Итоги второй мировой войны означали коренное изменение соотношения сил на международной арене. Разгром нацистской Германии и ее союзников привел к возникновению революционной ситуации в различных районах мира; подъему национально-освободительного движения в Азии, Африке, Латинской Америке; создал благоприятные условия для народно-демократических и социалистических революций в ряде стран Центральной и Юго-Восточной Европы. Становление в них не без помощи Советского Союза режимов народной демократии вызвали у правящих кругов западноевропейских стран и их американских союзников серьезные опасения. Во внешней политике Советского Союза, в провозглашенных идеологических целях Коммунистической партии Советского Союза они видели для себя угрозу внешней агрессии и внутренней подрывной деятельности. Кроме того, целый ряд политических событий в 1947-1949 годах ("угрозы" суверенитету Норвегии, Турции, Греции, переворот 1948 года в Чехословакии, блокада Берлина) обострили обстановку.

        Руководство США и стран Западной Европы обвиняло СССР в "непримиримом" отношении к Западу, в "агрессивности", в попытках "с помощью и под прикрытием международного коммунизма" разложить и завоевать капиталистический мир. Русские, утверждали они, будут использовать "каждую возможность для распространения советской силы на других". Отсюда практические выводы: нормальные отношения с СССР невозможны, нужно отказаться от всяких надежд на них, а также и от прежней "популярной", но "вредной" политики соглашений СССР с США, Англией и Францией, взаимовыгодный характер которых начисто отрицался.

        5 марта 1946 года Уинстон Черчилль произнес в американском городе Фултоне знаменитую речь, в которой утверждал, что Советский Союз является угрозой свободе и безопасности всех остальных народов.

        "Мир сейчас разделен на капиталистический и коммунистический блоки, - говорил У.Черчилль. - Для того, чтобы предотвратить экспансию коммунистического блока, говорящие на английском языке народы (своего рода современная господствующая раса) должны рано или поздно организовать союз. Они должны немедленно заключить военное соглашение и координировать усилия в военной области. Они должны повести христианскую цивилизацию в антикоммунистический крестовый поход" ¹, ². Он выразил недовольство происшедшими после войны изменениями в Центральной и Юго-Восточной Европе.

        Эта речь стала предвестником и программой "холодной войны".

        Возглавивший Соединенные Штаты после смерти Ф.Д. Рузвельта 33-й президент Г.Трумэн отказался от политики сотрудничества с Советским Союзом, проводившейся его предшественником, и стал наряду с У.Черчиллем одним из инициаторов "холодной войны". 12 марта 1947 года он обратился с посланием к американскому Конгрессу об ассигновании 400 млн. долл. на срочную военную помощь Греции и Турции, чтобы сохранить их в рамках "свободного мира".

        "Свободные народы мира обращаются к нам за поддержкой для сохранения своих свобод, - заявил Трумэн. - Если мы будем колебаться в нашем лидерстве, то можем поставить под угрозу мир во всем мире и, конечно, поставим под угрозу благополучие нашей собственной нации" ³.

        Это послание по существу явилось объявлением "холодной войны" странам социализма и народной демократии и означало переход к осуществлению жесткого давления в отношении Советского Союза, возведение антикоммунизма в ранг государственной политики США. В нем содержались положения, ставшие известными как "доктрина Трумэна". Одновременно "с доктриной Трумэна" правительство США провозгласило доктрину "сдерживания коммунизма".

        Развитием "доктрины Трумэна" в экономическом плане стал "план Маршалла" ⁴, основные положения которого изложены государственным секретарем США Дж.Маршаллом в Гарвардском университете 5 июня 1947 года. Было провозглашено, что основной целью плана является восстановление экономики европейских стран с участием США таким образом, чтобы "возникли политические и социальные условия, в которых могут существовать свободные институты". Правящие круги Западной Европы видели в "плане Маршалла" и обещанной в нем американской экономической помощи единственную возможность удержать свои господствующие позиции, хотя и ценой серьезных уступок Соединенным Штатам Америки.

        Англия и Франция пригласили СССР принять участие в совещании министров иностранных дел по "плану Маршалла". На этом совещании летом 1947 года развернулась борьба: Советский Союз считал закономерным, чтобы США, нажившиеся на войне, помогли европейским странам в восстановлении хозяйства, но настаивал на уважении их суверенных национальных прав и невмешательстве во внутренние дела и экономическую деятельность. Однако Англия и Франция проявили готовность пожертвовать этими принципами и предоставить США право определять уровень и направление экономического развития каждой страны-получателя. Естественно, что на таких условиях Советский Союз отказался от участия в "плане Маршалла".

        Некоторые современные историки и политики считают, что Советский Союз напрасно сделал это. А что было бы в Юго-Восточной Европе и в СССР, если бы Сталин согласился участвовать в "плане Маршалла"?

        Безо всяких сомнений было бы следующее:

• в Центральной и Юго-Восточной Европе появились бы режимы, угодные США;
• Советскому Союзу в обмен на экономическую помощь пришлось бы поступиться своим суверенитетом и позволить США вмешиваться во внутренние дела и экономическую деятельность страны. Какие бы были результаты? Это то, что мы имеем сегодня: после 5-летней "перестройки", а затем 12-летней демократии, Россию разворовали, опутали долгами и пытаются всеми силами привязать к политике США и НАТО;
• приняв "план Маршалла", Советский Союз предоставил бы США право определять уровень и направление своего экономического развития. США не допустили бы, чтобы СССР сумел преодолеть послевоенную разруху и в короткое время добиться таких успехов в экономическом, политическом и военном отношении, которые вывели его на второе место в мире после США.

        Возможно, если бы СССР принял участие в "плане Маршалла" может быть и не было бы "холодной войны", конфронтации. Но это вряд ли. Так как в условиях усилившихся после второй мировой войны противоречий, особенно идеологических и политических, мы могли получить вместо "холодной войны" - "горячую". В то время едва ли кто из руководства КПСС и Советского государства пожертвовал бы социализмом в угоду капитализму, как это сделали Горбачев и Ельцин.

        Министр иностранных дел СССР В.М.Молотов уже в то время подчеркивал, что реализация "плана Маршалла" "расколет Европу на две группы государств и создаст новые затруднения во взаимоотношениях между ними" ⁵.

        Так оно и случилось. "План Маршалла" содействовал развертыванию "холодной войны" и росту напряженности на континенте. Его осуществление стало одним из решающих факторов раскола Европы на два лагеря. В основе раскола лежали политические, экономические и военные противоречия, прикрываемые идеологическими, между СССР и Западом. Вчерашние союзники стали противниками. Между ними обострялась конфронтация.

        17 марта 1948 года представители Великобритании, Франции, Бельгии, Нидерландов и Люксембурга подписали в Брюсселе "договор об экономическом, социальном и культурном сотрудничестве и о коллективной самообороне"⁶, так называемый Брюссельский пакт, оформивший создание "Западного союза" (ЗС).

        Официальной целью пакта объявлялось предотвращение новой германской агрессии. На самом деле он носил откровенную антисоветскую направленность. Секретный меморандум № 7 Совета Национальной безопасности США, принятый через две недели после создания Западного союза, предусматривал "активную поддержку его развития и расширения как антикоммунистического союза государств".

        Весьма показательным является определение в договоре тех случаев, в которых одна из сторон могла потребовать принятия совместных мер, что могло произойти "в случае возобновления агрессивной политики со стороны Германии или при любой ситуации, которая может представлять собой угрозу миру, где бы она ни возникла, или при любой ситуации, представляющей опасность для экономической устойчивости". Это определение допускало широкое и произвольное толкование: под него можно было подвести и всеобщую забастовку, и активное выступление трудящихся Западной Европы.

        Важнейшее положение Брюссельского пакта предусматривало оказание помощи и содействия любому участнику соглашения всеми средствами, в том числе и военными, "если одна из высоких договаривающихся сторон подвергнется вооруженному нападению в Европе".

        Таким образом, был сделан большой шаг на пути создания военно-политического союза западноевропейских стран, положивший начало процессу оформления противостоящих друг другу военных блоков.

        В соответствии с договором, создавался консультативный совет из министров иностранных дел, военный комитет из министров обороны и военный штаб. В начале октября 1948 года военный комитет официально учредил военную организацию Западного союза. Во главе Верховного объединенного командования вооруженными силами пяти стран со штаб-квартирой в Фонтенбло (Франция) был поставлен английский фельдмаршал Монтгомери.

        В своих нотах США, Англии и Франции от 6 марта 1948 года Советское правительство подчеркнуло, что и "план Маршалла", и создание Западного союза противопоставляют Западную Европу Восточной, ведут к её политическому расколу ⁷. В западноевропейское общественное сознание активно внедрялся тезис: ответственность за то, что в Европе возникли два враждебных лагеря, несет прежде всего Советский Союз, ибо он проводил политику "насильственного коммунизма" в рамках всего континента. Именно эта идея стала основой военно-политических концепций и проектов, авторы которых запугивали своих сограждан готовящимся "советским нашествием" и призывали сделать все возможное, чтобы "остановить русских".

        Панические представления о стоящих перед западноевропейскими странами проблемах обеспечения безопасности приобрели настолько самодовлеющий характер, что вопрос о том, соответствуют ли они действительному положению вещей, - вопрос принципиальный с точки зрения оценки реальной военно-политической ситуации - оказался отодвинутым на задний план. Авторы одной из монографий, вышедшей в США в конце 50-х годов, отмечали, что, несмотря на отсутствие каких-либо доказательств подготовки Советским Союзом "нашествия на Западную Европу", "ни один государственный деятель Запада... не мог предполагать у него иных намерений, кроме агрессивных". Возможностей для этого, по мнению тех, кто распространял тезис о "советской военной угрозе", имелось более чем достаточно: Советская Армия, сумевшая уничтожить гигантскую военную машину Германии, была сильна, как никогда, и, если бы она продолжала свое продвижение на Запад с рубежей, достигнутых к моменту окончания Второй мировой войны, никто в Западной Европе не смог бы ее остановить. Не смог бы по многим причинам и, в частности потому, что ни одно государство в регионе не могло быть сравнимо с СССР по военному потенциалу. И, кроме того, население большинства европейских стран приветствовало победу СССР над фашизмом.

        Но то, что не по плечу отдельным западноевропейским государствам, может быть достигнуто в том случае, если они будут действовать сообща и вместе с Соединенными Штатами. Из такого рода логики и исходили сторонники объединения военных усилий стран Запада для совместного противостояния "советской угрозе".

        В то же время и в США вовлечение в "оборону Европы" рассматривалось как безусловно необходимое.

        США должны "защищать" Западную Европу прежде всего потому, что это нужно самим США, - так можно было бы определить мотивы политики Вашингтона, если очистить ее от многословных рассуждений об "общности исторических судеб, ценностях атлантической цивилизации", союзнической солидарности и т.д.

        Важно отметить, что США не стремились к тому, чтобы все сводилось лишь к американскому "покровительству" Западной Европе. Связанные с ним крупные финансовые, материально-технические, организационные, да и военно-политические издержки были очевидны, и Вашингтон, естественно, хотел бы большую их часть возложить на самих "защищаемых". Расчет был прост: западноевропейские страны, конечно, должны пребывать в уверенности, что без такого "покровительства" они обречены, но одновременно их надо заставить принять самое энергичное участие в мероприятиях по военному обеспечению безопасности, осуществляемых, разумеется, в соответствии с интересами и под контролем США.