Для оборонной промышленности, похоже, заканчивается эпоха смуты, разброда и разорения. Наступает время собирания сил, перегруппировки, рывка вперед. И вот здесь нас может поджидать опасность новой "революции сверху".

Для начала немного статистики, чтобы оценить положение дел и перспективы оборонно-промышленного комплекса (ОПК).

В 1987 г. общий объем производства вооружений и военной техники (ВВТ) в ценах 2000 г. составил в СССР 90 млрд. долл., включая экспорт, НИОКР и господдержку ОПК^*.

Еще примерно столько же пришлось на гражданскую продукцию, выпускавшуюся оборонной "девяткой" с общим числом занятых не менее 11,5 млн. чел., в том числе в сфере НИОКР - 1,15 млн.

Наукоемкость военной продукции составляла 15%, гражданской - 6%. Обслуживала эта структура 5,5 млн. чел. в различных воинских формированиях. На одного работника приходилось продукции 15 500 долл./год.

Сейчас на предприятиях ОПК РФ, составлявшем примерно 70% союзного, трудится около 2,5 млн. чел. Военное производство (оборонный заказ и экспорт) - 5,5 млрд. долл. Гражданское - 4,5 млрд. Выработка на человека - 4 тыс. долл./год. Средняя зарплата - 40 долл./мес.

Даже на относительно благополучном санкт-петербургском ОАО "ЛОМО", входящем в первую сотню российских оборонных предприятий, по мнению его генерального директора А.Кобицкого, из 22 тыс. работников осталось 6,5 тыс., из которых 1,5 тыс. находятся в вынужденных отпусках.

В 1999 г. произведено гражданской и военной продукции на 29 млн. долл., или по 4460 долл. на чел.

Однако наблюдается определенный рост - в 2000 г. объем производства может вырасти до 40 млн. долл., или до 6 тыс. долл. на чел. Причем есть прогнозы многократного увеличения показателей ОПК.

Бывший руководитель "ЛОМО" И.Клебанов, уже как вице-премьер, предполагает рост продаж оружия на экспорт до 5 млрд. долл. в 2001 г. и до 10 млрд. - в 2003-2004 гг. Внутренние закупки оружия в 2001-2010 гг. составят около 5 млрд. долл. ежегодно. Вместе с гражданским производством ОПК рост будет тройным.

Это впечатляющий прорыв. Как же хотят его достичь?

Выступая на Всероссийском совещании работников ОПК в Нижнем Новгороде 21 марта 2000 г., Президент В.В. Путин заявил о необходимости завершить инвентаризацию предприятий оборонной промышленности. Сначала выделить те, которые и в перспективе будут выполнять отвечающий потребностям страны оборонный заказ, работать в условиях высоких технологий будущего, а затем определить четкий механизм государственной поддержки таких предприятий.

Возникает вполне резонный вопрос - откуда после десятилетия распада взялись высокие технологии будущего?

А если они действительно есть, то почему их владельцев необходимо поддерживать государству?

Передайте им через конкурсы оборонный заказ. И следите за исполнением условий контракта. Есть законы, не нужны никакие иные механизмы.

Далее Президент предложил разработать план мероприятий по переоснащению основных фондов ключевых заводов, имеющих стратегическое значение для национальной безопасности России, и мобилизовать для этого все необходимые ресурсы. Получается, что речь может вестись только о государственной собственности, ибо инвестиции осуществляет собственник. И, развивая эту, пусть и не высказанную прямо, идею, В.В.Путин посетовал на неэффективное использование валютной выручки предприятий. Думается, что озабоченность тем, как потратить заработанные деньги, - это прерогатива хозяйствующего субъекта. 

Прозвучала и обеспокоенность отсутствием целостной системы управления качеством на современных оборонных предприятиях. Тогда непонятно, кто соглашается платить твердую валюту за некачественную продукцию.

Наконец, весьма любопытно пожелание защитить предприятия ВПК от недобросовестных коммерческих структур, желающих установить контроль над их деятельностью или получить собственную часть наиболее ликвидных их активов. Речь вновь идет о форме собственности на предприятиях, представляющих несомненный интерес для коммерческих структур. А ведь вообще-то даже предприятия ВПК - это коммерческие структуры, основная задача которых - извлечение прибыли в результате хозяйственной деятельности. И если они несут убытки, то это непорядок. 

Нетрудно предположить, что позиция Президента формировалась под влиянием военной и гражданской бюрократии. Например, руководство ВВС и Росавиакосмоса давно предлагают укрупнить предприятия, создать диверсифицированные корпорации, включающие в себя научно-исследовательские структуры, ОКБ, серийные заводы с полным инфраструктурным обеспечением для выпуска не только финальных изделий, но и основных комплектующих для них. Обеспечить госконтроль на предприятиях ОПК за счет обязательного контрольного пакета акций. Осуществлять государственное финансирование.

Между тем, по данным Б.Кузыка, генерального директора холдинга "НПК", сейчас:

• 40% предприятий и так полностью в собственности государства;
• 31% - акционерные предприятия с государственным участием;
• и только 29% - акционерные общества без государственного участия.

Попытки бюрократического реформирования ОПК могут разрушить все надежды на его возрождение либо потребуют от страны огромных, невыносимых затрат.

АВПК "Сухой". Для обоснования этой точки зрения рассмотрим опыт создания и развития АВПК "Сухой".

Постановлением Правительства РФ от 24 декабря 1996 г. под общим началом были объединены головные предприятия, связанные со строительством самолетов семейства "Су-27". Это "ОКБ Сухого", Иркутское авиационное производственное объединение (заказ на поставку Су-30 в Индию), Новосибирское АПО им. Чкалова (перспектива поставок Су-27ИБ российским ВВС), Комсомольское-на Амуре (КнА) АПО (поставки Су-27 в КНР и другие страны), Таганрогский НТК им. Бериева (проект производства гидросамолета Бе-200 на ИАПО).

Схема объединения была жесткая. Руководить назначили гендиректора ИАПО А.Федорова. Но именно в силу жесткости всей структуры работа ее оказалась парализованной. Пришлось давать обратный ход, и 27 декабря 1997 г. вышло новое постановление, согласно которому возглавлять АВПК "Сухой" стал председатель совета директоров АО "ОКБ Сухого" М.Погосян. Выпускник МАИ 1979 г. успел пройти путь от конструктора до первого заместителя генерального конструктора, руководителя проекта экспериментального истребителя С-37.

М.Погосян занялся поиском взаимных интересов, определением перспектив сотрудничества предприятий при сохранении ими административной и финансовой самостоятельности. И этот подход оказался весьма и весьма успешным.

В 1999 г. АВПК "Сухой" получил доходов на 1 млрд. долл. Это по меньшей мере 30 тыс. долл./чел. (для сравнения - всего в авиастроении и ракетно-космической отрасли занято 800 тыс. чел., производящих товаров и услуг на 2 млрд. долл., или 2,5 тыс. долл./чел. год.). В эту сумму входят поступления от прямых поставок самолетов, программ модернизации, продаж лицензий. Пакет заказов на ближайшие 4 года составляет 7 млрд. долл. Общий экспортный потенциал - 17 млрд.

Хотя и далеко еще до американских аэрокосмических концернов: в 1997 г. произведено ВВТ на 59,3 млрд. долл. при общем объеме 114,5 млрд. долл. и числе занятых 569,5 тыс. чел. - по 200 тыс. долл. на чел. Или европейских - 22 млрд. долл., 98 тыс. чел., 225 тыс. долл.чел.

Работа ведется большая. Подписано соглашение о сотрудничестве по продвижению на мировой рынок авиатехники с Внешэкономбанком, которое должно способствовать рационализации процесса разработки и производства самолетов, консолидации финансовых, материальных и интеллектуальных ресурсов. 

М.Погосян не слишком рад известной аморфности АВПК. Но для успешного экспорта Су-27 это не так страшно. Ситуация может измениться с активизацией борьбы за истребители пятого поколения. Но деньги на новые разработки можно получать за счет экспорта серийных машин, помня об уровне зарплаты на предприятиях ОПК. Рационализация, приведшая к значительным сокращениям, становится весьма полезной. Цена техники растет, рынок сокращается. И у нас появляется шанс, снижая цены, увеличивать сбыт. В советской авиапромышленности производительность была ниже американской примерно в 5 раз, причем по технологическим причинам - в 3 раза. При устранении организационных причин цена серийных машин может быть ниже цены конкурентов на 30-40%.

КнААПО. Трудно переоценить роль в этом процессе серийных заводов. Так, КнААПО с 1964 г. экспортировал Су-7Б. Затем на его базе были созданы различные экспортные модификации. Самолет непрерывно совершенствовался, наращивая огневую мощь, повышая летно-технические характеристики, расширяя круг решаемых задач. Всего было экспортировано более 2000 машин.

Была создана служба эксплуатации и сервиса, ориентированная на выполнение всех условий контракта, обучение персонала заказчика по эксплуатации, ремонту и регламентным работам, своевременную и комплектную поставку запчастей, инструмента, наземного оборудования и приборов. Для сборки, облета и гарантийного обслуживания самолетов направляются бригады специалистов и пилотов. В течение гарантийного срока они оперативно устраняют выявленные неисправности, ремонтируют планер при возникновении повреждений в процессе эксплуатации. Проводят регламентные работы вместе с техническим персоналом покупателя, участвуют в развитии лабораторного оборудования, средств объективного контроля.

По желанию заказчика для послегарантийного (сервисного) обслуживания самолетов и дополнительного обучения его специалистов эксплуатации наиболее сложных бортовых систем и наземных комплексов может направляться заводская бригада на согласованный срок. Она участвует в регламентных работах, текущем и восстановительном ремонте, модернизации авиатехники, создании центров технического обслуживания. Словом, это развитая система сопровождения самолетов в ходе жизненного цикла, дающая хорошие результаты.

Улан-Удинский авиазавод. К этой эффективной кооперации могут присоединяться и другие участники.

Одним из весьма вероятных может стать Улан-Удинский авиазавод, борющийся за место под солнцем. История его насчитывает 60 лет, за которые выпущено более 8000 летательных аппаратов. Уже 30 лет выпускаются вертолеты семейства Ми-8. Ми-8АМТ (экспортная марка Ми-171) оснащается новыми высотными двигателями с пылезащитой, метеолокатором, противообледенительной системой, системой спутниковой навигации.

Ми-8АМТШ оснащается ракетным комплексом "Штурм-В". Эти проекты потребовали значительных вложений собственных средств предприятия. Совместно с ОКБ им. Камова проведена подготовка к серийному выпуску многоцелевых вертолетов Ка-62. За счет завода закуплено импортное оборудование для изготовления деталей и агрегатов из полимерных материалов. Реконструирован производственный корпус, решены проблемы энергоснабжения новых мощностей по выпуску до 50 вертолетов в год. Для российского рынка - с отечественными двигателями и авионикой, и с импортными - на зарубежные рынки.

Половина мощностей предприятия предназначена для выпуска самолетов. После МиГ-15, Як-25РВ, Ан-24 был освоен выпуск штурмовиков Су-25. Причем в 1992-1993 гг. завод совместно с НПК "Штурмовики Сухого" вложил немалые средства в освоение производства Су-25Т, выпускавшегося в Тбилиси. В случае появления заказов может выпускаться до 25 машин. 

Пока положение завода достаточно сложное. Численность персонала сократилась вдвое, до 5 тыс. чел. Выживает предприятие за счет экспорта - до 20 вертолетов ежегодно (КНР, Эквадор, Мексика, Шри-Ланка, Ближний Восток). Получен сертификат летной готовности на вертолет в КНР, крупнейшем заказчике завода. Решается вопрос строительства ремонтного завода и создания полной инфраструктуры сервиса, что увеличивает привлекательность последующих поставок.

Второй источник доходов - ремонт вертолетов для российских предприятий. Причем принимаются машины и не только собственного выпуска (до 20 ед. в год). Стоимость ремонта снижается за счет изготовления части комплектующих на месте и повышения качества при использовании заводской технологии для новых машин. По желанию заказчика можно модернизировать вертолет, снабдить его комплектом запасных частей. Можно ремонтировать и самолеты Су-25.

Завод продолжает заниматься, и достаточно успешно, выпуском бытовой техники, в частности стиральных машин.

При полной загрузке объем производства может превысить 1 млрд. долл. (150 машин Ми-8 АМТ по цене 3 млн., 50 Ка-62 по цене 5 млн., 25 Су-25 по цене 10 млн., и до 50 млн. - реализация другой продукции), или 100 тыс. долл./год на чел. валовой выработки и 50 тыс. - по добавленной стоимости. И не нужно каких-то особых инвестиций, лишь государственное страхование поставок и кредит под госгарантии на выполнение заказа.

Поэтому ошибочной представляется идея Правительства, Росавиакосмоса, Совбеза создать вертолетный холдинг на базе МВЗ им. Миля с участием Казанского и Ростовского вертолетных и Улан-Удинского авиазавода. Ситуацию на МВЗ им. Миля уже и кризисной не назовешь - это хуже. Перспектив подобное объединение не имеет никаких. А вот серийным заводам может стать еще тяжелее. Кооперация должна быть с успешными и выгодными партнерами, чтобы иметь возможность совершить прорыв к серьезным заказам и заказчикам. При этом и само предприятие должно быть интересно будущему партнеру.

Производители комплектующих изделий. Примерно такая же ситуация у производителей комплектующих изделий, прежде всего авионики и двигателей. Руководство ВВС настаивает на том, что главная причина отставания отечественной авионики - отсутствие в России необходимой специализированной элементной базы высокопроизводительных вычислительных средств, а также чувствительных элементов оптико-электронных систем. Военные предлагают ликвидировать это отставание инвестициями в отечественные предприятия электронной промышленности значительных средств на освоение новых технологий. Иначе, утверждают они, мы попадем в постоянную зависимость от поставок высокотехнологичных компонентов из-за рубежа.

Надо сказать, что на самом деле огромные мощности электронной промышленности простаивают. И запуск их в действие не требует сверхзатрат. А потом, если довольно долго еще экспорт будет определяющим, то, используя импортные комплектующие, можно постепенно осваивать новые отечественные поколения элементной базы.

А вот то, что проблемой военной авионики занимаются Раменское ПКБ, ОАО "Фазотрон-НИИР", ГосНИИАС, НИИ приборостроения, "Русская авионика", "Объединенный авиаприборостроительный консорциум", холдинговая компания "Ленинец" и другие, говорит о перспективности этих работ. И столкновение интересов весьма жесткое.

Взять хотя бы историю с "Русской авионикой". Не успел приступить к работе назначенный после череды громких скандалов в РСК "МиГ" сразу на три руководящие должности бывший заместитель генерального директора АВПК "Сухой" Н.Никитин, как сразу же негативно отозвался о прецеденте заключения ВВС договора на модернизацию МиГ-29 с ЗАО "Русская авионика". Руководителем этой структуры является бывший генеральный конструктор ВПК МАПО М.Коржуев, душа проекта МиГ-29СМТ, реализовывавшегося на деньги ГК "Росвооружение" для целей экспортных поставок.

Н.Никитина удивило то, что бюджетные деньги планировалось сосредоточить в частной структуре, а "МиГ" не имел бы прав на продукт. По большому счету, для ВВС главное - обеспечить поставки модернизированной машины с новой авионикой. Но скандал разгорелся, и в итоге М.Коржуев стал заместителем генерального конструктора АВПК "Сухой", чтобы реализовывать все наработки по СМТ на Су-30 в Иркутском АПО (ИАПО). А в последующем и вовсе стал заместителем генерального директора ИАПО. Вместе с ним РСК "МиГ" покинули многие ведущие специалисты. И тут же была отозвана лицензия на ведение работ по военной проблематике у "Русской авионики"! А РСК "МиГ" отдает предпочтение разработкам корпоративного объединения "Технокомплекс", включающего в себя и Раменское ПКБ во главе с Г.Джанджгавой.

Пока происходили эти события, в борьбу включилось ЗАО "Кронштадт", предъявляющее права чуть ли не на весь рынок военной авионики России, и не только ее. Учредили эту структуру группа компаний "Транзас" (президент Н.Лебедев), ГК "Росвооружение", банк "Еврофинанс". Задачи новой организации - создание авионики для модернизируемых и новых образцов изделий, как на экспорт, так и для внутренних закупок.

"Транзас" уже продвигает на мировом рынке:

• электронно-картографические информационные навигационные системы;
• комплекты морских векторных электронных карт (на их создание ушло более 500 тыс. чел.-час.);
• весь диапазон морских тренажерных систем,
• программы расчета остойчивости и непотопляемости судов;
• блоки сопряжения морских и авиационных радаров с электронно-картографическими системами;
• системы управления движением судов;
• системы слежения за надводной обстановкой в акватории;
• навигационные электронно-картографические системы для самолетов и вертолетов.

Точно так же ситуация развивается в авиадвигателестроении. Имеющее огромный опыт ОАО "Рыбинские моторы" бьется за огромный заказ на производство двигателя пятого поколения АЛ-41Ф КБ "Люлька-Сатурн".

Двигатель превосходит предшественников по удельному весу (на 25%), экономичности (на 15%), ресурсу, трудоемкости и стоимости обслуживания (вдвое). Причем это уже несколько запоздавший проект - в США ведутся работы над двойным снижением массы, повышением на 40% экономичности, выравнивании ресурса двигателя и планера, пятикратным снижением трудоемкости обслуживания. Так что отставать нельзя.

ОАО "Рыбинские моторы" рассчитывает, что вся программа АЛ-41Ф составит 1500 ед. (новые и серийные военные самолеты, гражданские самолеты, газоперекачивающие установки) стоимостью до 7 млрд. долл. Бороться есть за что. Поэтому ОАО уже объявило о наличии 20% средств на инвестиции в новый проект из собственных ресурсов. И вполне сможет найти кредитные деньги. Причем одновременно продвигается перспективный проект строительства в кооперации с украинскими партнерами парогазовых установок для электро- и газоснабжения потребителей объемом также около 7 млрд. долл. 

Итак, если АВПК "Сухой" продолжит движение на мировой рынок военных самолетов и вертолетов (с участием, предположим, Улан-Удэ), то у нас появятся истребители пятого поколения (прототип уже летает), новейшие вертолеты, авионика и двигатели мирового класса без государственного финансирования. Более того, можно будет за счет полученных средств переоснастить собственные ВВС. И даже реанимировать гражданское авиастроение.

РСК "МиГ" в этой ситуации, теряя военные экспортные заказы, пытается развивать гражданское авиастроение. Но для этого не хватит собственных средств. И неизбежен вариант поглощения, или ассоциации, по рыночным правилам. К слову, вторгнуться на рынок гражданской авиации могут и космические структуры - скажем, ГКНПЦ им. Хруничева. Коммерческий космос растет быстро, и российские его участники выглядят неплохо.

По таким же принципам может произойти и передел рынка тактического оружия. Так, весьма успешное и энергичное Тульское КБ приборостроения (ТКБП) довело уровень экспортных поставок до 180 млн. долл. Здесь и популярные корабельные ракетные комплексы ("Вихрь-К"), автоматические гранатометы, авиационные пушки, противотанковые ракетные комплексы.

В 1999 г. трехгодичный портфель заказов составлял 0,5 млрд. долл. Если бы не ограничения нашей бюрократии, эта величина соответствовала бы годовым поставкам. Но и в этих условиях грамотный менеджмент и маркетинг позволил заключить контракт объемом 734 млн. долл. на поставку ОАЭ зенитного ракетно-пушечного комплекса "Панцирь-С1", способного бороться с самолетами тактической авиации, вертолетами, баллистическими и крылатыми ракетами, поражающими элементами высокоточного оружия, уничтожать надводные и наземные легкобронированные объекты. Причем заказчик настолько доверяет ТКБП, что авансирует двухгодичные ОКР и организацию поставок в течение 3 лет 50 ЗРПК. В итоге годовая выручка составит 360 млн. долл., из них 80% - готовая продукция, остальное - лицензии. Заказы размещаются на различных предприятиях ОПК. При этом заработок персонала невысок, но деньги вкладываются в перспективные проекты.

Другие участники рынка выглядят весьма скромно. Причем винят в этом отнюдь не себя. Так, генеральный директор Тульского ГНПП "Сплав" Н.Макаровец полагает, что системы залпового огня не находят покупателей из-за неудачной маркетинговой политики ГК "Росвооружение" и "Промэкспорт". Или Коломенское КБ машиностроения, знаменитое переносными зенитными и противотанковыми комплексами, системами активной защиты танков, многофункциональными ракетными комплексами, тактическими ракетами высокого совершенства, имеет только 30% финансирования за счет внешнеэкономической деятельности. У ТКБП этот показатель близок к 90%.

Вопрос: кто же мешает, какая здесь нужна господдержка? Есть и наука, и технологии. А результаты на нуле.

Вывод один: не следует беспокоиться за перспективы ОПК. Не мешайте, дайте самоорганизоваться. Разумеется, этот процесс приведет к пятикратному сокращению - при объеме 30 млрд. долл. и 50 тыс. долл. в год на чел. (в рамках всей структуры валовая выработка и добавленная стоимость не слишком будут различаться) будет занято не более 600 тыс. чел. Собственно, о том же говорит генеральный директор и генеральный конструктор Реутовского НПО "Машиностроение" Г.Ефремов - только 20% предприятий ОПК заслуживают всемерной поддержки. Чем скорее это случится, тем скорее можно будет поднять зарплату с нынешних 40 долл. до 500 долл./мес. Возвращаясь к выступлению Президента, можно утверждать, что нашей "оборонке" не хватает не денег, а грамотных, дерзких, болеющих за свое дело менеджеров и моральной и юридической поддержки уже проявивших себя с лучшей стороны людей.

Радикальные сокращения ожидают и Вооруженные Силы. И логика здесь простая. В 1987 г. на одного военнослужащего в СССР закупалось на 14 тыс. долл. ВВТ, включая НИОКР, против 48 тыс. долл. в США. В 1999 г. американцы довели этот показатель до 70 тыс., мы - до 1,2 тыс. Если ориентироваться хотя бы на показатель 1987 г., то в ВС РФ должно быть не более 350 тыс. чел. при ежегодных закупках на 5 млрд. долл. Наши военные, взяв за исходный этот показатель, рассчитали, что для 1,2 млн. чел, необходимы закупки в объеме 16 млрд. долл. Естественно, таких денег нет и не будет еще долго. А жить надо по средствам.
 

^* Все величины носят оценочный характер и получены путем обобщения результатов исследований многих экспертов.