Практические шаги России на международной арене в течение последнего, путинского, года создают впечатление, что ее внешняя политика наконец обретает себя. Один из основных признаков этого - внимание, которое уделяется ее азиатскому азимуту. Россия расширяет сотрудничество с Китаем и Индией, акцентирует свою заинтересованность в развитии связей со странами АСЕАН, укрепляет отношения с Японией, возвращается на Корейский полуостров и во Вьетнам, пробивает бреши в затянувшейся на десятилетия блокаде Ирака.

Это уже вызывает, естественно, тревогу и недовольство у некоторых российских "атлантических" либералов, кличем которых было и остается: "На Запад! На Запад!" (притом на любых условиях). Раньше это означало - под крыло Вашингтона, ныне, когда США у нас уже не в моде, имеется в виду Европа. Их ничему не научило банкротство односторонней, однонаправленной политики ельцинско-козыревских лет, стоившей России многих важных международных позиций и принесшей ей не одно унижение от ее западных друзей.

Если отвлечься от идеологических пристрастий или каких-то иных субъективных мотивов (естественных или нарочитых), проблема выбора: Европа или Азия (Запад или Восток) - для России является явно искусственной, как и противопоставление соответствующих направлений в ее внешней политике. Одно уже географическое положение нашей страны, мощные геополитические факторы побуждают ставить вопрос не "или Европа, или Азия", а "и Европа, и Азия". Иной подход означал бы пренебрежение преимуществами своего уникального положения евразийской державы, не учитывающий свои политические, экономические и культурные интересы, основы безопасности, наконец, саму географию.

Разумеется, Россия - европейская страна, более того, европейская страна по преимуществу, имея в виду не только географию и исторические связи, культуру и духовную жизнь в целом, но и те государственные и общественные институты, которые она сейчас стремится выстроить. Всемерному развитию сотрудничества с европейскими странами в экономике и политике, в сфере безопасности должно принадлежать приоритетное место в российской политике. От этого зависит в немалой степени место России в глобализирующемся мире. Но замкнуться на Европу означало бы отвернуться от своей многовековой традиции (не говоря уже о том, что Европа сегодня - не только сообщество демократических государств, но и военно-политическая коалиция, контролируемая Соединенными Штатами Америки). Это выглядело бы так, будто бы у орла на нынешнем российском гербе оторвали одно крыло и выкололи один глаз.

Ведь Россия и азиатская страна, причем географически преимущественно азиатская, и уже одно это создают стимулы самого широкого спектра - от безопасности до экономического развития. И значение этого необходимо ясно понимать.

Ликвидация Советского Союза объективно сдвинула геополитический и геостратегический эпицентр России на Восток, в сторону Азии. На нее приходится, как известно, сейчас 80% российской территории и 70% границ. Можно, конечно, рассуждать о Европе от Атлантики до Владивостока. Но эти попытки одеть в европейский камзол азиатскую часть России ничего не меняют - Азия остается Азией, и именно здесь самые беспокойные российские рубежи, в том числе и ее "подбрюшье". Некоторые российские политологи, заимствуя формулу Бжезинского 70-х годов, говорят даже о проходящей здесь "кризисной дуге".

На Азию приходится львиная доля природных ресурсов страны. Именно энергетические источники в восточных районах, фактически поддерживают сейчас на плаву Россию. Именно с развитием этих районов (а это 12 млн. кв. км и самое протяженное тихоокеанское побережье) при экономической кооперации и интеграции с быстро прогрессирующими государствами Азиатско-Тихоокеанского региона связана - в большей мере, чем с европейскими регионами, - перспектива выхода России из экономической стагнации.

Таким образом, при нынешней конфигурации России неминуемо возрастает значение азиатской ее части, и оно более велико, чем во времена Советского Союза. Это касается внешней политики страны, ее экономического развития. 

Россию связывают с Востоком, с Азией не только география и геополитика. Неповторимость (но не исключительность!) России, ее законная роль и потенциал в мировом сообществе во многом определяются тем, что она соединила в себе, пусть не всегда гармонично, черты и "заряд" западной (европейской) и азиатской (восточной) цивилизации. Знаменитое блоковское "Да, скифы мы! Да, азиаты мы..." возникло отнюдь не как продукт поэтической экзальтации, а отражало это историческое переплетение.

Россия хотя и тянулась к Западу, но всегда была евроазиатской страной. Она сама по себе является маленькой Евразией. Ее история, этнографический пейзаж, культура, наконец, ее интересы побуждают играть роль своего рода моста между этими континентами. На протяжении столетий на просторах России встречались различные цивилизационные потоки, сложилось полифоническое социально-культурное пространство, сформировалась ткань межцивилизационных связей и культуры, возникла особая атмосфера психологической терпимости и открытости.

Образ жизни, индивидуальная и общественная психология, литература и искусство, характер и менталитет россиян - повсюду мы находим отпечаток этого "межцивилизационного" и "наднационального" феномена, который оказывает влияние также на политическое и государственное развитие страны. "Незападность" многих духовно-нравственных черт, качеств русского человека очевидны.

Россия не принадлежит ни Западу, ни Востоку. Она одновременно и "западная", и "восточная" страна, и это не эклектическое смешение различных культурных континентов, не механическое их соединение, а органический синтез, породивший новую самобытную цивилизацию (это признавал и такой крупный авторитет в этой области, как А. Тойнби), целый цивилизационный материк. Идентичность России сформировалась на перекрестке культур Запада и Востока.

В век глобализации все более важной становится "встреча" различных цивилизаций и культур, которая может стать основой как для взаимного плодотворного общения и обогащения, так и для трений и конфликтов. В этих условиях Россия с ее "смешанной" цивилизацией, по сути дела уже поставившей на себе этот исторический эксперимент, представляет особый интерес, и ее опыт, ее способность быть своего рода мостом между различными цивилизациями могут оказаться важными для человечества в нынешней фазе его развития.

Иные российские деятели отталкивают "азиатское наследство" России, видя в нем лишь негативные и постыдные моменты, лишь бремя, тянущее в отсталость. На самом деле, как и всякое историческое наследство, оно противоречиво. Наряду с застойными, средневековыми и даже рабскими чертами в нем есть и моменты, которые составляют естественную часть исторической силы и потенциала России, ее цивилизации.

Многоцивилизационные, "западно-восточные" истоки и характер русской самобытности приобретают теперь особую ценность. Сегодня едва ли не у всех на слуху слова "интеграция" и "глобализация", но гораздо меньше говорят о том, что эти процессы отнюдь не приведут к унификации мира, к стиранию различий, к ликвидации культурного многоцветия. Если бы это произошло, человечество сделалось бы безликим, лишилось бы одного из самых мощных движущих сил своего развития.

Думается, XXI век будет веком "второго дыхания" существующих цивилизаций в процессе их развития и приспособления (без потери своего "я") к современным условиям. Он будет эпохой все более полицентрического мира, в том числе в цивилизационном смысле. 

Весомость азиатского азимута российской политики определяется нынешним и перспективным значением Азии.

Весь прошлый век мировая политика делалась главным образом в западноевропейских столицах, в Вашингтоне, Москве и Токио. В ней и сейчас преобладают западные подходы, западные вкусы и предпочтения. Сам термин "мировое сообщество", которым щеголяют западные политики и пропаганда (и их эпигоны в различных частях мира), также практически игнорирует Азию (если опять же не иметь в виду одну Японию). 

Вот пример последнего времени: радио "Свобода" недавно в течение целого дня сообщала слушателям о том, что "мировое сообщество" горячо приветствует результаты выборов в Югославии. Дальше следовали высказывания политических деятелей Германии, Англии и США - и только.

Такой же прием используется, когда речь идет об Ираке, о палестино-израильских столкновениях, о положении Белоруссии и т.д., - повсюду мнение США и их союзников выдается за вердикт мирового сообщества.

Здесь, в Азии, расположено 8 из 12 государств мира, обладающих наибольшим населением. К 2015 г., согласно прогнозам, здесь же будут расположены 5 из 12 стран с наибольшим валовым национальным продуктом. По тем же прогнозам, всего через полтора десятилетия на Азию будет приходиться 43% мирового ВВП и без малого 40% мирового населения.

Здесь, в Азии, находится Китай - страна, по общему мнению, естественный кандидат на роль сверхдержавы - (если такое понятие, рожденное в годы "холодной войны", сохранится и в первой половине XXI в.), а также Индия, которую миру, очевидно, предстоит признать как мировую, а то и как супердержаву в те же сроки. Один - как член Совета Безопасности и три реальных кандидата на эту позицию (Индия, Индонезия и Япония). Три государства, которые уже сегодня располагают ядерным оружием: Китай, Индия и Пакистан; и, наконец, такая группировка, как АСЕАН, с ее большим экономическим и растущим политическим потенциалом. Неизбежная демократизация международных отношений как бы медленно и зигзагами она ни развивалась со своей стороны приведет к усилению роли Азии.

Есть еще одна проблема, которая связана с Азией. Мир, очевидно, находится на пороге небывалых в мирное время миграционных потоков. Уже является фактом, что развитые страны все более нуждаются - а вскоре это станет жизненной потребностью - в притоке рабочей силы, особенно на неквалифицированные работы. Это уже начинает оказывать серьезное влияние на состав населения этих стран. Дело в том, что естественный прирост населения, например, во многих странах Западной Европы практически прекратился, и для поддержания того жизненного уровня, который уже достигнут, в частности, пенсионного обеспечения, необходим прилив "свежей крови", которую может дать и дает только иммиграция. Но это рождает перспективу превращения европейских стран в многонациональные, даже если в паспортах влившихся иммигрантов будет написано, что они, скажем, французские или немецкие граждане. От этого приехавшие в Европу араб, пакистанец, индус не перестанут себя чувствовать таковыми. 

Вот некоторые цифры: в 1996 г. естественный прирост населения составил в странах Европейского Сообщества 280 тыс. чел., а миграционный - почти 800 тыс.

В Германии уже сейчас 7,3 млн. иностранцев, или 9% населения страны.

Во Франции, по данным на 1995 г., из числа новоприбывших "азиаты" составляли лишь около 12%, а в Германии эта цифра поднимается до 37,3%, в Великобритании - до 23,1%.

Остается добавить, что Азия постоянно находится в центре внимания США как в политическом и военном, так и - особенно в последнее десятилетие - в экономическом отношении (американский товарооборот со странами АТР, например, превзошел товарооборот с Европой). За океаном все чаще раздаются голоса о необходимости выработки и следования евразийской стратегии, и, надо думать, работа в этом направлении ведется.

Пытается наверстать упущенное, нередко остро конкурируя с Соединенными Штатами, Западная Европа. Европейцы заинтересованы в азиатских рынках, в многообразных формах экономического сотрудничества. Стали регулярными ежегодные встречи руководителей европейских и азиатских стран.

Нужны ли еще доказательства важности азиатского азимута российской политики, значение его равновесности с ее европейским и американским направлениями?!