снизить размеры налогообложения, прежде всего в сфере нефтедобычи, чтобы стимулировать новые инвестиции в эту отрасль, в том числе иностранные. Мне, как человеку, чей профессиональный и человеческий менталитет отдан топливно-энергетическому комплексу, очень хочется согласиться с г-ном Д.Гуардиано. Однако как гражданин России и профессионал я должен думать не только об интересах ТЭКа и его иностранных инвесторов, но и о том, как нашей стране в ее бюджете найти средства, чтобы выжить (и это метафора) в нынешней кризисной ситуации до того времени, когда снижение налогов даст эффект через увеличение инвестиции. Следует отметить, что в аргументации г-на Д.Гуардиано, на мой взгляд, имеются некоторые неточности в оценке размеров и влияния налогов на инвестиционные возможности. Необходимо учитывать, что отчисления за использование недр, на восстановление запасов минеральных ресурсов, акцизные сборы от продажи энергоносителей не являются для предприятий, по существу, налогами, так как они включаются в себестоимость продукции, что в условиях более низких цен, чем мировые, и при регламентации рентабельности не влияет на прибыль предприятия от реализации продукции внутри России. Необходимо также учитывать, что прибыль предприятия, направляемая на инвестиции, освобождена государством от налогообложения и государством предоставлены большие льготы по экспортным и импортным налогам (пошлинам) на нефть и газ в тех случаях, когда эти операции связаны с функционированием и развитием добычи. И все-таки в дальнейшем целесообразно использовать идеи совершенствования российской налоговой системы, в том числе и в сфере ТЭКа, имея в виду повысить заинтересованность предпринимателей в инвестициях с учетом соображений, изложенных как г-на Д.Гуардиано, так и в настоящем комментарии.

И наконец, о последнем из основных тезисов г-на Д.Гуардиано - о приватизации в топливно-энергетическом комплексе как средстве повышения эффективности его функционирования и ускорения развития. В этом вопросе наши точки зрения наиболее близки, хотя и не совпадают в полной мере. Конечно, необходимо динамичное формирование рыночных структур различной формы собственности в ТЭКе и это делается в соответствии с указами Президента России во всех отраслях комплекса. Однако и в этой сфере реформирования в переходный период в условиях России нужны меры государственного влияния главным образом через собственность на существенную, но постепенно уменьшающуюся долю акций в соответствующем акционерном капитале. В то же время ряд предприятий должен будет на длительный срок, очевидно, сохраниться в виде государственных акционерных или других форм. Это прежде всего атомные электростанции, где государство должно сохранить за собой гарантии их безопасности, и ряд предприятий угольной промышленности, которые объективно должны функционировать с государственной дотацией.

Западный опыт, в частности, опыт Франции и других стран, показывает, что такое государственное влияние на энергетику страны не мешает рыночному функционированию топливно-энергетических отраслей.