Т.Толчанова, заслуженный работник культуры России

Включила телевизор, и на экране промелькнуло два слова: Александр Невский. По какому поводу была передача, я так и не поняла. Начались «Последние известия».

Но эти два слова воскресили в моей памяти давно забытое, уже ставшее таким далеким. В моей памяти ярко всплывает Чехословакия, курортный городок Карловы Вары, санаторий Министерства здравоохранения СССР, корпус «Империал», август 1954 г.

Закончилось курортное мероприятие — вечер танцев. Отдыхающие группами, медленно о чем-то беседуя, направляются в столовую «на кефир». Закончился и мой трудовой день. Оставив дежурной ключ от моего кабинетика, я иду к выходу из санатория.

Дверь сама открылась, и я столкнулась с фигурой мужчины высокого роста. От неожиданности я вздрогнула и услыхала над своей головой приятный грудной баритон:
— Здравствуйте, — я подняла взгляд и увидела смотревшие на меня с усмешкой карие глаза.
— Испугались? — спросил баритон.

К двери подходили женщина с грустным, усталым лицом и шофер нашего санатория с двумя чемоданами в руках. Я посторонилась, пропуская входивших, и пошла домой.

Какое знакомое лицо! Где я видела это лицо? Эта мысль тормошила мой мозг. И вдруг вспомнила. Боже мой, да это же Черкасов, конечно, артист Черкасов! Всю дорогу я вспоминала, какие кинофильмы с его участием я смотрела.

Так, фильм «Дети капитана Гранта», который я видела еще в школьном возрасте. Он играл роль рассеянного географа Паганеля. Не главную роль, но как запомнился этот чудаковатый человек. Другой фильм, имевший огромный успех, где Черкасов играл роль профессора, — «Депутат Балтики».

В то время в Карловых Варах шла активная подготовка к проведению 8-го Международного кинофестиваля. Весь город был украшен плакатами, флагами, стендами с названиями стран и кинофильмов. В центре города — щит, на котором красавица Алла Ларионова в роли Анны, Александр Жаров — купец, Александр Вертинский в роли князя — главные герои кинофильма «Анна на шее» по одноименной повести А.П.Чехова. Возможно, Черкасов приехал для участия в фестивале?

Утром в санатории мне сообщили: Черкасов с женой приехали на лечение.

Фестиваль! До его открытия оставалось около десяти дней, а отдыхающие не давали мне покоя, спрашивая, как попасть на просмотры фестивальных фильмов.

Черкасовых дня два я не встречала. На третий день Николай Константинович, увидев меня в фойе, спросил:
— Фильм «Мсье Верду» — сегодня у нас в клубе — Чарли Чаплина?
— Да, милости просим. Вы не видели? Надеюсь понравится.

После окончания фильма ко мне в кабинет заглянули Черкасовы. Они пришли поблагодарить и сказали, что они в санаторий приехали прямо из Парижа, где были в гостях у Чарли Чаплина. Я узнала много интересного о Чаплине, о его семье, о том, как радушно Черкасов был принят в доме знаменитого режиссера.

Незаметно промелькнуло время, и около часу ночи дежурный врач санатория прервал нашу беседу. Удивительный был вечер. Расставались мы, как люди, давно знающие друг друга.

Я узнала, что после окончания театрального техникума в 1926 г. Черкасов выступал на эстраде как артист-эксцентрик. У него коронной была роль Пата в эксцентрической сценке «Пат и Паташон». Я не поверила, и Николай Константинович продемонстрировал кусочек сценки. Какое моментальное перевоплощение! Он рассказал, как ему трудно было избавиться от штампа комедийного актера.

В кино он начал сниматься тоже в 1926 г., в крохотной роли заезжего французика-парикмахера мсье Шарля в кинофильме «Поэт и Царь» (режиссер-постановщик В.Гардин). На просмотре фильма Гардин воскликнул: «Для артиста Черкасова надо писать специальный сценарий!».

Кадр из фильма «Все остается людям», 1963 г. (фото из архива Н.Я.Ларина)

Но прошло 10 лет, прежде чем Черкасов получил в руки сценарий, но написанный не для него.
— Когда мне в руки попал сценарий кинофильма «Депутат Балтики», я вдруг безумно захотел сыграть роль профессора Полежаева, — говорил Николай Константинович, — и решил доказать всем, что могу исполнить эту роль. Я продумал все детально — от внешности профессора до голоса, походки, привычек, речи, смеха, мышления. Я настолько вжился в роль профессора, что осмелился в гриме, парике, с тросточкой ходить по Ленинграду, разговаривать со знакомыми людьми. Меня не узнавали. Во мне видели пожилого ученого. Мое неодолимое желание, моя упорная работа над образом убедили молодых режиссеров И.Хейфица и А.Зархи доверить мне играть роль. Это была моя первая творческая настоящая победа!
Я вспомнила этот фильм, невольно взглянув на Черкасова, спросила:
— Сколько же Вам тогда было лет?
— Родился я в июле 1903 г., а фильм снимался в 1935. Мне было 32 года. Так? — и он для подтверждения посмотрел на жену.
— Так, так, — улыбаясь, Нина Николаевна кивнула головой.

«Черкасовский образ Полежаева стал классическим образом советского ученого. И родился талант исключительного масштаба со своей генеральной гражданской темой. Черкасов стал политическим актером нашей эпохи», — так писала пресса после выхода на экран фильма «Депутат Балтики».

В тот же вечер я узнала, что, снимаясь в фильме «Петр I», где он играл роль цесаревича Алексея, жалкого, тщедушного, скрытного молодого сына Петра, Черкасов вечером в театре им. Пушкина играл роль Петра Первого. И одновременно снимался в роли профессора Полежаева.

Только воистину гениальный артист овладевает таким огромным талантом перевоплощения.К счастью, это была не единственная наша беседа. Дня через два Николай Константинович встретил меня в фойе санатория и спросил:
— Вы не курите?
Я не поняла вопроса, но ответила:
— Нет, я не курю. Не все женщины, бывшие на фронте, курят, — в моем голосе, очевидно, прозвучала обида.
— Простите, я не подумал. Я курильщик, а мой врач запретила курить. Жена выбросила сигареты. Если б вы курили, поняли бы, что невозможно сразу избавиться от многолетней привычки.
— Чем я могу помочь? — посочувствовала я.
И вдруг в его глазах загорелся озорной огонек.
— Будьте другом, купите пачку сигарет. Я у Вас в кабинете тайно от всех буду выкуривать в день всего одну сигаретку. Пожалуйста.
Так мы с Черкасовым стали заговорщиками.
В ящике моего письменного стола я с утра оставляла одну сигарету. Черкасов заходил, брал эту сигарету, с блаженством на лице делал две затяжки, тушил ее и остаток клал на свое место.
Как много из жизни кино я узнавала во время этих «перекуров»!
Прошло больше недели. Остался один день до открытия кинофестиваля. Во время очередного «перекура» мне позвонили, что нам (санаторию) выделяют двадцать мест в ложе кинотеатра «Пуп» (центральный кинозал) для просмотра фильмов.

Двадцать мест на четыреста человек! Как делить эти места среди всех отдыхающих, не говоря уже о сотрудниках?

Черкасов слышал разговор. Сидел молча. Утром он ждал меня в вестибюле. Я подошла поздороваться, а он подал мне клочок бумаги. На котором был написан номер телефона и чешская фамилия.
— Срочно звоните, — и пошел завтракать.
Какое счастье! Нам бесплатно выделили фильмы для демонстрации в клубе санатория, с одним условием: возвратить обратно сразу после просмотра в полной сохранности.
Помню, первым был финский фильм «Белый олень». Великолепная финская сказка о женщине-охотнике и заколдованном белом олене.
После ужина зал был переполнен. Ждем. Шофер, направленный привезти картину, звонит и говорит: «Просмотр только начался. Ждать или?..».
— Ждать, — отвечаю. Я не знаю, чем занять томящуюся в ожидании публику.
И опять выручил Черкасов:
— А выпустите меня на сцену. Я им расскажу о встрече с Чарли Чаплином. Думаю, будет интересно. Привезут фильм — Вы сделаете в дверях круговой жест рукой: «Мол, закругляйтесь».

Вот привез шофер фильм, все готово к демонстрации. Я делаю условленный знак. Но публика единогласно отказывается смотреть фильм — просит Николая Константиновича продолжить выступление. Но фильм начался.

«Александр Невский», 1938 г.

За время фестиваля отдыхающие просмотрели более десяти фильмов. Узнали, благодаря кому им удалось их просмотреть. Он был общим любимцем. Все к нему тянулись. Каждый был рад с ним пообщаться. Как просто со всеми держался этот замечательный человек и один из талантливейших актеров страны.

По-прежнему в «перекур» я имела возможность слушать его рассказы о съемках в кино. От него я узнала, как снимался фильм «Александр Невский», где он играл главную роль. Как они встретились с выдающимся советским кинорежиссером Сергеем Эйзенштейном.

Встретились две крупнейшие индивидуальности. Уже заявившие о себе в полный голос. Съемки проходили в сложных условиях московского лета 1938 г., когда от жары плавился асфальт на улицах. Сцены ледового побоища снимались на «Мосфильме». Льдом служила площадка, покрытая жидким тестом, нафталином и крупной солью. Фильм бал снят и смонтирован всего за полгода. За работу над ним режиссер и исполнитель главной роли были удостоены Сталинской премии.

Александр Невский предстал в картине былинным витязем с широкой душой. Эйзенштейн определил особенность характера Невского как соединение большой страстности с мудростью. Именно таким предстает Невский-Черкасов в сцене новгородского вече.

И в моем кабинетике я видела Николая Константиновича вновь в широком развевающемся на ветру плаще, наброшенном поверх доспехов воина. Он стоит, возвышаясь над бушующим человеческим морем и бросает в него уверенные, страстные и повелительные слова призыва: «За поля родные, за леса, за реки, за великий наш народ вставайте, люди русские!».

Как современно во время Отечественной войны звучали сказанные с экрана артистом Черкасовым-Невским слова: «А вы идите и скажите всем в чужих краях, что Русь жива. Пусть без страха жалуют к нам в гости! А если кто с мечом к нам войдет — от меча и погибнет! На том стоит и стоять будет Русская земля».

Так актер органически вошел в образный строй монументального эпического фильма и раскрыл еще новую грань своего таланта, создав ясный и мудрый образ героя.

Творческое содружество двух талантливых создателей советского кино — Черкасова и Эйзенштейна — продолжалось и когда режиссер задумал трилогию об Иване Грозном. Именно Черкасова посчитал он единственным актером, способным воплотить на экране тему величия и трагизма царя Грозного. Дар внутреннего и внешнего перевоплощения оказался у Черкасова поистине безграничным. В роли царя Грозного Черкасов создает образ трагического, самовластного, жестокого и терзающегося и кающегося самодержца, но искренне страдающего за государство.

Замысел фильма об Иване Грозном возник еще до войны, но воплотить его удалось только тогда, когда в условиях военного времени крупнейшие киностудии были эвакуированы в Ташкент и Алма-Ату.

Условия съемок были тяжелейшими: «Днем не давали света, — рассказывал Черкасов, — поэтому снимать приходилось по ночам. Сцена взятия Казани снималась в казахстанской степи, дневная жара была изнуряющей для артистов, облаченных в кольчуги и шлемы.

А я, Иван Грозный, — продолжал Черкасов, — произнося в сцене венчания на царство тронную речь со словами: «Ну что же наша отчизна, как не тело, по локти и по колени отрубленное?», видел в своем воображении Волхов, Двину, Волгу, мысленно видел, как мой народ сражается на фронтах. Я должен был быть вместе с народом».

Снова история просматривается через призму современных раздумий — о русской государственности, о силах, способных объединить и разъединить земли и силы русских, о всевластности и трагизме единодержавной личности.

Роль индивидуальности актера возросла здесь неизмеримо: актер выступил подлинным соавтором режиссера — создателем фильма, фильма режиссерского и актерского одновременно. И эта работа принесла обоим взаимное творческое обогащение. Но судьба фильма сложилась трагически. Первая серия имела огромный успех. Вторая, говорившая о самых трагических для Ивана Грозного и России днях его самовластия, не увидела света вплоть до 1958 г. Она появилась после смерти Сергея Эйзенштейна, которому так и не удалось увидеть свое детище на экранах кинозалов страны.

И Черкасову не удалось больше играть героев такого масштаба, как Грозный. Иван Грозный остался вершиной творчества актера в фильме о русской истории, хотя ему довелось сыграть немало ролей в историко-биографических фильмах: изобретателя радио Александра Попова (к/ф «Александр Попов»), критика Стасова (к/ф серии «Могучая кучка» — «Мусоргский» и «Римский-Корсаков»), Максима Горького (фильм «Иван Павлов») и в историко-биографическом фильме «Ленин в 1918 году». Это были эпизодические роли.

«Дон Кихот», 1956 г.

Были и взлеты. Это фильм «Дон Кихот», режиссера Г.Козинцева, который играет Рыцаря Печального Образа.

Лебединой песней артиста была главная роль в фильме «Все остается людям» (1963 г.) академика Дронова, снятого по пьесе С.Алешина, которая с Черкасовым шла на сцене Пушкинского театра в Ленинграде, где он проработал всю свою творческую жизнь. А затем сыграл в кино.

Черкасов многократно дарил зрителям счастье — счастье встречи с ярким, крупным характером героев — с талантом большого артиста, Гражданина огромной страны, которой теперь нет, страны, которая называлась великий Советский Союз.

Не стало и самого Николая Константиновича Черкасова. 14 сентября 1966 г. он ушел из жизни, оставив на память о себе будущему поколению яркие образы созданных им героев.

Приближается новый век, пришло новое поколение, которое смотрит новые фильмы, но, к сожалению, часто воспитывающие духовное опустошение, жестокость, алчность, злобу, бездушие.

Неужели прекрасные ленты, наполненные чувством глубокого патриотизма, исконно присущего, живущего в душах русского человека, никогда не возродятся, а будут стареть в киноархивах? Неужели новому поколению не будут известны творения великих мастеров киноискусства, создавших бессмертные киноленты эпохи советского времени и русской истории?