Примером крупной внешнеполитической проблемы, требующей из-за своего характера комплексного подхода, является урегулирование статуса Каспийского моря. Эта проблема, несмотря на ее внешне второстепенный характер, по сути своей сложна и многоаспектна¹, а именно: 

• эту проблему уже нельзя решить так, как она решалась в 1921 и 1990 гг. В любом случае, даже если исходить из положений предыдущих договоров, необходим консенсус уже не двух, а пяти государств;
• в отличие от предыдущих лет, ни одно из этих государств не доминирует в регионе;
• нарастает объем противоречий между этими странами, что определяет их разный подход к проблеме;
• масштабы региона ныне не ограничиваются прикаспийскими странами. В решении проблемы собираются прямо или косвенно участвовать ряд стран переднеазиатского региона;
• на решение проблемы влияет политика ряда стран, желающих укрепить свои позиции в регионе в целом;
• проблема стоит гораздо шире и глубже, чем простое определение правового статуса Каспийского моря.

Разный подход к определению правового статуса Каспия определяется местом проблемы в стратегии развития стран региона. Следовательно, нужно учесть разнонаправленные интересы этих и стоящих за ними ближних и дальних субъектов, уже действующих в этом регионе. Однако есть еще одна группа факторов: в решении этой проблемы яснее всего проявляется усложнение системы международных отношений, связанное как с появлением в них нетрадиционных субъектов, так и новыми их аспектами. Политика в этом регионе во многом диктуется "нефтяной дипломатией" как составной частью энергетической составляющей современных международных отношений. 

Прежде всего, следует выделить роль нефтегазового комплекса в развитии России. Одной из основных задач социально-экономического развития РФ является создание эффективной, конкурентоспособной экономики. При любых вариантах и сценариях развития экономики на ближайшие 10-20 лет природные ресурсы, в первую очередь, ископаемые топливно-энергетические ресурсы, будут главным фактором экономического роста страны. Нефтегазовый комплекс (НГК) России вышел на новый этап своего развития, требующий серьезных изменений в самом комплексе и в системе государственного регулирования его деятельности, учитывающих не менее серьезные изменения, произошедшие во внешней среде функционирования, - в национальной и мировой экономике.

Сегодня НГК России обеспечивает более 2/3 общего потребления первичных энергоресурсов и 4/5 их производства. НГК является главным источником налоговых (около 40% доходов федерального бюджета и порядка 20% консолидированного бюджета) и валютных (порядка 40%) поступлений государства. На долю НГК приходится 12% промышленного производства России и 3% занятых в нем.

С 90-х годов на территориях, входивших в СССР, началась большая "нефтяная игра" - разработка крупнейших месторождений Центральной Азии и Закавказья. Территория СНГ стала местом активной борьбы крупнейших мировых компаний за получение права на разработку и транспортировку "черного золота". Вопросы о маршрутах нефтепроводов приобрели политическое значение. Западные конкуренты существенно потеснили российских участников и на поле традиционных интересов. Восстановлением статуса отечественного ТЭК на постсоветском пространстве занялись российские нефтяные компании. К числу наиболее активных из них относятся "ЛУКОЙЛ", "Роснефть", ЮКОС, "Славнефть", "Сибнефть" и "Транснефть".

Из всех российских нефтяных компаний самые прочные позиции на рынках СНГ оказались у "ЛУКОЙЛ". Развитие отношений со странами Содружества - один из центральных приоритетов его деятельности, и особенно активно она действует на Каспии. К самым перспективным месторождениям прикаспийского региона относятся три месторождения в Азербайджане (Азери, Чигар и глубоководная часть Гюнешли) и конкурирующий с ними (как в экономическом, так и в геополитическом смысле) проект разработок в Тенгизе (Казахстан). Дискуссия вокруг азербайджанского проекта, который назвали "проектом века", поднялась не столько из-за "большой нефти", сколько из-за выбора маршрутов ее транспортировки.

Российская "нефтяная дипломатия" в отношении Азербайджана существенно осложняется политическими антипатиями Баку к Москве и широкой активностью западных игроков. Единственной российской компанией, которой удалось переломить эти негативные тенденции, был опять же "ЛУКОЙЛ", которому, кажется, удалось завоевать уважение со стороны правительства Азербайджана и лично Гейдара Алиева. Видимо, не без участия последнего компания получила свою долю участия в "проекте века" (10%), которую ему переуступила Государственная нефтяная компания Азербайджана (ГНКАР). Кроме того, "ЛУКОЙЛ" принимает участие в разработке крупного месторождения Карабах, запасы которого оцениваются в 100 млн. т. Доля компании здесь составляет целых 32,5%. Она же является оператором проекта.

Стремительный рост энерго- и ресурсоемкости мировой экономики в конце ХХ в. ведет к тому, что в ХХI в. качество жизни в любой стране будет определяться прежде всего возможностями ее доступа к природным ресурсам. Этим же будет определяться и влияние на международные отношения. Особенно остро проблема ресурсов стоит перед развитыми странами, где она трансформируется в проблему выживания. С этой точки зрения постсоветское пространство, включая Россию, Закавказье (прежде всего, Каспийский регион), Казахстан и Среднюю Азию, представляет для развитых стран особый интерес, поскольку на него приходится 60-70% разведанных мировых запасов сырья.

Запасы нефти и газа в Каспийском море привлекают все большее международное внимание. Сейчас, когда на кон поставлены миллиарды баррелей нефти, нефтяные компании всего мира чуть ли не выстраиваются в очередь для того, чтобы подписать прибыльные контракты с правительствами прикаспийских стран. Рост цен на нефть на мировом рынке в целом привел к увеличению темпов развития всей промышленности; "куски нефтяного пирога" уже находятся в пределах досягаемости, и ни о каком понижении интереса не может быть и речи. Доказанные запасы в 30 млрд. баррелей нефти и 5,58 трлн. куб. м газа стабильно манят нефтяных магнатов всего мира.

Восьмимиллиардный нефтяной "контракт века", подписанный Азербайджанской международной операционной компанией (АМОК) в сентябре 1994 г., явился началом "третьего нефтяного бума в Баку". 

АМОК подписала соглашение о разработке трех морских месторождений - "Азери", "Чыраг" и глубоководной части "Гюнешли", добыча с которого составляла около половины добываемой в республике нефти.

СП "Тенгизшевройл" (ТШО), разрабатывающее это месторождение, считает, что его запасы достигают 6-9 млрд. баррелей нефти. "Тенгизшевройл", возглавляемый компанией Chevron (45%) и включающий в себя "Казахойл" (25%), Mobil (25%) и "ЛУКАРКО" (5%), увеличил добычу до 190 тыс. баррелей в сутки против первоначальных 20 тыс. бар./сут. в 1993 г. К 2010 г. "ТШО" планирует увеличение добычи до 700 тыс. бар./сут.

Возможные запасы гораздо больше и, по данным туркменского правительства, составляют от 15 до 21 трлн. куб. м газа и 36-47 млрд. баррелей нефти. В 1998 г. добыча газа составила до 40 млрд. куб. м. К 2015 г. правительство Туркменистана ожидает увеличение добычи до 63,4 млрд. куб. м.

Подсчитанные строительные затраты на трубопровод довольно значительны (2,9 млрд. долл.), а сам маршрут сопряжен с различными техническими трудностями. Следовательно, АМОК вполне может выбрать один из предлагаемых маршрутов, как, например, прокладка линии, параллельной маршруту Баку-Джейхан или Баку-Новороссийск. Показательно, однако, что в ходе предвыборной кампании избранный президентом США Дж. Буш-мл. высказал сомнения в экономической целесообразности трубопровода Баку-Джейхан из-за его дороговизны и не возражал против маршрутов перекачки нефти через территорию России и Ирана.

Супертруба ляжет на глубине 2 км. На первых порах она будет поставлять южному соседу по 3 млрд., а после достижения в 2010 г. проектной мощности - по 16 млрд. куб. м газа ежегодно².

Геополитическая важность Каспийского региона значительно расширила число участвующих в решении его судьбы субъектов. Все это предельно усложняет решение проблемы статуса Каспийского моря.

Основные направления политики России на Каспии согласно Концепции внешней политики РФ, состоят в том, что "Россия будет добиваться выработки такого статуса Каспийского моря, который позволил бы прибрежным государствам развернуть взаимовыгодное сотрудничество по эксплуатации ресурсов региона на справедливой основе, с учетом законных интересов друг друга". 

В совместном заявлении 19 июня 2000 г. президенты России и Казахстана призвали другие прикаспийские государства к более активному диалогу по проблеме определения нового правового статуса Каспийского моря, полагая, что в основу консенсусного решения о статусе могло бы быть положено компромиссное предложение о разграничении дна Каспийского моря в целях осуществления суверенных прав на недропользование при сохранении в общем пользовании водного пространства для обеспечения свободы судоходства, согласованных норм рыболовства и защиты окружающей среды. Достижению согласия между заинтересованными прибрежными государствами в вопросах разграничения ресурсов дна Каспийского моря по модифицированной срединной линии способствовала бы договоренность об освоении месторождений, которые находятся в потенциально спорных зонах, например, по принципу 50 на 50 с возмещением исторических затрат.

Руководители Казахстана, Азербайджана и Туркменистана приветствовали намерение России способствовать скорейшему разрешению накопившихся проблем Каспия, выразили готовность к тесному сотрудничеству, расценили назначение специального представителя Президента РФ по вопросам урегулирования статуса Каспийского моря как своевременный шаг, свидетельствующий о большом значении, которое российское руководство придает Каспийскому региону. В данном контексте в Концепции внешней политики РФ четко записано: "Рассматривая Большое Средиземноморье как связующий узел таких регионов, как Ближний Восток, Черноморский регион, Кавказ, бассейн Каспийского моря, Россия намерена проводить целенаправленный курс на превращение его в зону мира, стабильности и добрососедства, что будет способствовать продвижению российских экономических интересов, в том числе в выборе маршрутов прохождения важных потоков энергоносителей"³.

Либерально настроенные американские специалисты считают, что во взаимоотношениях России и США в этом стратегически важном районе "наиболее широкой является область переплетения элементов сотрудничества и конкуренции, так называемая "серая зона"… Сюда относится, в частности, реализация энергетических проектов в Каспийском регионе"… Значительная часть российских элит склонна рассматривать политику США в отношении стран СНГ, в том числе на Каспии и на Кавказе, как антироссийскую в своей основе". По мнению экспертов Фонда Карнеги, это является "большим препятствием для позитивного развития отношений между Россией и США"⁴.

Раскрывая нюансы "нефтяной дипломатии" в регионе, российские эксперты справедливо отмечают: "Взаимодействие Москвы со странами Закавказья и Центральной Азии - это сложнейший и обширный комплекс проблем черноморско-каспийской зоны, неотъемлемый от политики балканских стран, Украины, Турции, Ирана, Пакистана, Индии, Китая, от событий в Афганистане и все более активной линии США и держав Запада"⁵. 

На этом фоне все немногие успехи в отношениях России со странами "ближнего зарубежья" в последнее время строились сугубо на двусторонней основе и заключались в соглашениях по конкретным военным, экономическим или политическим вопросам (в частности, с Азербайджаном о нефтепроводе). Россия расширяет торговлю с Турцией и имеет немалые взаимные экономические интересы с прибрежными государствами бассейна Черного и Каспийского морей.

США проявляют особую активность в проникновение в этот регион. При этом Вашингтон не скрывает, что право на свободный доступ к ресурсам этого района мира он намерен обеспечивать, в случае необходимости, с помощью силы. 

Еще в 1994 г. президент Клинтон подписал документ, в котором говорится о готовности применить силу для получения доступа к источникам сырья: "Соединенные Штаты Америки весьма заинтересованы в беспрепятственном доступе к сырью за рубежом… Когда на карту могут быть поставлены жизненные интересы нации, применение нами силы будет решительным и, если это необходимо, односторонним".

Современное американское проникновение на Кавказ, и особенно в Закавказье, имеет свое начало в политике США в регионе Ближнего и Среднего Востока в 20-е годы XX столетия. Тогда США, продолжая свою линию на "борьбу с британским экспансионизмом", выступали за политику формирования общественного мнения в пользу поддержки независимости Закавказских республик. Ныне, с появлением США на Кавказе, тенденция изменения соотношения сил на Ближнем Востоке приобретает определенную устойчивость и может в будущем привести к кардинально иному балансу сил и интересов на южном направлении. При этом Вашингтон исходит из того, что США не могут полностью дистанцироваться от процессов, протекающих на Кавказе, территория которого непосредственно соседствует со странами, где США давно имеют свои интересы и союзнические обязательства⁶. В такой ситуации американская дипломатия склоняется к необходимости принять участие в кавказских делах. Американские компании по своей инициативе и по приглашению кавказских стран начинают участвовать или рассматривать возможности участия в различных проектах по разработке и транспортировке энергосодержащего сырья.

Принципиальную роль здесь сыграл подписанный осенью 1994 г. "контракт века", открывший компаниям США доступ к нефтяным запасам Каспия и прилегающих к нему районов. Американо-азербайджанское сотрудничество в этом направлении нашло свое дальнейшее продолжение в разработке различных инвестиционных проектов, связанных опять же с нефтью Каспия. Впоследствии в США неоднократно подчеркивали, что они будут защищать и поддерживать интересы своих частных компаний.

Вместе с тем многие на Западе не хотели бы усиления в результате подавления чеченского сепаратизма позиций России на всем Кавказе и в Каспийском нефтяном регионе. За влияние в этом регионе, имеющем, как считается, геостратегическое и геоэкономическое значение, идет соревнование между странами ЕС и США, но оба центра солидарно не хотели бы иметь сильного конкурента в лице России.

Жизненно важные интересы России в Закавказье требуют проведения скоординированного и рассчитанного на долгосрочную перспективу курса: 

• на развитие устойчивых дружественных отношений с Азербайджаном, Арменией, Грузией, другими государствами;
• на стабилизацию ситуации в регионе;
• на укрепление взаимодействия с этими государствами, в том числе на многосторонней основе.

Итак, определяющиеся интересы США на Кавказе, в частности, стремление к укреплению их экономического присутствия, в конечном счете ведут к уменьшению влияния России и замедлению интеграционных процессов на постсоветском пространстве под ее началом. Таким образом, по геополитическим и экономическим вопросам интересы России и США на южном направлении все более сталкиваются в связи с возрастающей активностью последних на Кавказе. 
 

В целом стратегическую линию внешней политики США на Кавказе обозначил президент Б.Клинтон. 

В ходе визита Г.Алиева в Вашингтон он отметил, что США признают те "опасности", с которыми сталкивается Азербайджан при решении вопросов своей безопасности, и твердо поддерживают активную интеграцию Азербайджана в структуры евроатлантической безопасности. Хотя это было сказано в связи с американо-азербайджанскими отношениями, но это соответствует и отношениям с Грузией. А если учитывать, что, по крайней мере, армянская диаспора не останется в стороне от процесса формирования кавказской политики США, то это можно отнести и к Армении. Поскольку сам Г.Алиев в ходе этого визита говорил о том, что его беспокоит "зависимость страны от Москвы", то можно сделать вывод, о каких опасностях говорил глава американского государства.

Первым шагом в этом направлении было бы включение этих республик в Североатлантический совет сотрудничества, который часто рассматривается как "связующее звено" между НАТО и СНГ. При этом в качестве первостепенной была определена и изложена в докладе американского Центра по переговорам в области национальной безопасности следующая задача: "сохранение американского лидерства и американского политического присутствия в регионе". Так, посол США по особым поручениям, курирующий в Государственном департаменте отношения с СНГ, С.Состанович заявил, что Вашингтон "категорически отвергает идею российской сферы влияния", в первую очередь на Кавказе.

Здесь имеется в виду, прежде всего, интерес Запада к нефтяным богатствам Каспийского моря и маршрутам прокладки нефтепроводов. Россия, как известно, исходит из необходимости обеспечения гарантированного экономически и экологически безопасного выхода к мировым рынкам для нефтегазовых ресурсов Прикаспийского региона. 

В данном контексте важным событием стал визит Президента В.В. Путина в Баку в первой декаде января 2001 г. Визит был призван, прежде всего, сблизить позиции России и Азербайджана по целому комплексу проблем, серьезно осложняющих отношения двух стран. Среди них наиболее трудные - статус Каспия, транспортировка азербайджанской нефти и др. В результате визита Президента РФ и его бесед с Г.Алиевым, по мнению экспертов, наметилось потепление в российско-азербайджанских отношениях.

Важно и подписание Бакинской декларации о принципах обеспечения безопасности и развития сотрудничества на Кавказе.

Был достигнут определенный прогресс по статусу Каспия: президенты подписали Совместное заявление о принципах сотрудничества на Каспийском море⁷.

В.В.Путин был более конкретен в отношении экономических перспектив сотрудничества между РФ и Азербайджаном. "Россия выступает за самое тесное сотрудничество в области добычи, переработки и транспортировки нефти, Россия заинтересована в участии российских компаний в модернизации электроэнергетической системы Азербайджана". Как бы в развитие слов Президента российская компания "ЛУКОЙЛ" подписала соглашение с азербайджанский стороной, получив право добычи нефти на Апшероне. Извлекаемые запасы нефти здесь оцениваются в 25 млн. т.

Президент России согласился и с предложением Сапармурата Ниязова о проведении Каспийского саммита в Туркмении. По мнению экспертов, такая встреча позволит найти точки соприкосновения в подходах прикаспийских стран к главному вопросу - выработке нового международно-правового статуса Каспия. В этом смысле позиции РФ и прибрежных государств по статусу Каспия в значительной степени совпали, считает В.В.Путин.

Повышенное внимание США к Каспийскому региону в последние годы определяется, прежде всего, возможностью региона стать в начале XXI в. реальной альтернативой Ближнему и Среднему Востоку по поставкам углеводородов. 

Оценки суммарных запасов нефти на Каспии, включая шельф, достигают по отдельным данным, около 200 млрд. баррелей (для сравнения: доказанные запасы нефти Саудовской Аравии - 259, Ирака - 112, Западной Европы - 18,36 млрд. баррелей). Контроль или присутствие в этом регионе имеют первостепенное значение для Америки.

• наращивание своего присутствия в Центральной Азии и в бассейне Каспийского моря и укрепление позиций США в сфере обеспечения поставок углеводородного сырья;
• поддержка национального суверенитета республик СНГ в целях недопущения восстановления влияния России на постсоветском пространстве, особенно в районах добычи нефти и газа;
• противодействие проектам усиления "северного" направления транспортировки каспийской нефти, на который ориентируется Россия;
• поддержка и однозначная ориентация на "южный" маршрут, который предпочитает официальный Вашингтон;
• поддержка государств "светского" ислама в противовес радикальным исламским движениям и группировкам, могущим подорвать попытки США установить свое господство на мировых нефтяных рынках.

Американские компании, работающие на Каспии, могут однозначно рассчитывать на государственную поддержку, высказанную в специальном заявлении министерства энергетики США в начале апреля 1998 г., где, в частности, было отмечено: "Главная задача США - обеспечить разработку Каспийского бассейна как можно быстрее и как можно дешевле. Конечно, интерес США состоит и в том, чтобы обеспечить американским компаниям максимальное участие в этих проектах".

Точки зрения Белого дома и официального Баку совпадают: "большая" нефть должна пойти на мировые рынки, минуя территорию России. "Контроль над Азербайджаном, Грузией и Турцией, - писал по этому поводу американский журнал "Бизнес уик", - дает Вашингтону рычаги гарантированного управления ситуацией в Каспийском регионе и сбалансирует зависимость Европы от поставок нефти из политически нестабильного Персидского залива, хотя и не устранит ее полностью. Формирование системы евроазиатских транспортных (не только нефтепроводных) коридоров в обход Ирана, России и Китая явно отвечает геостратегическим интересам США"⁸. 

Сближение позиций России и Ирана по каспийской нефти уже происходит. Следует отметить, что Россия, Иран и Туркменистан выступают с предложением совместного осуществления всех разработок на Каспии, что в перспективе может угрожать полным отстранением США от участия в освоении ресурсов моря. Россия участвует в совместной с иранской стороной разработке углеводородов по проекту "Шах-Дениз" (прецедент, позволяющий Ирану блокировать участие США в энергетических проектах), в Иране работают российские нефтяники. С ростом добычи нефти и более активным продвижением России как в прикаспийский регион, так и в страны, лежащие к югу от Каспия, будет возрастать значение Ближнего и Среднего Востока в качестве транзитного пути для поставок углеводородов Каспия в государства Юго-Восточной Азии и Дальнего Востока, где в перспективе сохранится наибольший рост спроса на нефть. Россия, заинтересованная в более широкой диверсификации маршрутов транспортировки нефти, поддержит, вероятно, строительство трубопровода через Иран до Персидского залива - самого короткого и экономически выгодного маршрута в южном направлении.

Помимо Ирана другим резервом для политики России является Ирак, вступающий сейчас на мировой рынок энергоносителей, тем более что наша страна (и наш бизнес) заметно опережает Запад (и США в первую очередь) в "открытии" Ирака. Об этом свидетельствуют уже предпринимаемые Соединенными Штатами попытка "выдавить" Россию из Ирака. 

Таким образом, только диверсифицированная политика России в Каспийском регионе позволит ей сохранить и упрочить свои позиции. Бесполезно спорить, какова должна быть иерархия действий: политики должны расчищать поле деятельности для экономических субъектов, или последние создавать основу для политического влияния. Как показывает анализ каспийской проблемы, только сочетание всех механизмов и рычагов воздействия во внешней политике ведет к упрочению позиций страны в том или ином регионе, в его превращении в зону сотрудничества, а не противостояния, от которого в конечном счете будут страдать все участники. 
 

__________________

¹ Это положение подтверждается тем, что ее так и не удалось решить в конце 90-х годов в рамках так называемой Каспийской комиссии.
² "Голубой поток" наполнит содержанием соглашение, которое на 25 лет закрепляет за российским энергетическим комплексом статус важнейшего поставщика Турции. Предполагается освоить 13,5 млрд. долл.
³ Дипломатический вестник МИД РФ. 2000. № 8.
⁴ U.S. - RUSSIAN RELATIONS AT THE TURN OF THE CENTURY. The Carnegie Endowment for International Peace. Washington (D.C.). 2000.U.S. - RUSSIAN RELATIONS AT THE TURN OF THE CENTURY. The Carnegie Endowment for International Peace. Washington (D.C.). 2000.
⁵ Внешняя политика и безопасность современной России. М. 1999. Т.1.
⁶ Гарнет Дж. Э. Бизнес и внешняя политика. /Pro et Contra. 1997.
⁷ Изначально Азербайджан выступал за секторальное деление Каспия: как дна, так и поверхности, в то время как Россия выступала за деление дна Каспия на сектора, а поверхность хотела бы оставить в общем пользовании созданного для этого совета прикаспийских государств, куда войдут все пять стран, находящихся на побережье.
⁸ Business week. 2000. June 20.
⁹ Brzezinski Z. A Geostrategy for Eurasia. Foreign Affairs. 1997. № 5.