Точка зрения НАТО трансформируется и на проблему европейской безопасности. Сторонники Североатлантического союза, декларируя готовность превратить альянс в политическую организацию, после чего передать европейскую безопасность в ведение ОБСЕ и Совета Безопасности ООН, на деле ведут линию исключительно на укрепление блока НАТО. Руководство альянса жестко дает понять, что блок НАТО - центр формирующейся системы безопасности Европы. Поэтому блок не должен перестраиваться ни в чисто политическую организацию, ни самораспускаться. Мощь его должна служить "страховым полисом" западным странам. В пользу сохранения военной организации альянса приводятся различные доводы, например:

• нарастание угроз возникновения локальных войн и вооруженных конфликтов;
• опасность распространения ядерного оружия, ракет и ракетной технологии;
• возможность скрытого возрождения в перспективе мощного военного потенциала Германии;
• усиление конкурентной борьбы между группами государств за контроль над энергоресурсами (нефть, газ и др.).

        В условиях многовариантной угрозы обеспечить европейскую безопасность, по мнению руководства Североатлантического альянса, может только блок НАТО.

        США, кроме того, все больше утверждаются во мнении, что блок НАТО должен играть ведущую роль в новом миропорядке на всей планете, чтобы натовские вооруженные силы можно было посылать в любую точку мира, сколь угодно далеко от Европы. Поэтому США намерены заставить страны альянса официально решить вопрос о расширении сферы деятельности союза за пределы договорной зоны ответственности. НАТО стремятся сделать сверхнациональной, глобальной военно-политической организацией, придать ей полицейские функции. При этом США станет арбитром в последней инстанции.

        Особенность современного момента в том, что происходит переход от одной системы безопасности (противостояние военных блоков) к другой (коллективной), которую, как трактуют на Западе, надежнее обеспечить совместно, хуже - порознь, еще хуже - в противоборстве. Главное - нужна взаимность, без которой в Европе вместо права воцарится хаос. Увеличивая масштабы "партнерства" в таких областях, как отношения в гражданской и военной сферах, оперативная совместимость, оборонная политика и военное планирование, Североатлантический союз создает предпосылки к образованию тотальной военной силы Запада, предполагающей универсальную схему расширения сферы "прямого действия" на "остальной" (незападный) мир для подчинения себе всей планеты. Именно поэтому в заключительном коммюнике совместного заседания Комитета военного планирования и Группы ядерного планирования НАТО на уровне министров в Брюсселе (17 декабря 1996 г.) зафиксированы следующие принципы внешнеполитической стратегии:

        "1. В ожидании встречи в верхах Североатлантического совета... в Мадриде 8 и 9 июля 1997 года, проведена большая работа по адаптированию военных структур Союза в рамках продолжающегося процесса трансформации НАТО. Весь коллективный оборонный потенциал Североатлантического союза будет оставаться необходимым для обеспечения европейской безопасности и стабильности. Этот потенциал служит для выполнения всего спектра задач НАТО, в том числе для поддержки развития всех союзников, европейского компонента в области безопасности и обороны в рамках союза. Он, в частности, будет жизненно важен для успеха сил по стабилизации в Боснии и Герцеговине и, следовательно, для укрепления мира и стабильности в бывшей Югославии в рамках операции "Джойнт эндевор".
        2. Североатлантический союз полон решимости и далее обеспечивать эффективную взаимосвязь своих индивидуальных и коллективных военных потенциалов. Они были существенно реорганизованы и переориентированы с учетом стратегических обстоятельств, возникших после окончания "холодной войны". Силы НАТО должны тем не менее быть надлежащим образом укомплектованы для выполнения всего спектра миссий союза.
        3. Система военного планирования союза играет центральную роль в достижении этих целей. Она претерпевает изменения с тем, чтобы оставаться эффективным механизмом для координации военного планирования союза. В результате будет обеспечен единый, взаимосвязанный процесс военного планирования с целью развития сил и возможностей, необходимых для выполнения всего спектра миссий союза, в том числе и операций под руководством ЗЕС.
        4. В рамках регулярного пересмотра усилий НАТО в области обороны, рассмотрены национальные планы обороны на 1997-2001 гг. и на следующие годы и принят пятилетний план, направленный на продолжение адаптации военных планов НАТО к новой ситуации в области безопасности. Структура сил НАТО, оставаясь способной полностью обеспечить выполнение всех основных функций союза по сдерживанию и коллективной обороне, теперь хорошо приспособлена для регулирования кризисов и проведения операций по поддержанию мира и, таким образом, для сотрудничества с партнерами. Планы модернизации сил в целом удовлетворяют требованиям союза, хотя в некоторых случаях бюджетные ограничения задерживают их выполнение. Процесс планирования вооруженных сил, в частности, потребует дальнейшего внимания к таким важным областям, требующим улучшения, как способность к быстрому развертыванию системы командования, управления и коммуникаций; стратегическая мобильность; способность к длительным действиям; наземная система противовоздушной обороны и системы стратегического наблюдения и разведки.
        5. В связи с необходимостью обеспечения способности союза осуществлять весь спектр миссий, на заседании Комитета военного планирования и Группы ядерного планирования НАТО в июне 1996 г. была подчеркнута важность развития возможностей для противостояния опасностям, возникающим из-за распространения ядерного, биологического и химического оружия и средств их доставки. Руководители НАТО выразили понимание того, что новые цели вооруженных сил должны быть определены таким образом, чтобы этим опасностям можно было противодействовать в рамках существующих процедур союза. Сегодня Комитет военного планирования и Группа ядерного планирования НАТО одобрили эти дополнительные цели вооруженных сил. Кроме того, они дали указания, касающиеся дальнейшей работы по борьбе с опасностями, связанными с распространением оружия массового поражения. Работа эта будет выполняться в рамках планирования операций с использованием вооруженных сил.
        6. Ядерные силы союза продолжают играть уникальную и главную роль в стратегии союза. Их основная цель - политическая: сохранить мир и предотвратить попытки использовать методы принуждения. Уменьшение акцента на ядерных вооружениях следует приветствовать. Это выразилось в постепенно проводимом с 1991 года значительном сокращении ядерных сил союза и снижении степени их боеготовности. Ядерные силы союза не нацелены ни на какую страну. НАТО подтверждает, что присутствие ядерных сил США в Европе, приданных союзу, остается крайне важным и прочным политическим и военным связующим звеном между европейскими и североамериканскими членами союза. При этом выражается решимость обеспечить соответствие состояния ядерных сил высочайшим нормам безопасности и надежности.
        7. Сообщение Соединенных Штатов об их переговорах с Россией относительно дальнейшего прогресса по различным ядерным проблемам воспринимается с удовлетворением. В этом контексте НАТО призывает российскую Думу быстро ратифицировать СНВ-2¹ и выражает полную поддержку усилиям по успешному завершению двусторонних переговоров о стратегических системах ПРО и системах ПРО ТВД.
        8. В период, когда НАТО значительно сократила свои ядерные силы, Россия все еще сохраняет большое число тактических ядерных вооружений всех типов. Североатлантический союз призывает Россию завершить сокращения этих вооружений, о которых было объявлено в 1991 и 1992 годах, и далее пересмотреть свои запасы тактических ядерных вооружений с тем, чтобы произвести их дальнейшее значительное сокращение. НАТО приветствовала помощь, предоставленную несколькими странами НАТО для обеспечения безопасного демонтажа оружия массового поражения в России, на Украине, в Белоруссии и Казахстане, и призывает всех своих союзников изыскать дополнительные возможности для внесения своего вклада.
        9. НАТО приветствует завершение вывода ядерных боеголовок из Белоруссии в соответствии с Лиссабонским протоколом 1992 года.
        10. НАТО приветствует завершение работы над Договором о полном запрещении ядерных испытаний, который поддается проверке, имеет универсальный характер и обеспечивает действительно нулевой уровень, и призывает все страны ратифицировать этот договор, который, вступив в силу, внесет важный вклад в предотвращение распространения ядерных вооружений. Следует подчеркнуть важность начала переговоров о прекращении производства расщепляющихся материалов для ядерных вооружений"².

        Достаточно глубокая разработанность геополитических концепций НАТО очевидна. Поэтому не случайно, что почти все они в том или ином виде были учтены при разработке "стратегической концепции НАТО", принятой в апреле 1999 года. Ясны, впрочем, и серьезные различия между текстами официальных документов блока и истинными намерениями укрепить Запад в целом, что предполагает широкомасштабное использование военной силы против любого условного противника.

        Несмотря на то что будущие сценарии противодействия Североатлантического союза возможным угрозам стабильности индустриально развитых держав, разработанные стратегами НАТО, довольно часто выглядят оптимистическими, непременным условием победы альянса считается коллективизм при решении ключевых проблем международной безопасности.

        "Исчезла старая угроза, - писал председатель военного комитета НАТО генерал К.Науманн, - исходившая от одного крупного и агрессивного противника. Однако ее место заняла опасность, имеющая многостороннюю направленность. Особое беспокойство вызывает дуга нестабильности, охватывающая территорию от Марокко до Индийского океана. Ранее упомянутое быстрое и значительное сокращение вооруженных сил стран-членов НАТО в соответствии с общепринятыми политическими нормами, убеждает нас в том, что все операции, проводимые за пределами зоны действия НАТО, то есть вне территорий стран-членов Североатлантического союза с участием стран НАТО, без сомнения, будут носить многонациональный характер. Едва ли какая-либо страна, даже при наличии у нее военного потенциала для проведения подобных операций, станет в будущем проводить их в одиночку. Поэтому, если мы хотим эффективно действовать сообща, будь то сценарий обеспечения коллективной обороны в соответствии со статьей 5 Североатлантического договора или, что более вероятно в настоящее время, операция, не предусмотренная статьей 5 и осуществляемая за пределами зоны действий НАТО, жизненно важное значение приобретает оперативная совместимость. Следует впредь расширять и адаптировать долгосрочные программы стандартизации Североатлантического союза, а также новый процесс планирования и проверки с тем, чтобы они отвечали нуждам как расширенной НАТО, так и странпартнеров, которые могут не проявить желания или не иметь возможности вступить в Североатлантический союз"³.

        Совершенно очевидно, что деятельность НАТО, осуществляемая под руководством США по схеме "Сотрудничество-расширение-адаптация", рассчитана на максимальную консолидацию сил Запада в целом. Если так понимать новую парадигму расширения Европейского сообщества и НАТО, то дело вполне может дойти до прямого столкновения цивилизаций, о чем предупреждает С.Хантингтон в своих трудах. "Запад, - констатирует он, - находится сейчас на пике власти по сравнению с другими цивилизациями. Его сверхдержавный оппонент исчез с карты мира. Военный конфликт среди западных стран немыслим, а западная военная мощь несокрушима. Если не считать Японию, то Запад больше сталкивается с проявлениями экономического противостояния. Он доминирует в международных политических и охранительных организациях, а совместно с Японией контролирует и международные экономические учреждения. Глобальные политические проблемы и вопросы безопасности эффективно разрешаются Западом под управлением США, Великобритании и Франции, а экономические задачи - под управлением США, Германии и Японии"⁴.

        Сила в своем конкретном применении весьма опасна. В работе "Дипломатия" Г.Киссинджер указывает, что "...сотрудничеству Запада и России мешает национализм России, который носит миссионерский и империалистический характер, а препятствием на пути к партнерству США и Европы являются Россия, Китай и исламский фундаментализм. В свою очередь Россия и исламские государства также не могут сотрудничать, так как последним требуется лишь взаимосвязь с мусульманами, проживающими на территории России"⁵. Искоренить данные противоречия, согласно его мнению, можно лишь путем повсеместного распространения демократических идеалов и ценностей "...что, в свою очередь, приведет мир к состоянию согласия, порядка и спокойствия". Отводя особую роль России Г.Киссинджер пишет: "Россия всегда будет оставаться центром мировой политики, так как это государство многонационально, кроме того, оно граничит с Европой, Азией, мусульманскими государствами. Ее территория постоянно менялась и будет постоянно подвергаться изменениям, что существенно будет менять ее характер. Хотя Россия и является по существу светским государством, она всегда останется государством одной из мировых цивилизаций, исторически идентифицируемой с православным миром. Вместе с мусульманством она сегодня вполне может противостоять протестантско-католическому миру, представленному США и странами Западной Европы"⁶.

        Были основания полагать, что планы расширения НАТО вряд ли будут форсироваться. Действительно, альянсу потребовалось время, чтобы "переварить" вступление первой тройки претендентов, и практические решения по новым очередникам, в том числе по конкретным кандидатам, и срокам второй волны расширения в Вашингтоне отнесли на ноябрь 2002 года.

        Расширение НАТО на Восток, война против Югославии рельефно проявили цели стратегии Запада - "завоевание жизненного пространства", распространение военно-экономических интересов США и НАТО на все постсоветское пространство. В военной доктрине США зона жизненно важных интересов включает практически весь мир, в том числе с недавних пор всю Прибалтику, Кавказ, Каспийское море и территории Средней Азии.

        В 1994 году президент США Б.Клинтон подписал документ относительно целей стратегии Америки, где говорится о готовности применить силу для получения доступа к сырью: "США весьма заинтересованы в беспрепятственном доступе к сырью за рубежом. Когда на карту могут быть поставлены жизненные интересы нации, применение силы будет решительным, и, если хотите, односторонним".

        При этом стратегия США и НАТО не предусматривает обязательное размещение на территориях постсоветского пространства и в России своих "миротворческих войск" и использование крупных группировок сухопутных войск. С приближением к границам России военные цели НАТО могут быть достигнуты с помощью авиации и высокоточного оружия. Причем для сосредоточения крупных группировок ударных сил будет использоваться широкая сеть аэродромов, военных баз и инфраструктуры, построенных Советской Армией и оставленных на территориях государств- бывших членов ОВД. Особенно широкой и разветвленной военная инфраструктура была в Венгрии, Чехии и Польше - странах, вступивших в НАТО и предоставивших военные объекты практически в полное распоряжение военного союза и США. В целом расширение НАТО создает новую модель устройства в Европе и по существу означает очередной передел мира.

        После приема в НАТО Венгрии, Польши и Чехии, а также в результате тесного военного сотрудничества с альянсом Болгарии и Румынии военная группировка НАТО, в том числе авиационная, продвинулась на Восток на 650-750 км. Состав объединенных ВВС НАТО увеличился по тактической авиации на 17-20%. НАТО получила в свое распоряжение 290 передовых аэродромов, созданных и использовавшихся ранее группами войск Вооруженных Сил СССР. На них можно будет сосредоточить до 3500 боевых самолетов. Использование этих аэродромов позволяет НАТО наносить ракетно-бомбовые удары вплоть до Волги и Урала, уничтожать позиции стратегических ракет России.

        Если после расширения НАТО еще были какие-то сомнения в угрозе России, в характере партнерства с альянсом, то жесточайшие бомбардировки Югославии дали четкую картину целей новой стратегии НАТО. При этом главное, как было всегда в истории, заключается в том, что никто не будет считаться с вами, если вы слабы. А Россия, несмотря на скоротечную демонстрацию какой-то силы, слаба как никогда, да еще и обременена огромным внешним долгом, который, по подсчетам специалистов, составляет около 1200 долл. на душу населения. Во всем мире, с точки зрения независимости страны, критической величиной считается 1000 долл. на человека. Так что критическую черту мы уже прошли.

        Политика Запада в отношении формирования европейской системы безопасности в целом ясна. В ее центре находится НАТО как наиболее действенная военно-политическая сила, продемонстрировавшая свою эффективность и определенную самостоятельность в решении проблем европейской безопасности. На этом фоне ООН и ОБСЕ показали свою полную неспособность или нежелание остановить югославский конфликт, а это значит, что проблема обеспечения региональной системы безопасности в Европе весьма сложная. Однако выводы, сделанные по окончании югославской операции натовцами, четко ориентированы на собственные интересы блока, которые не всегда соответствуют интересам других европейских государств и интересам общеевропейской безопасности в целом.

        Каковы же выводы Запада?

        Первый - НАТО является единственной международной организацией, способной к эффективным действиям в интересах обеспечения европейской безопасности, а посему расширение сферы влияния НАТО - это закономерный и оправданный шаг реально мыслящих политиков.

        Второй - ОБСЕ ввиду отсутствия заметного положительного результата при урегулировании проблем в Боснии и Герцеговине должна остаться неким общеевропейским форумом, главная цель которого стать трибуной для обсуждения актуальных европейских проблем, и не более того.

        Действующие на Европейском континенте основные глобальные и региональные организации (ООН, ОБСЕ, ЗЕС, Европейский Союз, Совет Европы, НАТО), занимающиеся вопросами безопасности своих членов, несмотря на заметную конкуренцию между ними, имеют достаточно выраженную специализацию. В настоящее время только ООН, НАТО и в какой-то мере ЗЕС имеют возможность вести военные действия против возможного агрессора, поддерживать мир и принуждать к нему. Деятельность остальных организаций связана с уменьшением опасности военного насилия. ОБСЕ как общеевропейская структура на сегодняшний день не обладает силовым компонентом разрешения конфликтных ситуаций. Однако НАТО, в свою очередь, не представляет позиции всего европейского сообщества и поэтому не может обладать приоритетным правом решения вопросов европейской безопасности с позиции силы. Нельзя не заметить, что поиск новых военно-политических функций, которые оправдали бы существование этой мощной и постоянно действующей военной структуры, входит в противоречие с интересами других европейских стран.

        Стратегическая концепция НАТО, принятая в Риме в 1991 году, определила на перспективу развитие военного потенциала блока, направленного на проведение операций по поддержанию и принуждению к миру, а также на расширение зоны ответственности блока за счет как постепенной подготовки и принятия в альянс новых членов, так и распространения зоны его ответственности на область своих "жизненно важных интересов". Порядок санкционирования действий сил блока в этих зонах остался за скобками принятых решений и вызывает массу вопросов. Кто же может разрешить применение военной силы?

        Согласно Уставу Организации Объединенных Наций только Совет Безопасности ООН.

        Практика международных отношений последних лет показала, что в настоящее время ООН уникальна в своем праве санкционировать любое действие мирового сообщества. Но НАТО, претендующая на роль своего рода "регулярной армии" мирового сообщества, уникальна в своей способности эффективно применять военную силу. Миротворческие контингенты ООН не могут даже претендовать на конкуренцию с военными частями НАТО. При этом следует заметить, что руководство НАТО уже тяготится необходимостью получать санкции ООН на использование своей военной силы.

        Явно прослеживается намерение военно-политического руководства НАТО превратить блок в основу европейской (и не только) системы безопасности и если не навсегда, то по крайней мере на некоторый период после окончания "холодной войны". Логика развития событий в Европе диктует следующие возможные сценарии⁷:

• превращение НАТО в общеевропейского "жандарма", разрешающего кризисы и конфликты по своему усмотрению;
• трансформация НАТО в орган коллективной безопасности государств-членов блока четко институированного СБСЕ;
• расширение функций СБСЕ и превращение его в дееспособный пакт, который способствует разрешению кризисных и конфликтных ситуаций в Европе;
• объединение НАТО, СБСЕ, Совета Североатлантического сотрудничества, ЗЕС и других европейских наднациональных организаций в новые общеевропейские структуры безопасности.

        Объективно складывающаяся направленность развития европейских международных структур обеспечивает формирование двух- или трехуровневой системы, ограждающей "федеративное" будущее Западной Европы от дестабилизирующего влияния "неразвитой Европы" и России. Такая перспектива вполне устраивает США, которые через механизм НАТО сохраняют свое влияние на развитие европейских событий, сдерживая усиление Германии, контролируя процессы, происходящие в СНГ и не допуская появления на постсоветской территории нового соперника, представляющего угрозу, аналогичную той, которая, по их мнению, исходила от СССР.

        Руководство НАТО в этой связи считает⁸:

        Первое. НАТО еще не изжила себя, не исчерпала весь заложенный в ней потенциал. Все участники альянса в конечном счете едины в том, что он и впредь будет им необходим и в политическом, и в военном плане.

        Второе. Политический курс блока и его военная стратегия нуждаются в серьезном обновлении, чтобы стать адекватными обстановке, складывающейся в Европе и в мире.

        Третье. Чтобы противостоять опасностям, порождаемым межнациональными и территориальными конфликтами на периферии союза, страны-члены блока должны выработать четкий механизм их разрешения вплоть до массированного применения военной силы, которая должна иметь право действовать за пределами прежней "зоны ответственности" НАТО.

        Четвертое. Необходимо пристально следить за процессами, происходящими прежде всего в России, а также в других странах на постсоветском пространстве, быть готовым в определенных условиях к вмешательству, чтобы не допустить дестабилизации обстановки и возрождения военной угрозы.

        Таким образом, события постсоветского периода привели к глубоким сдвигам в расстановке мировых военно-политических сил, серьезно сказались на всей системе международных отношений, положении и роли многих государств.

        Распад Советского Союза, создание принципиально нового международного образования - Содружества независимых государств (СНГ), война в Персидском заливе, военный конфликт на Балканах и его последствия, многочисленные "горячие точки" в различных регионах мира (особенно на постсоветской территории) повлекли за собой перемены глобального масштаба.

        В этих условиях российскому руководству надо четко себе представлять, что процесс расширения и укрепления НАТО будет развиваться. Поэтому следует политическими средствами более жестко препятствовать расширению блока на Восток, добиваться его трансформации в политический альянс и установления стабильного баланса сил между Российской Федерацией и НАТО, исключающего силовое давление на Россию со стороны блока. Это вызвано тем обстоятельством, что новый баланс сил в Европе, складывающийся в результате расширения НАТО за счет Польши, Венгрии, Чехии, а в перспективе и Прибалтийских стран, создает прямую угрозу России. Существуют и другие угрозы по периметру ее границ. Между тем наши силы общего назначения по своим боевым качествам не способны противостоять многообразию этих угроз. И пока они не выйдут из состояния деградации, до тех пор ядерное оружие, стратегические ядерные силы должны оставаться главным средством обеспечения государственной безопасности.

        Уже в 1993 году Россия была фактически не в состоянии восстановить нарушенный баланс сил по обычным вооружениям и поддерживать его с блоком НАТО. На день подписания Венского Договора (19 ноября 1990 г.) СССР имел в Европе суммарно больше обычных вооружений и боевой техники, чем все страны НАТО (126010:115496). По Венскому Договору он обладал 60% обычных вооружений по отношению к НАТО. Россия (преемница СССР) такого соотношения не имеет. По Ташкентскому соглашению (1992 г.) о разделе советской квоты у Российской Федерации осталось на конец 1995 года около 15% вооружений, в настоящее время, возможно, и того меньше. В связи с расширением НАТО на Восток паритет нарушен окончательно и достижение приемлемого для нас баланса сил становится просто необходимым.

        Расширение блока НАТО за счет восточноевропейских стран ведет к подрыву бессрочного Договора по обычным вооруженным силам в Европе. Подписавшие этот Договор 23 государства, как известно, взяли на себя обязательства совместными усилиями достичь большей стабильности и безопасности в Европе, ликвидировать неравенства в вооружениях, не осуществлять мер, отрицательно воздействующих на интересы безопасности любого государства, воздерживаться от применения силы или угрозы силой. Все эти обязательства теперь нарушаются Североатлантическим альянсом, а сам Договор уже не способствует военно-политической стабильности в Европе.

        Более того, в ходе Парижской встречи в верхах (1990 г.) многие государственные и политические деятели на Западе и Востоке упорно твердили: хватит блоков! Система безопасности на континенте должна быть безблоковой, общеевропейской, равной для всех. Блоки надо трансформировать в политические союзы, а затем ликвидировать их вообще.

        Так говорили. А на деле?

        В блоковом состоянии мы прожили более 40 лет. Появление одного блока привело к созданию другого. Они были взаимосвязаны и взаимообусловлены. Сейчас ОВД нет, а блок НАТО укрепляется и расширяется. Практические дела Североатлантического союза показывают, что его военная роль усиливается, сфера действия выходит за пределы договорной зоны ответственности и НАТО превращается в глобальную организацию.

        Следует напомнить, что устойчивый миропорядок появился не сразу: он стал возможным лишь на определенной стадии развития цивилизации. Не случайно первая в истории человечества прочная и устойчивая система международных отношений - так называемый "европейский концерт" - сложилась лишь в начале XIX века, то есть после образования мирового рынка и наполеоновских войн, покончивших с партикуляризмом и феодальной замкнутостью в странах Западной и Центральной Европы.

        Просуществовав вплоть до середины XX века, "европейский концерт", бывший своего рода кондоминиумом великих европейских держав, сменился новой международной системой - биполярной, в основе которой лежало "соперничество - сосуществование" двух "сверхдержав" США и СССР. Балансирование на грани тотальной войны, угроза ядерным оружием, стремление изменить соотношение сил в мире в свою пользу стало делом весьма обыденным во второй половине XX века.

        Глобальный силовой паритет, установившийся с огромным трудом и за счет колоссальных затрат в течение первых двух послевоенных десятилетий, нарушился в начале 90-х годов и продолжает меняться сегодня в пользу Запада. В конце XX века биполярный миропорядок рухнул с окончанием "холодной войны", и теперь мы являемся свидетелями рождения нового мирового порядка.

        "Несущими конструкциями" всякой системы международных отношений являются великие военные державы. Считалось, что статус "великой державы" может получить не любое, даже могущественное государство, а лишь такое, которое одержало военную победу над другой великой державой в ходе предшествовавшего раунда борьбы за великодержавную гегемонию. Многие опасались, что крушение биполярного миропорядка приведет неизбежно к новым глобальным военным катаклизмам, в ходе которых будет решаться вопрос о том, кто будет диктовать свою волю мировому сообществу после окончания "холодной войны".

        Вот что писал в 1992 году российский ученый-международник Э.А.Поздняков: "Произошла, на наш взгляд, подлинная мировая геополитическая катастрофа... Значение развала Советского Союза и "системы социализма", а также объединения Германии выходит далеко за рамки обычных представлений о международных отношениях и текущих преобразованиях в них. Крушение великих держав во все времена сопровождалось длительными конфликтами и войнами. Начало им сегодня уже положено... Цепная реакция грозит распространиться на весь земной шар. На геополитически разбалансированном пространстве Евразии может быть создан прецедент, который послужит прологом к повсеместному территориальному переделу мира, его ресурсов и стратегических рубежей"⁹.

        Ничего подобного в экстремальном выражении, однако, не произошло: через несколько лет после окончания "холодной войны" никто не рискует предсказать возможность скорой войны между какими-либо великими державами за "территориальный передел мира, его ресурсов и стратегических рубежей". На первый взгляд, поведение современных великих держав выглядит просто парадоксально: перед ними на необозримых просторах Евразии огромные зоны геополитического вакуума, а они отчего-то медлят его заполнять.

        Можно считать, что сегодня мировое сообщество переживает переходный период своего развития - от биполярного мироустройства через однополярное к многополярному - с коренными системными изменениями и вытекающими потрясениями и последствиями. Соединенные Штаты Америки стремятся использовать ситуацию, возникшую в связи с дезинтеграцией СССР и распадом Организации Варшавского Договора, для своего утверждения в качестве единственного глобального центра силы. Однако неуклонное стремление других центров силы, прежде всего России, Германии, Японии, Китая, Франции и Индии, занять место в мироустройстве составляет главное содержание переходного периода, объективно препятствует этому и создает базу для становления качественно новой системы международных отношений.

        При этом явно обостряется борьба между ними за мировое лидерство. Пока эту борьбу выигрывают Соединенные Штаты Америки.

        Руководители великих держав постепенно осознали, что погоня за военным превосходством - это своего рода самоедство, результат которого - утрата великой державой своего великодержавного статуса. Поэтому П.Кеннеди с полным основанием писал в своем знаменитом исследовании "Подъем и падение великих держав": "История последних пяти столетий противоборства на международной арене показывает, что одна лишь военная "безопасность" недостаточна. Она может позволить в краткосрочном плане устрашить или разгромить враждебные государства... Но если в результате этих побед страна чрезмерно раздвигает свои географические и стратегические рубежи, если, пусть не на столь имперском уровне, она направляет большую часть своего общего дохода на "оборону", оставляя меньшую часть на инвестиции в производство, она скорее всего, столкнется с сокращением своей экономики, что может в долгосрочном плане плохо сказаться на ее способности поддерживать как потребление своих граждан, так и ее позиции на мировой арене. Это уже случилось с СССР, Соединенными Штатами и Британией; и не случайно как Китай, так и Западная Германия стремятся избежать чрезмерных военных расходов, поскольку обе страны подозревают, что это может повлиять на долгосрочные перспективы их развития"¹⁰.

        В новой системе международных отношений статус великой державы определяется не военной мощью как таковой, не победой в предыдущей войне между великими державами за мировую гегемонию, а способностью играть лидирующую роль в решении глобальных проблем и урегулировании конфликтов.

        Соответственно руководители современных великих держав, каковы бы ни были их убеждения, вынуждены направлять все более ограниченные ресурсы, предоставленные им для осуществления внешнеполитической деятельности и военной подготовки, на те международные проблемы и конфликты, которые прямо и непосредственно затрагивают интересы их стран. Поэтому мы наблюдаем раздел мира между великими державами - раздел мира на зоны ответственности великих держав за урегулирование локальных кризисов.

        Эти зоны ответственности можно разделить на две категории: исключительные зоны ответственности тех или иных великих держав и зоны коллективной ответственности нескольких великих держав. Для США зонами исключительной ответственности являются Центральная Америка и Карибский бассейн, а также Ближний Восток, для европейских великих держав - прежде всего Великобритании и Франции - экваториальная Африка; для России - постсоветская территория.

        Россия и в будущем сохранит свои позиции великой державы - одной из опор мирового порядка, хотя бы уже потому, что задачу поддержания стабильности в Евразии за Россию не выполнит никто. "Следует, - пишет С.Кортунов, - в полной мере отдавать себе отчет в том, что ни с одним из существующих или формирующихся основных центров силы, таких, как США, Китай, Германия и Япония, у России никогда не будет прочного и постоянного стратегического союза... Эти страны объективно являются геополитическими, экономическими и военными оппонентами и по отношению к России, и по отношению друг к другу. Наилучшей политикой для нас поэтому является поддержание динамичного равновесия между ними, в условиях которого, при взаимном сдерживании этих центров силы, Россия получает возможность для достаточно большого и вместе с тем не обременительного в экономическом отношении внешнеполитического маневра. Это значит, что она не должна вступать в конфронтацию ни с одной из этих стран, ни впадать от какой то ни было из них в одностороннюю зависимость... хотя вышеупомянутые страны не могут стать стратегическими союзниками России, они способны стать ее важнейшими партнерами прежде всего в решении вопросов обеспечения международной безопасности"¹¹.

        С течением времени "одномерность" и нестабильность России могут уйти в прошлое. Неизменным, однако, останется ее уникальное геополитическое положение, которое позволит ей играть роль балансира геополитического равновесия. При этом необходимо исходить из того, что будущие общественно-политическая и экономическая системы России будут весьма отличаться от западных, и новый баланс сил в мире побудит многие страны, и особенно региональные державы, к укреплению своего оборонного потенциала.

        Даже если допустить, что общественно-политическая и экономическая системы России в скором времени будут весьма походить на либерально-демократическую систему Запада и антагонистические противоречия различных систем канут в Лету, нельзя не учитывать, что сохранятся различные национальные и государственные интересы. Методы и формы их отстаивания и защиты как раз и определят степень опасности и неопасности политики другой стороны.