Точка зрения

Сегодня немало тех, кто, наблюдая за событиями 1989 г. в странах Восточной Европы, за упразднением и развалом Советского Союза с конца 1991 г., а также за всем тем, что происходит в бывших "странах социализма", склонен считать, что взгляды Маркса и Ленина не выдержали экзамен истории, что марксистский социализм как идеология рабочего класса, трудящихся потерпел поражение.

Все это было бы так, если бы здесь и на самом деле потерпел крах социализм, а не тоталитарный строй, хотя и в этом случае нужны многие пояснения, касающиеся прежде всего соотношения взглядов Маркса и Ленина с содержанием "марксизма-ленинизма".

Как известно, понятие "марксизм" появилось еще при жизни Маркса, что не раз вынуждало его отчитывать недобросовестных интерпретаторов, заявлять, что если следовать их пониманию "марксизма", то он - Маркс - не марксист. Понятие "ленинизм" появилось уже после смерти Ленина. А понятие "марксизм-ленинизм" широко вошло в обиход, когда уже ни Маркса, ни Ленина не было в живых. И тем не менее под влиянием многолетней пропаганды и у нас в стране (в России), и за рубежом многие политики, историки и политологи до сих пор отождествляют "марксизм-ленинизм", словосочетание, появившееся в 20-е годы XX века, со взглядами Маркса и Ленина. Это как раз та принципиальная ошибка, которая закрывает путь к верному пониманию происходящего во многих странах "реального социализма", не позволяет уяснить проблемы и судьбы социалистической идеологии в нынешнем мире.

Дело в том, что "марксизм-ленинизм" - со всем не то, что говорили о нем многие коммунисты: это - вовсе не совокупность взглядов Карла Маркса, Фридриха Энгельса и Владимира Ленина, а особый идеологический продукт, слепленный Иосифом Сталиным и его окружением из мыслей и высказываний названных идеологов. Причем созданный Сталиным для своих целей: для теоретического обоснования узурпации политической власти и для воплощения в жизнь социального идеала партийно-государственной бюрократии. Именно в этом виде "марксизм-ленинизм" утвердился и существовал как важнейший элемент сталинских порядков, как мессианская моноидеология сталинского тоталитаризма.

В качестве самостоятельного учения, выдающего себя за систематизацию взглядов Маркса и Ленина, но на самом деле грубо фальсифицирующего их воззрения, марксизм-ленинизм стал вырабатываться и формулироваться Сталиным после смерти Ленина в 1924 г. Уже в конце 20-х - начале 30-х годов марксизм-ленинизм утверждается в качестве официальной идеологии ВКП(б) и советского общества как взаимосвязанная система "общественных наук" (марксистско-ленинская философия, политическая экономия, научный коммунизм), лежащая в основе всей организации народного образования и воспитания.

Характеризуя суть марксизма-ленинизма и пути его создания, экономист Г.Лисичкин писал: "Марксизм-ленинизм-это самостоятельное учение, систематизированное Сталиным в основном в сборнике "Вопросы ленинизма". Он издавался одиннадцать раз. Последний - в 1952 году, за год до смерти автора. Одиннадцать залпов было выпущено по учению Ленина, причем разрывными пулями. Разрывались его черты на части, склеивались по нужной Сталину логике, с добавкой компонентов особого свойства, и на вновь созданном продукте ставилось не авторское клеймо - сталинизм, а фальшивый ярлык, утверждавший, что он - продукт этот - создан великими мастерами" ¹.

Понимал ли кто-нибудь из современников этого процесса всю фальсификаторскую работу Сталина и его подручных, осознавалась ли с самого начала действительная природа создававшегося ими "марксизма-ленинизма"?

Если обратиться к реальной, а не вымышленной Сталиным истории внутрипартийных дискуссий как в 20-х, так и в 30-х годах, то не трудно убедиться в том, что в значительной мере, а порой и главным образом речь шла в этих дискуссиях о том, как следует понимать взгляды Маркса и Ленина применительно к условиям того времени, как творчески использовать идеологию рабочего класса и всех трудящихся в ходе избранного народом пути к социализму.

Сталин, сурово расправляясь с инакомыслящими, не соглашавшимися с ним, шаг за шагом навязывал партии сталинизм - свою концепцию псевдосоциализма, выдавая ее за результат творческого развития марксизма-ленинизма в целом. Эту суть происходившего не только понимали многие, но вполне можно утверждать, что вся ленинская гвардия так или иначе вела борьбу против сталинских фальсификаций.

Более того, делались глубокие обобщения по поводу того, кому не нужен сталинский "марксизм-ленинизм", чьи интересы он выражает, какую общественную функцию выполняет. Одно из таких обобщений сделал уже в начале 30-х годов Л.Троцкий. Он публично заявлял, что речь идет вовсе не о случайном, частном, спорадическом, а о глубоко детерминированном процессе создания идеологии новой правящей социальной силы - бюрократии. "Дело шло о глубоком политическом процессе, - писал Л.Троцкий в предисловии своей книги "Сталинская школа фальсификаций", - имеющем свои социальные корни. Как американские буржуа, ведущие нередко свое происхождение от британских каторжников, испытывают, после известного числа миллионов, потребность создать себе почетную родословную, по возможности восходящую к шотландским королям, так поднявшаяся над революционным классом бюрократия не могла по мере упрочения своих самостоятельных позиций, не испытывать потребности в такой идеологии, которая оправдывала бы ее исключительное положение и страховала бы ее от недовольства снизу. Этим объясняется тот гигантский размах, который получила перекройка, перелицовка и прямая подделка еще совсем свежего революционного прошлого" ². Вот из этой перекройки революционного прошлого и революционной идеологии - взглядов Маркса, Энгельса, Ленина и создавался "марксизм-ленинизм". Разумеется, это делалось не в один присест и с использованием всех возможностей правящей партии и государственной власти.

Как же действительно относится сталинский "макрксизм-ленинизм" к взглядам Маркса и Ленина? Как он относится к рабочему классу, чьей идеологией себя называет?

Клянясь в верности идейному знамени Маркса и Ленина, во многом исходя из их текстов, официально принятый сталинский марксизм-ленинизм имел весьма непростое отношение со своими идейными источниками - взглядами Маркса и Ленина: что-то в них замалчивалось, что-то искажалось, что-то отвергалось или запрещалось, а что-то раздувалось, но всегда это делалось так, как это было необходимо для сталинизма, для упрочения его собственной теории и практики, для обоснования узурпации номенклатурой как политической власти, так и собственности.

Например, таким путем исчезла принципиальная для Маркса разница между эксплуатацией и угнетением, между обобществлением и огосударствлением, между собственностью и владением, что было весьма важно для господства бюрократии. Перестал существовать азиатский способ производства, опасный своим сходством со сталинским производством. Возникло учение о пяти общественно-экономических формациях как якобы общеобязательных для всех стран и регионов, приписанное Марксу, который прямо-таки протестовал против превращения его учения "в истори-ко-философскую теорию о всеобщем пути, по которому роковым образом обречены идти все народы, каковы бы ни были исторические условия, в каких они оказываются" ³. Такое толкование своего учения К.Маркс считал одновременно слишком лестным и слишком постыдным для себя ⁴.

Но, пожалуй, главной фальсификации подверглась проблема социализма и частной собственности. Маркс и Энгельс никогда не стояли на позициях " зрящного" отрицания частной собственности социализмом. Сталин сделал все, чтобы скрыть эту позицию и сумел осуществить задуманное. Многие (а не только Сталин) часто ссылаются на тезис "Манифеста Коммунистической партии", который звучит так: "Коммунисты могут выразить свою теорию одним положением: уничтожение частной собственности"⁵. Однако это положение, ставшее альфой и омегой сталинского псевдосоциализма, Марксу и Энгельсу не принадлежит. В авторском тексте этого произведения здесь нет ни слова "уничтожение", ни слова "разрушение", а употреблено понятие "снятие", предполагающее диалектическое, а не "зрящное" отрицание. Как это следует понимать? Это означает такое преобразование частной собственности, которое снимает данное явление только при определенных условиях - при полной зрелости производительных сил и всего общества, - и по определенным правилам: с удержанием положительного и последующим возобновлением по-новому на новом уровне.

Воспользовавшись некачественным (в этом конкретном случае) переводом работы, Сталин внедрил в нашей стране и повсюду тезис, согласно которому марксистский социализм несовместим с частной собственностью, требует не диалектического снятия ее, а уничтожения. Тем самым были перечеркнуты и фальсифицированы важнейшие положения "Капитала"и других марксистских работ, отстаивавшие взгляд, согласно которому преждевременное и "зряшное" отрицание частной собственности ведет к "казарменному коммунизму" как первой примитивной форме псевдонового политического (деспотического или демократического) общества, могущего появиться там, где для действительного социализма еще нет ни объективных, ни субъективных предпосылок, когда частную собственность упраздняет общество, еще не имеющее условий, чтобы сделать это достойным образом. В результате возникает устройство, внешне коллективистское, но на деле пронизанное все теми же частнособственническими принципами и прежними отношениями.

"Этот коммунизм, - писал К.Маркс, - отрицающий повсюду личность человека, есть лишь последовательное выражение частной собственности, являющейся этим отрицанием"⁶. Именно в этом повсеместном, всеобщем отрицании личности человека, в глумлении над личностью и проявилась суть казарменного псевдосоциализма. Низкий уровень экономического развития, ставший здесь исходным пунктом обобществления, проявил себя во всех сторонах общественной жизни; характеризует он и человека этого общества, "который не только не возвысился над уровнем частной собственности, но даже не дорос до нее"⁷, ибо над ним самим "господство "вещественной" собственности... так велико, что он стремится уничтожить все то, чем на правах частной собственности не могут владеть все". Именно в этой связи "он хочет насильственно абстрагироваться от таланта и т.д., проповедуя уравниловку и нивелируя всех. Другими словами, это - идеология и психология людей, находящихся во власти зависти, а сама эта "всеобщая и конституирующаяся как власть зависть представляет собой ту открытую форму, которую принимает стяжательство и в которой оно себя лишь иным способом удовлетворяет"⁸.

Когда читаешь эти слова, то кажется, будто Маркс делал свои зарисовки прямо с реальностей псевдосоциализма, созданного бюрократией и господствовавшего в странах "реального социализма". Однако не только эти предупреждения К.Маркса были преданы забвению, был отринут и тезис об отрицании отрицания частной собственности, что, по Марксу, ведет к возобновлению индивидуальных форм собственности уже на новой основе. Нет надобности доказывать, как сталинская теория катастрофически сказалась на судьбах марксистского социализма.

Не останавливаясь специально на Сталинских фальсификациях взглядов Ленина (а их гораздо больше, чем извращений взглядов Маркса и Энгельса), остановимся только на двух комплексах вопросов, где они так и остались почти не разоблаченными перед широкой аудиторией.

Первый комплекс вопросов связан с оценкой характера Октябрьского переворота. Ленин в отличие от Сталина исходил из того, что Россия по уровню своего развития не готова для социалистической революции и "введения социализма", а потому, призывая на апрельской конференции после буржуазной февральско-мартовской революции к новому, "второму" этапу революции (чем и стал Октябрьский переворот), Ленин не соглашался с Каменевым в том, что это будет "перерождение" буржуазной революции в социалистическую, прямо предупреждал против преждевременного введения социализма и в отличие от Сталина никогда не называл совершившийся Октябрьский переворот "классической социалистической революцией". Он называл ее непролетарской, не социалистической, а "рабоче-крестьянской" или вторым этапом демократической революции, завершающей февраль-ско-мартовскую революцию. Выступая на VIII съезде РКП (б) в 1919 г., Ленин говорил: "В октябре 1917 года мы брали власть вместе с крестьянством в целом. Это была революция буржуазная, поскольку классовая борьба в деревне еще на развернулась"⁹. Ленин исходил из того, что успех Октябрьского переворота способен создать предпосылки для будущего перехода к будущему социализму; сразу же это неосуществимо.

Второй комплекс вопросов связан с постоянным ленинским поиском и развитием взглядов на социализм и пути его строительства в России. Фактически здесь перед нами по меньшей мере два Ленина: Ленин времен "военного коммунизма" и Ленин "нэповский", уже отказавшийся от веры в возможность "велениями государства" построить социализм в крестьянской стране¹⁰.

Все это и многое другое было скрыто, извращено, представлено в "марксизме-ленинизме" на сталинский лад. Так обстояло дело с отношением "марксизма-ленинизма" к действительным взглядам Маркса и Ленина.

Если же говорить об идеологии рабочего класса, то официальный "марксизм-ленинизм". вопреки сути действительного марксизма, вовсе не являлся руководством к действию рабочего класса, крестьянства и интеллигенции; не был он также и руководством для действия партийно-государственной бюрократии. Это было скорее объяснение мира, чем орудие его

преобразования, в том смысле, что отобранные для него и заключающиеся в нем тезисы, вся совокупность идей, навязываемых массам в качестве "марксизма-ленинизма", содержала лишь то, как должны эти массы понимать и интерпретировать происходящее, окружающие их социально-экономические условия жизни, международные процессы и их развитие. Другими словами, партийно-государственная бюрократия с помощью этой идеологии, по меткому выражению Троцкого, страховалась от недовольства снизу.

Особенно важно то, что идеи и концепции, отобранные из всего идейного арсенала Маркса, Энгельса и Ленина, были так соединены и интерпретированы в официальном "марксизме-ленинизме", что они не только служили наперед заданным прагматическим целям, но и создавали видимость внутренне согласованного, цельного учения. Ведь в сталинские времена и позже, а если подсчитать годы, то более шестидесяти лет эта сталинская версия взглядов Маркса и Ленина штопалась, подчищалась, подгонялась под тексты и усиленно внедрялась (во многом это продолжалось и в годы перестройки) в общественное сознание: написаны горы монографий и учебников, тысячи брошюр и статей, защищен Монблан диссертаций, воспитаны целые поколения обществоведов, исповедующих эту правдоподобную ложь. А давно известно: не так благотворна истина, как зловредна ее видимость.

Но особенно существенно то, что в этом процессе "отработки", латания и подгонки, осуществленном Сталиным и его приближенными, было запрещено любое сомнение в проводимой селекции и проделываемых операциях. Фикция шаг за шагом становилась все больше и больше похожей на истину. Как тут не вспомнить афоризм: "Для ниспровержения фиктивной власти слов нужна свобода слова". Этого-то сталинский тоталитаризм никак не мог позволить своим оппонентам.

Такова суть официального "марксизма-ленинизма". Результатом его реализации как раз и явился утвердившийся в странах "реального социализма" псевдосоциализм. Из этого обстоятельства следует ряд выводов.

Комy-нибудь может показаться, что все вышеизложенные рассуждения относятся к безвозвратно ушедшему прошлому и не имеют актуального политического значения для нашей сегодняшней, а тем более завтрашней общественной жизни. Блажен, кто верует! Так думать - значит глубоко заблуждаться, ибо народ, не понимающий своей истории, погрязший в мифологии, как говорил еще Гегель, - не политический народ, прозрение которого может сулить самые крайние неожиданности.

В самом деле, на чем зиждится уверенность нынешних власть имущих в том, что россияне как шли вчера, так будут идти и завтра за творцами капитализации России, которую осуществляют Президент Б.Ельцин и его команда? Эта уверенность строится на том, что граждане России вкусили уже социализма и обожглись на нем; теперь у них нет другой альтернативы, кроме капитализма. А как объясняются социально-политические сдвиги в Литве, Польше, других регионах, когда к власти возвращаются или бывшие коммунисты, или другие, левые, социалистические силы? Или никак, или объясняют это тем, что вот, дескать, ностальгия по прошлому. Однако все подобные объяснения - продукт невежества! Они могут дорого обойтись власть имущим. Учитывая всю сложность нашей прошлой истории, важно помнить о следующем.

Во-первых, совершенно очевидно, что широко распространенные в наше время утверждения, согласно которым в Восточной Европе и Советском Союзе потерпел крушение социализм, и поднявшиеся к свободе массы отвергли разочаровавший их, опротивевший им социалистический строй, представляют собой или сознательную фальшивку или просталинскую неправду и перепев восторженных деклараций сталинских партийных съездов о построении социализма в СССР. Но если исходить не из деклараций, а из фактов, то ни один уважающий себя социолог или политолог никогда не назовет социализмом строй, в котором и средства производства, и политическая власть отчуждены от трудящихся (а ведь именно это и имело здесь место). Кстати сказать, совсем недавно те, кто сегодня распространяет миф о крушении социализма, опровергая пропагандистскую ложь о победах социализма и коммунизма в СССР, доказывали - и справедливо доказывали, - что никакого социализма: ни гуманного, ни демократического, ни с человеческим лицом, ни без него, ни зрелого, ни недозрелого - по указанной причине у нас никогда не было. Так, Ю.Афанасьев ясно и недвусмысленно писал: "Я не считаю созданное у нас общество социалистическим, хотя бы и "деформированным "¹¹.

Во-вторых, с рассмотренным вопросом связан и вопрос об исторических альтернативах. Если бы у нас действительно был построен, а потом потерпел фиаско социализм, то новое движение к социализму в ближайшем будущем было бы исключено. Но ведь на деле у нас потерпел фиаско вовсе не социализм, а тоталитаризм, называвшийся социализмом. Это означает, что вопрос о социализме, его действительной сущности, о возможности его утверждения в той или иной стране и условиях такого развития - остается открытым вопросом, практически еще не отвеченным, не решенным вопросом. А такое положение, как показывает опыт, приводило и будет с неизбежностью приводить (и не только в Литве или Польше) к попыткам создать действительно справедливое, реальное, а не фальшивое социалистическое общество. И чем хуже будет жить население России, чем больше под влиянием дикой капитализации, которую выдают за экономическую реформу, будет люмпенизироваться население России, тем больше оснований считать, что подобные попытки будут становиться все ближе, настойчивее и острее.

Все это свидетельства того, что затронутые проблемы - вовсе не тени прошлого. Если их корни действительно находятся в прошлом, то, вырастающие из этих корней, зеленые побеги дают о себе знать уже сегодня и, можно в том не сомневаться, еще с большей силой проявятся завтра.

__________