В среду, 2 октября, на площадке МИА «Россия сегодня» прошел круглый стол о возможных сценариях развития конфликта на Ближнем Востоке. Эксперты сошлись во мнении, что в большой войне никто из главных мировых и региональных акторов не заинтересован. Однако затягивание конфликта увеличивает риски его неконтролируемой эскалации.

7 октября исполнится год с атаки движения Хамас на Израиль, которое спровоцировало масштабную военную операцию израильских вооруженных сил на территории сектора Газа. В результате погибли около 42 тысяч человек, включая женщин и детей, более 92 тысяч получили ранения.

Спираль насилия в регионе вышла на новый виток с начала бомбардировки израильскими военными территории Ливана. Во вторник вечером в ответ на убийство иранских высокопоставленных лиц и лидеров движения «Хезболла» Тегеран нанес массированный ракетный удар по территории Израиля, на который Тель-Авив уже пообещал дать ответ. Тенденция развития ситуации в регионе ставит главный вопрос: быть ли большой войне на Ближнем Востоке?

«Стороны старательно делают так, чтобы не переусердствовать», — отметил руководитель секции исследований стран Ближнего Востока и Северной Африки НИУ ВШЭ, чрезвычайный и полномочный Посол Андрей Бакланов. Для большой войны, по мнению эксперта, нет оснований, хотя повышение напряженности все же возможно.

«У Израиля на данный момент нет серьезных технических возможностей для аналогично ответа (по Ирану — прим. «РГ»), потому что в течение многих лет Израиль делал ставку на ядерный удар», — прокомментировал обстановку в регионе заведующий отделом евразийской интеграции и развития ШОС Института стран СНГ, военный эксперт Владимир Евсеев.

Имеющиеся в израильском арсенале баллистические и крылатые ракеты создавались для ядерного удара в качестве последней меры. Их переработка под конвенциональные заряды возможна, но делает их малоэффективными. Нанесение же Израилем массированного авиационного удара по территории Ирана упирается в логистические сложности. В нынешних условиях дозаправка самолетов в арабских странах невозможна, необходимым парком авиационных дозаправщиков сам Тель-Авив не обладает. США, в свою очередь, еще в апреле после иранской ракетной атаки отказались предоставлять свои дозаправщики, опасаясь прямого вмешательства в конфликт. «Поэтому, когда Биньямин Нетаньяху говорит о возможности нанесения удара по ядерным объектам Ирана, понятно, что это блеф. Ударять реально нечем. Потому что, если была бы возможность серьезного удара, тогда и в апреле удар был бы совершен», — резюмировал эксперт.

Владимир Евсеев уверен, что, если Израиль продолжит военные действия на территории Ливана, Иран и некоторые другие страны будут оказывать посильную помощь: «Помощь можно ограничить путем нанесения весомых ударов по военным конвоям. Сейчас полностью прекратить поставки оружия нельзя, потому что граница открыта. В условиях открытых границ войну можно вести очень долго. Вот в этих условиях есть опасность постепенного втягивания Ирана в этот конфликт. Да, конечно, на уровне КСИР, но ведь КСИР — это тоже фактически армия. То есть опасность втягивания Ирана есть. И опасность втягивания США тоже есть. С одной стороны, американцы поставляют какие-то вооружения. А кто будет обслуживать эти вооружения? Поставляя технику, особенно технику достаточно совершенную, США иногда вынуждены поставлять собственных военнослужащих для обслуживания этой техники. А если их там начнут убивать, что в принципе возможно, Соединенным Штатам надо будет как-то реагировать, или нет? То есть опасность втягивания в конфликт имеет место, если он будет затягиваться. Но развитие событий идет в том фарватере, в котором оно идет. Конфликт в Ливане будет долгим. Уже сейчас нужно заявлять об опасности его затягивания, потому что это грозит втягиванием в него США и Ирана».

В свою очередь заместитель директора Института США и Канады РАН Андрей Евсеенко подчеркивает, что у американских военных есть понимание, что присутствие на Ближнем Востоке сопряжено с колоссальным риском военных потерь: «В Соединенных Штатах по итогам вечных войн есть стойкое понимание: никаких гробов с Ближнего Востока. Поэтому сделан большой акцент на то, чтобы передавать все необходимые полномочия в сфере поддержания безопасности на плечи союзников, чтобы их войска рисковали. С другой стороны, есть частные военные компании, которым можно отдать на аутсорсинг некоторые вещи. Это мы видели в последние годы в Афганистане. Все это делается, чтобы избежать военных потерь, потому что они вызывают очень сильный приступ ненависти у американских избирателей. Какое-то ситуативное развертывание, именно в военно-техническом аспекте, да, оно возможно, но вот именно направление военных контингентов, как мы неоднократно видели в истории политики США на Ближнем Востоке — такого уже нет. Изменился сам регион, изменилась военная политика Соединенных Штатов. Экзистенциальных угроз США на Ближнем Востоке, как это было при Буше, когда американцы вели борьбу с глобальным терроризмом, сейчас нет. Основное, на что нацеливаются американские политики, это побеждать противника за пределами поля боя — максимально отдать эти вопросы на аутсорсинг своим союзникам и осуществлять, то, как говорили при администрации Обамы, лидерство из-за спины, чтобы координировать усилия, интегрировать потенциалы и таким образом обеспечивать проамериканский баланс сил на Ближнем Востоке. Как та муха, которая сидела на рогах у быка, говорила: «Мы пахали», — пошутил Евсеенко.