Тенденции общественного развития России определяются в настоящее время двумя основными факторами: расстановкой политических сил и объективными тенденциями в экономике, политике, духовной сфере.

Что касается политических сил, то на уровне масс, массовых движений и политических организаций все определяется отсутствием в России гражданского общества, то есть слабой структурированностью населения, невыявленностью и неартикулированностью интересов многих общественных слоев и групп. Проявляется это достаточно наглядно в слабости политических партий, в преимущественно спонтанных и локальных выступлениях масс, в апатии и политической пассивности весьма значительной части населения.

Придавленный обрушившимися на него ценами, разрушением государственности, ростом преступности, неопределенностью завтрашнего дня народ занят выживанием и "безмолвствует". Это знаменитое пушкинское выражение, пожалуй, наиболее точно характеризует существо процессов, происходящих сегодня в массах. Но если это так, то вектор политического развития общества складывается как равнодействующая борьбы различных "групп интересов" в политико-экономической элите России.

Какие же "группы интересов" в элите оказывают в настоящее время наиболее серьезное воздействие на процессы в стране?

Прежде всего, это представители монополистических структур-довольно однородная группа руководителей предприятий и ведомств-монополистов, в первую очередь сырьевых и распределительных. Важная особенность ситуации заключается в том, что сегодня к государственным монополистам уже добавились и имеют значительное влияние монополисты "теневой экономики" и частного сектора. Они имеют мощное лобби в парламенте, во всех структурах исполнительной власти, неограниченные материальные возможности.

На данном этапе именно эти круги заинтересованы в том типе либерализации цен и в той экономической реформе, которые осуществляет правительство. И не надо иллюзий, не Гайдар провел эту реформу в жизнь, а поддержавшие его монополистические структуры и их лобби. Они не стремятся к ускорению реформ, демонополизации, не заинтересованы в поддержке мелкого и среднего бизнеса или в широкой приватизации. Не удивительно, что эти процессы и не идут.

Объективно эта группа - серьезный тормоз реформ. Однако открытая война с нею при отсутствии массовой организованной поддержки народа обречена на поражение. Реформаторы, рассчитывающие на успех, обязаны учитывать на данном этапе интересы этой группы.

О том, каковы границы влияния монополистов, свидетельствует эволюция позиции правительства Гайдара и руководства парламента, начинавших реформу с огромным багажом демократических антимонополистических идей и... всего за полгода превратившихся в заурядных исполнителей воли государственно-монополистического сектора экономики.

Второй, весьма влиятельной "группой интересов" является "новая волна" правительственных чиновников, пришедших к власти после разгрома КПСС и союзных структур управления. Значительная их часть не имеет поддержки влиятельных политических сил вне правительства, опыта хозяйственной и управленческой деятельности. Будучи дилетантами в политике, они занимают ключевые посты во многих министерствах, администрации Президента, органах исполнительной и представительной власти на местах. Фактически у большинства из них нет определенных представлений о том, какие реформы нам нужны, каковы должны быть их характер и темпы. Демократический фразеологический флер давно изодран в клочья реальностью. Их ключевой интерес сегодня: любой ценой удержаться у власти.

Неудачи первого этапа реформ приводят к панике многих хозяев нынешних кремлевских кабинетов, подталкивают их к радикализации мер. Можно предположить, что в ближайшей перспективе они будут стремиться усилить давление на Президента, чтобы тот отказался от опоры на старые кадры, перешел "к революционному способу" проведения реформ.

Очень заметной "группой интересов" является местная элита -руководители Советов, местных администраций, средних и мелких предприятий местного подчинения, национальные кадры. Неудачи реформ российского центра и отсутствие прежних структур контроля за деятельностью местных кадров ведут к "явочному" повышению самостоятельности этого управленческого слоя, толкают его к сепаратизму, самостоятельному курсу в экономической и политической сферах. Суверенизация бывших автономий и регионализация исконно русских областей - грозный симптом недовольства этой "группы интересов" существующей в России ситуацией. Они весьма недоверчиво относятся к московским властям, особенно представителям "новой волны", видят в них не только конкурентов, но и серьезный дестабилизирующий фактор.

Наиболее близкие к массам, эти люди заинтересованы в таких реформах, которые позволят избежать катастрофических перемен в жизни миллионов сограждан, серьезных сбоев в функционировании сложившихся механизмов. Объективно эта группа противостоит как монополистам, так и "новой волне".

Можно предположить, что любое "резкое движение" центральных властей. Президента, - скажем, роспуск парламента, введение чрезвычайного положения, чтобы ограничить своеволие и независимость местных элит, - вероятнее всего, приведут к тихому саботажу этой группой решений центра или просто к развалу России и вялотекущей войне между центром и регионами.

Что касается традиционно выделяемых политологией групп - армейской элиты, элиты государственной безопасности, депутатского корпуса, то думается, что на переломных этапах развития, в частности нынешнем, эти группы не представляют собой единого целого. Они расколоты по политическим, региональным, национальным пристрастиям, и хотя являются значительным фактором политической жизни, тем не менее не играют решающей роли в политических процессах.

Разумеется, кроме субъективно осознаваемых интересов, поведение различных общественных групп - и элиты, и масс - определяется также объективными факторами. В современных условиях это - развал Союза, катастрофический спад производства, обострение социальных и национальных проблем. Развитие ситуации в ближайшем будущем вероятнее всего будет определяться именно этим, что приведет к повышению активности масс и росту социальной напряженности, а также обострению борьбы между различными отрядами элиты.

Режим Б. Ельцина во все большей степени становится бонапартистским. Пока он достаточно умело лавирует между различными группами в условиях массивности населения, практически не имея собственной социальной базы в массах и организованной политической поддержки. Его устойчивость объясняется в значительной степени инерцией массового сознания и традиционной для России верой населения в сильного лидера. Однако кредит доверия Ельцину исчерпывается стремительно, и Президент во все большей степени становится заложником в борьбе различных сил. Это проявляется в активной перегруппировке политических сил в видимом спектре политики. Происходит резкое размежевание на радикальных флангах, сформировались политические блоки, которые уже не заглядывают искательно в глаза правительству, выдвигают собственные требования и программы реформ.

Лево-правая крайняя оппозиция сомкнулась в едином блоке "национально-патриотических" сил. Здесь наиболее яркие субъекты - Русский национальный собор. Российский общенародный союз, Российское народное собрание, Союзы казаков, дворянства, купечества, прокоммунистические партии и движения ВКПБ, РКРП, Трудовая Москва и др. Они непримиримы к внутренней и внешней политике Б. Ельцина и его правительства, считая ее "предательской". Есть основания предполагать, что в условиях дальнейшего обострения кризиса, на основе национал-патриотической оппозиции может вырасти мощное народное движение, способное свернуть общество с пути реформ и вызвать серьезные социальные столкновения. Однако она вряд ли сможет предложить России позитивный выход из тупика, ее лозунги объективно реакционны и увлекают страну в прошлое. Рост сил оппозиции и агрессивность в требованиях обусловлены обострением социально-экономической ситуации и разочарованием в политике правительства, которое не добилось решения ни одной из рыночных задач.

Традиционная группа поддержки "старой демократической гвардии" - радикальная часть расколовшейся ДемРоссии и Российского движения демократических реформ будоражит общество лозунгами непримиримой борьбы с наследием КПСС, с ее "номенклатурой", с представительной властью, "мешающей" Президенту и правительству работать. Нацеленность не на реформы, а на поиск "врагов" также ставит их в ряд неконструктивных сил, отвлекающих общество от действительных проблем. Принцип "ударом на удар", который обоюдно демонстрировался радикалами во время февральских митингов на Манеже и июньских - в Останкино, в подготовке референдумов, ведет к обострению политической обстановки, задержке демократических и экономических преобразований.

На VI съезде народных депутатов объединенная оппозиция, используя доминирующее критическое настроение по отношению к результатам начавшихся реформ, предприняла попытку свалить правительство. Руководство Верховного Совета стремится использовать эту ситуацию для преодоления властной монополии "правительства реформ", но не хочет допустить победы фундаменталистской оппозиции. Правительство мобилизует свою группу поддержки в парламенте и вне его на превентивные и ответные действия. Раздались призывы к роспуску парламента. В условиях разразившегося кризиса на передний план выдвигаются силы, выступающие за безусловное продолжение реформ, но требующие их оперативной и глубокой корректировки, которая предотвратит грозящий развал народного хозяйства, падение жизненного уровня ниже приемлемой отметки и неизбежный в таком случае социальный взрыв. В конечном итоге именно эта позиция закрепляется в решениях съезда.

Таким образом, на VI съезде впервые громко заявила о себе третья сила-группировка политического центра, формирование которой началось в марте подписанием протокола о сотрудничестве между Народной партией Свободная Россия и Демократической партией России. Эта группа противостоит линии фундаменталистской оппозиции как тупиковой и одновременно критикует действия "правительства реформ" за социальную безответственность, односторонность и утопизм и требует их корректировки. Укрепило эту силу создание Гражданского союза в июне 1992 года.

Возникновение третьей силы само по себе существенно меняет политическую обстановку. Преодолевается безальтернативность ситуации, перспектива реформ освобождается от жесткой привязки к команде и программе, пришедшим в октябре-ноябре. Начинают просматриваться несколько возможных сценариев развития событий в ближайшем будущем.

Ставка по-прежнему делается на команду Гайдара - Бурбулиса и их вариант реформы. Развитие событий мыслимо тогда в двух вариантах:

а) В сентябре - октябре - после окончания сельхозработ и очередного скачка цен, неизбежном, когда на рынок придут продукты нового урожая,-происходит серия локальных социальных конфликтов. Объединенная оппозиция активизирует усилия для их превращения в конфликт общенациональный. Жесткие меры, к которым вынуждает правительство ситуация и подталкивает демроссовская "группа поддержки", не получают одобрения большинства парламента. Президент возвращается к своим антинарламентским настроениям (см. его высказывания в Череповце, Барнауле и др.) и подкрепляет их антипарламентскими действиями. Созыв VII съезда народных депутатов блокируется. В стране предпринимается попытка установить президентский режим.

б) Ситуацию удается удержать до конца октября, и VII съезд созывается в установленный срок. Тогда основные бои развернутся на самом съезде. Атаки оппозиции на правительство можно будет отбить только усилиями центра. Но вряд ли он станет на защиту правительства, разочарованный невыполнением решений предшествующего съезда. В результате либо произойдет смена правительства, либо Президент снова сделает ставку только на исполнительную власть и установит президентский режим.

Установление режима президентского правления не поможет, однако, ни выходу из кризиса, ни продвижению по пути реформ. Со съездом народных депутатов исчезнет единственный орган, объединяющий в политическом отношении все регионы России. Новые всероссийские выборы, даже если они будут объявлены, скорее всего не смогут состояться из-за пассивности избирателей (как показали результаты выборов в Дмитровском избирательном округе 12 июля). Распад федерации станет фактом. В этой ситуации выход из кризиса и продолжение реформ станут в обозримом будущем невозможны. Резко усилится нажим со стороны непарламентской фундаменталистской оппозиции. Угроза гражданской войны и национал-коммунистической реставрации становятся весьма реальны.

Проводятся "точечные" изменения социально-экономической политики и в команде, ее проводящей (сейчас Президент склоняется, кажется, именно к этому варианту). Однако при этом подходе взамен утрачиваемой внутренней логики политики скачка в рЕ>щок через макроэкономические, монетаристские механизмы не возникает внутренне непротиворечивой логики эволюционного, регулируемого государством движения к рынку. Хотя крайности чисто монетаристского подхода при этом блокируются, начинает доминировать пробуксовка, чреватая не менее опасными последствиями. Дополнительным негативным фактором выступает то, что бесцельно расходуется кредит доверия к ряду лиц и идей, способных сыграть позитивную роль на следующих этапах.

Формирующаяся "третья сила" и центр признаются в качестве "второго эшелона" реформы и вступают в действие по мере программной и кадровой готовности, сплочения за ней парламентского большинства. Окончательно исчерпан потенциал ныне действующей команды. Такой вариант в среднесрочном плане может обеспечить некатастрофическое продолжение политики реформ.

Понятно, что и "постгайдаровская" команда столкнется с массой сложнейших проблем и нажимом фундаменталистской оппозиции. Ее конструктивный потенциал будет зависеть (кроме собственной сплоченности, работоспособности и программной обеспеченности) от устойчивости парламентской базы, т.е. способности консолидировать вокруг себя умеренную часть как национал-патриотической, так и радикал-демократической группировок. Для этого в ее политике должны зримо присутствовать и широко пропагандироваться ценности патриотизма и демократии. Национально-демократическая и социально-рыночная ориентация представляется тем курсом, который в среднесрочной перспективе способен обеспечить некатастрофический путь России к обновлению и благосостоянию.