Начавшиеся год назад в бывшем Верховном Совете Российской Федерации слушания по Договору о СНВ-2 закончились "на полуслове" в октябре 1993 г., не приведя ни к каким практическим результатам. Но вопрос о ратификации Договора с повестки дня не снят, и новому законодательному органу России - Федеральному Собранию предстоит рассмотрение этого документа.

Сам факт проведения парламентских слушаний по Договору о СНВ-2 вызвал активное обсуждение в печати этого важного для России документа, и на основе анализа дискуссии, развернувшейся в средствах массовой информации, сегодня можно сделать некоторые общие выводы о взглядах и позициях общественных кругов и заинтересованных ведомств по отношению к Договору о СНВ-2.

Можно выделить в обобщенной форме следующие основные недостатки и изъяны Договора, которыми оперируют его оппоненты и противники, опираясь на свое понимание российских интересов:

• Россия не может позволить себе ликвидировать в соответствии с Договором все многозарядные, в том числе тяжелые, МБР наземного базирования, составляющие основу СНВ бывшего СССР;
• в рамках Договора Россия вынуждена радикально менять структуру своих СНВ, приближая ее к современной структуре американской триады и делая упор на баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ) и мобильные межконтинентальные баллистические ракеты (МБР) наземного базирования;
• вне Договора о СНВ-2 остаются крылатые ракеты большой дальности морского базирования, по которым американская сторона имеет преимущество, а также американские ядерные средства передового базирования;
• для выполнения Договора, предусматривающего ликвидацию и утилизацию большого количества опасных и сложных вооружений и военных объектов, от России требуются обременительные экономические затраты, непосильные для нее с учетом современного состояния российской экономики и неизбежных экологических издержек;
• Россия и США имеют неравные потенциальные возможности оперативного увеличения в случае необходимости числа ядерных боезарядов на развернутых носителях, в том числе с учетом увеличения боевого состава тяжелых бомбардировщиков (ТБ) в ядерном оснащении;
• Договор о СНВ-2 рассматривается вне непосредственной связи с Договором по ПРО-72 и американскими планами разработки эффективной системы противоракетной обороны; o непосредственно в Договоре о СНВ-2 не задействованы и не участвуют Украина, Казахстан и Белоруссия, а также остаются в стороне Франция, Великобритания и Китай.

• наземным стационарным МБР с РГЧ ИН приписываются такие свойства, как высокая эффективность в ответно-встречном ударе, наивысшая боеготовность, высокая надежность системы боевого управления и связи, практическая неуязвимость от обычного оружия и диверсантов, высокая способность преодолевать ПРО противника, высокая рентабельность по критерию "эффективность - стоимость", этого оружия откровенно "боится" традиционный противник и др.;
• мобильные МБР наземного базирования считаются ненадежными, опасными в эксплуатации и дорогостоящими, не обладающими необходимой живучестью и эффективностью;
• морские баллистические ракеты подводных лодок уязвимы и дорогостоящи, в целом российский флот существенно уступает американскому по ряду оперативно-тактических технических характеристик и не может нести основную ответственность за военную безопасность страны;
• стратегическая авиация России не может быть полноценным компонентом триады СНВ и выполнять соизмеримую с американскими ТБ задачу;
• указанные в Договоре ограничения, регламентирующие, в частности, возможность переоборудования и использования в дальнейшем российской стороной отдельных элементов существующей системы СНВ (ШПУ тяжелых МБР, МБР СС-19 и др.), не выгодны для России.

• Договор о СНВ-2 в существующем виде не отвечает национальным интересам России, лишает Россию ядерного паритета с США и не соответствует статусу великой державы;
• реализация Договора ведет к нарушению стратегической стабильности в мире;
• необходимо отказаться от ратификации Договора о СНВ-2 или по крайней мере не спешить с ратификацией, пока не получены четкие и однозначные ответы на принципиальные вопросы, в том числе по военной доктрине и ядерной стратегии новой России.

Сторонники и защитники Договора о СНВ-2, среди которых в основном представители исполнительной власти (МИД, МО и др.) и академических институтов РАН, аргументируют свою позицию, как правило, опираясь на профессиональные исследования. Их выводы по обобщенным критериям и по отдельным военно-техническим вопросам по большинству позиций прямо противоположны мнениям и рекомендациям противников Договора:

• Договор о СНВ-2 соответствует интересам национальной безопасности России;
• из реально возможных стратегий и вариантов развития российских стратегических ядерных сил сдерживания Договор о СНВ-2 в современных условиях в наибольшей степени отвечает интересам Российской Федерации в политической, военно-технической и экономической областях;
• Договор о СНВ-2 повышает стратегическую стабильность за счет снижения способности обеих сторон к внезапному (упреждающему) обезоруживающему удару при сохранении обеими сторонами более чем достаточного потенциала для нанесения агрессору неприемлемого ущерба в ответном ударе;
• Договор о СНВ-2 позволяет России сформировать оптимальную по структуре систему СНВ, в частности, с равноценными наземным и морским компонентами;
• суммарные затраты (по всем статьям) при реализации вариантов развития по СНВ-1 и СНВ-2 по крайней мере соизмеримы; более того, Договор о СНВ-2 дают экономию в 200 млрд.руб. в ценах середины 1992 г. Эти выводы аргументируются тем, что в рамках Договора о СНВ-2 при отсутствии ПРО противника СЯС России выполняют в ответных действиях боевую задачу на заданном уровне (3000 ядерных боезарядов вполне хватит России для гарантированного обеспечения национальной безопасности);
• потенциал сдерживания группировки российских РВСН увеличивается более чем на 50%, а СЯС России в целом - на 25-30%. Говорится и о том, что ликвидация стационарных многозарядных МБР и переход в наземной группировке СНВ к одноблочным МБР стационарного и мобильного базирования-необходимый и неизбежный шаг в построении устойчивой системы СНВ, отвечающей национальным и государственным интересам новой России.

Здесь можно понять и сторонников, и оппонентов Договора, поскольку полный, предметный и конструктивный анализ этого документа возможен только при наличии официально принятой ядерной стратегии государства как составной части его военной доктрины. К сожалению, и в опубликованных недавно "Основных положениях военной доктрины Российской Федерации" отсутствуют в необходимом объеме и форме конкретные принципы и положения по ядерной военной стратегии России, которые позволяли бы однозначно оценивать отдельные статьи и Договор о СНВ-2 в целом.

Приведенный обзор взглядов и позиций противников и сторонников Договора о СНВ-2 позволяет выделить ряд узловых вопросов, требующих специального обсуждения.

Главным недостатком Договора о СНВ-2 чаще всего называют обязательство России ликвидировать свои многоблочные МБР, в первую очередь стационарные МБР с РГЧ ИН тяжелого класса. Этот факт во многих случаях используется для формирования негативного отношения к Договору и требует специального обсуждения.

В теоретическом плане существуют ядерные концепции и стратегии, для реализации которых многозарядные стационарные МБР наземного базирования не только желательны, например, по экономическим соображениям, но и необходимы. Однако уже давно и неоднократно доказано, что многозарядные МБР, в частности тяжелого класса, при стационарном варианте базирования без объектовой системы активной защиты несовместимы ни с концепцией устойчивого равновесия сил (в биполярной модели безопасности), ни с концепцией безадресного рефлексивного ядерного сдерживания (в многополюсном мире) и являются в современной ситуации мощным дестабилизирующим фактором.

Здесь не будет лишним отметить одно из принципиальных свойств стационарных МБР: при решении задач равновесия или сдерживания с увеличением числа боезарядов на одной МБР требуемое число носителей и пусковых установок уменьшается, но общее число ядерных боезарядов в группировке может только увеличиваться.

Другое дело, что в современном мире имеются серьезные основания сомневаться в искренности декларируемых обязательств и опасаться за психологическую устойчивость и выдержку в кризисных ситуациях, а также за уровень глобальной ядерной безопасности со стороны государства, обладающего стационарными комплексами с тяжелыми МБР, составляющими основу системы СНВ. Эти комплексы в современных условиях отличаются весьма существенным рассогласованием ударных и защитных свойств и соответствующих характеристик, вследствие чего они становятся объектом безусловного планирования для силового воздействия со стороны противника, имеют в группировке самую низкую живучесть и не обладают сколько-нибудь значимой эффективностью в условиях ответного ракетно-ядерного удара.

Желание повысить боевую эффективность стационарных РК с тяжелыми МБР и оправдать их наличие составе СНВ ведет к стремлению "вывести" любой ценой тяжелые МБР из-под удара противника, в частности, путем реализации таких вариантов боевого применения, как встречный и ответно-встречный ракетно-ядерные удары. В таком плане ясно, что применение стационарных комплексов с тяжелыми МБР в первом (упреждающем или внезапном) ударе снимает рассматриваемую проблему и может считаться "рациональным" для таких комплексов.

Конечно, можно понять чувство протеста и несогласия с требованием и решением ликвидировать самые современные и совершенные по тактико-техническим характеристикам тяжелые многозарядные МБР СС-18 последней модификации, так же как и многозарядные МБР других типов, в разработку которых за последние десятилетия были вложены огромные средства и которыми можно гордиться как достижениями научно-технической мысли и показателями высокого производственно-технологического потенциала страны.

Что касается претензий к формируемой в условиях Договора структуре российских СНВ, то было бы неверным утверждать, что положения Договора о СНВ-2 жестко ограничивают стороны по возможным структурным вариантам системы СНВ и заставляют российскую сторону копировать американскую систему СНВ по распределению общего количества ядерных боезарядов между компонентами триады. В частности, Договор о СНВ-2 не запрещает, если в этом есть необходимость, иметь систему СНВ с равными количествами боезарядов в составе каждого компонента триады. Но проблема построения в рамках Договора СНВ-2 оптимальной по структуре и устойчивой системы СНВ, отвечающей национальным интересам новой России, все же существует как вследствие наличия в Договоре о СНВ-1 ограничения на суммарное число развернутых стратегических носителей (МБР, БРПЛ и ТБ) в 1600 единиц, так и главным образом вследствие диктата общих экономических обстоятельств и весьма ограниченных возможностей России поддерживать в требуемом состоянии свою систему СНВ с учетом реальных гарантийных сроков эксплуатации вооружения. Официальные соглашения и договоры разрабатываются на основе и в рамках специальных политических установок и договоренностей между заинтересованными сторонами. Не разрушая систему важнейших компромиссов и прямых уступок американской стороне, принятую во времена СССР, Договор о СНВ-2 не рассматривает и не охватывает своими положениями и статьями крылатые ракеты большой дальности морского базирования, что является безусловным его недостатком, так как американцы здесь имеют явное преимущество.

К недостаткам этого документа можно отнести и то, что он напрямую не определяет свое отношение к обязательствам сторон по известному Договору по ПРО-72, хотя ясно, что при реальном и существенном сокращении СНВ объективная взаимосвязь между наступательными и оборонительными стратегическими системами диктует возрастающую необходимость их совместного рассмотрения в едином переговорном процессе и единых согласованных документах.

Оценивая экономические затраты России, необходимые для реализации Договора о СНВ-2, следует иметь в виду два обстоятельства. Первое. Существующая система СНВ бывшего СССР не может быть "заморожена" на какой-то период без серьезных негативных политических и военно-технических последствий и существенных экономических издержек, которые могут только возрастать при затягивании процесса объективно необходимого реформирования системы. Второе. Положения и статьи договоров о СНВ-1 и СНВ-2 позволяют сформировать и реализовать такой вариант системы стратегических ядерных сил сдерживания, который по структуре и основным характеристикам соответствует национальным интересам и ядерному статусу современной России.

Вместе с тем Россия в течение 7-10 лет должна изыскать средства и ресурсы для ликвидации и утилизации около 1300 баллистических ракет различных типов, большинство из которых выработает к моменту ликвидации свои гарантийные сроки эксплуатации, свыше 300 наземных шахтных пусковых установок и более 30 атомных подводных ракетоносцев. Параллельно с этим потребуются разработки по крайней мере двух новых типов и производство около 800 баллистических ракет наземного и морского базирования, не противоречащих по своим характеристикам Договору о СНВ-2.

Отметим, что в течение того же периода традиционные подходы к поддержанию необходимых свойств и дальнейшему развитию существующей сегодня системы СНВ бывшего СССР, в том числе в рамках Договора о СНВ-1, потребовали бы модернизации или новой разработки пяти типов баллистических ракет морского и наземного базирования, их производства в количестве 1400 единиц, строительства более двух десятков подводных крейсеров-ракетоносцев нового поколения, дальнейших разработок по тяжелым бомбардировщикам и их вооружениям и т.д.

Справедливые замечания и соответствующие поправки к Договору о СНВ-2 могут также относиться и к конкретным цифрам, регламентирующим, в частности, возможность переоборудования и использования в дальнейшем российской стороной отдельных элементов существующей системы СНВ: шахтных пусковых установок ликвидируемых тяжелых МБР (90 единиц), собственно МБР СС-19 (105 единиц в однозарядном варианте) и др. Однако нужно помнить, что такие положения Договора являются следствием непростых компромиссных решений, при выработке которых каждая из сторон отстаивает собственные интересы, не совпадающие в данном случае с интересами партнера по переговорам.

Скрытым для непосредственного анализа и непростым для прямого обсуждения в переговорном процессе является недостаток Договора о СНВ-2, связанный с рамками и процедурами переоборудования существующих типов и элементов СНВ (пусковых установок, стратегических средств доставки) в соответствии с положениями и статьями Договора. В рамках этой проблемы Договор о СНВ-2 создает неравные для России и США условия в случае, если стороны попытаются в нарушение соглашения достаточно быстро (десятки суток) и без особых затрат увеличить количественный состав стратегических вооружений (общее число ядерных боезарядов), используя для этого имеющиеся в наличии возможности по увеличению количества боезарядов на МБР и БРПЛ, а также увеличение боевого состава ТБ в ядерном оснащении. Возможностей у России при таком развитии событий в два с лишним раза меньше, чем у США.

Простого и однозначного решения, по общей оценке Договора о СНВ-2, не существует. Однако некоторое представление об общей ситуации по стратегическим ядерным вооружениям дают приведенные в таблице данные по современному состоянию и ближайшей динамике количественных показателей развернутых стратегических ядерных боезарядов по странам и в мире в целом в условиях реализации Договора о СНВ-2. Следует только помнить, что современная Россия по населению, территории, промышленному потенциалу и по общему удельному весу в мире - это далеко не Советский Союз, ношу стратегических вооружений которого Россия приняла на свои плечи.

* С учетом развернутых боезарядов на территориях Украины (1612), Казахстана (1220) и Белоруссии (81).

Всесторонний и глубокий анализ положений и статей Договора о СНВ-2 должен в конечном счете дать обоснованный и убедительный ответ на принципиальный вопрос: возможно ли для современной России строительство в рамках Договора о СНВ-2 системы стратегических ядерных сил сдерживания, отвечающих ее национальным интересам, в том числе справедливому статусу ядерной державы, современным представлениям о международной безопасности и стратегической стабильности в мире. Четкого и полного ответа на этот вопрос нельзя получить, не включая в исследования основополагающие принципы и концепции обеспечения гарантий национальной безопасности России, принципиальные положения ее военной и ядерной стратегии.

Для принципиальной оценки Договора о СНВ-2 необходимо в первую очередь однозначно определиться по основным аспектам военной политики, военной доктрины и ядерной стратегии государства. Различные исходные позиции, в том числе политические, идейные и нравственные, дают, как в этом нетрудно убедиться, весьма различные оценки Договора.

Непростые проблемы Договора о СНВ-2 ждут своего решения, и вопрос о ратификации этого документа неизбежно, на наш взгляд, должен стать одним из первоочередных в рабочей повестке дня Федерального Собрания РФ.