Напомним, что в Государственной Думе находятся два законопроекта с поправками в закон о соотечественниках. Первый внесен был депутатом Затулиным в ноябре прошлого года. Второй – внесен Правительством в марте этого года. Законопроекты не альтернативные, оба проходят процедуру рассмотрения самостоятельно.

В ходе подготовки к первому чтению законопроектов, вносящих поправки в Федеральный закон «О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом», состоялось несколько обсуждений на разных площадках. 18 мая проекты обсудили в Общественной палате, которая рекомендовала Думе не спешить с принятием законопроектов, а еще раз обсудить их на парламентских слушаниях с участием членов Общественной палаты.

Эту рекомендацию восприняли, частично. Рассмотрение проектов в первом чтении перенесли с 21 мая на 4 июня. Конечно, в такой срок провести парламентские слушания невозможно. В итоге – в Госдуме прошло два мероприятия. На «круглом столе» 1 июня собрались эксперты, ученые, депутаты, представители Церкви, которые высказали разные взгляды, на оба проекта но, без сомнения, полезные для их доработки. Критические замечания высказаны к обоим вариантам. Предложены поправки, которые можно учесть при подготовке ко второму чтению. 2 июня прошло рабочее совещание в Комитете по делам СНГ и связям с соотечественниками.

Ниже публикуем стенограмму «круглого стола», состоявшегося 1 июня.

Стенограмма «круглого стола» на тему: «Концепции законопроектов о поправках в Федеральный закон «О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом».

Председательствует первый заместитель председателя Комитета по делам Содружества Независимых Государств и связям с соотечественниками К.Ф. Затулин

Председательствующий. Уважаемые коллеги! У нас не так много времени для того, чтобы сегодня сделать ещё одну попытку подискутировать по внесённым в Государственную Думу законопроектам о поправках в федеральный закон о государственной политике в отношении соотечественников за рубежом. Два имеющихся на этот счёт законопроекта Советом Государственной Думы поставлены на эту пятницу — на 4 июня — для обсуждения в первом чтении. Поэтому позволю себе далее не откладывать, а сделать как можно более краткое сообщение с тем, чтобы объяснить, в чём состоит существо момента в отношении тех самых законопроектов, которые мы сегодня договорились обсудить.

Прежде всего, хочу заметить, что Совет Государственной Думы обсуждал этот вопрос в конце мая и принял решение о рассмотрении в первом чтении 4 июня двух законопроектов: того, который внёс я в ноябре прошлого года, и законопроект на эту же тему, который внесло Правительство в марте этого года. Одновременно с этим была дана рекомендация провести в преддверии этого обсуждения «круглый стол» или расширенное совещание с тем, чтобы попробовать уточнить возможность компромиссов, какие есть плюсы, минусы у законопроектов. То есть провести дополнительную дискуссию по предмету закона.

Мы сегодня предлагаем в достаточно свободном режиме, то есть, не ограничивая экспертов, журналистов, провести такое обсуждение. Уже после того, как это обсуждение было назначено, председатель нашего комитета по делам СНГ и связям с соотечественниками г-н Островский распорядился организовать 2 июня в 14.00 расширенное заседание комитета по делам СНГ с приглашением комитетов — соисполнителей по этому закону, а также представителей Общественной палаты, которые в мае месяце своим письмом (за подписью секретаря Общественной палаты — академика Велихова) обозначили свою позицию и предложили отложить принятие этих законов, доработать их.

По мнению комиссии Общественной палаты, которая провела в этот период своё совещание, есть претензии к обоим законам. Представители Общественной палаты намереваются выступать на пленарном заседании, когда эти законы будут рассматриваться. По крайней мере, такой запрос, как мне сказали, Общественной палатой сделан.

Поэтому сегодня у нас получается разговор в одном кругу. Завтра я не могу гарантировать, что все участвующие сегодня будут приглашены, поскольку, я не знаю, по каким причинам, но председатель комитета не хочет обсуждения как можно более широкого, а хочет его сузить до формальных рамок.

Мы не стали отменять сегодняшний разговор, чтобы дать возможность ещё раз высказаться по предмету этого закона. Это — в отношении предпосылок, причин и поводов к этой встрече. А теперь — по существу.

У вас довольно много документов на руках. Кроме того, если что-то сегодня не размножено, включая стенограммы заседаний, они есть в открытом доступе на сайте «Материк» нашего Института диаспоры интеграции. Есть стенограмма моего выступления на заседании комитета, который обсуждал в мае месяце оба этих законопроекта, есть моё предшествующее заявление в декабре прошлого года на конгрессе соотечественников, где я выступал, в общем-то, на те же темы. Тем не менее, может быть, есть смысл какие-то вещи ещё раз повторить.

Я не буду говорить о достоинствах обоих проектов. Сама необходимость принятия этих проектов изначально была связана с тем, что закон, принятый в 1999 году, по общему мнению, сложившемуся в том числе и у нас в Государственной Думе, очень расширителен в том, что касается круга соотечественников, на который он должен распространяться, с одной стороны. А, с другой стороны, он был декларативен в том, что касается прав и обязанностей наших соотечественников. Они в декларативной форме заявлены в законе, однако, как показала практика, многие из них даже формально не были реализованы, как, например, положение о свидетельстве соотечественника, которое должно было быть разработано Правительством и дальше выдаваться соотечественникам. Как мы знаем, ни одного такого свидетельства не выдано, и даже сама форма свидетельства за прошедшие 10 лет не была разработана.

Поэтому назрела, и не вчера, а несколько лет назад, потребность, было создано мнение о необходимости поправок в закон. В определённом смысле я с этим согласен, поскольку любой закон, тем более, действующий в течение столь, по нашим меркам, продолжительного периода, нуждается в корректировке. И я в этой корректировке тоже принимал участие, работая в составе как Правительственной комиссии по делам соотечественников за рубежом, так и рабочей группы, которая была создана Правительственной комиссией специально для этого, под руководством бывшего председателя Комитета по делам СНГ Совета Федерации Густова.

Могу сказать, что рабочая группа не была полностью поддержана правительственной комиссией. Часть предложений, как раз тех, которые вошли в мой законопроект, летом 2009 года была отвергнута Правительственной комиссией. Я считаю, что в результате тот проект, который нам сегодня предлагается от имени Правительства, ухудшает действующий закон, а не улучшает его.

Мы можем проанализировать, какие именно поправки в соответствии с правительственным законопроектом вносятся в закон. Поправки, связанные с определением соотечественника. Здесь у меня с авторами правительственного законопроекта нет расхождений. Они приняли то предложение, которое было сформулировано мной и одобрено рабочей группой.

Хочу сразу сказать, что определение соотечественника никогда, наверное, не будет всех устраивающим, и оно будет меняться в зависимости от разных возможностей и ситуаций, которые складываются в России. К этому надо бы привыкнуть.

Это определение не свободно от критики, но оно, по крайней мере, не ставит нас в неловкое положение, когда речь заходит о тех миллионах граждан зарубежных стран, которых мы априори зачисляем в соотечественники, сами же они категорически возражают против этого.

Мы попадаем в неловкую ситуацию, когда как бы навязываем родство тем, кто не хотел бы этого родства, я имею в виду, прежде всего, те народы, которые давным-давно обрели свою государственность или обрели её совсем недавно. Это и Финляндия, и Польша, это и Латвия, Эстония, Литва. В соответствии с законом, который сегодня действует, мы вправе распространять на всё население этих государств норму о том, что они являются нашими соотечественниками. Ибо их предки жили в составе общего государства с нынешней Российской Федерацией, я имею в виду Российскую Империю или Советский Союз.

В проектах делается попытка уйти от этих неловкостей. Конечно, эта попытка может по-разному оцениваться. Мы знаем, что есть критические замечания по этому поводу.

Но повторяю, в этом вопросе правительственный законопроект и законопроект внесённый депутатом Затулиным, не отличаются. Те отличия, какие есть, на мой взгляд, носят принципиальный характер. В силу этого, они вряд ли могут быть исправлены во втором чтении. То есть теоретически можно было бы, приняв закон в первом чтении, затем внести правки. И, наверное, скорее всего, так и придётся делать, но будут существенные затруднения в их принятии. Для любого, кто знает парламентскую процедуру, поправки во втором чтении не могут менять концепцию закона.

Авторы правительственного законопроекта совершенно чётко отказываются от того, чтобы предоставлять соотечественникам те права, на которых я настаиваю и, соответственно, документировать факт предоставления этих прав. Сегодня некоторые из моих коллег утешают себя тем, что можно внести поправки в правительственный проект при подготовке ко второму чтению, и тогда не будет этой коллизии. Я сомневаюсь в результативности такого подхода. Я буду делать такие попытки, если так сложится ситуация, но я не верю в то, что они будут успешны.

Принципиальное расхождение заключается, на мой взгляд, не в этом злосчастном свидетельстве — удостоверении соотечественников, расхождение в философии нашего подхода к государственной политике в отношении соотечественников за рубежом.

У нас с течением времени складывается практика, при которой мы пропагандируем сотрудничество с соотечественниками и установление с ними связей, говорим по этому поводу очень хорошие слова с самых высоких трибун и из самых высоких уст. И при этом в реальности сокращаем те возможности, которыми соотечественники могли бы располагать, в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Самый яркий пример – вопрос о гражданстве. В 2009 году в нашем законодательстве о гражданстве окончательно пропало право на упрощённый порядок получения гражданства соотечественниками. Теперь из нашего законодательства изъято такое понятие, как «соотечественник», имеющий некоторые статусные, особые права, отличные от других иностранных граждан, которые хотели бы стать гражданами России.

Само по себе это перечеркивает, на мой взгляд, очень многие слова, которые сказаны, и даже благие намерения самого правительственного законопроекта, отраженные в других его поправках и изменениях. Хотя и по упрощенной схеме получить российское гражданство не так-то просто, но, тем не менее, это гораздо проще, чем по обычной схеме. Благодаря упрощенной форме, которая была в законе до 1 июля 2009 года, за прошедшие годы 2,5 миллиона человек стали гражданами Российской Федерации. Если мы ставим задачу увеличивать число граждан Российской Федерации, собирать народ, как было сказано, то в этом случае нам надо сохранять и развивать эту норму, а мы её вычеркиваем.

Мой законопроект как раз требует вернуть эту норму и добавить к этому целый ряд символических и на самом деле неимущественных прав, которые бы дали понять нашим соотечественникам: что мы, во-первых, на самом деле серьезно подходим к контактам с ними; а, во-вторых, для всех, кто этого хотел бы (может быть, не все этого хотели бы, не всем это нужно), но для тех, кто этого хотел бы, мы открываем дверь. То есть, мы в законе о соотечественниках прямо указываем на права и возможности каждого, кто захотел бы, будучи соотечественником, к ним прибегнуть. (Как конкретно реализовать эти права, будет прописано в законах, регулирующих конкретные права. И поправки в эти законы также подготовлены). Это одна философия, при которой мы даем нашим соотечественникам права.

Есть другая философия, которой мы по факту начали пользоваться. Мы создаем всё новые и новые структуры, затыкаем и латаем дыры в работе с соотечественниками. Мы создали Фонд «Русский мир». Мы на сегодняшний день создали целое ведомство, которое называется «Россотрудничество». Мы предполагаем теперь, несмотря на наличие всех этих ведомств, создавать ещё Фонд защиты прав соотечественников, ну и дальше множить число различного рода организаций – правительственных или общественно-государственных, которые ведут работу с соотечественниками, в расчете на то, что эти организации в ручном режиме будут решать проблемы тех или иных людей.

Я не возражаю против того, чтобы мы создавали новые структуры, чтобы мы совершенствовали систему управления. Но я категорически убежден в том, что сквозь игольное ушко и сквозь узкое горлышко любых бюрократических ведомств пройти будет чрезвычайно сложно, если не будет законодательной базы. То есть, вместо того, чтобы решать вопрос напрямую, вместо этого мы предлагаем соотечественникам: вы сходите в какую-нибудь структуру, авось в этой структуре ваши проблемы решат или какую-то часть ваших проблем снимут.

Я предлагаю задуматься всем присутствующим и отсутствующим над тем, насколько вообще возможно, сколько людей таким путем могут пройти и добиться положительного результата? По сути, мы их отправляем по бюрократической иерархии, Я не нигилист, я понимаю, что на самом деле никуда не деться ни от ведомств, ни от министерств и, естественно, они должны быть. Но подменить одно другим, на мой взгляд, является фатальной ошибкой.

Вот смотрите, что предлагает правительственный законопроект по существу. Про определение мы сказали – здесь нет, во всяком случае, у нас, нет споров. Но, кроме этого, какие ещё поправки вносятся в закон?

Вносятся поправки о Всемирном координационном совете, который уже существует и действует. При этом, как сказано в поправках Правительства, что этот Всемирный координационный совет «формируется» – так сказано.

У меня тоже этот Всемирный координационный совет присутствует в поправках. Но даже в этом вопросе есть разногласия. Если мы считаем его координационным советом, даем ему какие-то полномочия, было бы правильно, если бы он избирался нашими соотечественниками, хотя бы на конгрессах, которые проводятся раз в три года. Пусть это квазивыборы, но это всё-таки какие-то выборы.

В правительственном законопроекте слова «выборы» нет. Там написано: он «формируется». Но ничего не сказано о том, что он избирается. То есть, на практике получается, что Министерство иностранных дел подбирает организации, подбирает лидеров, формирует координационный совет, и дальше мы все делаем вид, что этот координационный совет выражает точку зрения соотечественников. Я утверждаю, что он выражает точку зрения министерства, а не соотечественников. А это не всегда одно и то же, к сожалению. У меня есть по этому поводу опыт, который трудно перечеркнуть.

В 1995 году здесь, в Государственной Думе, сделали попытку и, собрав съезд представителей нашей диаспоры из стран нового зарубежья, хочу на это обратить внимание, мы провели выборы Совета соотечественников при Государственной Думе. У нас в первой Государственной Думе действовал совет соотечественников, выбранный самими соотечественниками.

Хочу сказать, что через некоторое время новая Государственная Дума внесла изменения в порядок формирования Совета соотечественников при Государственной Думе. Я уже не буду говорить, что сейчас его вообще нет, но во второй и третьей Государственной Думе он существовал. Так вот, там было сделано изменение, в соответствии с которым члены Совета соотечественников не избираются, а назначаются по распоряжению Председателя Государственной Думы.

И вы знаете, что интересно, что те же самые люди стали вести себя совершенно по-другому. Когда они работали в составе выбранного совета, они боролись за права русских и русскоязычных в своих странах. Они стремились доказать в своих организациях, что они самые лучшие, самые активные, именно поэтому они могут претендовать на представительство в этом самом Совете при Государственной Думе. Когда вместо избрания возникло назначение, многие из них просто осели в Москве и обивали пороги Государственной Думы, старались понравиться тем людям, от которых зависит их членство в этом Совете. И сам Совет изменил свою структуру. Если в первом Совете не было вообще председателя, а депутаты Государственной Думы имели в нем совещательный голос, то во втором Совете соотечественников, созданном по новому варианту во второй Государственной Думе, появился председатель, им стал по должности председатель комитета, депутат Государственной Думы. Понятно, что совершенно поменялись обстоятельства работы Совета и поменялись решения. Те решения, которые казались конфликтными для Государственной Думы или для этого конкретного председателя, уже не проходили через Совет. Это же естественно.

Сейчас происходит то же самое. В связи с перспективой принятия поправок в закон члены Координационного совета, которые назначены Министерством иностранных дел, — не все, но часть из них, — сегодня используются самым откровенным образом для того, чтобы заявлять от имени соотечественников, что им, соотечественникам, никакие права не нужны. Им не нужны права на упрощённое гражданство, не нужно удостоверение или свидетельство соотечественника, им вообще ничего от России не нужно. В Литве, например, как сказал один из членов этого совета на заседании Общественной палаты, вообще никто и не стремится получить российское гражданство: семь-восемь человек, от силы, которые этого хотят, и то это очень для них накладно, им тяжело существовать в этой ситуации в Литве и так далее.

Вы понимаете, что это же фундаментальная разница — каким образом мы выстраиваем отношения с диаспорой. Мне проще всего было бы, как мне откровенно советуют отовсюду, снять свой законопроект. Тем более, не буду скрывать, что шансов на его принятие в первом чтении в пятницу нет. Напротив, в первом чтении с большой долей вероятности, несмотря на все наши аргументы, будет принят правительственный законопроект. Правда, я надеюсь, что, до конца занимая эту позицию, я обращу чьё-то внимание на неё, и может быть удастся в результате что-то выторговать из прав для соотечественников, которые мы предполагали закрепить в законе. Например, вернуть упрощённое гражданство.

Разница между законопроектами в том, что один законопроект дополнительно никаких прав нашим соотечественникам не дает, а частично их ещё и отбирает.

А мой законопроект предлагает эти права. Но если будут права, то надо иметь какой-то документ, чтобы из общей массы иностранцев выделить соотечественников, тех, кому эти права предоставляются. И в МИДе, насколько я понимаю, особо не возражают по существу этих прав, но там категорически не хотят заниматься выдачей свидетельства и поэтому, в логике своей позиции, начинают теперь отрицать и необходимость закрепления в законе самих прав. То есть, выплескивают вместе с этим удостоверением и сами права. А эти права абсолютно, на мой взгляд, мотивированы.

Конечно, соотечественники не обеднеют, если они будут платить за вход в музей или вход в библиотеки. Но эта, в какой-то мере демонстрационная, норма прежде всего о нас свидетельствует, она заставит говорить о России, которая открыла свои музеи, открыла свои библиотеки, которая не просто так ради красного словца говорит: приезжайте в Россию, вас ждут на Родине, мы хотим сохранять с вами культурные связи, вот вам реальный шаг. Непонятно, почему это предложение надо отрицать?

Мой законопроект предлагает также дать соотечественникам право на временное проживание в России вне квот.

Уважаемые коллеги, конечно, если сегодня кто-то приезжает по приглашению Государственной Думы или Министерства иностранных дел на совещание из-за рубежа, я думаю, у него проблем с проживанием не будет. Но, если приезжает просто человек без приглашения в Кремль или в Госдуму, или на Смоленскую площадь и будет жить здесь больше определенного периода, он подпадает под действие наших законов, связанных с тем, что проживание в России иностранных граждан квотируется.

Если они живут свыше трех месяцев, то они подпадают под систему квот, и эти квоты устанавливаются каждый год решением правительства. Все, что я предлагаю — исключить соотечественников из этого квотирования. Раз ты соотечественник, можешь ты быть на Родине, сколько ты считаешь нужным.

Я предлагаю также дать нашим соотечественникам право на бесплатную многократную визу, заметьте, не просто на свободный безвизовый въезд в Россию и выезд из нее. Нет, если у нас страна с визовым режимом, пусть оформляют визу, но, чтобы не брали за это деньги, чтобы она была долгосрочная, многократная. Потому что речь идёт о соотечественниках.

Конечно, разработчики правительственного законопроекта не могут не понимать, что просто так выбросить всё, что обещано соотечественникам, и не давать чего-то взамен, — это неудобно. Поэтому придумали разного рода паллиативы, которые только ухудшают правительственный законопроект.

Я имею в виду два факта, связанных с правительственным законопроектом. Первое — то, что вместо свидетельства государственного образца, предлагают выдавать некие удостоверения общественным организациям, являющимся иностранными общественными объединениями, действующим на основе зарубежного законодательства в своих странах. По сути, им предписывают выдавать членские билеты. Многие организации и без нас их выдают. Вообще это нонсенс, когда мы своим законом что-то предписываем иностранным общественным организациям. При этом очевидно, что это же — прививка от предоставления в дальнейшем каких-либо прав нашим соотечественникам. Никто из обладателей таких членских билетов-удостоверений никакими правами никогда не сможет воспользоваться в России. Эта подмена сделана для того, чтобы успокоить тех людей, которые подписывали закон. Их просто обманули, сказав, что предлагают лучшую схему, чем прописанная в действующем законе. И даже вложили это в уста Президента, который об этом сказал на Конгрессе соотечественников.

Это же обман. Зачем этот обман производится? Мало того, это не просто обман, чтобы с себя снять подозрения, что в чём-то обделяют соотечественников. Он ещё (этот обман) чреват проблемами среди соотечественников. Они уже начались. Например, руководство Русской общины Крыма, гордится, что их членские билеты показаны на Координационном совете как образец. Сейчас получатели членских билетов вносят плату за них, как своеобразный членский взнос. В Русской общине Крыма сейчас уже радуются, что по закону России этим членским билетам будет придан особый вес, а значит можно развивать продажу, так как увеличится число тех, кто захочет их иметь.

Я же совсем не этого хочу. Потому что в ответ на продажу членских билетов Русской общины сейчас же появятся 10 «российских» или «околороссийских» общин. Часть из них, очевидно, будет создана соответствующими спецслужбами и уже создана. И они будут заниматься тем, что будут конкурировать между собой. Тем самым мы создаем еще один повод для раздора между нашими соотечественниками. Зачем мы это порождаем? Я не понимаю.

Второй, как по Фрейду, пример того, как хотели обойти проблему, а создали ещё большую, — это статья 17 правительственного законопроекта об образовании соотечественников. Да, в действующем законе, слава Богу, есть норма, по которой соотечественник имеет право получить образование в России наравне с российскими гражданами. Реально это всё регулируется подзаконными документами. Но весь предшествующий период, в течение 10 лет, в приемных комиссиях возникали скандалы и конфликты из-за того, что от приехавшего из-за рубежа абитуриента требовали подтверждение того, что он является соотечественником. Поскольку свидетельство соотечественника, указанное в законе, не выдавали, подтвердить этот статус было нечем. Тогда каждый вуз начал как-то этим заниматься. Но мало того, вмешалась Счётная палата, которая стала предъявлять претензии на том основании, что это повод для коррупции. То, что принимают на бюджет каких-то иностранцев, — это коррупция. И чтобы уйти от таких обвинений, в статье 17 предлагают тем, кто хочет поступать в российские вузы наравне с россиянами, принести целую кучу документов, которые подтверждают статус соотечественника.

Но ведь и я то же самое предлагаю. Если человек хочет документировать, что он соотечественник, однажды он собирает необходимые документы и получает удостоверение-свидетельство государственного образца. И дальше уже никакой приёмной комиссии не надо разбираться с набором документов, их подлинностью. Будет один документ — единственное удостоверение или свидетельство соотечественника, которое абитуриент получит у себя в стране, если он хочет поступить в российский вуз.

Лично я предлагал отложить принятие обоих законопроектов. Это предложение последний раз я повторил в понедельник на заседании Президиума фракции. Отложить до осени. До этого доработать их, чтобы выдать, всё-таки, качественный законопроект, который не ухудшал бы действующий закон, а добавлял бы к правам наших соотечественников. Это предложение не прошло.

Если говорить о перспективах дальнейшего прохождения законопроектов, то, теоретически, существует возможность их адаптации друг к другу. Законопроекты не рассматриваются, как альтернативные, поэтому можно было бы принять и один в первом чтении, и второй в первом чтении, а потом их дорабатывать сколь угодно долго, создав общий проект. Или, отказавшись от одного проекта, передав, как бы, все его положительные элементы в другой законопроект. Такой путь тоже был бы возможен. К сожалению, должен сказать, что с вероятностью до 90% ни того, ни другого не произойдёт. Скорее всего, правительственный законопроект будет принят в первом чтении, и отклонен законопроект депутата Затулина, тоже в первом чтении. И тогда всё, что нам остается — это наряду с общественным мнением, которое, надеюсь, всё-таки у нас существует, вести борьбу за изменение законопроекта во втором чтении. Но здесь есть свои ограничения, о которых я уже сказал.

Я на этом заканчиваю и прошу: пожалуйста, уважаемые коллеги, выскажитесь.

Спасибо.

Пожалуйста, Борис Львович Альтшулер, член Общественной палаты Российской Федерации.

Альтшулер Б.Л. Мы с Константином Фёдоровичем были на заседании комиссии общественной палаты, он упомянул это заседание. Я должен сказать, что для меня это было очень полезно, и вообще я давно уже «варюсь» в этих проблемах. И с тех пор мы с Лидией Ивановной Графовой почти каждый день мучительно обсуждаем этот вопрос. Разговоры о том, что надо решить проблему миллионов россиян, что нельзя так относиться к своим, кто оказался с развалом СССР иностранцем, продолжаются много лет. Очень бы хотелось, чтобы принимали законы, как Николай I когда-то определил первую железную дорогу в России. Когда ему инженеры принесли проект, он слушал-слушал, вертел план туда-сюда, а потом провел линейкой. Единственное есть отклонение от прямой линии, где у него карандаш на палец немножко наехал. Понимаете, есть соблазн, чтоб кто-то вот так решительно все и сделал. Но всё-таки в законотворчестве есть две основы. С одной стороны, работа с законами, бумага. С другой стороны, здесь же — сама кровоточащая жизнь. И вот это отчаяние, которое хотела Лидия Ивановна Графова передать через меня (она не может сегодня быть здесь), оно вызвано ужасным положением наших соотечественников, которые уже переехали в Россию, которые уже давно у нас здесь, и мыкаются без документов. Надо при обсуждении этого закона поднять вопрос тех соотечественниках, кто находясь в России остается непризнанным иностранцем. Приходится говорить об амнистии этих ни в чем неповинных людей. Они оказались вне закона, но потому, что их забыли законодатели, не предусмотрели многие ситуации, в которых оказались десятки тысяч людей. Законы и подзаконные акты выстроили непреодолимые преграды на пути их легализации в России. Хорошо бы в законе о соотечественниках депутаты дали упрощенное право на российское гражданство и этим соотечественникам. Народный депутат это, с одной стороны, законник, но с другой стороны — народная трибуна…

Передседательствующий. Уже нет народных депутатов. У нас теперь депутаты Государственной Думы.

Альтшулер Б.Л. Депутаты Государственной Думы, хорошо. В любом случае народные избранники, скажем так. Поэтому важно, чтобы идея иммиграционной амнистии прозвучала уже сейчас. Это должно быть сделано хотя бы для тех, кто уже больше трех лет здесь живет.

У меня такое чувство, что сейчас не пройдет ваш вариант. Но надо вбрасывать абсолютно четкие и ясные, вот как Николай с этой линейкой, четкие вещи.

Теперь по делу, что мне кажется самое значимое. Вот вы, Константин Фёдорович, сейчас говорили, что в части определения соотечественников ваш вариант не отличается от представленного правительством. Очень важно, что к соотечественникам относятся потомки лиц, принадлежащих к вышеуказанным группам. Предельно важное дополнение. Не только, что сам родился, но и отец, и дед. А вообще на территории Российской империи, на территории Российской Федерации. Вот это страшно важно. Потому что иначе мы отсекам огромную массу людей, близких.

Далее. Я физик, извините. Всякое слово, тем более слово в законе, должно быть материализовано в чем-то реальном. Произносятся слова «самоидентификация», «сделавшие свободный выбор в пользу духовной, культурной связи с Россией», чем это подтверждается? Например, «свободный выбор». То, как об этом в статье 3, по-моему, недостаточно для подтверждения. Во-первых, если человек написал заявление: «я сделал свободный выбор, таджик, родился в Советском Союзе, хочу в Россию переехать». Он написал нужные слова в заявлении, и на этом основании считать, что он уже сделал этот выбор? Думаю, что нужен критерий самоидентификации, свободного выбора. Видимо, ничего другого объективно нельзя сказать, кроме как установить экзамен на знание русского языка и истории, соответственно. Это очень серьёзно. Я даже ввёл некое, условно назовем, «ЕГЭ соотечественника», тестовую систему. Но здесь это нужно продумывать.

Человек, прошедший этот фильтр, уже может и соответствующий документ получить. Но зачем этот документ нужен? Вы очень точно сейчас сказали, что надо знать, что этот документ несёт. Если человек прошёл соответствующий фильтр, плюс необходимые проверки, что он не несёт в себе угрозу (всегда проверки в любом государстве проводятся), какие права получает этот человек? Сейчас сказали: бесплатная многократная виза, и возможность поступления в вузы российские как российский гражданин. То, что касается иммиграционных властей, здесь даже и не надо документа. Сведения об этих людях – наших соотечественниках, будут в общей базе данных. Власти, которые осуществляют контроль границы, имеют к ней доступ. У них же он в компьютер уже занесён как человек, имеющий право на многократную визу и на проживание без квот. Это всё будет в компьютере как на паспортном контроле в «Шереметьево». С образованием сложнее, потому что надо иметь на руках какой-то документ.

И второе, что очень важно для соотечественника, человека, прошедшего этот фильтр, этот «ЕГЭ соотечественника». Если он захочет переселиться в Россию, принять гражданство Российской Федерации, то он, возможно, при дополнительных условиях (сейчас скажу каких), должен получать это практически на автомате. Признание человека, что он духовно близок России через процедуру («ЕГЭ соотечественника») и при заявленном его желании получить гражданство, он должен его получать по наиболее простой процедуре. Хотя мы знаем, что у нас упрощенный порядок не очень прост, но все-таки легче, чем обычный.

Последнее я хотел бы сказать про гражданство. Всё-таки принятие гражданства Российской Федерации как и любого другого государства шаг личный, очень ответственный. Мы должны исключить такую ситуацию, когда люди на всякий случай, живя где-то по миру, будут получать российское гражданство, потому что российское законодательство это позволяет. Если хочешь получить российское гражданство, ты окажись от гражданства той страны, где ты проживаешь. Хочешь – переезжай, либо оставайся там жить, но уже как гражданин Российской Федерации. Так бывает. Это уже жизнь. Мало ли сейчас, где живут граждане. Но этот момент мне представляется важным, потому что он также снимает вопрос о международной напряжённости. Сейчас ведь многие (русскоязычное население Казахстана, Крыма и другие) захотят получить российское гражданство и, допустим, получат его. И возникнут проблемы. Этот вопрос мы обсуждали, и ответа у меня нет.

Я себя корю. Я был в Кремле 5 ноября на праздновании Народного единства по приглашению Президента как новоиспечённый член Общественной палаты, включенный по указу президента в 2009-м. Там как раз поднимали вопросы соотечественников. Там выступали соотечественники из дальнего, ближнего зарубежья. Надо было мне тогда что-то такое выкрикнуть: «хватит издеваться над своими же людьми». Но хороша ложка к обеду. Но сейчас, когда мы говорим о соотечественниках, тоже есть момент, когда можно это выкрикнуть. А как это сделать, в какой форме? Спасибо.

Председательствующий. У меня следующее предложение. В тех или иных выступлениях, конечно, есть дискуссионные моменты. Может быть, мы через два-три выступления делаем блицобмен вопросами или репликами? Выступление пять — шесть минут, а реплика минута.

Пожалуйста, священник Сергий Звонарев, секретарь по делам дальнего зарубежья отдела внешних церковных связей Московской Патриархии.

Звонарёв С. Спасибо, Константин Фёдорович.

Я хотел, в первую очередь, поблагодарить вас за эту инициативность, проявленную вами в подготовке законопроектов и предложений по совершенствованию закона о государственной политике в отношении соотечественников. Надо сказать, что те предложения, которые вы подготовили и направили в адрес Святейшего Патриарха, поступили именно к нам — в отдел внешних церковных связей, поскольку ОВЦС ответственен за ведение церковной работы в отношении соотечественников, и мы внимательно ознакомились с вашими предложениями.

Ещё раз хочу вас поблагодарить и в связи с тем, что это побудило нас впервые обратиться к закону о соотечественниках, разобраться в том, что несёт в себе этот закон 1999 года, какие его слабые и сильные стороны. И, ознакомившись с вашими предложениями, конечно, становится несколько обидно, что очень правильные вещи, которые вы предлагаете относительно прав соотечественников, реанимация тех положений, которые, в общем-то, закреплены в законе 1999 года, однако не действуют. Всё это не встречает поддержки со стороны компетентных органов государства. Невозможно не согласиться с теми вещами, которые вы предлагаете.

Можно понять, конечно, тех людей, которые отказывают. Логика очевидна, проста. Это и финансовые затраты государства, это и усилия органов, ответственных за политику в отношении соотечественников. Но без всего этого, вы правильно сказали, невозможно говорить о поддержке соотечественников без обвинений, без опасности быть обвинённым в голословии. У нас часто именно такие простые слова зависают в воздухе, не реализовываясь в конкретных делах.

Мы провели консультации и по вашим предложениям, и по предложениям правительства. В министерстве иностранных дел мы также проводили такие консультации. Действительно, для нас тоже стало очевидно, что Ваши предложения, к сожалению (ещё раз скажу, к нашему сожалению), имеют невеликие шансы к прохождению. Вы сказали, что и вовсе таких шансов практически нет.

Мы со своей стороны подумали о том, как можно было бы совершенствовать предложения со стороны правительства и дополнить сам закон 1999 года в той части, которая касается религиозных организаций. Поскольку мы не берём на себя смелость и готовность совершенствовать закон в тех областях, которые касаются практической поддержки соотечественников в плане финансовых расходов государства, в плане документального подтверждения прав соотечественников, удостоверений и свидетельств соотечественников. То, что мы прочувствовали на своём опыте, и что готовы предложить государству в качестве конкретного предложения по нормативному закреплению в законе, то и предложили.

В частности, мы подготовили следующие изменения. Я хотел бы вас проинформировать. Предложения касаются статьи 17 федерального закона 1999 года. Изменения касаются самого наименования статьи. Мы предлагаем изменить название следующим образом: статья 17 «Поддержка соотечественников в области культуры, языка, религии (чего не было в законе 1999 года) и образования». И саму статью 17 дополнить следующим пунктом: «Российская Федерация, признавая роль религиозных организаций в деле консолидации соотечественников, готова содействовать их социально значимым инициативам, оказанию духовной помощи соотечественникам, сохранению языка и культуры». А также следующее добавление: «Органы государственной власти Российской Федерации оказывают помощь в создании религиозных организаций за рубежом».

В чём логика этих предложений? Дело в том, что на протяжении многих лет традиционные религиозные общины, Русская православная церковь в первую очередь, оказывают реальную духовно значимую поддержку соотечественникам за рубежом. Приходы за рубежом давно стали центрами соотечественников, хоть так и не называются.

Исходя из логики закона, религиозные организации, в частности приходы Русской православной церкви, не называются организациями соотечественников и по логике законодательства таковыми не являются. Но если мы с вами побываем на любом из приходов Московского патриархата за рубежом, мы с вами убедимся, что это если не организация соотечественников, то организация реальной жизни соотечественников за границей. Организация их духовной жизни, оказание нравственной поддержки. И в зависимости от сил прихода организация и другой помощи соотечественникам: в области преподавания русского языка, создания приходских библиотек, оказания консультативной правовой помощи. Конечно, это не на каждом приходе, но в зависимости от сил на наиболее крупных приходах такая поддержка осуществляется. И в этом плане государству было бы справедливо рассматривать религиозные организации если не в качестве организаций соотечественников, то признавать таковые в качестве центров духовно-нравственной жизни, культурной жизни соотечественников за границей. Вот на это-то и направлено наше предложение к статье 17 федерального закона 1999 года.

И есть ещё наши предложения к правительственным поправкам относительно предложений статьи 26, пункта 3. В правительственных предложениях сказано о том, я буквально зачитаю пункт 3 статьи 26. Для координации деятельности объединения соотечественников из руководителей общественных объединений соотечественников избираются координационные советы. Вот, кстати, здесь, Константин Федорович, избираются координационные советы. Ничего не сказано, конечно, о всемирном координационном совете, то ли он формируется, то ли как-то ещё каким-то образом он создается, и не сказано, избирается или нет. Но вот сказано, что координационные советы избираются. Мы предлагаем закрепить существующий уже порядок формирования координационных советов соотечественников, в том числе из руководителей религиозных организаций. И сегодня и во всемирный совет соотечественников входит наш представитель из Сурожской епархии протоиерей Михаил Дудко, а до этого в него входил из бельгийской епархии протоиерей Антоний Ильин. Так что предлагаем де-юре закрепить то, что существует де-факто.

Мы данные предложения согласовали в Министерстве иностранных дел России. Получили письменное подтверждение о согласовании этих поправок. И далее хотели бы, поскольку правительственные поправки сформированы и направлены в Государственную Думу, а в пятницу уже запланировано первое чтение по этому законопроекту, то хотели бы предложить эти уже согласованные в Министерстве иностранных дел предложения в качестве депутатской инициативы, депутатских поправок. Поскольку существует в Госдуме профильный комитет для нас, а именно Комитет по делам общественных объединений и религиозных организаций, то мы это предложение согласовали с Сергеем Александровичем Поповым. Однако мы полностью заинтересованы в том и открыты к тому, чтобы депутаты Государственной Думы присоединялись к этим, на наш взгляд, очень нужным и очень важным поправкам, предложениям в закон «О соотечественниках» 1999 года. И если бы мы встретили в вашем лице, Константин Федорович, поддержку этим предложениям, то считали бы их со всей ответственностью той самой поддержкой, которую мы желали, которую искали и которую, надеемся, встретим.

Спасибо большое.

Председательствующий. Спасибо. Пожалуйста, кто хотел бы выступить. Пантелеев Сергей Юрьевич, директор института русского зарубежья, пожалуйста.

Пантелеев С.Ю.

Константин Фёдорович, я на самом деле-то считаю, что вами лично уже одержана большая победа. Потому что те законы, те законопроекты, которые сейчас обсуждаются, тот момент, который их соединяет, это во многом именно ваша заслуга. Поскольку я прекрасно помню, что вы последовательно отстаивали позицию о необходимости корректировки понятия соотечественник за рубежом. Именно в том измерении, в котором сегодня внесен правительственный законопроект, и насколько я понимаю, это именно под вашим влиянием было сделано. И этот момент на самом деле концептуальный, поскольку то определение, которое было занесено в закон 1999 года, давало действительно очень расширительную трактовку понятия «соотечественник» и долгое время многие эксперты, прежде всего, конечно, Константин Фёдорович Затулин обращали на это внимание.

Сейчас я действительно считаю, что это большая победа. Но вот здесь происходит странная история, поскольку, когда уже правительственный законопроект был обнародован, именно против этого пункта, то есть против пункта нового определения соотечественников, развернулась настоящая информационная война. При этом били, прежде всего, по правительственному законопроекту. И мне показалось, что здесь есть некие такие моменты, которые можно обозначить, может быть, кому-то было выгодно именно по этому пункту, по какой-то, не знаю, извиняюсь за выражение, наводке, разбивать саму концепцию, которая на самом деле здесь объединяет два этих законопроекта. Я думаю, что все прекрасно знают, видели публикацию на уважаемом мной, очень уважаемом агентстве «Регнум», которое, конечно же, просто не стеснялось разбивать в пух и прах это определение «соотечественник». Я присутствовал, скажем так, присутствовал на мероприятии, которое было в Общественной палате и тоже сразу же обратил внимание на то, что именно по данному пункту развернулась критика со стороны уважаемого члена Общественной палаты и того, и другого законопроекта. В чём суть-то здесь? Суть в том, что, на мой взгляд, сделан очень серьёзный шаг в сторону того, кого же считать соотечественниками с точки зрения не какой-то высокой теории, а с точки зрения простой практики, с которыми сталкиваются постоянно, как сами соотечественники, так и те структуры Российской Федерации, которые занимаются соответствующей политикой.

Внесён пункт «национальной идентичности», против которого, собственно говоря, и разворачивается критика. Я помню, что в частности коллега предлагал внести территориальную идентичность в определение «соотечественника». Кто-то обращался к гражданской идентичности. Но понятно, что это те критерии, которые не могут работать в отношении соотечественников за рубежом, поскольку, если «идентичность гражданская» работает в России, то в отношении соотечественников она никак не работает, поскольку они являются гражданами других государств. Территориальная, мы только что с вами признали, что здесь есть очевидная проблема с точки зрения определения общей территории, например, по той же самой Литве, о которой мы говорили, по Латвии. И поэтому, как ни крути, критерий национальности, он единственный возможный с точки зрения определения «соотечественника», как такового. И я помню, наверное, более ранние формулировки, по-моему, Константин Фёдорович тот же предлагал, считать соотечественниками представителей тех народов, которые не обладают, кроме как в России своей государственностью. Тогда всё становится на свои места.

И еще один момент, который мы с точки зрения своей ложно понимаемой политкорректности всегда замалчиваем. Константин Фёдорович не замалчивает. Всегда, когда мы говорим о соотечественниках, особенно, когда о 25-и миллионах, которые остались после распада Советского Союза за пределами Российской Федерации, мы-то понимаем, прежде всего, конечно, русских. И вот этот шаг внесения национальной идентичности, даже в то определение с оговорками, как правило, это большая победа. Поскольку мы автоматически фактически русских сюда вносим.

И я опять же здесь подискутирую немножко с Общественной палатой. Мы обращаемся к понятию национальности (или народы), это, кстати, единственное отличие определения между внесенным Константином Фёдоровичем и правительством, в правительственном законопроекте не национальность упоминается, а представители народов, не национальности, а народы. Но фактически это то же самое понятие, только немножко более по-русски и более дипломатично выражено. Так вот, когда говорят, при обращении к национальности, что здесь затрагивается тема очень сложной и очень острой этничности, я здесь хотел бы поправить. Этничность, категория всё-таки более научная, нежели политическая. И национальность не всегда предполагает этничность как таковую. Поэтому попытки критиковать законопроект, как Константина Фёдоровича Затулина, так и правительственный, с точки зрения того, что он поднимает какие-то этнические, чуть ли не расовые пласты, так это — игра не по правилам. И мы прекрасно это понимаем, почему началась эта игра не по правилам и кому это изменение определения может не нравиться. Ну, наверное, с этим не связана забота о соотечественниках.

Нет других критериев, кроме критериев национальной идентичности для определения соотечественников. Тем более этот момент апробирован уже в течение долгих лет. Апробирован он тем, что даже наши соответствующие консульские службы, где работают нормальные специалисты, они работают, прежде всего, с русскими и с представителями других коренных народов Российской Федерации. Примерно то, что записано сейчас в обоих законопроектах. Это определение апробировано, оно рабочее и другим, наверное, оно сейчас быть не может. Тем более есть оговорка «как правило», благодаря которой к этой категории могут быть причислены представители других народов, которые сделали свободный выбор в пользу связи с Россией, культурной, духовной и так далее. То есть всё, по-моему, замечательно. Я ещё раз повторю: это большая победа.

Я понимаю, что сейчас бодаться с правительственным законопроектом очень сложно, поскольку есть ещё наши ментальные особенности. Правительственный законопроект — это правительственный законопроект, в какой-то степени Константин Фёдорович сам об этом сказал на примере русской общины Крыма. И я знаю, что очень многие соотечественники поддерживают правительственный законопроект, потому что он правительственный, подписан В.В.Путиным. Вот первый пункт определения соотечественников, он крайне важен, всем он нравится. И те, кто критикует его, пытаясь взять на свою сторону соотечественников в качестве союзников, тот наводит тень на плетень.

Понятно, что это правительственный законопроект и в этом его сила. Но здесь нужно, мне кажется, всё-таки понять логику МИДа. МИД (я знаю, что Константин Фёдорович тоже этот момент критиковал) в последнее время является органом, который реализует политику в отношении соотечественников за рубежом. И МИД попытался в правительственный законопроект внести то, что уже апробировано, то, что МИД считает реально работающим и реально действующим. Думаю, что многие чиновники, которые столкнулись со взаимоотношениями между организациями российских соотечественников, поняли, что с этим нужно что-то делать. Поскольку те (извиняюсь опять же за выражение, у меня сегодня какие-то жёсткие формулировки идут на язык) разборки, которые часто ведутся между организациями в конкретной стране, заставляют искать какие-то пути, чтобы не увязнуть в этих разборках.

Поэтому и возникла та жёсткая схема в виде всемирного координационного совета и, может быть, не совсем демократических, не совсем прозрачных процедур, по которым он формируется. Но это же не значит, что схема не может в дальнейшем развиваться по пути демократизации. Я здесь полностью согласен — схема формирования, существующая сейчас, не демократична, но я не вижу, чтобы в правительственном законопроекте были внесены, коллега как раз обратил на это внимание, процедуры исключающие избрание. Они вполне могут быть и они только так должны развиваться.

Поэтому с точки зрения концептуальной, я думаю, что вряд ли стоит здесь с этим бороться, тем более в вашем законопроекте положение о всемирном координационном совете тоже есть. Это большой шаг тоже в сторону вообще самоорганизации русских общин. И мне кажется, что МИД как раз и пытается сейчас запустить процессы самоорганизации при участии правительства. Поскольку понятно, что внешний игрок, он направляет политику туда, куда считает нужным с точки зрения государственных интересов.

Слабый пункт в правительственном законопроекте, это, конечно, то, что является сильным в законопроекте Константина Фёдоровича, это положение по льготам. И, конечно, было несколько забавно смотреть на соотечественников, которые в стенах Общественной палаты выступали и говорили: «Нам льготы не нужны». Понятно, почему они это говорили.

Напротив меня сидит коллега из Фонда «Русские». Мы знаем хорошо историю с картой русского. Мы с Леонидом Ивановичем дискутировали по этому вопросу, и я говорил, что Карта русского может сыграть не только на пользу соотечественникам по той причине, что был сделан, на мой взгляд, фальшстарт. Фальшстарт, который использован сейчас, чтобы то же самое предложить вместо свидетельства соотечественника – общественное удостоверение. С точки зрения логики, Константин Фёдорович сказал: «Как мы можем регулировать иностранные, по сути дела, организации?». Да, они действуют как общественные организации, и каждая организация может выдавать эту корочку, которая ничего не значит для российского государства.

Недавно была ситуация, когда мы готовили мероприятие. Нужно было привезти ребят с Украины (соотечественников). И в разговоре с работником структуры, которая занимается как раз внешними зарубежными связями, возник этот вопрос. Она спросила: «Скажите, а есть какой-нибудь критерий, по которому видно, что человек — соотечественник?». Я говорю: «В законе был такой (1999 года), но сейчас его нет. Его сейчас предлагают изъять». Она говорит: « для меня есть только один документ — это документ участника государственной программы по переселению соотечественников, и никаких других документов нет». Можно найти десяток подобных случаев, подтверждающих, что этот документ нужен. Конечно, он нужен. Но я думаю, что здесь тоже всё не так просто. Например, я общался с русским парнем из Эстонии, который абсолютно из тех самых балоторусов, которые уже ориентируются исключительно на Европейский союз, а не на Россию, и Россию часто просто очень сильно не любят., он мне говорит в глаза (как раз обсуждали ваш законопроект): «Замечательно! Да мне Россия по фигу. Но если она будет давать систему льгот и преференций, я, конечно, с удовольствием получу это удостоверение». Эта проблема тоже есть. И я думаю, что тот же МИД эту проблему тоже понимает. Поэтому здесь есть предмет для дискуссии.

Соответственно я думаю, что вот та концептуальная победа, которая была достигнута всё-таки Константином Фёдоровичем, постепенно, путём серьёзной работы, которая всё равно не останавливается и сейчас, с точки зрения свидетельства соотечественника и с точки зрения соответствующих преференций для соотечественников будет продвигаться…Конечно, по этому пути нужно идти и нужно добиваться внесения абсолютно справедливых положений, которые присутствуют в данном законопроекте. Сейчас мы имеем то, что имеем. Видимо, предстоит ещё большая работа лоббистская и общественная. Но победа уже определённая достигнута, и я могу только поздравить с этой победой. Спасибо.

Председательствующий. Спасибо.

Я лично не усматриваю большого повода для праздников или побед. Я предлагаю сейчас, как мы и договаривались, если есть вопросы к прежде выступившим или реплики по поводу только что прослушанных выступлений, давайте сейчас их зададим. И пойдём дальше, предоставляя слово следующей части наших выступающих.

Пожалуйста, Михайлов Виктор Петрович — Институт стран СНГ.

Михайлов В.П. Как мне кажется, те предложения, которые вносит ОВЦС, противоречат Конституции Российской Федерации, потому что у нас церковь отделена от государства, а там стремление церкви войти в лоно государства. Насколько это соотносится с Конституцией, я хотел бы спросить у представителя церкви.

Председательствующий. Пожалуйста.

Звонарев С. Вы знаете, этот лозунг относительно того, что церковь отделена от государства, он нами ни в коей мере не оспаривается. Но я глубоко убежден, что наша церковь не отделена от общества и тем более от соотечественников. А если так, то церковь имеет право на то, чтобы её труды, её усилия, которые она прилагает там за рубежом, не здесь в работе с соотечественниками, хотя и здесь тоже есть на уровне центрального аппарата, а там, за рубежом, чтобы эта работа была поддерживаема государством. Когда общественные организации, различные фонды, структуры общественные получают поддержку государства на осуществление своей уставной деятельности, потому что эта деятельность полезна, потому что она созидательна, никто не возражает и не возмущается по этому поводу. И я не думаю, что помощь со стороны государства религиозным организациям в осуществлении их уставной деятельности, в части духовно-нравственной поддержки соотечественников, тех прихожан, которые посещают богослужение или просто приходят с вопросами к священнику в храм и на приход, можно расценить, как нарушение Конституции. Никто не призывает к тому, чтобы религиозные организации вошли в плоть и кровь государства. Это действительно противоречит Конституции, и на этом никто не настаивает, и такой позиции даже нет. Но государство должно помогать тем созидательным силам, которые формируют атмосферу помощи соотечественникам, и оно должно им помогать.

Я приведу конкретный пример. Что значит эта помощь религиозным организациям? Государство заинтересовано в том, чтобы наши соотечественники за рубежом знали русский язык, причём правильный русский язык. Ценили русский язык, чтобы читали классику. И приходы полностью солидарны с такой позицией и сами в свою очередь прилагают труды к этому. Речь идёт о создании, например, приходских библиотек, которые формируются литературой классической, духовной литературой, нравственной литературой, патриотической литературой. Соотечественники, приходя на приход, а, кстати, не все из них приходят с целью помолиться, то есть не все религиозно мотивированы, приходят просто потому, что имеют необходимость и нужду пообщаться со своими братьями и сестрами, с теми, кто является выходцами из нашей же страны. И вот эти библиотеки, которые формируются, (в том числе, почему бы не при поддержке государства?) они как раз таки и являются добрым примером помощи со стороны государства в полезной и созидательной работе церкви.

Председательствующий. Спасибо.

Ещё вопросы? Пожалуйста, Владимир Иванович Морокин.

Морокин В.И. У меня — реплика. Очень плохо, что критики часто мне напоминают высказывания Козьмы Пруткова «критикуем, но не читаем». Цитирую действующий закон: «Основное понятие». «Соотечественниками Российской Федерации являются лица, родившиеся в одном государстве, проживающие либо проживавшие в нем и обладающими признаками общности языка, религии, культурного наследия, традиций, обычая, а также потомки указанных лиц по прямой нисходящей линии». Открваем Конституцию. Да, это Конституция победителей, я это говорю, не бойтесь. Я с 1993 года из Белого дома. Это Конституция победителей. Она на танках приведена. На танках. Тем не менее есть весьма прозрачные вещи. Статья 26: «каждый вправе определять и указывать свою национальную принадлежность». В законе «национальности» — это из Колнстьитуции.

Второе. О религии. Статья 28. «Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально и совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные, иные убеждения, действовать в соответствии с ними».

О деятельности России в области отношений с соотечественниками за рубежом в законе — тоже по Конституции России (статья 15 п.4) — она «должна проводиться с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации с учетом законодательства государств, проживания соотечественников». Всё. Вопросы сняты. Спасибо. Остальное скажу, когда буду выступать.

Председательствующий. Я в свою очередь, хотел бы прокомментировать те выступления, которые были.

Борис Львович, в чём я не готов с вами согласиться. Вы говорите о том, что нам не следует предоставлять гражданство тем, кто не выходит из своего гражданства. То есть оставить очень жёсткую норму. Норму, которая требует от соотечественников с другим гражданством отказа от него, если они захотят приобрести российское. Хочу заметить, что так сейчас и происходит, хотя Конституция не предполагает такой жёсткости. Действующий закон заставляет тех, кто обращается с просьбой о вступлении в российское гражданство доказать, что он обратился с заявлением об отказе от имеющегося иного гражданства.

В результате мы имеем ситуацию, жизненную ситуацию, особенно в новом зарубежье, когда миллионы людей, которые хотели бы сохранять связи с Россией и институциализировать эти связи в форме гражданства Российской Федерации, вынуждены отказываться от этого, а некоторые понуждаются к отказу от российского гражданства для того, чтобы выжить в новых независимых государствах.

Самый яркий пример, который мне на память приходит, это офицеры Черноморского флота Российской Федерации, которые, являясь гражданами Российской Федерации, служат на российском Черноморском флоте, при этом живя, как мы теперь считаем, за границами Российской Федерации в городе Севастополе. И, когда они выходят в отставку, то из-за житейских обстоятельств вынуждены менять гражданство на украинское, переходить на учёт в украинский военкомат, как офицеры в отставке, в запасе. На мой взгляд, это ненормальная ситуация. Гораздо справедливее было бы договориться на двухстороннем уровне, чего не сделано до сих пор, чтобы, например, в таких случаях действовала норма, по которой государство пребывания не препятствует развитию российского гражданства, как двойного гражданства. Но с Украиной нет такой договоренности.

У нас есть норма, что если гражданин России имеет иное гражданство, хоть три, Россия его рассматривает как гражданина России, со всеми вытекающими правами и обязанностями. Живя в России, он будет призываться на военную службу, он будет платить налоги, он будет выбирать и имеет право быть выбранным. Правда, в последнее время мы допустили отступление от этого, ограничив возможность занятия ряда государственных должностей для лиц с двойным гражданством. Депутатом Государственной Думы лицо с двумя гражданствами быть не может. На мой взгляд, это перестраховка никому не нужная.

То, что вы сказали о требовании обязательного отказа от иного гражданства, это, на мой взгляд,, очень неправильно. Обстоятельства распада Советского Союза были таковы, что отрицать потребность иметь несколько гражданств на руках, это не очень правильно по отношению к миллионам людей, которые из России не эмигрировали, а это Россия отрезала их новыми границами. Они хотели бы сохранять связь с Россией в форме гражданства, но при этом не могут сегодня отказаться от украинского гражданства, живя на Украине, от казахского, живя в Казахстане. У них тогда не будет возможности работать полноценно, получать пенсию, иметь собственность. Масса есть проблем, которые у них возникают. При этом совершенно необязательно от них требовать, как у нас в законе (за редким исключением), чтобы они обязательно переселились в Россию.

Сейчас даже принята специальная программа о добровольном переселении соотечественников. Эта программа, как вы знаете, осуществляется очень слабо. Да, может быть, это и хорошо. Скажите, если все соотечественники приедут, во-первых, сможем ли мы их принять так, чтобы потом не опозориться? Опыт показывает, что нет.

Второе обстоятельство. Нужно ли России, чтобы все соотечественники переехали с Украины, из Казахстан, из Белоруссии? Что будет с Украиной, с Казахстаном, Белоруссией, если они все сюда переедут? Поэтому, хоть это может не иметь прямого отношения к закону о соотечественниках, я считал своим долгом об этом сказать в связи с общей философией.

Пожалуйста, Борис Львович.

Альтшуллер Б.Л. Коротко. Во-первых, спасибо. Я напоминаю: о гражданстве — я задал, поставил это в виде вопроса, а не утверждения и я очень рад, что поставил, потому что ваше объяснение сейчас (я считаю) очень было полезным. И, честно говоря, я ведь тоже за максимальное облегчение. Да и при нашем демографическом кризисе вообще зачем людей отталкивать? Но у меня вопрос к господину Пантелееву. Что касается потомков, это да, есть в обоих проектах. Но о принципе самоидентификации. Не каждый же человек, который подал заявление в соответствующую службу и себя назвал соотечественником, не каждый же должен признаваться. Должен же быть какой-то объективный критерий. И тут ответа, кроме экзамена, о котором я говорил, не вижу пока. А вопрос господина Пантелеева о национальности. Почему в Общественной палате задавали вопросы об этом? Вы говорите, что это не этнос. Но вы не мне это скажите, а вы это объясните тому человеку в погонах в ФМС, который про вас не знает и который сидит, смотрит на бумажки и должен определить, к какой российской национальности отнести сидящего перед ним человека, на основании каких документов? Это же надо как-то доопределять. Ленин вообще говорил, что каждый русский немножко татарин. Опять же, какой татарин? Крымский или казанский? Что такое национальность в правовом поле — этого никто пока не сказал. Поэтому и были в Общественной палате возражения, что непонятно, о чём речь. А не потому что какие-то сидят там вредоносные сванидзе. Не в этом дело.

Из зала. Вероятно, надо реабилитировать понятие «национальность» как таковое, поскольку сейчас оно не реабилитировано. Оно сейчас фактически под запретом находится и во многом это наследие советской национальной политики, кстати, как это ни парадоксально.

Председательствующий. По поводу координационных советов. Уважаемый участник нашего разговора, только что выступавший, господин Пантелеев проводил сравнение двух законопроектов. Мне кажется, что эта часть правительственного законопроекта избирательно неудачная. Всегда, когда мы не хотим что-то сказать прямо, мы используем разные окольные формулировки. Именно так это и предлагается. Можно утверждать, что нет запрета на избрание, но нет и принципа избрания. И я вам даю руку на отсечение, что пока в законе не установлена норма, по которой члены Всемирного координационного совета должны избираться, то ведомство будет их назначать, и оно это делает и ему так удобнее.

Наконец, вы верно заметили, что в правительственном законопроекте звучит очень странная фраза: «Для координации деятельности объединения соотечественников из руководителей общественных объединений соотечественников избираются координационные советы». Это сказано не в отношении Всемирного координационного совета. Это какой-то обрубок какого-то текста, который почему-то попал в законопроект, потому что не понятно, каких объединений соотечественников? Речь, видимо, идёт об объединениях за рубежом, но нет никаких уточнений. А если за рубежом, то какое право в нашем законе давать указания иностранным общественным организациям?

У меня в соответствующем разделе подчеркивается демократический характер формирования координационных советов – избрание их членов.

В правительственном проекте, в 26 статье, просто узаконивается факт существования Всемирного координационного совета, но сознательно упущены демократические нормы его создания, не указывается на процедуру избрания его членов. Те, кто его писали, очень не любят всё связанное с избранием и попытались написать таким образом, чтобы было, «как можно больше и непонятнее».

Спасибо.

Кто ещё хотел бы выступить? Воронина Наталья Александровна, старший научный сотрудник Института государства и права Российской Академии наук.

Воронина Н.А. Спасибо, уважаемые коллеги, за приглашение. Надо сказать, что в силу своего научного интереса и по другой работе я много занималась проблемами миграции, а так как соотечественники и миграция — это взаимосвязанные сосуды, то я с проблемой знакома. И согласна с очень многими высказанными здесь идеями, хотя и не со всеми. Не буду повторять. Тезисно обозначу те моменты, которые, на мой взгляд, достаточно важны, как для определения основной философии закона, так и касающиеся некоторых технических вопросов самой законопроектной работы.

Проанализируем правительственный законопроект, как имеющий наибольшую вероятность для прохождения.

Прежде всего, самое важное это, конечно, раскрыть основное понятие закона «соотечественники за рубежом». Надо сделать так, чтобы это определение было по государственному выгодно для России в условиях её обезлюживания, старения населения, роста потребности в рабочей силе.

Адекватное определение соотечественников могло бы лечь в основу создания соответствующей концепции государственной миграционной политики, которая, если кто-то не знает, до сих пор отсутствует.

И поэтому, конечно, раскрытие понятия «соотечественник» должно быть не разбросано по разным статьям, как сейчас: и в статье 1, и в статье 3. Такой разброс как бы размывает это основное понятие закона.

Вызывает ряд вопросов предлагаемая редакция статьи 3: подтверждение и признание принадлежности к соотечественникам. В силу части 1 статьи 3 законопроекта документом, подтверждающим принадлежность граждан РФ, проживающих за пределами России, к соотечественникам, служит документ, удостоверяющий гражданство. С этим всё понятно.

Но остается много неясностей относительно подтверждения и признания принадлежности к соотечественникам для лиц, не являющихся гражданами. Вот, например, такой акт их самоидентификации, как, подписание некоторой декларации о принадлежности к соотечественникам, мог бы дать документальное подтверждение свободного выбора в пользу исторического, духовного и культурного родства с Россией, но в правительственном законопроекте это не прописано.

Вряд ли, конечно, регистрация в общественном объединении соотечественников и получение документов, свидетельств зарубежных образцов, подтверждающих членство, следует относить к акту самоидентификации.

Представляется ошибочным замыкаться только на активистах общественных движениях российских соотечественников и превращать закон «О соотечественниках» в закон об активистах общественных движений о деятелях русской культуры за рубежом. Такой подход может помешать получению статуса соотечественникам, многим очень достойным лицам, которые по различным причинам не могут проявлять общественную активность.

По моему мнению, к соотечественникам следует относить также тех, кто родился на территории России, в границах на момент рождения. Вторая категория — те, кто сохраняет память о предках, выходцах из России и признает Россию, как историческую родину своего рода, что может быть подтверждено соответствующими документами, сохраненными или найденными соотечественниками. Получил образование, дал или дает образование своим детям на русском языке.

В действующем законе и в предложенном законопроекте не всякий человек, проживающий за рубежом, признается соотечественником, а только тот, кто таковым самоидентифицируется.

Не отрицая фундаментальное право личного выбора полагаем, что Российская Федерация также должна иметь право оценивать мотивы и основания, здесь уже предварительно говорили, те самые критерии для личной самоидентификации, подлежащие признанию в России.

Следует также регламентировать процедуру признания принадлежности к соотечественникам, указав перечень документов, подтверждающих родственную или как минимум духовную и культурную связь с Россией, а также внести в закон положение о декларации, принадлежности к соотечественникам, поданную лично или заверенную нотариально.

Что касается свидетельства соотечественника, имеющегося в действующем законе, то в новом законопроекте вообще не идёт речь о выдаче свидетельств, что, соответственно, может трактоваться, как лишение их потенциальных обладателей ряда соответствующих возможностей.

Фактически, это можно расценивать, как ухудшение положения тех лиц, ради которых закон создается, что является недопустимым в сфере прав и свобод человека.

Факт отмены выдачи свидетельств соотечественникам по оценке экспертов будет воспринят негативно российским сообществом за рубежом, поскольку далеко не все соотечественники могут воспользоваться мерами социально-экономической поддержки, представляемым по государственной программе добровольного переселения.

В любом случае, с сохранением свидетельства или без него полагаем целесообразным всё-таки предусмотреть и обозначить в законе определённые льготы для соотечественников по обеспечению упрощенных условий въезда и легализации в России, по созданию благоприятного климата пребывания в стране, стимулов для знакомства с культурным и историческим наследием.

Часть 3 статьи 5, провозглашает цели государственной политики, перечисляет права и свободы человека и гражданина, в которых Российская Федерация собирается оказывать поддержку соотечественникам. Среди названных прав законопроект оставляет право, указанное в действующем законе, создавать национально-культурные автономии. Надо отметить, что это право не относится к индивидуальным правам человека, оно является коллективным правом народов, национальных меньшинств и, соответственно, не должно входить в указанный перечень. Целесообразность провозглашения такого права в отношении соотечественников за рубежом вообще очень сомнительно.

Также содействие в обеспечении прав гражданина, о чем упоминается в части 3 статьи 5, может осуществляться в отношении не всех соотечественников, а только тех, кто сохранил гражданство. Поскольку законопроект рассматривает понятие соотечественников шире, то упоминание о правах гражданина, равно как и иные упоминания о политических правах, в законопроекте предлагается снять.

Вот вкратце, мои соображения.

Председательствующий. Спасибо.

Пожалуйста, Владимир Иванович Морокин, эксперт, один из разработчиков действующего закона о соотечественниках.

Морокин В.И. Спасибо.

Я внимательно ознакомился с документами и отзывами на законопроекты. Из критики проекта Затулина, ясно, что гробят закон, закапывают.

Я не буду критиковать, я просто скажу, что многие вещи из того, что Затулин предлагает, развивают действующий закон. Я бы правительственный законопроект вообще отозвал. У Затулина опыт работы с соотечественниками больше других, он прав.

Когда Затулин настаивал на свидетельстве, критикуя подход МИДа, Чепурин счел критику необоснованной, сославшись на замечание Владимира Путина, что соотечественники — понятие не юридическое. Это понятие есть в действующем законе. Так почему оно — не юридическое? Понятие это вполне юридическое. Скажите, когда впервые оно появилось. В международном праве — слово «соотич», в 1774 году — артикул один, **. договор, тогда Турция-империя и Россия-империя делили Крым.

Далее. Мы провели специальное исследование. Оказалось, что на момент рассмотрения проекта федерального закона в Государственной Думе в 1998-1999 годах почти в двухстах документах было слово «соотечественник». Был Комитет в Государственной Думе по делам СНГ и связям с соотечественниками, Была Правительственная комиссия по делам соотечественников за рубежом, были конгрессы, конференции, были указы, государственные программы, причём всё это — нормативно-правовые акты.

Еще говорят: «закон не работает». Закон — не работает, закон исполняется. И исполняться он должен во всей полноте, в соответствии с Конституцией до тех пор, пока по 104-й статье не внесут новый закон, не выполнят все процедуры для его принятия и вступления в силу. До той поры он справедлив. О чем речь? Наши соотечественники подавали в суды иски на неисполнение закона. Их не хотят удовлетворять. Не хотят исполнять закон, для этого и изменяют его.

Второе. Здесь говорили об Общественной палате, которую беспокоит понятие «национальность».

Я зачитаю Леха Качинского. Вот ругали карту поляка. А что сказал Качинский (царство ему небесное), когда подписал карту поляка? Цитирую. «С великой гордостью, удовлетворением и одновременно с большим волнением я подписал один из самых важных документов, подготовленных Правительством Республики Польша, — Закон о карте поляка. Благодаря ему польские власти выполняют великий долг по отношению к нескольким миллионам соотечественников, которые в основном не по своей вине, а в результате послевоенного сдвига границ на запад оказались за границами Родины.

Несмотря на крайне тяжёлые условия (запреты с польским языком, отсутствие часовен и костёлов для молитвы, опасность тюремного заключения или потери работы, а также сильное давление в направлении советизации), поляки, населяющие территорию бывшего СССР, оставались польскими патриотами: поддерживали традиции отцов, заботились о могилах предков, сохранили язык хотя бы в молитве. И выжили. И сегодня являются частью гордого польского народа». Конец цитаты.

Конечно, Польша, мононациональное государство. Там речь — о карте поляка. У нас — свидетельство соотечественника. Но его поддержали в 1999 году все, не только коммунисты. При голосовании в Госдуме 331 депутат поддержал, против – не было никого. В Совете Федерации 129 человек поддержали. Конституционным большинством было преодолено вето. Этот закон прошёл Венецианскую комиссию. Он лучше, чем закон о немцах, о поляках, о венграх, об украинцах. Почему? Россия — полиэтничная страна. Мы — многонациональный народ. Всё учитывается в законе 1999 года.

Во исполнение этого закона по вопросу гражданства вышел Указ от 17 мая 2000 года, № 865, подписанный В.В.Путиным, который определил порядок признания российского гражданства для соотечественников, а также порядок его упрощенного приобретения. То, что сейчас отстаивает Затулин.

Скажите, что плохо в законе о соотечественниках? Институт российского гражданства соотнесен с принципом континуитета российской государственности. Нынешний закон о гражданстве 2002 года — калька с Европейской конвенции по гражданству, и неудачная калька. А по принципу континуитета у советского человека нельзя отнять российского гражданства. Был другой проект закона о гражданстве, который учитывал этот принцип. Владимир Степанович Никитин, один из соавторов того проекта, твердо отстаивал его в Думе, но только 160 голосов поддержали. Сейчас приходится маяться с этим законом 2002 года о гражданстве. Хорошо, что Затулин поднял вопрос об упрощенном приобретении соотечественниками гражданства. Он предлагает правильные поправки.

Вопрос ведь в чем заключается? Как определяет закон о соотечественниках национальности Российской Федерации? Это национальности людей, основные территории расселения которых находятся в Российской Федерации. Когда произошло сжатие Советского Союза и образовалась Российская Федерация, многие, кто осваивал, защищал, был ссыльным (например, в Казахстане и так далее), остались за рубежом. Но кто их посылал? Москва. Все они принадлежали одному множеству — советский народ, центром которого была Москва. Множество сжалось территориально. А все точки сжимающегося множества остаются в этом множестве. Так и написано в статье 1 закона: соотечественники — это лица, родившиеся в одном государстве, проживавшие либо проживающие в нем и т.д. по тексту. А дальше, конкретизируется, кто есть соотечественники для России. Многие национальности сюда входят, но не входят ни негры, ни кенийцы, ни даже Обама, хотя корни Пушкина — и оттуда, откуда и у Обамы, но Пушкин — наш, надеюсь, не надо объяснять — почему. Однако нельзя ограничиваться теми, кто известен на общественной или профессиональной стезе.

Кратко о правах соотечественников. Можно утверждать, что в первую очередь наши соотечественники — это граждане России за рубежом. Чем отличаются они от граждан России, живущих в России. По Конституции их права равны. Да только последние — «равнее»: граждане России за рубежом никак не участвуют в формировании Совета Федерации, например; они не могут быть избранными в Госдуму.

Вообще у наших соотечественников за рубежом проблемы в ближнем и дальнем зарубежье — разные. Также есть специфические проблемы у соотечественников-граждан государств проживания и у лиц без гражданства, как в Латвии и Эстонии.

Обращаю внимание также на то, что в действующем законе предусмотрены советы (комиссии) соотечественников. Конечно, надо их избирать. Был совет соотечественников при Госдуме. Как только выборности не стало, не стало и совета. Остались люди, которые занимались решением своих дел или дел тех, кто их назначил.

Поддерживаю предложение Затулина о дополнении закона конкретными правами для соотечественников в области медицины, культуры, выезда-выезда и, прежде всего об упрощенном порядке получения гражданства и защите прав граждан России, проживающих за рубежом.

Спасибо.

Председательствующий. Уважаемые коллеги, прошу обратить внимание на ограниченность времени нашей работы сегодня. Владимир Степанович Никитин, пожалуйста.

Никитин В.С. Уважаемые коллеги, я один из соавторов действующего закона. Хотел бы обратить ваше внимание, что в 14 статье действующего закона чётко записано, что основные направления государственной политики в отношении соотечественников определяет Президент Российской Федерации, а не правительство. Я это подчёркиваю потому, что законопроект, внесённый правительством, противоречит одному из важнейших положений концепции о внешней политике Российской Федерации, подписанной президентом Медведевым Дмитрием Анатольевичем в июле 2008 года.

В этой концепции отмечено очень существенное утверждение, что глобальная конкуренция впервые в новейшей истории приобретает сейчас в мире цивилизационное измерение, а это предполагает конкуренцию между различными ценностными ориентирами. И моделями развития. Так вот, я хочу подчеркнуть, что закон о российских соотечественниках, это один из немногих законов в нашем законодательстве, который является законом цивилизационного масштаба, потому что его задача обеспечить целостность Русского мира: России, как ядра, и диаспоры, — и обеспечить единую русско-российскую цивилизацию.

И, когда господин Карасин говорит, что действующий закон устарел, а они вносят новшество, то как раз я хочу обратить ваше внимание, что же за новшество предлагается. Действующий закон был принят в 1999 году, накануне наступления третьего тысячелетия. И мы, разработчики закона, тогда уже думали, а что это третье тысячелетие нам готовит, какие будут вызовы, какие будут угрозы для нашей страны?

В концепции внешней политики президент Медведев подчеркнул: цивилизации становятся субъектами мировой политики. А что такое цивилизация, сверхкультура? Это крупное объединение людей, сплоченных единым языком, единым миропониманием, едиными ценностями. И побеждают в этой глобальной конкуренции только те, у кого есть свой самобытный цивилизационный проект, у которого есть свой большой зарубежный мир и метрополия, как крепкое ядро, как Россия. И нельзя сужать количество носителей этого миропонимания.

Поэтому действующий закон разработан на основе принципа непрерывности российской государственности, на основе духовности и миропонимания русско-российской цивилизации, с приоритетом духовного над материальным. И в соответствии с державной ответственностью России за то пространство, на котором и славянские, и тюркские, и другие коренные народы жили и считали ее Отечеством.

Правительственный законопроект коренным образом меняет эту концепцию. Обратите внимание, как говорил один из классиков, которого во всем мире знают: самая правильная политика — это принципиальная политика. Но сейчас нарушается Принцип. МИД предлагает нам нарушить основополагающий принцип непрерывности российской государственности. А когда этот принцип будет нарушен, потом, кому что нравится = все «пошло- поехало».

Сечас нравится цифра 40 миллионов соотечественников, через некоторое время сузят до полутора миллионов и тому подобное.

Но вы смотрите дальше, я особенно к представителям церкви обращаюсь. Когда Чапурин говорит, что соотечественник — духовная категория больше, чем юридическая, мы с эти согласны. Но что при этих словах делают с законом? В законе меняется его духовная составляющая, миропонимание. От миропонимания русско-российской цивилизации переходят к миропониманию западной цивилизации, и этого не скроешь. В пояснительной записке Карасина, посмотрите, прямо указан переход от гуманитарной помощи к партнерству и сотрудничеству. Не расширение гуманитарного подхода на партнерство и сотрудничество, а замена первого на вторые.

И дальше, что очень нас должно с вами насторожить…

Правительственным законопроектом полностью выполняется задача сужения цивилизационного пространства России. Мы отдаём тем самым Евросоюзу наше историческое поле. Евросоюз уже создал «восточное партнёрство» и уже активно работает там. В одной Армении 19 представителей этого восточного партнерства, 100 проектов с лишним уже ведут. А мы уходим, мы оставляем им. Мы говорим: это не наше, работайте, дорогие.То есть с точки зрения цивилизационной, этот (правительственный) законопроект — капитулянтский. Так нельзя. Он принимается не в интересах российского государства.

И дальше создаются условия и структуры для того, чтоб разделить наших соотечественников. И прежде всего отсечь ту категорию, которая исповедует миропонимание русско-российской цивилизации. С помощью бюрократических процедур их уберут из всех координационных советов, оттолкнут. Обратите внимание, это уже происходит сегодня. Сходите на сайт км.ру. И там узнаете, как посольство разделило соотечественников в Эстонии. Они провели конференцию по выборам координационного совета, прямо, как написано в проекте закона. Но две трети общественных организаций не попали на конференцию. И кто не попал, посмотрите. «Ночной дозор», известные борцы за сохранение памяти героев Великой Отечественной войны. Союз неграждан Эстонии. Не попал туда человек, который защищал русскую гимназию в Тарту. А тот, кто закрыл гимназию, тот попал на конференцию. И вот по такому принципу будут формироваться, эти советы. Это опасный закон, опасный. И мы с вами должны очень серьезно над этим подумать.

Я согласен с предложением Константина Фёдоровича, что нужно включить в закон, восстановить положение о гражданстве, об упрощенном порядке для соотечественников. И при получении гражданства, как раз надо ограничить это понятие соотечественник и согласиться с тем, что у него предложено. Потому что действительно есть государства на территории бывшего СССР, государства титульных наций. Вопрос об упрощенном получении российского гражданства нужно решать для наших соотечественников, для коренных народов России, которым обязательно должн быть предложен упрощенный порядок. Ссылка на то, что программа добровольного переселения будьто-бы позволяет это делать, ошибочна. Для участников программы, чтобы подать документы на гражданство, нужно иметь постоянную регистрацию в России. А как можно ее получить? Нужно иметь, жилье в собственности, а денег у переселенца нет, и федеральный центр ему не предоставляет, это всё спущено на регионы, на работодателей. Нужно искать или покупать эту постоянную регистрацию, то, что раньше называли пропиской А кто пропишет человека? То есть упрощенное гражданство становится недоступной даже для тех соотечественников, кому государство вызвалось содействовать в переселении.

И обратите внимание на то, как сформулирована сейчас цель этого закона в пояснительной записке к правительственному законопроекту: отразить современные подходы государства к соотечественникам. Не помочь соотечественникам, потому что закон помощи фактически и не предоставляет, почти ничего не дает, за исключением получения образования. А образование у нас почти все платное, скоро будет всё платное. Значит, цель у него другая. Его цель именно та, о которой я вам говорил: сдать наше цивилизационное пространство, отступить в интересах, скорее всего, Евросоюза, других конкурентов в этой глобальной конкуренции цивилизаций.

Хорошо бы, конечно, постараться нам оттянуть принятие этого закона. Ещё раз посоветоваться с нашими соотечественниками. Ведь они чувствуют, понимаете. Вы обратите внимание, кто поддержал. Поддержала конференция западноевропейских соотечественников. Да, они по-западному мыслят. Но остальные-то конференции постсоветского пространства, большинство, не поддержали.

Затулин К.Ф. Даже не надо грешить на соотечественников, потому что они введены в заблуждение. К ним приезжают представители МИДа и говорят, что правительство, Путин внесли закон.

И большинство даже не знает, что существует другая точка зрения. А если возникает какой-то настойчивый человек, он подавляется и ему говорят: это нельзя, это не пройдёт, мы всё проверяли, не может быть.

Из зала. Более того, говорят, если будете против, и финансировать не будем.

Председательствующий. Посмотрите, у нас за 20 лет национальную идею не смогли разработать, ну, не смогли, создавали группы.

А сейчас этим законом убивают цивилизационную идею, народ вздохнул наш, они поверили, что, может быть, создан русский мир, так ведь?

Вспомните, 2008, 2009 год, какое это было оживление у соотечественников. А сейчас они начинают уходить от координационных советов, по Эстонии мы видим же, что люди уходят. И правильно спрашивают, кто попал на последнюю страновую конференцию? Те, кто в 2008 году в августе, когда нужно было поддержать позицию России, молчали.

А вот те, кто выступал за Россию, они не попали на эту конференцию, это тоже показатель очень важный. И мы должны с вами предъявить МИДу претензию за такой поворот событий. Закон о соотечественниках должен проверяться ещё на соответствие национальным интересам нашего государства. Согласны?

Слово предоставляется Шершнёву Леониду Ивановичу, президенту Фонда «Русские», фонда содействия объединению русского народа.

Шершнёв Л.И. Прежде всего, хочу поддержать предложение нашего Президиума отложить голосование этого закона в первом чтении в Государственной Думе.

Я бы даже предложил нашему «круглому столу» каким-то образом оформить это как предложение официальное, в Президиум или в Совет Государственной Думы, что «круглый стол» единодушно просит в силу того-то и того-то перенести на осень голосование.

Второе, мне кажется, что допущена была ошибка. Мне представляется, что закон о соотечественниках, это не дело МИДа. Нельзя МИДу поручать такие законы, которые касаются общественной жизни, которые касаются философии, цивилизационных отношений, цивилизационных ценностей. МИД выполняет, исполняет эти законы, но не пишет такие законы.

И вот эта коренная ошибка то, что закон писал МИД, а у него на поводу пошло Правительство. МИД навязал свою узковедомственную трактовку работы с соотечественниками, что и привело к тем коллизиям, которые мы сегодня имеем.

Понятно, что МИД отражает ведомственный подход. МИДу тяжко: где он столько чиновников наберет, чтобы всем эти свидетельства раздавать, где он найдет эти финансовые средства, чтобы им помогать и так далее.

Поэтому я думаю, когда мы будем обращаться к этому закону, то надо советоваться с соотечественниками, и в России живущими, и за рубежом.

Я согласен и с Константином Фёдоровичем, с нашим Президиумом, что России с диаспорой и Россия без диаспоры, это две совершенно разные России. И Россия без диаспоры, без соотечественников просто не может существовать как «русско-российская цивилизация». Без этого она уйдет в небытие. Россия может быть только усилена диаспорой, с которой нужно объединить возможности, чтобы реализовывать свои цивилизационные задачи, выполнять миссию России на международной арене.

Для меня понятно, что российский соотечественник за рубежом — это тот, кто называет себя русским, независимо от национальности. Сталин называл себя русским грузинского происхождения.До сих пор в мире всё, что с постсоветского пространства – русское. Недавно на Западе арестовали грузинскую мафию, но там вся эта мафия проходила как русская мафия. И если мы придём к пониманию того, что соотечественник — это русский, это тот, кто так себя идентифицирует, всё тогда встанет на своё место.

Когда мы узнали, что МИД принял решение не выдавать удостоверения, то есть исключить из закона положение об удостоверении соотечественника, мы вышли с предложением о Карте русского. Я, кстати, всегда поддерживал идею выдачи соотечественникам удостоверений. Всегда. Ну как человек может доказать свою причастность к соотечественникам, кроме как наличием этого свидетельства? Выдача свидетельства должна быть организована на государственном уровне. Почему? Потому что именно государство определяет преференции соотечественникам.

Мы пошли на то, чтобы выдавать соотечественникам Карту русского как общественный документ, имеющий только морально-этическое значение. Он не даёт никаких преференций. И хотя МИД нас постоянно обвиняет в том, что мы, дескать, от имени государства что-то обещаем, — мы никогда ничего никому не обещали. Да, мы говорим, что мы будем выступать, как и говорит Константин Фёдорович, за безвизовый въезд, за право трудиться в России, за право пользоваться другими благами в России, но мы таких преференций не можем давать и не даём.

И ещё. Сергей Пантелеев говорит, что мы своим примером якобы спровоцировали Президента на то, чтобы предложить выдачу свидетельства соотечественника общественным организациям. Во-первых, такой цели у нас не было. Мы — общественная российская организация, и мы выдаём Карту русского как общественная российская организация, не обещая никаких государственных льгот.

Нас часто спрашивают, можно ли эту Карту русского выдавать как членский билет, скажем, каких-то пророссийских, прорусских организаций за рубежом. Для чего? Для того чтобы те, кто получил такую карту, могли сплачиваться в общины и более соборно, коллективно выступать как обладатели карты, как обладатели этого морально-этического документа. Мы не возражаем. И уже есть на Украине ряд организаций, которые выдают эту карту как членский билет. Но, понятно, что ее статус ограничен рамками общественной инициативы и на большее не претендует.

Когда мы выдавали Карту русского, мы проводили опросы (в том числе – социологические) и отработали одновременно весь механизм выдачи этих карт. Во-первых, соотечественники готовы сами оплачивать их. Сколько, вы думаете, стоит вот эта карточка? Ее себестоимость всего 6 рублей. Конечно, это не все затраты. Нужно оборудовать пункты выдачи. Мы действуем через существующие общественные организации. Это уже другой вопрос. Но, ей богу, это не затратная схема.

Мы также отработали методику, как наладить учет, банк данных создавать. Всё есть. Мы специально в течение полугода отрабатывали всю эту технологию. И если бы МИД, вместо того, чтобы конфликтовать с нами, обвинять нас в какой-то провокационности, наоборот, прислушался бы к нам, да спросил бы у нас совета, да, может быть, поручил бы нам официально выдавать государственное свидетельство соотечественника, а сам стал бы выполнять контрольные функции, всё по-другому было бы.

Наш опыт показывает, что свидетельство соотечественника — это тот документ, который действительно необходим для организации, для консолидации, для упорядоченности русского мира.

Председательствующий. Уважаемые коллеги, я знаю, что, может быть, есть ещё повод ещё и ещё раз задать вопросы. Я приношу извинения, за, может быть, за нашу недостаточную гостеприимность в Государственной Думе.

Только что мне сообщили, что завтрашнее заседание нашего комитета будет закрытым, это очень секретный вопрос тот, который мы обсуждаем, вы сами, наверное, обратили внимание, сколько здесь государственных секретов вскрылось за короткое время.

Так что мы постараемся, во-первых, сделать стенограмму этого «круглого стола» и вывесить её, по крайней мере, на сайте нашего института, предоставить всем желающим.

Я думаю, что, безусловно, даже негативный опыт положительный.

Я не поддерживаю, конечно, идею, что мы тут одерживаем победы тем, что проигрываем конкретные сражения.

Но, моральная правота, мне кажется, на стороне тех, кто выступает за предоставление нашим соотечественникам прав и возможностей. Все другие объяснения, почему нашим людям лучше без прав и без возможности при всей словесной эквилибристике, они, конечно, никогда не будут поддержаны в массе своей.

Так что в этом скромный оптимизм и надежда на будущее.

А всем вам большое спасибо.

Из зала. Во-первых, конечно, мы все здесь единомышленники, чтобы, наконец, решить вопрос.

У меня вопрос: а когда обычно закон принимается, часто идёт сопутствующий закон о внесении изменений в другие. Здесь этого не предполагается?

Председательствующий. Предполагалось, что если будет принят закон с моими поправками, он потребует внесения изменений в соответствующие законы: о гражданстве, о праве въезда, выезда, о положении иностранцев в Российской Федерации. Все проекты поправок в эти законы подготовлены.

Большое всем спасибо.