Проблема множественности преступлений и привлечения к ответственности по совокупности преступлений имеет как уголовно-правовые, так и процессуальные аспекты. Многие из них затрагивались в различных решениях, постановлениях, определениях и приговорах, вынесенных Судебными и Апелляционной камерами Международного трибунала по бывшей Югославии (МБТЮ). Это обусловлено тем, что Судьям трибунала неоднократно приходилось рассматривать ходатайства обвиняемых, оспаривающих допустимость укоренившейся в канцелярии Прокурора практики предъявления обвинений по совокупности преступлений за совершение одного и того же деяния или единой преступной трансакции.

        Примером подобной практики может служить последний вариант обвинительного акта против бывшего президента Сербской Республики Боснии и Герцеговины Радована Караджича от 28 апреля 2000 г., содержащего одиннадцать пунктов обвинения. Многочисленные преступления, вменяемые ему на основе принципа индивидуальной уголовной ответственности и принципа ответственности командиров и других начальников, описываются в §§17-59 этого акта. По обвинительному акту Р.Караджич привлекается к ответственности по совокупности преступлений, квалифицированных по ст. 2 (Серьезные нарушения Женевских конвенций 1949 г.), 3 (Нарушения законов или обычаев войны), 4 (Геноцид) и 5 (Преступления против человечности) Устава трибунала.

        В обвинительном акте (§§ с 17 по 32) в предельно сжатой форме упоминается о десятках отдельных преступлений, совершенных представителями вооруженных сил Сербской Республики Боснии и Герцеговины в период с июля 1992 по ноябрь 1995 г., без конкретизации роли Радована Караджича в каждом из них. За все эти преступления, взятые вместе, ему предъявлены обвинения по различным пунктам указанных выше статей Устава, которые изложены в шести пунктах обвинительного акта, без указания на то, по какой конкретной статье или пункту статьи квалифицировано каждое отдельное преступление. 

        Кроме того, для обоснования тех же пунктов обвинения в обвинительном акте делаются ссылки на другие, содержащиеся в нем параграфы, а именно на §§1-15 и 67-92. В этих параграфах содержится общая информация об обвиняемом, возглавляемой им политической партии, развитии и характере вооруженного конфликта на территории Боснии и Герцеговины в целом, а также о действиях вооруженных сил Сербской Республики Боснии и Герцеговины¹.

        Таким образом, из обвинительного акта следует, что одни и те же фактические обстоятельства каждого вменяемого Радовану Караджичу в §§ с 17 по 32 преступления одновременно подпадают под признаки нарушений положений международного гуманитарного права, предусмотренных в ст. 2(а), 3, 4 (3) (а), 4 (3) (е), 5 (a) и 5 (b) Устава трибунала. 

        Другие вменяемые ему в вину преступления включают депортацию; преследование по политическим, расовым или религиозным мотивам; другие бесчеловечные акты. 

        О позиции Судей по процессуальным аспектам проблемы множественности преступлений можно, например, судить по решению Апелляционной камеры, принятому ею по апелляции на приговор Судебной камеры по делу Делалича и других от 16 ноября 1998 г. 

        В нем, в частности, сказано, что "в свете того факта, что до начала презентации всех доказательств невозможно с уверенностью определить, какое из обвинений, будет доказано в суде, вменение обвиняемому нескольких преступлений, являющихся результатом одного и того же деяния, должно быть разрешено и что Судебная камера находится в лучшем положении для того, чтобы, основываясь на достаточности представленных сторонами процесса доказательств, установить, какие обвинения могут быть сохранены"². 

        В то же время, в решениях Судебных и Апелляционной камер можно встретить и критические высказывания в адрес Канцелярии Прокурора в связи с тем, что по многим делам вменение обвиняемым нескольких преступлений по совокупности за совершение одного и того же деяния является недостаточно обоснованным, что создает дополнительные трудности для обвиняемых и их защитников и значительно снижает эффективность судебных процессов. В этих решениях также содержатся и аргументированные суждения о возможных путях решения многих уголовно-процессуальных аспектов проблемы множественности преступлений. 

        Большинство из них были подвергнуты детальному анализу Судьями Судебной камеры, рассматривавшей дело Зорана Купрешкича и других и нашли свое отражение в приговоре по этому делу от 14 января 2000 г. В ходе судебного разбирательства этого дела были исследованы процессуальные аспекты проблемы множественности преступлений. 

        Таким образом, за совершение одного и того же деяния обвиняемым, зачастую, предъявляются обвинения по совокупности преступлений и тем самым различные пункты обвинительного акта рассматриваются как самостоятельные, несмотря на то, что, в соответствии с законом, деяние, которое по предположению обвинителей нарушает несколько статей Устава, на самом деле, может нарушать только одну.

        Вместе с тем Судебная камера отметила и то, что согласно общепризнанному мнению, считается, что поскольку сторона защиты осведомлена о квалификации предложенных стороной обвинения на обсуждение фактических обстоятельств деяния по нескольким статьям, то тем самым ей предоставлена возможность надлежащим образом подготовиться к защите.

        Затем Судебная камера, указав на то, что ни Устав, ни Правила процедуры и доказывания трибунала не регламентируют того, как следует предъявлять обвинения, определила, что для того, чтобы ответить на этот процедурный вопрос, необходимо сопоставить два требования, вытекающие из двух руководящих принципов уголовного процесса. В качестве таких требований были названы:

        - полное обеспечение прав обвиняемого;

        - предоставление стороне обвинения всех полномочий, согласующихся с Уставом трибунала, для того, чтобы дать Прокурору возможность эффективно исполнить его миссию. 

        Из второго требования, следует, что технико-юридические формальности, касающиеся изложения оснований обвинений в совершении международных преступлений не должны помешать исполнению миссии Прокурора по преследованию лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права. По мнению Судей, необходимость обеспечения эффективного выполнения этой миссии говорит в пользу системы, которая не была бы ограничена формальными требованиями, имеющими отношение к порядку изложения пунктов обвинения в обвинительном акте. 

        На основе сопоставления двух названных требований Судебная камера пришла к выводу о том, что: 

        а) сторона обвинения вправе предъявлять обвинения по совокупности преступлений всякий раз, когда она утверждает, что фактические обстоятельства деяния, положенные в основу обвинения, указывают на одновременное нарушение двух или более положений статей Устава; 

        b) в зависимости от элементов состава преступления, которые сторона обвинения способна доказать, было бы предпочтительнее, если бы она выдвигала обвинения не по совокупности преступлений, а альтернативные обвинения, во всех случаях, когда создается впечатление, что одно преступное деяние нарушает более чем одно положение Устава. Например, одно и то же деяние может быть охарактеризовано как преступление против человечности и, в качестве альтернативы, как военное преступление;

        c) настолько насколько это возможно, всякий раз, когда не имеется достаточных оснований утверждать, что одни и те же фактические обстоятельства дела указывают на одновременное нарушение различных положений статей Устава, стороне обвинения следует воздерживаться от ненужного предъявления нескольких обвинений. 

        По представлению Судей, приемлемым может оказаться и предъявление таких альтернативных обвинений, когда по одному из них лицу вменяется преступление, предусмотренное нормой, являющейся, по крайней мере, в некоторых отношениях, специальной по отношению к другой (например, геноцид, предусмотренный ст. 4 Устава), а по другому обвинению - преступление, предусмотренное более общей нормой (например, серьезное нарушение Женевских конвенций 1949 г. или нарушение законов или обычаев войны, предусмотренные ст. 2 и 3 Устава). Судьи полагают, что в таком случае, если представленные доказательства окажутся недостаточными для квалификации деяния по специальной норме (lex specialis), они, тем не менее, могут быть признаны, адекватными для квалификации деяния по общей норме (lex generalis). В то же время Судьи сделали особое ударение на том, что сторона обвинения должна отчетливо указать, что предъявленные обвинения являются альтернативными. Это может быть сделано, например, путем использования союза "или" между включенными в обвинительный акт обвинениями в совершении преступлений против человечности и обвинениями в совершении военных преступлений. Судьи также высказались за то, чтобы при таких обстоятельствах, сторона обвинения воздер- живалась от употребления союза "и" между различными обвинениями для того, чтобы сделать ясным, что, по своей природе, предъявляемые обвинения являются альтернативными³.

        Нам представляется, что, с определенными оговорками, практика вменения обвиняемому несколько преступлений по совокупности за совершение одного и того же деяния может быть признана дозволительной, поскольку обвинительный акт не является процессуальным документом, в котором фиксируется решение по вопросу о виновности или невиновности подсудимого и о применении или неприменении к нему наказания. Содержащиеся в нем выводы не обязательны для суда, рассматривающего дело. В процессе рассмотрения и разрешения дел Судьи трибунала имеют возможность и должны гарантировать право подсудимого не быть дважды судимым и наказанным за одно и то же преступление. Для этого Правила процедуры и доказывания трибунала предоставляют им достаточные полномочия. 

        Так, согласно правилу 47 (F) Правил процедуры и доказывания (Представление обвинительного акта) Судья, рассматривающий представленный ему обвинительный акт, может и не утвердить отдельные или все пункты обвинительного акта. 

        Кроме того, в соответствии с правилом 98 (B) (Ходатайство о вынесении судебного решения об оправдании) Судебная камера по ходатайству подсудимого или proprio motu должна вынести судебное решение об оправдании, если она находит, что представленные доказательства недостаточны для того, чтобы вынести обвинительный приговор по одному или нескольким пунктам обвинения.

        Теперь об отрицательных моментах подобной практики. 

        Во-первых. Позволяя обвинителям из канцелярии Прокурора (их еще называют судебными поверенными) вменять обвиняемому несколько преступлений по совокупности за совершение одного и того же деяния без указания на то, какие фактические обстоятельства содеянного квалифицированы по одной статье Устава, а какие по другой, Судьи тем самым снижают требования к качеству обвинительных актов, а именно к точности или чистоте юридической квалификации содеянного. Вследствие этого, обвинители, квалифицируя действия обвиняемого по нескольким статьям Устава, во многих случаях, в обвинительных актах не излагают отдельно обстоятельства каждого инкриминируемого ему преступления применительно к диспозиции соответствующей статьи Устава, то есть, не отграничивают одно преступление от другого. 

        Для сравнения, в соответствии с требованиями российского уголовно-процессуального законодательства такая роскошь (мы бы назвали это предъявлением "избыточных" обвинений в надежде на то, что какие-то из них найдут свое подтверждение в ходе судебного разбирательства) не допускается. Согласно УПК РФ, при вменении обвиняемому нескольких преступлений обстоятельства каждого из них должны излагаться отдельно и должно указываться по какой статье квалифицируется каждое из преступлений . Это означает, что квалификация преступления должна быть предельно точной.

        Во-вторых. Трудно не согласиться с оценкой применяемого обвинителями канцелярии Прокурора подхода к формулированию обвинений, данной Судьями Судебной камеры, рассматривавшей дело Зорана Купрешкича и других. Такой подход, действительно создает для стороны защиты обременительную ситуацию. Предъявление "избыточных" обвинений предполагает дополнительные материальные и временные затраты на подготовку как обвинения, так и защиты и на процесс доказывания. Это вызвано тем, что, хотя несколько пунктов обвинения и базируются на одних и тех же фактах, тем не менее, в ходе судебного разбирательства каждый отдельный пункт обвинения должен быть основан на соответствующих правовых положениях, содержащихся в одной или нескольких конвенциях и иных основных и вспомогательных источниках международного гуманитарного права.

        В-третьих. Несмотря на то, что суд всегда может изменить объем обвинения в сторону его уменьшения и исключить из обвинительного акта обвинения, не нашедшие своего подтверждения в ходе судебного разбирательства, вследствие, довольно-таки мягких требований к качеству обвинительных актов, нарушения принципа non bis in idem не могут быть полностью исключены.

        Следует также поддержать предложенную Судьями Судебной камеры, рассматривавшей дело Зорана Купрешкича и других, идею о допустимости предъявления лицу альтернативных обвинений за совершение одного и того же деяния, подпадающего под признаки нескольких преступлений.

        Но, в отдельных случаях (то есть в случаях, представляющих особые трудности для квалификации), предъявление обвиняемому одновременно, но не по совокупности, а альтернативно, более тяжких и менее тяжких обвинений, основанных на тех же самых, или в значительной степени тех же самых, фактических обстоятельствах деяния, возможно, более точно отвечает требованиям, вытекающим из принципов справедливости и экономичности. 

        Для подкрепления данного тезиса могли бы быть использованы следующие аргументы:

        1. При условии, что единое деяние не образует идеальной совокупности преступлений, предъявление лицу альтернативных обвинений исключает возможность вменения обвиняемому нескольких преступлений по совокупности за одно и то же действие или бездействие.

        2. Подобная практика позволяет избежать ситуаций, когда в ходе судебного разбирательства устанавливается наличие оснований для изменения обвинения на более тяжкое, но суд не вправе этого сделать, поскольку обвинительный акт является процессуальным документом, определяющим пределы обвинения, за которые суд не может выходить при постановлении обвинительного приговора. 

        3. При вынесении приговора суд имеет возможность определить, какие из альтернативных обвинений нашли свое подтверждение в ходе судебного разбирательства, и в соответствии с этим, применить к подсудимому ту меру наказания, которая бы максимально соответствовала тяжести виновно совершенного общественно опасного деяния. 

        Проведя анализ судебной практики различных стран, Судьи пришли к выводу о том, что в решениях национальных судов невозможно найти общий уголовно-правовой принцип, который бы применялся в подобной ситуации во всех основных правовых системах мира. В связи с этим они отметили, что на долю Судебной камеры, членами которой они являлись, выпало постараться отыскать такой общий принцип права и что этот принцип должен гармонировать с главными особенностями и основными требованиями международной уголовной юстиции. 

        Далее. Судьи подчеркнули, что, вследствие недостаточного уровня развития современного международного уголовного права, при решении поставленной задачи первостепенную важность приобретает учет двух, названных выше требований, а именно, чтобы права обвиняемого были полностью гарантированы и чтобы Прокурор и, в более общем плане, Международный трибунал в целом были в состоянии эффективно использовать в интересах правосудия все необходимые им для выполнения их миссии полномочия, которые прямым или косвенным образом проистекают из Устава трибунала или являются неотъемлемой частью их профессиональных функций3 . 

        Рассуждая о первом требовании, Судьи обратили внимание на тот факт, что в настоящее время правила международного уголовного судопроизводства, касающиеся прав обвиняемого, все еще находятся в рудиментарном состоянии и что они должны быть тщательно разработаны и сделаны более конкретными. По их убеждению, для того, чтобы постепенно положить начало формированию таких общепринятых правил, последние либо должны разрабатываться международными законодательными органами, либо это должно быть сделано в рамках международного прецедентного права.

        Согласно Судьям, если бы при существующем теперь состоянии непрерывного изменения правил международного уголовного судопроизводства, при квалификации преступных деяний в Трибунале использовался подход, подобный тому, что применяется в некоторых странах, принадлежащих к континентальной системе права^*, то права обвиняемого на защиту не были бы гарантированы должным образом. Последний тезис был дополнен утверждением о том, что, если бы Судебной камере было предоставлено право, которым обладают суды некоторых стран, а именно, право признавать лицо виновным в совершении преступления, указанного в обвинительном акте, а заодно, и в совершении какого-либо другого, не указанного в нем, преступления, под признаки которого фактические обстоятельства деяния, признанные судом доказанными, также подпадают, то обвиняемый не смог бы подготовить свою защиту подобающим образом. По словам Судей, в такой ситуации, принимая во внимание все еще существующие в международном праве неопределенности задача защиты стала бы чрезвычайно трудной³. 

        По оценке Судей, несмотря на то, что в международных судебных процедурах обычно применяется принцип iura novit curia^**, в сложившейся обстановке (то есть при недостаточном уровне развития правил международного уголовного судопроизводства - Авт.) было бы неверным следовать этому принципу в процедурах перед международными уголовными судами, где права конкретного обвиняемого поставлены на карту. Судьи пришли к выводу о том, что применение этого принципа нарушало бы требования пункта "а" ч. 4. ст. 21 Устава, который предусматривает, что обвиняемый должен быть в срочном порядке и подробно уведомлен о сущности и основании предъявляемого ему обвинения³. 

        В связи со вторым требованием, Судьи отметили, что необходимость эффективного выполнения Трибуналом его функций в интересах правосудия дает право утверждать, что какие-либо допускаемые стороной обвинения промахи не должны сводить на нет уголовное судопроизводство в тех случаях, когда, судя по имеющимся данным, представленные ею доказательства, все же, достаточны для рассмотрения дела в суде, а возможные ошибки в формулировании пунктов обвинения не наносят ущерба правам защиты. 

        Судебная камера выделила три типичные ситуации, связанные с ошибочной квалификацией деяния стороной обвинения, которые могут возникать на стадии судебного разбирательства, и предложила пути решения появляющихся в таких ситуациях проблем. 

        Среди типичных ситуаций были названы следующие: 

        Первая ситуация. В ходе судебного процесса сторона обвинения обнаруживает, что она не доказала преступление, вменяемое обвиняемому, но что другое, не указанное в обвинительном акте, преступление, которое имеет отличные объективные или субъективные элементы, было доказано. 

        По мышлению Судей, в таких случаях Прокурор должен заявить перед Судом ходатайство о разрешении внести изменения в обвинительный акт для того, чтобы предоставить защите возможность оспорить обоснованность нового обвинения. 

        Вторая ситуация. В процессе судебного разбирательства сторона обвинения приходит к заключению о том, что более тяжкое преступление, чем то, которое указано в обвинительном акте, было или может быть доказано.

        Судьи решили, что в этой ситуации, также как и в предыдущей, Прокурор должен ходатайствовать о разрешении внести изменения в обвинительный акт для того, чтобы избежать любого риска ущемления прав обвиняемого, предусмотренных пунктом "а" ч. 4. ст. 21 Устава.

        Третья ситуация. В ходе судебного процесса сторона обвинения убеждается в том, что не указанное в обвинительном акте менее тяжкое преступление, охватываемое составом более тяжкого вменяемого обвиняемому преступления (lesser included offence), может быть или было доказано. 

        Судьи решили, что, если в таких и подобных случаях сторона обвинения полагает, что она в состоянии доказать все элементы основного, а не квалифицированного состава преступления, то ей не нужно ходатайствовать о разрешении внести изменения в обвинительный акт, поскольку обвиняемому уже была предоставлена возможность оспорить обоснованность вменения ему всех элементов менее тяжкого преступления. Однако Судьи посчитали желательным, чтобы Прокурор незамедлительно уведомил защиту и Судебную камеру о том, что он предполагает представить доказательства того, что менее тяжкое преступление было совершено с тем, чтобы обвиняемый мог знать характерные детали дела, по которому он привлекается к уголовной ответственности. При этом Судебная камера исходила из того, что если один из элементов квалифицированного состава преступления отсутствует, это не означает, что преступление, подпадающее под признаки основного состава преступления, не было совершено, при условии, что все элементы менее тяжкого преступления доказаны³.

        Рассуждения Судей о несовершенстве правил международного уголовного судопроизводства адекватно отражают реальную действительность. Об этом, например, может свидетельствовать и тот факт, что по состоянию на 1 октября 2004 г. Правила процедуры и доказывания, принятые Судьями трибунала в феврале 1994 г., изменялись и дополнялись более 30 раз, то есть, от двух до четырех раз в год⁴.

        Принимая во внимание то, что обычно судебные процессы в Трибунале длятся по много лет, в такой ситуации задача защитников на самом деле становится чрезвычайно трудной, поскольку от момента появления обвиняемого в Трибунале и до окончательного решения по его делу, принимаемому Апелляционной камерой, в Правила процедуры и доказывания вносятся десятки изменений и дополнений. Это значительно осложняет работу защитников, так как при анализе и использовании решений, принятых Судебными и Апелляционной камерами в разное время, начиная со стадии производства в суде до судебного разбирательства и заканчивая апелляционным производством, а также при оценке действий следователей и обвинителей канцелярии Прокурора, защитникам постоянно приходится учитывать, какое правило находилось в силе в момент принятия того или иного судебного решения или производства следственного действия, не было ли какое-либо правило отменено, изменено или дополнено и как это отразилось на правах конкретного обвиняемого. 

        Пример для иллюстрации. Обвиняемый Блашкич был помещен под стражу 1апреля 1996 г., а решение по его апелляции на приговор Судебной камеры от 3 марта 2000 г. было вынесено только 29 июля 2004 г.⁵. За это время в Правила процедуры и доказывания было внесено 25 изменений и дополнений. 

        Очевидно, что такое непрерывное изменение правил уголовного судопроизводства никак не облегчает задачу защитников.

        Что касается ситуаций, связанных с ошибочной квалификацией деяния стороной обвинения, то Судьи действительно рассмотрели все возможные типичные ситуации, которые могут возникать на стадии судебного разбирательства. 

        Первая ситуация. В ходе судебного процесса Судебная камера приходит к заключению о том, что более тяжкое преступление не было доказано. 

        Судьи решили, что в такой ситуации достаточно, чтобы Судебная камера сделала соответствующее заключение в приговоре, не издавая распоряжение Прокурору о внесении изменений в обвинительный акт. Они также напомнили, что Судебная камера может квалифицировать преступление иначе, чем это было сделано Прокурором. 

        Вторая ситуация. В процессе судебного разбирательства Судебная камера устанавливает, что обвиняемый совершил более тяжкое преступление, чем то, которое указано в обвинительном акте.

        Судьи посчитали, что в данной ситуации Судебная камера может обратиться к Прокурору с предложением рассмотреть вопрос об изменении обвинительного акта или, в альтернативном случае, она может принять решение о признании обвиняемого виновным в совершении менее тяжкого преступления, охватываемого составом более тяжкого преступления. Они предложили использовать аналогичный порядок действий и в случае, если Прокурор решит не согласиться с предложением Судебной камеры об изменении обвинительного акта.

        Третья ситуация. В ходе судебного процесса Судебная камера определяет, что только другое преступление, не охватываемое составом указанного в обвинительном акте преступления, может быть доказано.

        Судьи сочли, что в подобной ситуации Судебная камера должна предложить Прокурору внести изменения в обвинительный акт, а если Прокурор не соглашается исполнить ее рекомендацию, то у Судебной камеры не будет иного выбора, как только отклонить обвинение по данному пункту³. 

        Итак, Судьи, рассматривавшие дело Зорана Купрешкича и других, выделили все типичные ситуации. Предложенные ими пути решения появляющихся в таких ситуациях проблем, не вызывают возражений.

        Проблема назначения наказаний по совокупности преступлений включает в себя и аспект, который касается определения стадии судебного процесса, когда следует адресовать вопрос об обоснованности квалификации одного и того же деяния по совокупности преступлений или альтернативно. 

        В Трибунале этот вопрос обычно решается в конце судебного процесса. В этом отношении заслуживает внимания подход, содержащийся в решении Судебной камеры, рассматривавшей предварительное ходатайство защитника генерала Радислава Кристича. Последний оспаривал обоснованность квалификации вменяемой ему в вину принудительной высылки боснийских мусульман из Сребреницы одновременно по двум статьям Устава, а именно, как депортацию и как преследование по политическим, расовым или религиозным мотивам. (За его роль в событиях, происшедших в мусульманском анклаве Сребреница в 1995 г., генерал Радислав Кристич был обвинен в геноциде, преступлениях против человечности и военных преступлениях - Авт.) 

        Судебная камера высказала суждение о том, что имеются достаточные основания для рассмотрения вопроса об обоснованности квалификации одного и того же деяния по совокупности преступлений или альтернативно в начале судебного процесса. По представлению Судей, если этот вопрос будет разъяснен и точно определен с самого начала судебного процесса, то это может способствовать тому, что судебные разбирательства, которые прежде длились месяцами и годами, будут более сфокусированы и более эффективны. 

        Это, по их мышлению, может помочь подсудимому при подготовке защиты. Он будет знать, какие инкриминируемые им деяния будут, в конечном счете, рассматриваться как одно преступление при решении вопроса о признании виновным и назначении наказания⁶.

        С этим суждением следует согласиться поскольку предлагаемый подход направлен на более эффективное обеспечение прав обвиняемого. 

        а) предъявление обвинения по совокупности преступлений допустимо, когда фактические обстоятельства деяния указывают на одновременное нарушение двух или более положений статей Устава; 
        b) во всех случаях, когда создается впечатление, что одно преступное деяние нарушает более чем одно положение Устава предпочтительнее выдвигать обвинения не по совокупности преступлений, а альтернативные обвинения; 
        c) когда одни и те же фактические обстоятельства дела не указывают на одновременное нарушение различных положений статей Устава, следует воздерживаться от предъявления нескольких обвинений. 

        В то же время Судьи полагают, что какие-либо допускаемые стороной обвинения промахи не должны сводить на нет уголовное судопроизводство в тех случаях, когда представленные ею доказательства, все же, достаточны для рассмотрения дела в суде, а возможные ошибки в формулировании пунктов обвинения не наносят ущерба правам защиты. 

       ¹ Prosecutor of the Tribunal against Radovan Karadzic of 28 April 2000. Amended Indictment. // http://www.un.org/icty/indictment/english/kar-ai000428e.htm
         ² Prosecutor v. Delalic et al. (Celebici case), Judgement, Case No. IT-96-21-A, App.Ch. 20 Feb. 2001. P. 400. // http://www.un.org/icty/celebici/appeal/judgement/index.htm
         ³ Prosecutor v. Zoran Kupreskic, Mirjan Kupreskic, Vlatko Kupreskic, Drago Josipovic, Dragan Papic and Vladimir Santic (a/k/a "Vlado"), Judgement, Case No. IT-95-16-T, T. Ch. II. 14 Jan. 2000. P. 721-727, 737-748 // http://www.un.org/icty/kupreskic/trialc2/judgement/index.htm 
         ⁴ Правила процедуры и доказывания трибунала с изменениями и дополнениями на 28 июля 2004. // http://www.un.org/icty/legaldoc/index.htm 
         ⁵ Prosecutor v. Tihomir Blaskic, Judgement, Case No. IT-95-14-A, Chapter XIII, Disposition. // http://www.un.org/icty/blaskic/appeal/judgement/index.htm
         ⁶ Prosecutor v. Radislav Krstic, Decision on Defence Preliminary Motion on the Form of the Amended Indictment, Count 7-8, Case No. IT-98-33-PT. 28 Jan. 2000. P. 2-3. // http://www.un.org/icty/krstic/TrialC1/decision-e/00128FI112421.htm
         ^* Судьи отметили, что таким правом обладают суды некоторых стран, принадлежащих к названной системе права. Одной из таких стран является Италия, выдержки из уголовно-процессульного кодекса Италии были даны в § 737 приговора. 
         ^** В соотвествии с принципом iura novit curia вопросы о том, какие положения закона должны применяться и как следует квалифицировать фактические обстоятельства деяния, входят в компетенцию суда.