В середине июля в Минске состоялся культурно-исторический вечер «Великая Северная война. К 310-летию Полтавской битвы», организатором которого выступило Белорусское общественное объединение «Русь».

Боевые действия, включая крупные сражения, в ходе Северной войны велись не только в Прибалтике, но и на просторах многих европейских стран, включая территорию нынешней Белоруссии. В «незалежные» годы вокруг событий Северной войны происходивших на теперешних белорусских землях «суверенные» историки, а с их подачи и средства массовой информации, нагородили горы измышлений. Фальсификаторы от исторической науки пытаются поставить в один ряд шведские захватнические войска Карла XII и русскую армию, которая находилась в пределах тогдашней Речи Посполитой по приглашению союзника Петра I польского короля Августа II.

Особенно вопиющий в этом отношении случай произошел недавно в городе Горки (Могилевская обл.), где городским властям вышестоящее начальство запретило устанавливать памятный знак Петру I, открытие которого было приурочено ко дню города и посвящено 310-летию Полтавской битвы.

Мотивировка запрета — не была соблюдена некая бюрократическая процедура, т.е. не было получено согласие на установку памятного знака со стороны министерства культуры РБ и исторического официоза в лице Института истории Национальной академии наук Белоруссии (НАНБ). В ходе подготовки памятного знака Петру I к открытию, власти города Горки видимо даже предположить не могли, что их историко-патриотический почин натолкнется на столь отрицательное, едва ли не враждебное отношение со стороны вышестоящих органов.

К сожалению, это не единичный случай. Не будет каким-то преувеличением сказать, что в Республике Беларусь сложилась целая система по недопущению увековечивания памяти деятелей общерусской истории и культуры. Достаточно вспомнить отрицательное (фактически запретительное) отношение Института истории НАНБ к установке в Новогрудке (древнерусский Новгородок) памятника основателю города великому князю Ярославу Мудрому.

В связи с указанными обстоятельствами основное внимание на вечере общественности было уделено событиям Северной войны, происходившим на территории современной Белоруссии и, в частности, отношению к западнорусскому (белорусскому) населению со стороны шведов и русской армии, которое было диаметрально противоположным. О чем однозначно свидетельствуют исторические документы.

Так, летом 1707 года Петром I был издан указ, в котором под угрозой суда и сурового наказания было приказано командирам частей русской армии, чтобы «провиант и фураж збирали у подданных мещан и крестьян по разверстке (по заранее определенному плану — авт.), хлеба без крайней нужды отнюдь не травили».

А вот какие приказы относительно западнорусского (белорусского) населения отдавал своим войскам Карл XII. Так, в письме к фельдмаршалу Реншельду шведский король, требуя любыми средствами обеспечить снабжение своих войск за счет местного населения предписывал, чтобы всякого, «кто окажет хоть малейшее сопротивление, либо хоть немного провинится, — того без жалости казнить и жечь, вешать при малейших доказательствах неповиновения, пусть царит страх».

Такой разящий контраст в отношении русского царя и шведского короля к населению Белой Руси объясняется довольно просто. Для Карла XII западнорусские (белорусские) земли были не только частью Речи Посполитой, находящейся в то время в военном союзе с Русским царством, их население было русским по самосознанию и видело в московском государе Белого Царя — защитника всей Руси. Поэтому западнорусские мещане и крестьяне однозначно воспринимались шведами как сочувствующие русскому царю и поэтому они не церемонились в обращении с местным населением.

После разгрома польских войск на территории собственно Польши Карл XII двинул свои, как ему казалось, непобедимые войска в направлении Москвы. Он рассчитывал победным маршем пройти по Белой Руси, вторгнуться в Русское царство, которое намеревался уничтожить как самостоятельное государство, расчленив его на несколько зависимых от Швеции уделов.

Понимая всю смертельную угрозу, нависшую над Русским государством, царь Петр принимает единственно верный план ведения войны. В пределах тогдашней Речи Посполитой генерального сражения не давать, всячески уклоняться от решающей битвы и «дать баталию при своих границах, когда того необходимая нужда будет», но при этом вести беспрерывную малую войну с неприятелем.

Избранный Петром I способ ведения войны был бы невозможен без активной поддержки со стороны предков современных белорусов. Летучие отряды русской армии вместе с белорусскими партизанами совершали рейды по тылам шведских войск, нападали на обозы и отдельные части противника, лишая врага продовольствия и фуража.

Уже само начало похода на Россию едва не стало роковым для шведского короля. В ходе сражения за Гродно во время ожесточенной ночной рубки с русской кавалерией на улицах города ружье петровского драгуна направленное в грудь Карла XII внезапно дало осечку, что спасло монарха от смерти.

После занятия Гродно король двинул войска на Сморгонь, рассчитывая догнать части русской армии, прорвавшиеся из города сквозь шведское окружение. Однако недалеко от Гродно король со свитой попал в засаду и едва был не убит партизанской пулей.

Продвигаясь по белорусской земле, шведские войска вели себя не как регулярная армия, а как банда головорезов и грабителей. Каждое селение, в которое вступали шведы, отдавалось на поток и разграбление. Выбивая из местного населения продовольствие и фураж, шведские вояки подвергали жителей захваченных сел и городов жестким пыткам. В письме к Петру I в апреле 1708 года командующий русской армией Александр Меншиков сообщал, что шведские войска в окрестностях Минска «мучают, вешают, жгут мужиков…дабы ямы хлебные показывали».

В ответ на бесчинства иноземных захватчиков западнорусское население активно содействовало русской армии. Помогало строить оборонительные и заградительные сооружения, снабжало петровские войска продовольствием.

Огромное значение имели разведывательные сведения о противнике, доставлявшиеся местными жителями русскому командованию, благодаря чему оно было хорошо осведомлено о продвижении и вооружении шведских войск. Получая необходимые сведения о противнике, командование русской армии получало возможность наносить по врагу точные и внезапные удары силами небольших подвижных отрядов. С помощью местных проводников летучие подразделения русской армии проникали в тыл противника и наносили ему чувствительный урон.

Маневренная война, навязанная противнику Петром I настолько сковала шведов, что «…от страху они принуждены были лошадей не расседлывать и не вынуздывать, отчего многие лошади от бескормицы и непоя попадали».

Особо значимое место в борьбе против нашествия Карла XII на Белую Русь занимал Могилев. В марте-июле 1708 года город был основной базой русских войск, действовавших против армии шведского короля. Могилевский же замок был ставкой русского командования, который посещали Петр I, Меншиков, Долгоруков, Репнин, Головин и другие военачальники. Горожане активно поддерживали русскую армию за что в последующем Могилев получил право свободной торговли по всей России.

Однако боевые действия складывались таким образом, что русские войска вынуждены были оставить Могилев. 18 июля 1708 года Могилев был занят войсками Карла XII, которые находились в городе шесть недель. Шведский король рассчитывал дать отдых своим уже изрядно потрепанным войскам, добыть у местного населения продовольствие и фураж, а также дождаться 16-ти тысячный корпус генерала Левенгаупта, который по его приказу следовал из Риги с огромным обозом в семь тысяч повозок, груженных боеприпасами и продовольствием.

За то, что Могилев оказал помощь российской армии, король обложил горожан денежной и продовольственной контрибуцией, которую выколачивали из горожан с помощью пыток, издевательств и публичных телесных наказаний. Как писал очевидец, мещан «сажали в подвалы, морили голодом, в холодную воду голых бросали, на балках под потолком подвешивали».

Город был разделен на 15 кварталов, каждый из которых должен был ежедневно поставлять по 312 пудов (примерно полтонны) хлеба и 960 гарнцев (3 тысячи литров) пива. Шведы грабили церкви и монастыри, вывезли из города более 9 пудов серебра. В течение полутора месячного пребывания захватчики отобрали у населения Могилева все запасы продовольствия, уничтожили более 1700 жилых домов и превратили большой город в «нестройную кучу мазанок».

Генерал Левенгаупт со своим обозом двигался слишком медленно, а Могилев был опустошен и превращен в руины и находиться в нем большой массе войск было уже невозможно, да и осень была на пороге. Поэтому Карл, не дождавшись Левенгаупта двинул армию в направлении Смоленска и Москвы.

29 августа шведский король занял Мстиславль. Русская армия, прикрывая дорогу на Смоленск, усилила внезапные удары по тылам и отдельным колоннам войск противника.

30 августа у села Доброе под Мстиславлем произошло крупное сражение, решившее судьбу шведского наступления на Москву. По указанию Петра I генерал Михаил Голицын с восемью батальонами нанес поражение шведскому авангарду генерала Росса. Из 6-ти тысячного корпуса в этом сражении шведы потеряли три тысячи убитыми. Русские потеряли в этом бою 375 человек.

Петр высоко оценил сражение у Доброго: «Я, как и почал служить, такого огня и порядочного действа от наших солдат не слыхал и не видал…И такого еще в сей войне король швецкий ни от кого сам не видал».

Бои на границе с Русским царством убедили Карла XII, что русские войска прочно удерживают дорогу на Смоленск. Тогда он решил повернуть на юг и двинуться в Малороссию, рассчитывая на поддержку малороссийского гетмана, изменника Мазепы.

Большие надежды Карл XII возлагал и на соединение с корпусом Левенгаупта. Первые сведения о продвижении этого корпуса по белорусским землям русское командование получило от местных жителей. Получив эти данные, Петр, сформировав особый 12-ти тысячный летучий корпус, 28 сентября у деревни Лесной, юго-восточнее Могилева, полностью разгромил Левенгаупта.

Из 16 тысяч шведских солдат Левенгаупт привел на соединение с Карлом XII чуть более 5 тысяч. 8,5 тысяч шведов было убито. 44 знамени, вся артиллерия, 1000 пленных солдат, весь обоз с продовольствием и боеприпасами достались победителям. Небольшие шведские отряды, рассеявшиеся по окрестным лесам, были перебиты партизанами. Петр I справедливо именовал битву под Лесной «матерью Полтавской победы», после которой стало очевидно, что именно Русская держава одержит верх в долгой Северной войне. Вблизи Лесной в память о победе русского оружия установлен памятник.

Исторические факты свидетельствуют, что русские предки современных белорусов внесли достойный вклад в победу Русской державы в Северной войне. Жители белорусских сел, местечек и городов были разведчиками и проводниками, укрепляли и строили оборонительные сооружения и мосты, снабжали русскую армию продовольствием и транспортными средствами, вместе с летучими отрядами русской армии совершали партизанские рейды по тылам шведских войск. Помимо того, немало выходцев из белорусских земель служило в русской армии, а ближайшие сподвижники Петра I генералиссимус и граф Александр Меншиков и дипломат и первый в России генерал-прокурор Павел Ягужинский имели семейные корни на Витебщине.

Российская держава была творением всех ветвей русского народа и поэтому память о Петре Великом должна быть достойным образом увековечена на белорусской земле. 

Николай Сергеев