Очень хорошо, что мы взяли Максимильяновку. Это дает нам возможность не только подойти к Курахово, но и позволит нам выйти в тыл украинским войскам в районе Богоявленки. Мы сможем им резать коммуникации там.

Говорить об окружении Курахово пока рано. Для этого нам надо взять Горняк и Кураховку к северу от города. Еще надо перерезать коммуникации от Курахово на Красноармейск (Покровск). Да, погода может помешать нам осуществить эти замыслы, потому что дожди затрудняют передвижение техники. Но как показывает практика, в прошлом году во время распутицы мы практически не брали паузы при наступлении.

Надеюсь, что мы не дадим врагу возможности восстановиться. Было бы здорово, если бы мы взяли еще два важных города, пока у ВСУ все сыплется.

Первое. Я не исключаю, что мы в ближайшее время сможем взять Селидово. Все-таки Курахово еще надо окружать, а вот из Селидово у противника уже осталась всего лишь одна дорога.

Второе. Надо взять Курахово, которое даст нам возможность не только двигаться на Красноармейск, но и в район Великой Новоселки. Сейчас на границе Запорожской области с Донбассом у ВСУ остались два хорошо укрепленных населенных пункта – Великая Новоселка и Орехов. Их надо брать, чтобы подходить к самому Запорожью.

Кроме того, если мы возьмем Селидово и Курахово, мы возьмем Красноармейск и откроем себе путь в Днепропетровскую область, откуда можно будет более активно работать по Павлограду.

— Только надо учесть, что все эти задачи мы не сможем быстро решить.

— Не сможем. Но мы сейчас создаем для этого предпосылки.

В частности, ВС РФ в районе Каменского (на берегу Каховского водохранилища) смогли перейти дамбу, откуда можно держать под прицелом дороги на Орехов.

Орехов – это серьезно укрепленный населенный пункт. Здесь никакого шапкозакидательства быть не должно. Вокруг Гуляйполя, к которому мы приблизились, таких фортификационных сооружений у ВСУ нет. Нам вообще крайне выгодно, что у противника нет сплошной линии обороны, когда все населенные пункты были бы хорошо укреплены. Та же Великая Новоселка не готовилась для обороны с фланга. Если мы ее возьмем, мы сможем двигаться к самому Запорожью.

При этом нужно понимать, что противник разместит в Запорожье ствольную артиллерию, способную бить на 20 километров. Причем местность там достаточно открытая. Поэтому мы не будем близко подходить к городу. Мы будем его постепенно охватывать, пряча свои войска и выбивая вражескую артиллерию.

Есть еще один мощный укрепрайон ВСУ, который мы сможем сократить – я имею в виду Славянско-Краматорскую агломерацию. Мы уже освободили 70% Дзержинска (Торецка). Его, как и Часов Яр, мы точно возьмем, а потом сможем подумать об окружении Константиновки и Дружковки. И тут уже все упирается в Северск.

Северский выступ – это странное направление. Мы там сначала говорим о победах, потом о них забываем. Самый яркий пример – Белогоровка. То мы ее освободили, то не освободили. Потом укрепрайон Белая Гора – часть взяли, часть не взяли. Там какая-то непонятная суета.

И там у нас был мощный таран – тульская 106-я дивизия ВДВ, которая уверенно наступала. Сейчас ее перебросили в Курскую область, что ослабило наши возможности под Северском. Но поскольку ВСУ тоже выводили оттуда боеготовые бригады под Курск, наши шансы на успехи там сохраняются.

Я бы еще хотел сказать несколько слов о Купянском направлении. Мы там все-таки выходим к Осколу. Очень важно, что мы смогли зайти в Петропавловку, которая находится совсем близко к левобережной части самого Купянска. И Купянск мы тоже возьмем.

— Там вообще ничего непонятно.

Каждый день я жду, когда мне уверенно скажут, что мы освободили Любимовку. Сначала пишут, что мы ее взяли. Потом говорят, что там еще остался батальон ВСУ (а это немало). Еще непонятно, что в районе Толстого Луга и Зеленого Шляха. То мы их освободили, то выясняется, что это – «серая зона», через которую пытаются прорваться ВСУ из района Свердликово.

Есть еще один важный момент. Между Зеленым Шляхом и Малой Локней есть уплотненная дорога. Нам ее важно взять, чтобы отрезать весь Кореневский выступ. Поэтому мы ведем бои за Новоивановку и Леонидово. Есть попытки освободить саму Малую Локню, то там сейчас сложно.

Если нам удастся дойти по этой дороге от Зеленого Шляха до Малой Локни, мы отрежем Кореневский выступ. Но это не значит, что мы все освободим. Дело в том, что Курская область – это большое количество лесов, где скрываются группы ВСУ. Это мы видели на примере Ольговки – мы ее вроде освободили, но нас там опять атакуют. То есть формально мы можем контролировать территорию, то нам придется еще долго отлавливать по лесам остатки вражеских подразделений. У врага там еще находится около бригады.

Кроме того, нам мешают наступать два наших же опорных пункта, которые захватили ВСУ, потому что у нас там не оказалось войск. Один из них около Дарьино, другой – с противоположной стороны Суджанского районе. Быстро их не взять. А если мы не возьмем опорник около Дарьино, мы не сможем наступать на Свердликово.

Тем не менее, все эти задачи мы решим.

Киевский режим пытается затянуть эту ситуацию с Курской области. Хотя я не понимаю, зачем ему это надо. Ситуация выглядит так, что на президентских выборах в США победит Дональд Трамп, которому явно не до Украины. Украина – это война Байдена и Харрис, но точно не война Трампа.

Да, Трамп будет поддерживать Украину. Просто он хотел бы уменьшить расходы Штатов на ее поддержку. Сейчас Америка и Европа содержат Украину пополам, а он хотел бы уменьшить эту поддержку до 20%. И я не понимаю, зачем Зеленскому класть под Курском сколько боеготовых бригад, если это не произведет на Трампа никакого впечатления.

Сейчас у Украины еще есть силы, которые можно снимать и перебрасывать под Курск. Но ведь все фронты слабеют. Их нельзя снимать до бесконечности. Особенно для противника сейчас опасно то, что мы контролируем острова в районе Херсона. Поэтому мы можем подумать о форсировании Днепра и начале освобождения южной Украины. Иначе мы не сможем исключить обстрелы Крыма.

Меня серьезно обеспокоил последний обстрел Феодосии, когда враг попал по нефтебазе. Украина стреляла из американского ракетного комплекса ATACMS. Мы пока не знаем, с какой дальностью действия – 85 или 135 километров. И против этой системы нашей ПВО трудно защищаться, потому что у нее быстрое время подлета до цели. Это уже сверхзвук. Так что освобождать южные регионы нам придется.

Вообще киевский режим ведет себя так, будто завтра ему жить уже не надо. В той же Курской области ВСУ за одну атаку теряют семь танков. Это притом, что у них есть всего две механизированные бригады с «Леопардами» — 21-я и 47-я. Они же там стачиваются. Семь танков – это танковая рота. Причем она даже не дошла до места. Мы ее на подходе накрыли.

— Во-первых, мы не знаем, в каком состоянии эти танки. Во-вторых, если Украина в одной атаке теряет семь танков, то эти 50 танков из Австралии ее никак не спасут. В-третьих, часть этих танков могут уничтожить на подходе. Танки из Австралии на поезде не привезешь. Если, на наше счастье, их повезут на корабле, мы их встретим в порту Одессы. Мы наконец-то стали топить суда с оружием для Украины (два корабля точно потоплено).

— Да, F-16 могут использовать ракеты Storm Shadow. Но у них дальность полета ограничена 250 километрами. И у самих истребителей боевой радиус маленький. Чтобы работать по нам, им нужно будет перелететь на аэродромы подскока, у которых нет защищенных укрытий, и где нам будет проще их достать. Хотя в идеале мы должны их уничтожать еще на аэродромах на западной Украине.

Теперь насчет самих ракет. Наши С-400 могут их перехватывать. Да, это будет не так легко, потому что ракета летит низко и может менять траекторию, но у нас есть возможности борьбы с ними, потому что эти ракеты дозвуковые. Гораздо большую опасность для нас представляют баллистические ракеты. У них большая скорость лета, их труднее перехватывать. Тут уже нужна система ПРО. И для нас будет опасно, если будет повышаться дальность действия ATACMS с 85 до 135 километров и так далее.

Поэтому лучший способ борьбы с ними – уничтожать пусковые установки на земле. Например, мы выследили и уничтожили в Сумской области пусковые установки от «Хаймарс», которые очень похожи на установки для запусков ATACMS.

Более того, нам по-прежнему нужна буферная зона в Черниговской, Сумской и Харьковской областей хотя бы на 20 километров, чтобы прекратить обстрелы ствольной артиллерии и уничтожать ДРГ на вражеской территории.

— Во-первых, у вражеских дронов не такая большая дальность действия. Ими можно защититься средствами РЭБ. Во-вторых, у нас в Курской области хорошо зарекомендовали дроны, которые управляются по кабелю, которые более защищены от воздействия РЭБ. Понятное дело, что такая операция требует серьезной подготовки, чтобы минимизировать наши потери на открытой местности.

И если мы выйдем на линию Орехов-Гуляйполе-Великая Новоселка, то противник тоже окажется на открытой местности, потому что за ними быстро оборону не создашь.

А если мы приблизимся к Запорожью, нам будет проще выбивать военно-экономический потенциал города. Там же есть завод «Мотор-Сич», который производит двигатели для тех же БПЛА самолетного типа. Наши ФАБы по нему уже прилетали, а сейчас мы можем делать это более активно. И потом, от Запорожья не так далеко до Днепропетровска, где есть «Южмаш». Мы же смогли частично подавить оборонную промышленность Харькова (враг выводит оттуда производственные мощности). То же самое надо делать с Запорожьем и Днепропетровском.

Кстати, нам только на третий год СВО удалось попасть по танкостроительному заводу в Николаеве. Да, там технику ремонтируют, а не производят, но это – тоже опасно. Бывали случаи, когда российский танк восстанавливали 15 раз. А если мы будем уничтожать ремонтные мощности, Украина будет терять танки навсегда.

В этом смысле нам повезло в Курской области – враг там не может чинить технику, потому что он ее оттуда не увезет. Надеюсь, что мы ее освободим к концу ноября.

— Украина утверждает, что в России обучается три тысячи северокорейских военнослужащих. Это полный бред. Подумайте сами. Если мы увеличиваем свою армию на 160 тысяч человек, то что решат эти несколько тысяч северокорейцев (смеется). Набрать столько контрактников вполне реально.

При этом есть данные, что безвозвратные потери Украины составили 800 тысяч человек. К весне эта цифра вырастет до миллиона. Потерять миллион человек при 20 миллионном населении – это много. Если киевский режим снизит мобилизационный возраст до 18 лет, около 200 тысяч человек они наберут. Этого хватит для компенсации потерь и какого-то накопления резерва. Но 200 тысяч и 160 тысяч – вполне сопоставимые цифры.

Мобилизация в России может начаться только в случае полноценной интервенции НАТО на Украину. Но, во-первых, мы в соответствии с новой доктриной можем применить тактическое ядерное оружие. А, во-вторых, к власти в США может прийти Трамп, который обещает спасти мир от ядерной войны, которая «может случиться через три-четыре месяца».

Так что войны с НАТО я не ожидаю.

Повторюсь, мы не знаем, сможет ли Украина компенсировать все потери. А если она будет терять города, потому что там будет невозможно жить? Вы можете переселить население Купянска, но как вы будете эвакуировать население Запорожья?