Реально к осени 1993 г. президентские конституционные возможности ограничивались двумя линиями: первая - конфронтационное давление на Парламент и других своих политических "противников" ("обострение"), вторая - курс на политическое согласие с конструктивными политическими силами. В конце лета - начале осени Президент пытался вести одновременно и ту и другую политическую партию.

Возвращение в Правительство Гайдара поставило точку в этой игре. Президент пошел своим путем. Но вопрос о будущем России тем не менее остается открытым.

Рано говорить, как в ближайшее время будут развиваться события в России. Это во многом определяется тем, как будет восстанавливаться разрушенная политическая ткань общества. Приоткроют завесу будущего выборы. Однако, по-видимому, не следует переоценивать надежды на то, что выборы приведут к власти новые здоровые силы, теперешних либералов. На наш взгляд, придут жесткие национально ориентированные и консервативные политики. И хотя теперь "парламентская команда" выведена из игры, вряд ли можно быть уверенными, что сюда придут из президентской команды. Придут люди с мест, представители региональных элит, которые одинаково отрицательно относятся как к вчерашнему Парламенту, так и к Президенту.

Заглядывая сегодня в будущее России, уместно вспомнить о взглядах Ивана Ильина, который, по-моему, из всех русских философов способен сегодня оказать наибольшее влияние на старое и новое поколение российских политиков.

И.Ильин на протяжении всей своей жизни был непримирим к коммунистическому тоталитарному режиму в России. Говоря о большевистской России, Ильин писал: "Впервые за всю свою историю мир увидел тоталитарное государство и испытал, что значит лишиться всякой свободы: он увидел и понял, что такой строй восстает против Бога и против всех законов созданной им природы: что он превращает человека - не то в раба, не то в машину; что такой строй служит делу дьявола и что он поэтому обречен и гибелен".

Философ справедливо считал, что этот строй разрушает сами основы народной жизни, национальной государственности, социальный мир индивидуума. "Грядущая Россия, - был убежден Ильин, - должна быть свободна и будет свободна. Отвергающий эту аксиому жизни

будет готовить и ей, и нам всем, и нашим детям и внукам - распад, соблазн и порабощение".

В своих антитоталитарных взглядах отечественный философ близок самому широкому кругу новейших российских политиков от "демократов" до "консерваторов" и "националистов", выступавших еще вчера совместно в едином антикоммунистическом блоке. Но на этом совпадения и заканчиваются, ибо взгляды философа и нынешних "либералов" и "демократов" на посткоммунистическое развитие России рознятся.

Ильин - один из немногих русских мыслителей, который предупреждал об опасностях "либерализма" на посттоталитарной российской почве. Налитые посттоталитарные условия исключают здесь жизненность "западного" либерализма, ведут к распаду, грозят России национальным и государственным тупиком. Это мы все со все большей отчетливостью сегодня и наблюдаем. Об этом провиденциально писал Ильин. Состояние российских народов сегодня, по его мнению, "таково, что введение народоправства ("демократии" - Б.П.) обещает ему не правопорядок, а хаос, не возрождение, а распад, не целение, а войну всех против всех; это было бы последним и горшим бедствием". И далее: "Лозунг "демократия немедленно и во что бы то ни стало" один раз (в 1917 году - Б.П.) привел уже в России к тоталитарной диктатуре. Он грозит такой же диктатурой и впредь, но уже "антикоммунистической"".

Вот эта опасность распада, потеря государственности в России и встает сегодня перед нами во весь рост. Ильин предупреждал, что анархия псевдолиберализма и лжедемократии грозит распадом, расчленением исторического российского государства. Философ считал, что псевдодемократические, национал-либеральные лидеры посткоммунистической России встанут на путь расчленения государства. Эти "расчленители", по мнению Ильина, мечтают о том, что после падения большевиков граждане единой России опять провалятся в хаос и вседозволенность, безнаказанно разложат свое государство. При распаде коммунистического советского государства образуется, полагал Ильин, до двадцати отдельных "государств", не имеющих ни бесспорной территории, ни авторитетных правительств, ни законов, ни суда, ни армии, ни бесспорного национального населения. До двадцати пустых названий. "Каждое поведет с каждым соседним длительную борьбу за территорию и за население, что будет равносильно бесконечным гражданским войнам".

Разве то, что происходит сегодня на территории бывшего Советского Союза, не напоминает предвидение Ильина? Более того, философ считал, что подобное развитие чревато и глобальным геополитическим разломом, и новым мировым переделом. "Территория России закипит бесконечными распрями, столкновениями и гражданскими войнами, которые постоянно будут перерастать в мировые столкновения... Россия превратится в гигантские "Балканы", в вечный источник войн, в вечный рассадник смут". Ильин многократно возвращался к мысли о том, что "расчленители" России попытаются провести свой опыт даже и в постбольшевистской России, выдавая его за высшее торжество "свободы", "демократии " и "федерализма".

Он считал, что предотвратить такое развитие может только собственный выбор России, избегающий тупиков как тоталитаризма, так и псевдолиберализма. Свой, третий, российский путь Ильин связывал с нахождением Россией новой, собственной государственной организации - ни тоталитарная диктатура, ни формальная псевдодемократия.

Новое государственное устройство он связывал с "демократической, национальной диктатурой". Пройдут годы, считал философ, национального опамятования, оседания, успокоения, уразумения, осведомления, восстановления элементарного правосознания, возврата к частной собственности, к началам чести и честности, к личной ответственности и лояльности, к чувству собственного достоинства, к неподкупности и самостоятельной мысли, прежде чем русский народ будет в состоянии произвести осмысление и непогибельные политические выборы. А до тех пор его может повести "только национальная, патриотическая, отнюдь не тоталитарная, но авторитарная - воспитывающая и возрождающая диктатура".

Правда, в понимании Ильина эта "авторитарная диктатура" оказывается близка форме становящейся корпоративной демократии и формирующейся корпоративной государственности. Важно, по мысли Ильина, соединить строительство государства "сверху" и "снизу". "Государство есть не корпорация ("все снизу") и не учреждение ("все сверху"), но сочетание того и другого".

Он считал, что государство есть учреждение, которое ищет в корпоративном духе и в корпоративной форме - народного доверия и прочности и потому чтит свободу своих граждан и добивается их сочувствия и содействия, и в то же время государство есть корпорация, которая ищет в учреждении силы и прочности и поэтому чтит авторитет своей власти и не посягает на ее свержение и поругание.

Происходит, считает Ильин, "органическое духовное единение правительства с народом и народа с правительством". Ильин отрицает жизненность прямой непосредственной демократии в России. Он сторонник своеобразной синкретизированной "восходящей" снизу вверх "интегральной" демократии, отбирающей лучших граждан.

Близкие мысли затем выскажет А.Солженицын в своем проекте "Как обустроить Россию". Подадим слово Ильину. В каждом селе, полагает он, избираются волостные избиратели, которые потом соберутся в волости. Сельский сход избирает из себя четырех. Начальник уезда вправе двоих из них утвердить, а двоих отвести. В свою очередь, он предлагает сельскому сходу четырех своих кандидатов, из коих сход подтверждает большинством голосов права двух. Отобранные таким образом четверо народных представителей участвуют в выборах уездного начальства. И так далее вверх по государственной лестнице. Именно такой "корпоративно-учредительский" принцип демократии, считает философ, присущ России. По его мнению, западные принципы либеральной демократии у нас в России с неизбежностью ведут к распаду, к установлению власти "худших". Только собственное корпоративно-учредительное устройство в России способно привести к власти лучшие силы народа. "Демократия, - пишет Ильин, - заслуживает признания и поддержки лишь постольку, поскольку она осуществляет подлинную аристократию (т.е. выделяет кверху лучших людей); а аристократия не вырождается и не вредит государству именно постольку, поскольку в ее состав вступают подлинно лучшие силы народа".

Безусловно, мы не ставили цели показать все многообразие философской и политической мысли Ильина. Наша задача - попытаться наложить исторический прогноз философа на современное политическое развитие России. Без этого не будет понятна стремительно растущая его популярность среди российских "консервативных ", национальных политических сил и отчуждение и непринятие философа в кругу отечественных "либералов".

Убежден, что понимание происходящего вне контекста российской истории попросту невозможно. На наш взгляд, определяющим для политической истории России являлась борьба двух начал - идеи российской государственности и идеи личной свободы. Сложилось так, что становление и развитие российского государства ограничивало, "отменяло" свободу, подчиняло личность идее государства, являвшегося у нас орудием деспотичной власти. Собственно, борьба этих двух начал выступала определяющим фактором и в политической истории Запада до утверждения здесь в той или иной форме идей либерализма, институализации "свободы" в рамках демократических республик. В России же вся духовная борьба прошлого и нынешнего века как раз шла и продолжает идти вокруг идеологии "свободы" и "государственности". Но специфика России в отличии от Запада заключалась и заключается в том, что "свобода" и "государство" всегда были взаимно исключающими сущностями. "Свобода" обретала в России форму анархии и вела к развалу государства, бунту, грозила междоусобицами и крахом России. Реакцией на "либерализм", "свободу" в России всегда была деспотия. Вот это неразрешимое противоречие российской истории и составляет, на наш взгляд, стержень нынешней политической драмы.

Этот безысходный замкнутый круг хода российской истории мучительно переживался всей интеллектуальной элитой. За редким исключением, все талантливое и честное делало свой однозначный внутренний выбор между деспотией и свободой в пользу последней. Да иначе и быть не могло. Философия либерализма, составлявшая духовную основу наших "шестидесятников", легла в основу отечественных демократов с их лозунгами прав человека, свободы и демократии. Триумфальные победы в 1991 году Б.Ельцина и тесно связанной с ним "Демократической России" как раз и символизировали "выброс" накопленной энергии свободы на политическую поверхность. Именно этот год и был ожиданием немедленных и щедрых "даров" свободы и демократии.

Последующие события показали, однако, что реальное политическое движение в стране стало приобретать форму распада, деградации, получающих ныне все более грозную и иррациональную форму. Встает вопрос, в чем причина этого?

По нашему мнению, корни кризиса лежат в невозможности перенесения идеологии и практики "западного" либерализма на национальную российскую почву. Именно поэтому идеология либерализма и ее воплощение на российской почве порождают такие уродливые мутанты, как нынешняя стихийная форма отечественной демократии, ведущей к фрагментации общества, государства, многонационального мегасоциума. Впрочем, иного и не могло быть, ибо наличных предпосылок для становления в России модели либеральной демократии не было.

Основой западных либеральных демократий являются складывающиеся столетиями так называемая рыночная экономика, гражданское общество, правовое государство. Всего этого современное российское общество лишено и сейчас. Попытки "враз", большевистским наскоком "ввести" эти институты дают разрушительный эффект.

Разгосударствление, приватизация экономики порождают не средний класс, не генетически выросшего собственника, а криминального нувориша. В итоге мы можем получить не западный тип экономики, а неведомый современной истории феномен уголовно-клановой экономики.

Вместо гражданского общества получается предельно социально поляризованный, расколото-враждебный, "нище-паразитарный" неосоциум. Мечты о правовом государстве разбиваются о явь коррумпированного государства, правового произвола. В итоге в перспективе просматривается совершенно уникальный исторический феномен - агонизирующий, саморазрушающийся и самопожирающий мегасоциум. Общество оказывается не на пороге выздоровления, а на пороге своей гибели.

Утверждение либерализма получило в России форму "стихийной" демократии и повело к краху союзного, а теперь и к развалу российского государства, философия "суверенитета" личности была перенесена на почву абсолютного национального суверенитета.

Незадолго перед своей кончиной А.Сахаров, отвечая на вопрос, сохраняется ли право на выход из единого государства за малочисленными национальными образованиями, где население может насчитывать всего несколько тысяч человек, утверждал, что "у всех должны быть равные права независимо от численности". Но идея "чистого национального" государства не только утопична, она - разрушительна.

Борьба радикал-либеральных и радикал-национальных сил против коммунистической "империи" базировалась на ложной посылке отождествления "коммунизма" и союзно-российской государственности. Российская, а затем и советская "империя "как государственное образование, безусловно, нивелировала национальные начала развития многих народов, в том числе и русского. Но это только одна половина правды. Вторая - это государство в ходе своей исторической эволюции привело к созданию уникального многонационального мегасоциума, где произошла глубокая межнациональная инфильтрация всех народов и этносов на "союзном" геополитическом пространстве.

Искусственное расчленение союзного государства, перенесение на российскую почву идеи "национального" государства - это однозначный путь к затяжным межнациональным конфликтам и войнам. Утверждение, что "ликвидация" Союза ССР предотвратила "югославский" вариант, - ложно. Она как раз и провоцирует югославский вариант, свидетелями чему мы являемся во многих регионах бывшего Союза. Антиисторизм в подходе к Российскому государству, неумение и нежелание реформировать "империю" толкнуло национал-радикалов на путь исторической реконкисты, т.е. войны с историей. Итогом может быть здесь только цепь кровавых межнациональных конфликтов, потеря в конечном итоге государственной самостоятельности и независимости ныне "суверенными" государствами. Отдельные голоса отечественных мыслителей о гибельности такого пути услышаны не были.

Не были востребованы нынешними реформаторами и идеи традиционной для России "корпоративной демократии" в противовес модели западной либеральной демократии. Предложения И.Ильина, а затем А.Солженицына строить государство "снизу", что сохранило бы стабильность в России, даже не были обсуждены в московской интеллектуальной среде. Метания нынешних властей, их заигрывание с "провинцией" - свидетельство отсутствия хоть какой-либо концепции нового Российского государства.

Утопичны надежды на вхождение России и в современную "цивилизацию". Во-первых, Россия никогда из нее и "не выпадала", она всегда была частью цивилизации. Во-вторых, не принимаются во внимание многие предостережения, в частности, Л.Гумилева о том, что ценой интеграции России с Западом будет потеря всех национальных традиций и последующая ассимиляция. Запад и Россия всегда будут историческими антагонистами, ибо философия западного либерализма обречена в России на отторжение. России предстоит искать свои пути к свободе. На наш взгляд, внутренне России свойствен не либерально-демократический путь, а корпоративно-демократические формы государственного устройства. Вот борьба между либерально-демократическим и корпоративно демократическим путями развития и будет определять в ближайшее время будущее России.