Сегодня в условиях новой обстановки безопасности, когда не существует массированной угрозы с Востока, а ЕС стремится развивать Общую внешнюю политику и политику в области безопасности, и вопросы безопасности в Европе должны решаться по-новому. Важным шагом в этом направлении явилась программа создания и развития Европейской составляющей в области безопасности и обороны (ЕСОБО), направленной на укрепление европейской "опоры" НАТО и упрочение при этом трансатлантических связей, что предоставляет европейским союзникам возможность взять на себя бґольшую ответственность за свою коллективную безопасность и оборону. Они выразили поддержку укреплению этой европейской основы Североатлантического союза с помощью Западноевропейского союза, который стал развиваться как оборонный компонент Европейского cоюза. При этом, чтобы избежать дублирования сил и средств, НАТО согласилась предоставить свои коллективные силы и средства для выполнения операций ЗЕС, осуществляемых европейскими союзниками при реализации общего курса во внешней политике и безопасности. Создание ЕСОБО внутри НАТО рассматривалось как важная часть внутренней адаптации альянса, что якобы позволит европейским союзникам вносить более последовательный и эффективный вклад в выполнение задач и проведение операций Североатлантического союза как выражения их коллективных обязанностей по укреплению трансатлантического партнерства.

        Впервые термин "Европейская составляющая в области безопасности и обороны" (ECOБO) - European Security and Defence Identity (ESDI) - появился в Маастрихтской декларации. В соответствии с ней составляющая должна была существовать в трех измерениях:

        1. Североатлантический союз, структурно адаптированный в целях создания возможностей для повышения ответственности европейцев в сфере обороны.

        2. Усиленная общая внешняя политика и политика в области безопасности, способная определять и отстаивать европейские интересы и оперативно реагировать на события.

        3. Сильный ЗЕС, способный в политическом и практическом отношениях обеспечивать политический контроль и стратегическое руководство операциями петерсбергского типа¹, осуществляемыми европейцами.

        В рамках этого и велась работа по подготовке и реализации проекта "Европейской составляющей в области безопасности и обороны".

        В Североатлантическом союзе курс на формирование в рамках НАТО Европейской составляющей в области безопасности и обороны был официально одобрен в 1994 г. Таким образом, европейские государства-члены НАТО начали процесс, направленный на усиление их вклада в выполнение задач и направлений деятельности Североатлантического союза, призванный создать возможности для повышения их ответственности за общую безопасность и оборону и проявления трансатлантической солидарности. Это позволяло сформировать подлинно европейский военный потенциал, не дублируя при этом структуры органов военного управления и планирования, а также военные силы и средства, уже имеющиеся у НАТО.

        Такой подход рассматривался как способ удовлетворения стремления европейцев выработать общий курс в сфере внешней политики и безопасности и создать сбалансированное партнерство между североамериканскими и европейскими государствами-членами Североатлантического союза.

        Одним из главных требований Европейской составляющей в области безопасности и обороны является достижение договоренностей, которые позволяли бы использовать необходимые элементы системы органов военного управления НАТО для содействия в проведении операций, возглавляемых Западноевропейским союзом. Эти элементы соответственно характеризуются как "отделимые, но не отдельные", так как они могут быть переданы под руководство ЗЕС, оставаясь при этом неотъемлемой частью военной структуры Североатлантического союза.

        Важным аспектом развития Европейской составляющей в области безопасности и обороны является концепция, известная под названием "Многонациональные объединенные оперативно-тактические группы" (МООТГ), которые представляют из себя многонациональные (объединенные), межвидовые (общевойсковые) временные формирования, создаваемые для выполнения определенной задачи, организуемые с учетом всего комплекса военных задач Североатлантического союза и предполагающие наличие многонациональных и межвидовых органов управления войсками (силами) в виде штабов МООТГ.

        Эта концепция направлена на создание в НАТО гибких средств реагирования на новые вызовы в области безопасности, в том числе при проведении операций с участием стран, не входящих в Североатлантический союз. Она нацелена на повышение способности НАТО развертывать в короткие сроки необходимые многонациональные межвидовые формирования, создаваемые в соответствии с особыми требованиями конкретной военной операции, а также облегчает включение в операции под руководством НАТО воинских контингентов стран, не входящих в Североатлантический союз. Многие аспекты концепции МООТГ уже внедрены в практику при проведении операций под руководством НАТО на Балканах.

        Потребность в этой концепции была вызвана изменением условий безопасности и возникновением меньших по масштабу, но более разнообразных и непредсказуемых угроз миру и стабильности. Она также была обусловлена внутренней реорганизацией Североатлантического союза, сокращением его вооруженных сил, а также тем, что в соответствии с адаптированным Договором о вооруженных силах в Европе большая часть сил НАТО в мирное время была передана в полное подчинение национального командования своих стран.

        В результате сейчас НАТО не имеет своих собственных независимых вооруженных сил, а большинство так называемых "сил (войск) НАТО" составляют национальные формирования, которые могут передаваться в подчинение военного командования НАТО в специфических обстоятельствах в соответствии с процедурами, согласованными странами-членами заранее.

        НАТО сейчас обладает лишь штабной и командной структурами, штабами различного уровня, роль которых заключается в обеспечении перспективного планирования, разработке стандартов обучения и стратегии, необходимых для того, чтобы дать возможность национальным силам выполнить новые задачи от коллективной обороны до поддержания и сохранения мира; помочь им в проведении организационных мероприятий (преобразований), необходимых для их совместного обучения и тренировок, командования и управления.

        Именно в этой связи и было принято решение о том, что в будущем договоренности в области безопасности должны предусматривать создание многонациональных межвидовых военных формирований быстрого развертывания, предназначенных для выполнения особых видов военных задач, которые включают оказание гуманитарной помощи, миротворчество и принуждение к миру, а также коллективную оборону. В зависимости от обстановки требуемые силы будут иметь разный состав, а их формирование должно происходить быстро и по первому требованию.

        Примером таких сил могут служить силы по выполнению мирных соглашений по Боснии и Герцеговине (IFOR), силы стабилизации (SFOR), а также силы в Косово (KFOR).

        Таким образом, концепция МООТГ направлена на создание в НАТО оперативных средств реагирования на новые задачи в области безопасности. Несомненно, что в результате Североатлантический союз получит важный инструмент антикризисного регулирования в XXI веке.

        Создание "Европейской составляющей в области безопасности и обороны" явилось не только неотъемлемой частью адаптации политических и военных структур НАТО к новым условиям, но также и важным элементом развития Европейского союза. На совещании ЗЕС, проведенном в Маастрихте (декабрь 1991 г.) одновременно с сессией Европейского совета, государства-члены ЗЕС приняли декларацию, в которой отражена договоренность о подлинно Европейской составляющей в области безопасности и обороны и повышении ответственности европейцев в области обороны.

        В январе 1994 г. главы государств и правительств стран НАТО приветствовали вступление в силу Маастрихтского договора и создание Европейского союза как средства упрочения европейской "опоры" Североатлантического союза, позволяющего европейским членам НАТО вносить более последовательный вклад в обеспечение безопасности всех союзников по НАТО.

        Они вновь подтвердили важность Североатлантического союза в качестве форума для проведения консультаций между его членами, а также структуры для достижения договоренностей по вопросам политики, связанной с обязательствами союзников в области безопасности и обороны по Вашингтонскому договору. Они заявили, что готовы на основе консультаций в Североатлантическом совете предоставлять коллективные силы и средства НАТО для операций ЗЕС, проводимых европейскими союзниками по НАТО в целях осуществления своей Общей внешней политики и политики в области безопасности.

        На практике это означало, что, если возникнет кризис, в который решит вмешаться ЗЕС (а НАТО воздержится), то ЗЕС обратится с запросом к НАТО об использовании сил, средств и потенциала Североатлантического союза, возможно включая и штаб МООТГ, для проведения операции под своим руководством.

        В этом случае Североатлантический союз может на разовой основе предоставить запрашиваемые силы и средства в распоряжение ЗЕС. Условия их передачи, а также контроль за их использованием и последующим возвращением или отзывом, должны быть оговорены в специальном соглашении между двумя организациями.

        НАТО будет контролировать использование своих сил и средств в ходе операции и поддерживать с ЗЕС регулярные политические связи. При этом должен быть назначен европейский командный состав из структуры военного управления НАТО, который будет действовать под политическим контролем ЗЕС. Предоставленные силы и средства будут возвращены НАТО после окончания операции или по специальному требованию. Между НАТО и ЗЕС в ходе операции, включая ее подготовительную стадию, должны проводиться постоянные консультации.

        Последующие шаги в дальнейшей разработке Европейской составляющей в области безопасности и обороны включали работу по завершению или уточнению соглашений об использовании сил и средств НАТО, договоренности о военном управлении и обмене информацией, а также совместные проверки и оценку процедур по урегулированию кризисов с последующим проведением учений командных элементов и сил.

        Важным событием, заставившим европейские правительства вспомнить о своем решении выработать общеевропейскую оборонную политику и создать общие вооруженные силы, стала война в Косово. В ходе этой войны стало очевидно, что Соединенные Штаты обладают более эффективными средствами разведки, наблюдения и рекогносцировки; более надежным управляемым высокоточным оружием; а также преимуществом в таких областях, как переброска войск и вооружений по воздуху и морю, материально-техническое обеспечение и связь. Высветился разрыв между военными возможностями союзников, существующий внутри НАТО.

        Эта война продемонстрировала, что европейцы по-прежнему не способны подкрепить свои инициативы в сферах экономики и дипломатии, адекватными военными средствами.

        Для большинства государств-членов ЕС - особенно для Франции и Великобритании - предметом серьезной озабоченности также стали сложные и неэффективные процессы принятия решений внутри ЕС/ЗЕС и НАТО по вопросам урегулирования кризисов в Европе военными средствами. Таким образом, косовский кризис внес в развитие Европейской составляющей в области обороны и безопасности бґольший вклад, нежели целое десятилетие постмаастрихтских размышлений на тему Общей внешней политики и политики безопасности ЕС.

        Косово высветило и такой неприятный для Европы факт - она по-прежнему зависит от военной мощи США. Вместе с тем война также показала и то, что американцы не хотят рисковать жизнью своих солдат в запутанных европейских конфликтах, не представляющих прямой угрозы национальным интересам США. Урок для европейцев очевиден: Соединенные Штаты будут оставаться важнейшим фактором поддержания мира и безопасности на континенте до тех пор, пока Европа не проявит готовности взять на себя бґольшую ответственность за обеспечение своей собственной обороны. Как следствие, этот главный "урок Косово" подтолкнул ЕС к пересмотру европейского сотрудничества в области обороны - не для того, чтобы ослабить НАТО, а с целью создания военных механизмов ЕС, способных подкрепить имеющиеся у ЕС дипломатические средства.

        Как уже отмечалось ранее, принципиальные изменения в сфере безопасности произошли в конце 1999 года, когда ЕС принял решение о создании единой системы обороны, означающий интеграцию ЗЕС и ЕС, а также создание собственной европейской армии. Для этого Западноевропейский союз должен постепенно интегрироваться в структуры ЕС, а сам Евросоюз получить собственную армию.

        На встрече на высшем уровне Европейского союза (Хельсинки, декабрь 1999 г.) в развитии ЕСОБО произошел поворот, ознаменовавший новый этап в эволюции договоренностей о европейской безопасности, а именно:

• намерение ЕС поглотить в ближайшем будущем ЗЕС;
• создать к 2003 году европейский корпус быстрого реагирования численностью 50-60 тыс. военнослужащих;
• создать соответствующие структуры для принятия решений (включая постоянный комитет по вопросам политики и безопасности, военный комитет и штаб).

        Хельсинкские решения показывают, что ЕС не только идет дальше предшествующих заявлений по вопросам ЕСОБО, но и существенно выходит за рамки модели трансатлантического партнерства, согласованной в 1996 году на встрече министров стран НАТО в Берлине, целью которой было развитие "отделимой, но не отдельной" Европейской составляющей в области безопасности и обороны в рамках НАТО.

        20 ноября 2000 года состоялась конференция по обеспечению потенциала на уровне министров обороны стран-членов Евросоюза, на которой каждый из министров объявил о вкладе его государства в создание потенциала. Данная конференция стала первым конкретным воплощением решимости ЕС создать общий военный потенциал.

        Речь шла о том, чтобы уже к 2003 году ЕС имел возможность проводить миротворческие и иные операции на европейском и "близком к Европе" ТВД, разворачивая за 60 дней и на срок как минимум в один год армейский корпус численностью до 60 тыс. военнослужащих с собственной системой управления, разведки и тыла, а также с достаточной военно-воздушной и военно-морской поддержкой.

        Пятнадцать государств-членов ЕС согласовали методы, которые позволили бы сотрудничать с НАТО с тем, чтобы иметь возможность использовать её потенциал и средства в соответствии со взятыми альянсом в Вашингтоне обязательствами. Эти предложения были одобрены НАТО в конце 2000 года. Были также предусмотрены обязательства, которые могли бы взять на себя государства, не являющиеся членами ЕС, чтобы они могли участвовать в операциях ЕС по урегулированию кризисов.

        Соединенные Штаты, вначале высказывавшие озабоченность по поводу европейской оборонной идентичности, сегодня поставили перед европейцами ряд условий, в частности, относительно тесной координации действий ЕС с НАТО при сохранении главенствующей роли последней для обеспечения безопасности, а также о включении в европейское планирование шести государств альянса, не входящих в ЕС. К тому же было очевидно, что выполнение проекта и преодоление новых вызовов безопасности возможно только в рамках евроатлантического партнерства, тесного взаимодействия с США и НАТО в целом. Положительная оценка начатого Евросоюзом процесса содержится в Совместном заявлении США и ЕС на встрече в Гетеборге, где в частности отмечается, что данный проект усилит и ЕС, и "европейскую опору" НАТО.

        Необходимость усиления европейской роли в НАТО подчеркнул Генеральный секретарь альянса Дж. Робертсон, охарактеризовав это как вопрос крайней необходимости, если НАТО суждено быть такой же сильной организацией в будущем, какой она была в прошлом. Поэтому Североатлантический союз должен развивать хорошие, эффективные и надежные связи с Европейским союзом по мере повышения роли последнего в этой области. Говоря, что "усиление роли Европы в НАТО не означает уменьшения роли Северной Америки", Дж. Робертсон отметил тот факт, что трансатлантические отношения остаются ключевыми для поддержания эффективности НАТО и что без прочных трансатлантических связей невозможна реальная стабильность в Европе и защита ее демократических ценностей.

        Американцы пока отказываются воспринимать Европу как коллективного участника НАТО, хотя европейцы доказывают, что у них есть парламент, общая валюта, скоро появятся свои вооруженные силы и так далее. Чем не объединенный едиными принципами управления партнер США? Однако в будущем американцам с этим придется считаться. Объединенная Европа, имеющая собственные вооруженные силы, в одно прекрасное время может превратиться в самостоятельный центр силы, не подвластный диктату США. Это в свою очередь приведет к ослаблению НАТО и даже, вероятно, к расколу альянса. Тогда США могут потерять контроль над Европой.

        Учитывая, что со временем Евросоюз охватит подавляющее большинство европейских стран, очевидно, что НАТО уже в ближайшее десятилетие обречена проститься с ролью "первой скрипки" в решении вопросов европейской безопасности. И, как отмечают западные эксперты, единственным шансом для НАТО избежать развала является трансформация в консультативный механизм между ЕС и США.

        В этом случае ЕС будет играть куда более значимую и активную роль в формировании структурного ландшафта европейской безопасности. В отличие от НАТО "новый ЕС" будет обладать не только мощным военным потенциалом, но и иметь в своем распоряжении широкий арсенал экономических, финансовых и политических рычагов государственного управления. Учитывая тот факт, что большинство региональных проблем Европы нельзя эффективно разрешить с использованием только военных средств, - по крайней мере, они не имеют долгосрочных военных решений - главным действующим лицом в решении европейских проблем в области безопасности, безусловно, может стать ЕС.

        При этом руководство ЕС пытается сделать из Евросоюза центр экономической и политической силы, который, естественно, не мыслим без военно-политической составляющей. К тому же и Вашингтон, поняв, что этот процесс необратим и что лучше держать его под своим контролем, дал добро на стратегическое партнерство Североатлантического альянса и Евросоюза.

        Видимо, в связи с этим и с изменением международной обстановки в конце 2002 года НАТО и Европейский союз подписали Декларацию о стратегическом партнерстве. Как сообщается, ЕС предоставляются технические возможности для проведения собственных военных и миротворческих операций, но за счет потенциала НАТО, особенно в сферах военного планирования, тылового обеспечения, мобильности и разведслужб. Европейские командные структуры также будут координировать свои действия с командными структурами НАТО.

        В очередной раз США через штаб-квартиру НАТО в Брюсселе предприняли попытку сократить трансатлантическое неравенство в военных потенциалах в рамках альянса за счет создания так называемых Сил быстрого реагирования ("NATO Response Force"), состоящих из сухопутных, военно-морских и военно-воздушных компонентов численностью до 21 000 чел., которые к 2006 году должны быть готовы к тому, чтобы их можно было быстро задействовать там, где они нужны.

        В кадровом и материальном планах перед европейцами встают новые проблемы, так как параллельно создаются Силы быстрого реагирования ЕС численностью в 60 000 чел. и в НАТО существует Европейская составляющая в области безопасности и обороны.

        Итак, мы имеем две могущественные политические организации - это реальность. Но другая реальность заключается в том, что большинство членов, которые принадлежат одной организации, принадлежат и к другой. И резервуар, из которого черпаются войска - тоже один. А ведь объявленная Евросоюзом цель - развернуть 60-тысячный воинский контингент, который мог бы выполнять миротворческие задачи, потребует не менее 200 тыс. военнослужащих, поскольку понадобится ротация. Однако европейские союзники, имея в вооруженных силах около 2 млн. человек, с трудом выделили 40 тыс. военнослужащих для миротворческой миссии на Балканах.

        Поэтому, наверное, европейские силы остаются пока бумажной армией. На примере Великобритании это означает, что подразделения, которые она на бумаге готова перевести в состав европейских сил, уже действуют под эгидой НАТО, например, в том же Косово, или вообще в союзе с американцами в Афганистане и Ираке.

        Следует еще раз обратить внимание на ситуацию в НАТО и вокруг нее, и сделать некоторые выводы в отношении дальнейшего развития Европейской составляющей в области безопасности и обороны и ее влияния на укрепление трансатлантических связей.

        1.События последнего времени показали, что в его нынешнем виде альянс не может выполнять роль дееспособного союзника Вашингтона. Об этом свидетельствуют опыт военной операции в Афганистане, война в Ираке, проведенные американцами по сути дела самостоятельно без НАТО. Хотя стратегическая роль Европы в общем контексте возможных межцивилизационных конфликтов и уменьшилась, США все же заинтересованы в сохранении и поддержании НАТО, ибо альянс является сегодня главным инструментом американского присутствия на континенте, причем не только военного, но и политического, и экономического.

        В этой связи, адаптируясь к требованиям времени, НАТО, используя опыт ЕСОБО в отношении создания МООТГ, вероятно будет реформировать свои военные структуры для создания более гибких и эффективных объединенных (межвидовых) оперативных формирований на многонациональной основе при одновременном сокращении количества штабов и органов управления. В этом случае НАТО станет организацией, способной принимать быстрые решения и при необходимости посылать боевые формирования для ликвидации возникающих угроз.

        2. Смещение акцентов в политике НАТО, выдвижение на передний план задач по борьбе с терроризмом и новыми угрозами безопасности в различных районах мира может повлиять на дальнейшее развитие Европейской составляющей в области безопасности и обороны. Создание по решению пражского саммита сил реагирования НАТО (NATO Response Force) будет проводиться на постоянной основе. Эта группировка сил должна быть всегда в готовности проводить военные акции по всему миру, то есть у нее должно быть свое командование, органы управления, поэтому она ни в коей мере не будет зависеть от ЕСОБО.

        3.Альянс должен развивать хорошие, эффективные связи с ЕС. Заявив, что "больше Европы в НАТО не означает меньше Северной Америки", Дж. Робертсон подчеркнул, что трансатлантические взаимоотношения остаются ключом к эффективности НАТО и что без сильной трансатлантической связи не может быть настоящей стабильности в Европе или защиты ее демократических ценностей.

        В этой связи Североатлантический союз предпринимает шаги к усилению участия европейских стран в вопросах обеспечения безопасности и укреплению при этом сотрудничества между Европой и Северной Америкой.

        НАТО и другие организации, такие как ЕС и ЗЕС, устанавливают между собой тесные связи в ходе совместных заседаний, учений и регулярных консультаций, направленных на укрепление сотрудничества. Они предполагают создать такие вооруженные силы, которые потребуются для разрешения наиболее вероятных видов кризисных ситуаций и конфликтов будущего. Разрабатываются договоренности по обеспечению такого положения, при котором та из этих организаций, которая будет возглавлять деятельность по предотвращению угрозы мира в связи с подобными конфликтами, имела бы необходимые для этого полномочия, силу и военную технику.

        4.По мере роста экономического потенциала стран-членов ЕС их политические амбиции будут не только расти, но и реально подкрепляться растущим экономическим могуществом. Особое значение имеет укрепление евро - как возможная альтернатива американскому доллару.

        Вместе с тем рост политических амбиций, экономического и финансового могущества Европы, по всей видимости, не будет в ближайшее обозримое будущее подкреплен адекватным усилением военной мощи, в особенности в современных видах вооружений и военной техники. Более того, в этой области зависимость европейцев от США будет увеличиваться. Поэтому вряд ли стоит в ближайшее время слишком рассчитывать на создание в Европе центра силы, который стал бы военно-политической альтернативой США.