Популяризация и романтизация украинского национализма в общественно-политической повестке дня современной Украины опирается на серьезные достижения идеологической работы украинских националистов с населением оккупированных немцами территорий в годы Второй мировой войны и после её завершения. Для понимания радикального национализма, набирающего в современной Украине все больший политический вес, актуальным представляется исследование исторических предпосылок этого явления: как теории, так и практики.

Агитация и пропаганда, насильственная мобилизация, создание разветвленной сети агентуры, провокации, терроризм, экспроприация и другие волюнтаристские методы проведения в жизнь националистических идей, в свою очередь, зиждились на постулатах идеологии т.н. интегрального украинского национализма.

Интегральный национализм был довольно распространенной для своего времени мировоззренческой парадигмой в европейском обществе 20- 40-х годов ХХ века. Украинский вариант данного вида национализма зародился не в русле известного движения за автономность или независимость украинского государства в Российской Империи, а за пределами т.н. русской Украины, в польской Галиции в середине 20-х годов ХХ века. Поколение политиков периода первого украинского независимого государства различных правительств (центральной рады Грушевского, Гетьманата Украинской Державы Скоропадского, директории УНР Винниченко, Петлюры) придерживалось социал-демократии, умеренного буржуазного национализма, даже идеологии консервативного промонархического толка.

В свою очередь апологеты украинской версии интегрального национализма Д. Донцов, Н. Сциборский, С. Ленкавский, Н.Михновский и их последователи в своих теоретических размышлениях выражали в различных интерпретациях яркий ксенофобский лозунг «Украина для украинцев», имея в виду этнических украинцев. Этот лозунг рефреном пронизывал многочисленные политические брошюры, партийные программные документы ОУН и других менее популярных националистических организаций, что признается не только объективными исследованиями, но и ангажированными националистическими историками[1] .

Скорейшая реализация идеи самостийного национального государства любым, даже самым радикальным способом, стала платформой организованного националистического украинского движения 30-40-х годов, и потому может характеризоваться термином «интегрализм» или «интегральный национализм», органично объединяющим общество решительными действиям ради национальных интересов.

Интегральный европейский национализм требует сильной воли милитаризованной нации, воспевает культ вождя народа. Вождь и нация в едином эмоциональном порыве должны активно бороться за свои высшие этнополитические ценности.

В Европе второй четверти прошлого века такие идеи были популярны и воплотились в политических режимах Германии, Италии, Венгрии, Румынии, Хорватии, Словакии и др. стран. В украинском националистическом движении их теоретически обосновал Дмитро Донцов.

Помимо фюреризма [2, сс. 137, 182, 183] и макиавеллизма, общими с различными национальными вариантами интегрального национализма в украинской идеологии считаются такие аспекты, как: социальная иерархичность [2, с.130], идеологическая монополия [3, с. 118], приверженность силовым методам [4 с. 113, 187, 196], фанатизм [5, с.126], построение национального государства в этногеографических границах [6,с.86]. «Национализмы: фашизм, национал-социализм, украинский национализм и т. д. это разные национальные выражения одного духа…» [7].

Также следует отметить, что украинский интегрализм имеет существенные отличительные черты. Главная действующая сила – Организация украинских националистов – зародилась вне территории, имеющей со всеми оговорками юридически оформленную государственность (УССР). ОУН не имела хоть сколько-нибудь легитимного мандата от украинского населения большинства территорий, на которые пыталась распространить свою власть и идеологию. ОУН обеих фракций (Мельника и Бандеры) не расценивалась как самостоятельный союзник, претендующий на суверенную политику, государствами Оси, на которые опиралась в своей борьбе с большевизмом.

Анализ принципов, стратегий и целей значительного ряда программ, политических памфлетов, агитброшюр ОУН-УПА, как движения, наиболее действенно занимавшегося практической реализацией изучаемой теории, способствует пониманию побудительных причин и методов идеологической работы украинских националистов с населением, находящимся в сфере их военно-политического влияния. Рассматривая данную проблематику, сделаем акцент на наиболее важных и интересных средствах достижения цели в действиях националистов.

Довольно показательным методом идеологической практики является использование ОУН-УПА* денежных квитанций, т.н. «бофонов» [8], выдаваемых населению подконтрольных территорий за «добровольные» пожертвования в «бойовий фонд» или за оказанные вооруженным формированиям повстанцев услуги. Эти квитанции, имеющие вид денежных знаков, несли как агитационную функцию, так и мобилизационную. Номинально ничем не подтвержденные, они являлись средством формирования социального капитала националистического движения.

Населению предлагалось «продавать» продукцию или совершать какие-либо услуги за бофоны, которые, как декларировалось, в последствие должны были быть обменяны на настоящие деньги в национальном банке, при условии победы националистического движения и учреждения государства во главе с ОУН-Б. Всех добровольно и недобровольно совершивших такие заведомо провокационные операции с вооруженными формированиями националистов, последние заносили в списки [9], тем самым фиксируя сотрудничество с ОУН-УПА, которое советской властью автоматически приравнивалось к коллаборационизму.

В последствие этими списками националисты могли шантажировать население ,побуждая к активному сотрудничеству и помощи в период т.н. партизанской войны в «схронах», продолжавшейся вплоть до 60-х годов против советской власти в Западной Украине. Эти же списки, в случае обнаружения их органами советской госбезопасности становились действенным аргументом для вербовки населения с целью получения информации и физической зачистки региона от националистических элементов, продолжавших сопротивление.

Вообще ряды ОУН-УПА, как любой тоталитарной организации, держались во многом на чувстве страха перед репрессиями ввиду массового дезертирства рядового состава , особенно по мере ухудшения ситуации на фронтах. Служба безопасности ОУН проводила показательные репрессивные акции, предполагавшие эффектом — большую лояльность населения и сплочение собственных войсковых частей [10].

Активно работала и типография националистов, выпускавшая агитационные материалы, рассчитанные не только на антибольшевистский украинский актив, но и на красных партизан и даже на другие «угнетенные народы» СССР. Тем более советская власть, проведя форсированную коллективизацию, особенно на Западной Украине, после её присоединения по пакту Молотова-Риббентропа, сама своим поведением давала пищу агитаторам [11].

Тематика агиток менялась в зависимости от политической конъюнктуры. Даже при возобновлении сотрудничества с немецкими спецслужбами, уже во время освободительного похода советской армии, часто использовались лозунги войны «на два фронта» [12].

Пропаганда ОУН(Б) во время немецкой оккупации часто прибегала к популистским речам про «свободу народам, свободу людині». Но этот порыв гас под нажимом традиционного националистического мировоззрения. Сам Донцов, «отец украинского национализма», всем своим авторитетом «спрямовував український націоналізм у фашистське русло…систематично насаджував ксенофобію й шовінізм» [13].

Помимо политических воззваний националисты выпускали различные праздничные открытки-поздравления, информирующие население о деятельной заботе ОУН.

Использование националистами радиосвязи в целях пропаганды среди населения не подтверждается источниками, хотя подготовленные немцами еще до войны радисты в ОУН-УПА имелись. Известно, что радио и кино состояли под жестким контролем немецкой администрации.

Работа националистов с населением, особенно в регионах, где советская власть за десятилетия уже успела сформировать общество советской ментальности, зачастую велась легальным способом через различные культурные, образовательные, издательские органы немецкой оккупационной власти. Образовательная система, созданная немцами на оккупированных территориях Украины, допускала существование лишь начальной школы, в которой педагоги – агенты националистических организаций, проводя культурную украинизацию, пытались распространить националистическую идеологию, прежде всего на уроках истории. Проблема долгосрочного плана воспитания националистической молодежи заключалась в отсутствии учебной литературы подходящей идеологической направленности, а также надзором немецкой администрации, репрессивно пресекавшей радикальные самостийные настроения, противоречащие их планам.

Просвещение в идеологическом ключе взрослого населения происходило в группах — «Просвитах», имевших сначала подпольное положение, а потом легальное под пристальным наблюдением немцев.

Самым эффективным методом идеологической работы была «устная агитация», которая позволяла распространять идеи, нежелательные для оккупационных властей.

К легальным печатным изданиям, редакторами которых были, в основном, националисты, население относилось с осторожностью, считая их орудием немецкой пропаганды, что в действительности подтверждалось тем, что материалы проходили цензуру.

Важно отметить, что радикальная ОУН-Б, хотя и использовала своих агентов для такой легальной деятельности, как и другие националистические организации, но идеологически всегда относилась с пренебрежением к постепенным и лишенных очевидного эффекта методам взращивания националистических сил. Разоблачение агентов ОУН-Б могло стать козырем для советской пропаганды, представляющей бандеровцев немецкой агентурой [14, с. 261-273].

Перспективной для изучения является проблема роли церкви, напрямую неконтролируемой оккупационными органами, и отдельных религиозных деятелей, поддерживающих националистическое движение в их идеологической борьбе за украинские умы.

В целом все перечисленные методы в совокупности принесли довольно качественный результат, отражением которого можно считать масштабность националистического движения и многолетнюю поддержку ОУН-УПА населением как во время войны, так и после ухода повстанцев в подполье.

1. Субтельный О. Украина. История. – Киев: 1994.

2. Донцов Д. Хрестом i мечем // Объединение или разъединение. – Торонто: 1967.

3. Донцов Д. Дух нашої давнини. – Мюнхен: 1951.

4. Донцов Д. Націоналізм. – Лондон: 1966.

5. Мирчук П. Очерки истории ОУН – т. I, – Мюнхен: 1968.

6. ОУН в світлі постанов Великих Зборів. Конференцій та інших документів з боротьби 1929–1955. – Мюнхен.: 1955.

7. Оршан Я. Доба націоналізму. – Париж.: 1938.

8. Любiв Б. Нiл Хасевич (1905-1952 р.р.). альбом. – Львiв: 2010.

9. Клименко О. Грошовi документи ОУН (бофони) 1939-1952 гг. : автореф. дис. канд. ист. наук – Львiв, 2000.

10. ДА СБУ України. Ф. 13. Спр. 372. Т.20. Арк. 180 ; ДА СБУ. Спр. 91362. ФП. Арк. 258-259.

11. ЦДАГО України. Ф. 97. Оп. 1. Спр. 1. Арк. 147.

12. УПА РГВА. Ф.38651. Оп. 1. Д. 68. Л. 94.

13. Лисяк-Рудницький І. Історичні есе. – Київ: 1994.

14.Армстронг. Дж. Украинский национализм. Факты и исследования. –М.: 2008.

* Организация Украинская повстанческая армия (УПА) признана экстремистской и запрещена на территории РФ решением Верховного Суда Российской Федерации