Институт стран Снг Институт диаспоры и интеграции
Институт стран Снг Институт диаспоры и интеграции
Институт стран Снг Институт диаспоры и интеграции
Полная версия сайта

«Румыноунионистский проект для Молдовы: мифы и реалии»

Лавренов Сергей Яковлевич 16:22 , 27 Апрель 2016
60
0


В Институте стран СНГ 20 апреля 2016 года состоялся круглый стол на тему: «Румыноунионистский проект для Молдовы: мифы и реалии»

В ходе круглого стола рассматривались следующие вопросы: исторические аспекты возникновения проекта об объединении Румынии и Молдовы; взгляды румынской политической элиты на проблему; отношение политического класса Молдовы и молдавского общества к проблеме объединения; отношение Приднестровья и Гагаузии к проблеме «униря».

В работе круглого стола приняли участие: заместитель директора Института стран СНГ В.Г. Егоров; заместитель председателя Общественного движения «Родина-Евразийский союз» доктор философии Б. А. Шаповалов; профессор кафедры мировой экономики Дипломатической академии доктор экономических наук, профессор А.С. Харланов; профессор кафедры политологии и права Московского государственного областного университета доктор политических наук Д.Н. Ермаков; кандидат военных наук П.В. Шамаров; заведующий отделом Молдовы и Приднестровья Института стран СНГ С.Я. Лавренов; эксперт, кандидат исторических наук С.М. Чистова; эксперт, кандидат исторических наук М. В. Палеолог, эксперт из Военного университета А. Хабалов и др.

В своем вступительном слове, С.Я. Лавренов остановился на исторических аспектах проблемы, подчеркнув что:«Кру­ше­ние совет­ской иден­тич­но­сти сопровождалось всплеском не только русо­фо­бии, но и одновременным ренессансом объединительных идей в Румынии и Молдовы, основанных на искаженной трактовке якобы единого исторического прошлого Румынии и Молдовы. Молдавское княжество возникло в 1359 году, когда ни Румынии, ни понятия «румын» еще не существовало. На месте нынешней Румынии находилось княжество Валахия, созданное также в XIV столетии. Оба княжества почитали себя родственными, но это не мешало правителям Валахии (вместе с турками, захватившими ее в 1415 году), воевать против молдавских братьев.

Объединение княжеств Молдавия и Валахия в единое Румынское государств произошло лишь в 1859 г., став одним из главных геополитических итогов Восточной войны 1853−1856 гг. и вызванного ею изменения ба­ланса сил на международной арене. Согласно Парижскому мирному договору от 18(30) мар­та 1856 г., положившего конец Восточной войне, неудачной для России, последняя была вынуждена уступить княжеству Молдавия (формально − Османской Порте) ряд территорий Южной Бессарабии − Измаильский и Кагульский уез­ды, включая и Болградскую волость.

Затем, после русско-турецкой войны 1877-1878 гг., Румыния, согласно Берлинского трактата, вернула России Южную Бессарабию, взамен получив в качестве компенсации бывшие владения Турции − Северную Добруджу и острова дельты Дуная. Тем не менее, уход Бессарабии вызвал всплеск русофобских настроений в ру­мынском политическом классе, став одной из главных причин её присоединения к коалиции Центральных держав. Однако в последующем, Бухарест неоднократно прибегал к резким зигзагам в своей внешней политике, меняя союзников, прислоняясь к более сильным, манипулируя собственным и чужим общественным мнением ради основной цели − достижения главенствующего положения среди Балканских государств за счет присоединения новых территорией. Эта политическая стратегия, на определенное время, позволяла Румынии добиваться существенных выгод и приобретений.

В условиях развала Русского фронта и фактического выхода России из войны осенью 1917 г. Румыния, воспользовавшись ситуацией, прикрывшись решением нелегитимного Сфатул цэрий, фактически аннексировала Бессарабию, находившуюся в её составе вплоть до 1940 г., когда, по требованию советского правительства, эта территория вместе с Северной Буковиной была возвращена в состав Советского Союза. После развала СССР, Румыния, пребывавшая до этого в социалистической системе государств, стала одна из наиболее активных адвокатов американских интересов на европейском континенте, рассчитывая на поддержку своих претензий на Молдову.

Второе дыхание «униря» обрела в 2006 г., накануне вступления Румынии в Евросоюз, когда тогдашний президент этой страны Траян Бэсеску предложил Кишиневу «воссоединиться» в рамках ЕС. С тех пор, объединительный проект не сходит с политической повестки дня как Румынии и Молдовы, оживляясь в периоды обострения кризисных явлений в РМ. Особую остроту он приобрел с конца 2015 г., на волне массового протестного движения в Молдове, вызванного очевидным для большинства населения крахом «евромечты». В Румынии открыто заговорил о проекте «Униря-2018», предполагающим объединение двух стран в 2018 г. ( к 100-летней годовщине первого «объединения»). В Молдове в марте 2016 г. был создан «Сфатул цэрий-2», декларирующий главный тезис о том, что единственным выходом для «несостоятельной» Молдовы является объединение с Румынией, что позволяет одним махом решить комплекс проблем: стабилизировать политическую и социально-экономическую ситуацию в стране, но главное – одномоментно присоединиться к ЕС и НАТО».

По мнению Бориса Шаповалова: «Опасность румыноунионистского проекта резко возросла в силу некомпетентности государственного управления и нарастания кризисных явлений в обществе. Так как в ближайшие 10-15 лет Европейский Союз не планирует расширяться, идея объединения с Румынией призвана подменить собой идею европейской интеграции Республики Молдова. Многие люди думают, что самый простой путь для Молдовы оказаться в ЕС – объединение с Румынией.

Многих молдавских граждан привлекает успешный опыт борьбы румынских правоохранительных органов с коррупцией, в том числе и в верхних эшелонах власти. Поэтому идея, что придут румыны и разберутся с нашими коррумпированными правителями все больше набирает своих сторонников.

К тому же за последние 20 лет в Молдове воспитано целое поколение молодых людей, идентифицирующих себя как румыны. В учебных заведениях Молдовы официально изучается румынский язык и история румын, более 5 тыс. молодых людей уезжает ежегодно на учебу в румынские вузы. В стране идет мощный процесс уничтожения молдавской идентичности. Именно молодежь, не видя особых перспектив в собственной стране, активно участвует в унионистском движении, проводит акции, объясняющие преимущества объединения на разных уровнях.

Стоит отметить, что департамент МИД Румынии по связям с «румынами отовсюду» финансирует в текущем году 63 проекта на территории Молдовы на общую сумму около 3 млн. евро. Существенная часть средств направляется на поддержку СМИ – преимущественно румыно-унионистского и русофобского толка, которые с этого года начали выпускать варианты своих изданий на русском языке. Эти издания бесплатно распространяются среди русскоязычных граждан Республики Молдова.

Дмитрий Ермаков высказал точку зрения, что «…на фоне системного кризиса в Молдове различного рода молдавские румынионистские движения, выступающие с настойчивой идеей о том, что едва ли единственным спасением для неспособной к самостоятельному реформированию Молдове, является ускоренное объединение с Румынией, резко активизировались. Об этом, в частности, было заявлено в совместной декларации, подписанной в октябре 2015 г. молдавскими организациями и движениями, выступающих за объединение Молдовы и Румынии, которые потребовали, чтобы финансово-банковская система Молдовы перешла в подчинение Национального банка Румынии, румынский лей признан официальной валютой РМ, объединены энергетические системы двух стран и др.

Проблема заключается, что на фоне уставшего от жизненных невзгод, разуверившегося населения, несмотря на относительно низкий процент поддержки «униря» населением (от 8 до 15%, по разным опросам), румынионистские движения отличаются завидной активностью, опираясь, прежде всего, на молодежь (получившую образование в румынских вузах) и на поддержку влиятельной части правящей элиты Молдовы. В их числе, например, председатель парламента Молдовы Андриан Канду, который заявил в сентябре прошлого года, что ему известно, как «правильно» объединить Молдову с Румынией. По его мнению, объединение необходимо делать не на улице, а путем реализации совместных инфраструктурных проектов, «…через такие проекты Румыния и Молдова стали бы настолько зависимыми друг от друга, что люди и не заметили бы, как произошло объединение». Позже он предложил провести консультационный референдум по вопросу об объединении Молдовы и Румынии. К этим заявлениям третьего лица в государстве необходимо отнестись со всей серьезностью, поскольку он выражает не только свою точку зрения, а влиятельного сегмента молдавского политического класса. Да, и в самой Румынии унионистская тема не сходит с политической повестки дня. Румынский сенат в ноябре 2015 г. единогласно принял законопроект о провозглашении 27 марта национальным праздником – днем объединения Бессарабии с Румынией; выдвигалась подобная инициатива и в Молдове. В скором времени, в Румынии будет принят специальный закон по этому поводу.

При этом, молдавское общество достаточно вяло реагирует на угрозу возможного объединения с Румынией, за двадцать с лишним лет свыкшись с мыслью о том, что молдавское правительство так и не смогло навести порядок в собственном доме.Если политико-экономическую жизнь Молдовы не удастся оздоровить, румынионистский проект может быть задействован, в качестве запасного, с целью усиления давления на Россию на этом важном геополитическом направлении. При этом принципиальное решение об этом будет приниматься не в Бухаресте и Кишиневе».

Павел Шамаров отметил, что «…несмотря на кризисную ситуацию в Молдове, её контакты с Румынией в военной сфере активно развиваются. В частности, в октябре 2015 г. минобороны Молдовы и Румынии подписали соглашение о техническом сотрудничестве в области военной стандартизации, которое предусматривает интенсификацию двустороннего партнерства по реформированию армий государств и консолидацию политики стандартизации с практикой НАТО и Евросоюза. В Молдове принят закон, согласно которому, «наблюдатели» от НАТО (прежде всего, румыны) могут передвигаться по территории Молдавии в любом направлении без права на досмотр.

При этом Румыния, с появлением нового правительства технократов во главе с Д. Чолошем, оказалась в еще большей зависимости от США, которые расставляют нужных им людей на ключевые позиции в Румынии, в том числе под прикрытием всегда востребованной темы о необходимости борьбы с коррупцией. В настоящее время DNA (Национальное антикоррупционное управление Румынии) фактически находится под внешним управлением Вашингтона. Постепенный перевод Румынии под внешнее управление обусловливается тем, что Румыния фактически является восточным форпостом НАТО, призванного быть одни из ключевых проводников интересов США в Европейском союзе.

Алексей Харланов высказал точку зрения, что «несмотря на внешнюю привлекательность унионистского проекта для части политического класса Румынии и Молдовы, на самом деле, это более чем дорогостоящий проект, что является серьезным сдерживающим фактором на этом пути. Следует напомнить, что Германия, со времени объединения ФРГ и ГДР четверть века назад, за конвергенцию западных и восточных земель уже заплатила около 2,5 трлн евро, при этом процесс выравнивания уровня жизни и конкурентоспособности восточных и западных земель, до сих пор не завершен. Несмотря на то, что цифры относительно того, во сколько может обойтись объединение Румынии и Молдовы разнятся, речь идет об астрономических суммах. Еще в 2006 году, когда президент Траян Бэсеску предложил Молдове вступить вместе с Румынией в Евросоюз, отказавшись от Приднестровья, вышло, что для этого потребуется не менее 30-35 млрд. евро в течение первых 5 лет, что привело бы к дестабилизации румынской экономики. В последующем, назывались и другие цифры – от 180 до 200 млрд. евро. Таких трат экономика Румыния, по оценке румынских экспертов, вынести не сможет. При этом, на помощь Евросоюза, самому пребывающему в сложной экономической ситуации, Румынии вряд ли приходится рассчитывать.

Кроме того, необходимо учитывать, что проект Униря-2018 может спровоцировать вооруженный конфликт в Молдове, а это уже чревато глобальным обострением, ведь Румыния – член НАТО. Может быть США, поддерживающие Унирю-2018, этого и добиваются, но новый конфликт на восточных границах вряд ли входит в планы Брюсселя. Поэтому сомнительно, что Евросоюз будет спонсировать объединение «двух румынских государств». По большому счету, не заинтересована в этом процессе и часть правящей элиты Молдовы, для которой это означает конец властным льготам и привилегиям. И, наконец, Приднестровье и Гагаузия, которые категорически не приемлют подобный сценарий. Попытка его реализации означает неизбежный раскол страны.

Большинство экспертов пришли к выводу, что, с высокой степенью вероятности, реализация румыноунионистского проекта является крайним средством на тот случай, если события в Молдове неожиданно примут неуправляемый и нежелательный для евроатлантистов характер. Скорее всего, следует ожидать не прямых попыток поглощения Румынией Молдовы, а целеустремленной реализации совместных финансово-экономических проектов, прежде всего, в сфере энергетической и транспортной систем, постепенно притягивающих Молдову к Бухаресту, и при этом удерживающих её в зависимом состоянии: формально суверенной, де-факто – полуколонией.

Чтобы участвовать в дискуссии авторизуйтесь
Ваш браузер устарел! Обновите его.