Предыдущая наша статья была посвящена уточнению природы социальной и деструктивной деятельности. На этой методологической основе мы можем рациональным образом описать природу этноса, характер взаимодействия между ними и выдвинуть предположение о том, что такое феномены геноцид и этноцид.
При существовании воистину безбрежной литературы, описывающей эти два важных социальных феномена об их природе на м не удалось найти серьезных размышлений.
Совокупный социум состоит из множества взаимодействующих между собой элементов – этносов.
Этнос – это обособленная группа людей, связанных между собой отношениями разделения и кооперации социального труда, следующих единой цели, которая воплощена в наборе общих духовных ценностей, передаваемых из поколения в поколение.
Цели этносов вырабатываются на основании накопленного ими опыта совместного существования. Этносы создают свои специфические социальные инструменты и социальные институты. Каждый этнос создает себе богов, которым поклоняется, имеет собственный язык, а при достаточном уровне развития – свою письменность, свой набор письменных текстов. Каждый этнос создает систему знаков для облегчения самоидентификации и отделения от других этносов. У каждого этноса свой набор обрядов, церемоний, которые позволяют в символических действиях, сохранять сложившуюся структуру общности. К элементам этноса относятся его праздники, созданная им галерея героев, самоназвание, собственные имена.
В развитом этносе свою деятельность ведут свои социальные элиты – священники, учителя, писатели, журналисты, историки.
Развитые этносы создают свои собственные, отличающиеся от других, социальные институты – школы, церкви, университеты, библиотеки, масс-медиа. При выполнении своих функций эти институты несут собственную веру, собственные социальные знания, имеют собственные приемы донесения до верующих сакральных ценностей, до учеников – опыта жизни своего этноса.
Все это позволяет говорить о том, что этнос – это коллективный субъект, который воздействует социальным трудам сам на себя, как на объект и таким образом воспроизводит свои, особенные, социальные свойства. Под влиянием развития материально-технической базы социального производства и с развитием личных свойств людей происходит развитие форм этнической жизни.
При слабой дифференциации социального труда и неразвитых социальных институтах образуется родоплеменная этническая общность.
На базе разделения социального труда и появления институтов кооперационного типа в социальной сфере возникает такая форма этнической общности, как народность.
При появлении социальных институтов мануфактурного типа и дальнейшем развитии дифференциации социального труда складывается этническая общность – народ.
Возникновению этнической общности нация предшествует появление социальных фабрик, которые действуют на базе системы крупных машин.
Если взять школу, то группа учителей, которые преподают ученикам весь набор предметов под руководством директора, то это социальное учреждение кооперационного типа. Та же группа учителей, каждый из которых преподает свой предмет, под руководством директора, заведующего учебной частью это уже социальная мануфактура. Социальная фабрика-школа предполагает, что в учебном процессе применяются учебные кинофильмы, ученикам демонстрируются учебные телевизионные передачи.
Наиболее наглядным примером социальной фабрики является киностудия. В ней работаю сотни артистов, режиссеров, операторов и звукооператоров, гримеров, костюмеров, монтажеров записей. В материальную базу киностудии входят павильоны, кинокамеры, звукозаписывающая и осветительная аппаратура. Эффективность воздействия на зрителя художественной киноленты много сильнее, чем, скажем, представление, которое дают в театре-учреждении мануфактурного типа. Да и охват аудитории отличается на порядки. Надо учитывать только, что для демонстрации кинофильмов требуется семь кинотеатров.
Наконец, можно выделить такую форму этнической общности, как цивилизация. Она возникает при появлении социальных институтов функционирующих на базе системы социальных автоматических машин. Такой фабрикой является школа, в которой ученик используют персональные компьютеры, интернет для получения учебных материалов, смотрят лекции специалистов, которые находятся за тысячи километров от них, а проверка их знаний идет через систему автоматического тестирования.
Цивилизацией обычно именуют не этническую общность, а общность, которая возникает в результате распространения каким-либо этносом своей религии среди других этносов. В ходе этого распространения религия приобретает надэтнические черты.
О таких цивилизациях пишет, например, в своей работе «Постижение истории» английский ученый Арнольд Джозеф Тойнби. Он выделяет католическую, православную, мусульманскую, буддистскую цивилизации. Отмечает, что вместе с религиозной верой всегда шло распределение соответствующей светской культуры.
Мы бы определили описанные Тойнби явление, как квази-цивилизацию. Ведь базирующиеся на религиозной вере общности имеют много меньшее число и менее преданных последователей, чем, скажем, социальные сети – принадлежность настоящей цивилизации. Во всяком случае, люди проводят в социальных сетях все свободное время и верят в ценности, которые распространяет Марк Цукенберг и другие владельцы, не менее истово, чем средний прихожанин традиционной церкви..
Современные западные исследователи не вдаются в суть и формы этнических образований, а оперируют неким набором догм, который покоится на том, что этнос это группа обособленных индивидов, которые свободно выбирают свою идентичность и легко переходят из одного этноса в другой, имеют множественную идентичность. Все это последствия использования ими методологии, основанной на механической трактовке социального процесса, о которой мы писали в предыдущей статье.
Исключением для этих исследователей является родоплеменная форма этноса. Она определяется, как имеющая природную брачную и кровно-родственную, но не социальную природу. Эта форма ими всячески образом третируется, как доцивилизационная.
Лицам, которые к этим общностям принадлежат, придумали специальное название – «коренные народы», повышая их уровень этнического развития в этой оценке. При этом к «коренным народам» относятся свысока, будто бы французы или немцы не проходили сами родоплеменную стадию этнического развития.
Советские ученые длительное время не занимались исследованием межэтнических отношений. Это не соответствовало политическим установкам правящей элиты, которая реализовывала программу построения не только бесклассового, но и безэтнического общества.
Это отразилось, к примеру, на названии этической общности, которая строилась в СССР. Ее называли советский народ, хотя по уровню социального развития это была полноценная нация. Народами величали также все жившие в СССР этносы, хотя большинство из них находились на стадии родоплеменного развития или были всего лишь народностями.
Такого же рода теоретическая неразбериха царит и в современной российской науке. К примеру, русско-чеченский этнический конфликт, вылившийся в две войны, так и не был проанализирован, как борьба этнических элит за распределение ресурсов развития. Да и строительство российской, а не русской нации идет сейчас в России по заложенным в советское время моделям построения безэтнической общности. Из опыта распада советской нации, а вслед затем и ее государства – СССР, правящая элита должных выводов не сделала.
Геноцид и этноцид
Рассмотрим принципиальные модели взаимодействия этносов между собой.
Общепризнанной системы классификации межэтнических отношений не существует. Да и сама возможность описать такого рода модели чаще всего отрицается.
Мы выделим четыре основные модели межэтнических отношений», условно говоря — «белую», «черную», «коричневую» и «красную».
Базовой можно определить «белую» модель. При этой модели взаимоотношений этносы находятся в равном отношении друг к другу, самостоятельно осуществляют свое социальное воспроизводство.
При этой модели между этносами происходит взаимный обмен производимыми продуктами. Выигрывает тот этнос, кто организовывает экономику более эффективным образом – он получает при обмене прибыток, иначе прибыль.
Между самостоятельными этносами при этой модели происходит также обмен ценностями, социальными инструментами и институтами. Более привлекательные ценности, более действенные инструменты и институты добровольно воспринимаются и внедряются у себя этносом, который не добился больших успехов в этой сфере. Такой процесс называется аккультурацией. Принятие «чужой» религии, один из видов аккультурации, принятия «чужого» языка другим, и так далее.
«Черная» модель предполагает, что один этнос, обычно в ходе войны, подчиняет себе другой этнос. Эта власть позволяет победителю уничтожать не только комбатантов, но и «гражданское» население – женщин, детей, стариков. Их изгоняют с мест постоянного проживания и работы, обрекая на гибель от голода. Женщин насилуют или лишают возможности рожать детей. Военнопленные обращаются в рабство, интенсивно эксплуатируются, лишаются возможности воспроизводить свою личность. Они не могут также завести свою семью. Весь этот набор деструктивных действий в отношении членов подчиненных силой членов «чужого» этноса, не являющихся комбатантами, и является геноцидом. Критерием этих действий является физическое уничтожение или создание условий для гибели индивидов – членов чужого этноса, которые не могут оказать этому организованно-групповое сопротивление.
«Коричневая» модель взаимодействия этносов предполагает, что устанавливается господство победившего в войне этноса, но он сохраняет физическую жизнь членам этноса, которому нанесли поражение. Зато пораженный этнос разрушается, как коллективный субъект. Разрушаются его социальные инструменты и институты, преследуется его социальная элита.
Этот процесс деструкции «чужого» этноса, как коллективного субъекта есть этноцид.
Этноцид имеет две основные тактики реализации. Во-первых, господствующий этнос может вести линию на полную ассимиляцию подчиненного этноса и после ее осуществления включить его членов в свой состав. Эта тактика предполагает наличие у господствующего этноса более развитых социальных инструментов и институтов, подкуп социальной элиты подчиненного этноса. Во-вторых, господствующий этнос может проводить тактику раздельного развития с покоренным этносом – политику сегрегации или, иначе, апартеида. Эта тактика применяется в том случае, если господствующий этнос имеет значительные социальные преимущества и не хочет их терять.
Как при «черной», так и при «коричневой» модели в социуме выстраивается не социальная иерархия, а этно-социальная. Члены господствующего этноса занимают высшие ступени социальной лестницы, а члены подчиненного этноса располагаются у подножья этой лестницы.
«Красная» модель характеризуется тем, что складывается союз масс господствующего этноса и элит подчиненного этноса, которые борется за власть с элитами господствующего этноса. Этот союз позволяет свергнуть власть правящей элиты господствующего этноса, поделить присвоенные им социальные статусы и накопленное богатство. Главное же подчиненный этнос (этносы) получает возможность для своего свободного развития.
Затем этнос, бывший ранее поверженным, пытается создать собственное государство, идет на разрушение того государства, в котором жил ранее. Он стремится также подчинить себе этнос, который был ранее господствующим, государствообразующим.
Примером «красной» модели является опыт строительства советской нации в СССР. Правящие элиты союзных республик при ослаблении, государствообразующей ранее, русской нации учредили свои собственные государства. СССР распался. В советской специальной литературе Лев Гумилев в своей работе «Этногенез и биосфера Земли» образно называл «коричневую» модель взаимодействия этносов химерой – фантастическим существом с телом льва, хвостом змеи и крыльями орла. Он назвал этот нежизнеспособный гибрид нежизнеспособным, паразитическим, хотя и не описал, что смысл его существования как раз и заключается в эксплуатации господствующим этносом подчиненного этноса.
«Черную» модель Л. Гумилев описал, как антисистему, выделив в ней как раз признак уничтожения людей и разрушения производимых другими материальных благ или присвоение их.
Западные исследователи пытались построить свою модель взаимодействия этносов. Условно ее можно определить, как модель «этническое большинство – этническое меньшинство» в одном социуме.
В этой концепции и большинство, и меньшинство представляются, как неструктурированные группы обособленных индивидов. Большинство объединяется в корыстных целях эксплуатации меньшинства. Эксплуатация носит имя дискриминация. Дискриминация определяется как нарушение прав отдельных индивидов по этническому признаку, но ни в коем случае, не как результат сознательных действий господствующего этноса.
Преодолевать дискриминацию предполагается посредством обращения в суд лицам, пострадавшим от нее.
Учитывая то обстоятельство, что и суды, и законы контролируются господствующим этносом, добиться с их помощью восстановления прав членам подчиненного этноса не представляется возможным.
Отметим попутно, что дискриминация не всегда осуществляется этническим большинством. Скажем в Цинской империи к власти в XVII веке пришла народность маньчжуры, численность которых составляла всего несколько миллионов человек. Численность ханьского народа в это время превышала двести миллионов человек. Маньчжуры не смогли навязать ханьцам свой язык, письменность, религию, поскольку они были значительно менее развиты, чем народ хань. У власти маньчжуры держались только за счет крепких военных отрядов, построенных на родовой основе. Как только маньчжуры перестали выполнять функции защиты страны от внешней агрессии, ханьцы легко свергли их власть в ходе Синьхайской революции (1911г.)
Наряду с этносами в социальной сфере складываются и взаимодействуют между собой расовые, религиозные и другие общности. Определим их, как квази-этнические, поскольку эти общности обладают только некоторыми характеристиками, присущими этносам.
Принадлежность индивидов к расе определяется на основании их некоторых природных признаков: цвет кожи, формы головы и лица, разрезом глаз, волосяным покровом. Обычно выделяют белую, желтую, черную, красную расу. Однако существуют и другие системы классификации рас.
В рамках расы не осуществляется социальный процесс. Раса сама состоит из этносов, в рамках которых и идет социальный процесс.
Однако в начале XVIII века этносы, которые принадлежали к белой расе вырвались вперед в экономическом и социальном развитии. Это дало им возможность установить господство над большим количеством этносов, которые принадлежали к черной, красной, желтой расе. Вникать в детали этнического устройства этих рас белые не стали, а объявили их неразвитыми, низшими. Теоретическое обоснование этот подход получил в работах Чемберлена, Гобина.
В результате одинакового отношения белых ко всем входящим в состав «цветных» рас этносов внешним образом сформировались черная, красная, желтая социальная общности. Общность заключалась в том, что все они подвергались эксплуатации, преследованию, а в случае сопротивления уничтожались. Все они занимали низшие ступени социальной лестницы.
Внутри расовых общностей не развилось собственное социальное воспроизводство и они не превратились в единых этнос. А старую идентичность этносы, входящие в состав расовых общностей, утратили.
Интересные манипуляции с идентификацией расовых общностей пришлось производить правящим элитам в Третьем рейхе. Они разделили население, предназначенное к завоеванию в Европе, на расу господ-сверхлюдей и расу рабов-недочеловеков. Однако население Европы практически все принадлежало к белой расе. Поэтому идеологам нацизма ( Гитлер, Розенберг) пришлось придумывать особую расу – еврейскую. Это никак не вписывалось в тогдашнюю научную традицию и нацистам пришлось даже заказывать специальные псевдонаучные обоснования существования еврейской расы.
В качестве квази-этнических следует также рассматривать религиозные общности. В рамках религиозных общностей социальный процесс частично воспроизводится. В религиозных общностях распространяются духовные ценности, используется общий язык богослужения, общие письменные тексты, отправляются общие религиозные обряды, есть общий календарь праздников, общая галерея героев-святых.
Пока религиозная общность существует, в рамках «своего» государства проблем не возникает. Проблема возникает когда религиозная общность, имеющая крепкие этнические корни, возникает в «чужом» государстве. Ее члены подвергаются преследованию именно за эту этническую связь, хотя она зачастую бывает в большей степени воображаемой, чем реальной.
Тем не менее, чужие религиозные группы живут своей жизнью, обособленной от жизни «чужих» этносов. Именно враждебное отношение господствующего этноса к «чужой» религиозной общности заставляет последнюю консолидироваться на этнической основе, превращает ее в квази-этнос.
Этнос, потерпевший поражение в войне может быть рассеян среди других этносов. Это может привести к его гибели, как коллективного субъекта. Эту ситуацию образно описал летописец Нестор в отношении кочевой народности обры, потерпевшей поражение в войне с русским народом. «Сгинули, как обры» − написал он в «Летописи временных лет».
Однако подвергшийся рассеянию этнос может длительное время сохранять свою идентичность и даже снова объединиться и восстановить свою государственность. Историю рассеяния еврейского этноса описал Тит Ливий в своей работе «Иудейские войны». После двух тысяч лет скитаний по Европе и Азии, неоднократного изгнания из многих стран-пристанищ, евреи воссоединились и в 1947г. учредили свое государство – Израиль. Уже как три четверти века они ведут войну с народами, которые живут на когда-то принадлежавших им территориях.
Изгнанная со своей земли или отошедшая вместе с землей часть проигравшего войну этноса образует диаспору. Диаспора сохраняет базовые элементы своего этнического воспроизводства. Она сохраняет свою веру и церковь, язык, письменность, обряды, праздники, символику, общественную память. Труднее ей сохранить свои школы и университеты, театры и музеи, прессу.
Материнский этнос, ядро которого осталось в государстве исхода, старается поддержать свою диаспору. Он берет на себя материальную поддержку своей церкви, начальных и воскресных школ, самодеятельных творческих коллективов, театров диаспоры, ее прессы. Члены диаспоры получают возможность получить высшее образование на родине на льготных условиях. На диаспору вещают «материнские» масс-медиа, она получает доступ к книжной продукции, изданной этническим ядром.
Все это возможно, если в стране проживания диаспоры действует «белая» модель взаимоотношений этносов.
В стране с «черной» или «коричневой» моделями политического устройства материнский этнос может оказывать не только социальную, но и силовую поддержку. В случае развертывания геноцида это военное вмешательство. В случае этноцида это оказание экономического и политического давления с целью сохранить диаспоре возможности для воспроизводства. Максимально, чего может добиться диаспора это получение какого-либо рода национально-культурной автономии в государстве проживания.
Диаспоры, которые подвергаются «коричневому», а тем более «черному» давлению борются за свое существование.
В том случае, если эта борьба приобретает силовой характер, она называется сепаратистским движением.
Движение сепаратизма может привести к объединению диаспоры с материнским этносом, но может завершиться и созданием самостоятельного государства. В первом случае произойдет консолидация этноса, во втором его временное или постоянное разъединение, но уже на другой основе.
Западные исследователи, вслед за западными элитами однозначно осуждают сепаратизм, особенно если он развивается в Европе. Они исходят из положения, что если они построили собственное государство и обеспечивают собственное социальное развитие, то все, кто попал под их господство, таких прав не имеют. Тут достаточно сослаться на недавнюю попытку каталонцев отделиться от Испании, в которой господствующим этносом являются кастильцы. Эта попытка была определена, как незаконная и была жестоко подавлена.
***
Фационализация представления о характере межэтнических отношений позволяет проанализировать механизм политической организации господствующего этноса, пути и способы осуществления им этноцида, его идеологическое обеспечение. Но это предмет рассмотрения уже следующей статьи.
Александр Гапоненко, доктор экономики, политический узник Рижской центральной тюрьмы
Connect with
