Замораживание отношений между Россией и НАТО, наступившее как следствие американо-натовской агрессии против Югославии в 1999 году, являлось не только ненормальным состоянием, но и не могло в обозримой перспективе содействовать повышению веса России в вопросах европейской политики, прежде всего в области военной безопасности. Поэтому намерение России восстановить с Североатлантическим союзом конструктивные взаимоотношения было продиктовано прежде всего прагматичным подходом и реальной оценкой сложившейся международной обстановки.

        Между Россией и НАТО подписан Основополагающий акт, предусматривающий развитие всестороннего сотрудничества. В штаб-квартире НАТО в Брюсселе представлены российские военные. В Югославии российские миротворцы несли вахту (до лета 2003 г.) бок о бок с натовцами. Совместная работа в Косово, а также в Боснии и Герцеговине выявила готовность к построению действительно партнерских отношений. Во всяком случае такие намерения просматривались со стороны России. В этой связи президент России В.В.Путин заявил: "Даже ставить вопрос о НАТО как враге губительно для России"¹.

        Генеральный секретарь НАТО Дж.Робертсон, говоря о желании НАТО сотрудничать с Россией, сказал в интервью "Московскому комсомольцу": "Новая стратегическая концепция НАТО подтверждает убежденность союзников в том, что Россия играет незаменимую роль в евроатлантической безопасности, их веру в то, что прочное партнерство между НАТО и Россией необходимо для обеспечения долгосрочного мира и стабильности в регионе"².

        Исходя из важности сотрудничества с Североатлантическим альянсом в интересах поддержания безопасности и стабильности на континенте и понимая, что альтернативы этому нет, российское руководство, и в частности, президент РФ В.В.Путин в начале 2000 года приняли решение о постепенном и дозированном размораживании наших отношений. Вместе с тем, как отметил министр иностранных дел И.Иванов на представлении "Концепции внешней политики Российской Федерации": "Насыщенное и конструктивное сотрудничество между Россией и НАТО возможно лишь в том случае, если оно будет строиться на основе должного учета интересов сторон и безусловного выполнения принятых на себя взаимных обязательств"³. В то же время в Концепции внешней политики РФ подчеркивается, что "по целому ряду параметров нынешние политические и военные установки НАТО не совпадают с интересами безопасности РФ, а порой и прямо противоречат им. Россия сохраняет негативное отношение к расширению НАТО на Восток"⁴.

        В этой связи следует отметить, что, несмотря на периодические заверения и высокую оценку роли России в общей системе международной безопасности, эти натовские установки в перспективе могут привести к конфронтации. При этом наихудший вариант развития возникнет тогда, когда "вторая волна" расширения НАТО станет реальностью и спровоцирует новый, возможно более острый конфликт между Россией и альянсом.

        В этом контексте недоумение НАТО по поводу того, почему альянс рассматривается Москвой в качестве угрозы безопасности России, кажется просто лицемерием.

        Приближение НАТО вплотную к границам России вызывает справедливые опасения. В Москве хотели бы избежать плотного территориального соприкосновения с НАТО. Не вселяет оптимизма и взятый НАТО курс на усиление своих боевых возможностей и расширение геополитической "зоны ответственности" альянса при весьма расплывчатых формулировках когда, как и почему альянс может решиться на применение силы.

        Таким образом, необходимо во всех отношениях с НАТО следовать старому правилу "судить обо всем не по словам, а по делам" и не забывать, что НАТО все-таки является по-прежнему военно-политическим блоком, нацеленным прежде всего против России.

        Но то, что вопрос сдвинулся с мертвой точки, стало понятно еще в феврале 2000 года, когда состоялся визит генсека НАТО Дж. Робертсона в Москву. Уже тогда было решено не ограничивать двусторонние контакты лишь косовской тематикой, а вернуться к серьезному сравнительному анализу стратегической концепции НАТО-99 и российской Концепции национальной безопасности. Кроме того, предполагалось, что Россия и НАТО продолжат двусторонний диалог по всему спектру проблем безопасности.

        Важнейшим этапом активизации отношений стало заседание Совместного Постоянного Совета (СПС) Россия-НАТО на уровне министров иностранных дел (Флоренция, 24 мая 2000 г.), где была принята программа сотрудничества до конца 2000 года. В соответствии с программой, приоритет отдавался взаимодействию в области миротворчества, и прежде всего при урегулировании балканского кризиса.

        Вместе с тем формы и методы работы СПС Россию в полной мере не удовлетворяли, так как все сводилось в основном к обмену мнениями по довольно узкому кругу вопросов, главными из которых были обстановка на Балканах и перспективы дальнейшего сотрудничества. От принятия совместных решений по серьезным проблемам безопасности альянс упорно уклонялся. При этом не всегда просматривалось стремление Брюсселя и к учету мнений России по тем или иным важным вопросам. Но формирование долгосрочного партнерства между Россией и НАТО не просто отвечает интересам всех сторон, но и призвано стать одной из основ новой системы европейской безопасности.

        Поэтому на заседании СПС на уровне министров обороны (Брюссель, 9 июня 2000 г.) министр обороны РФ И.Сергеев заявил: "Сегодня по сути дан старт работе СПС по военно-политическим проблемам. Приступая к ней, мы исходим из того, что в дальнейшем СПС должен стать действенным механизмом принятия практических решений, направленных на создание стабильной, гарантированно защищенной от современных вызовов и угроз Европы XXI века"⁵.

        На встрече были определены ориентиры и параметры сотрудничества России и НАТО в военной области на последующий период времени, которое должно строиться только на равноправной и взаимовыгодной основе.

        На этом же заседании СПС Россия-НАТО в центре внимания был сравнительный анализ военной доктрины России и стратегической концепции НАТО-99, который показал, что, несмотря на имеющиеся различия, у России и НАТО существуют позиции, дающие основу для сотрудничества. Но, естественно, при совместном анализе и совместной оценке ситуации в области безопасности и выработке прогнозов необходимо реальное партнерство с соблюдением равноправия сторон. Это исключит принятие ошибочных политических решений, противоречащих национальным интересам какого-то государства или группы государств. Равноправие должно соблюдаться и при реализации совместно принятых решений.

        В конце мая 2001 года состоялось очередное заседание СПС Россия-НАТО на уровне министров иностранных дел в Будапеште. Его результат - Основополагающий акт Россия-НАТО, спустя четыре года после подписания, продолжал оставаться "браком по расчету", а стороны, если и стали партнерами, то пока скорее "вероятными", чем реальными. И этому были причины, а именно:

• бомбардировки НАТО Югославии в 1999 году и последующее замораживание контактов вернули отношения к самому началу пути, и сторонам пришлось констатировать лишь то, что "худой мир лучше доброй ссоры". Однако даже в Косово, где Россия и НАТО действовали бок о бок, сохранялся целый ряд противоречий, из-за которых Россия вообще ставила вопрос о целесообразности своего военного присутствия в Крае;
• нет движения и по предложению России о создании европейской нестратегической ПРО.

        Выжидание вообще является доминирующим принципом российско-натовских отношений. И каждая сторона, похоже, готова предпринять контрмеры в случае неадекватного демарша другой.

        В то же время в политике России по отношению к НАТО имеют место "серьезные шараханья", к которым можно отнести, в частности:

• заявление В.В.Путина о готовности рассмотреть возможность вступления РФ в Североатлантический союз. Оно вызвало неоднозначную реакцию как в мире, так и в России. Здесь, с одной стороны, встает вопрос: а против кого в этом случае мы будем "дружить"? Против Китая? Это настораживает и раздражает Китай. С другой стороны, если мы стремимся, а нас не принимают в НАТО, то почему мы может критиковать другие страны за их стремление стать членами этого военного блока?
• выдвижение идеи превращения НАТО в политическую организацию, предполагающую однозначно, что альянс должен взять на себя функции ОБСЕ. Россия стояла у истоков создания этой организации, но не является членом ни НАТО, ни Евросоюза. Спрашивается: зачем же ратовать за передачу функций ОБСЕ, где мы играем активную роль, другой, не очень дружественной организации, в которую не входим?
• предложение европейцам создать (в пику американцам) совместную национальную ПРО. Это означает, что мы соглашаемся с США по вопросу существования угрозы ядерного нападения на Европу со стороны Ирана, Ирака, Ливии, КНДР. В то же время заявляем, что в обозримый период эти страны не могут создать стратегические ядерные ракеты.

        На начало 2001 года политическое взаимодействие России-НАТО трудно было назвать удовлетворительным. Мы находились фактически на уровне 1997 года. Но тогда считалось, что нам удалось подписать важный документ. Постоянно проводилось много встреч, консультаций, брифингов, делегаций... Но возникает вопрос: каким образом все это повлияло на выработку позиции на Балканах, на политику НАТО по расширению сферы ее влияния? То есть совершенно очевидно: все, что говорят о взаимодействии, - лишь фон. Реалии же таковы: политическое взаимодействие абсолютно не влияет на принятие государствами важных политических решений.

        События 11 сентября 2001 года привели к повышению уровня сотрудничества между Россией и НАТО. В совместном заявлении, сделанном после чрезвычайной сессии СПС Россия-НАТО (12 сентября 2001 г.), послы России и союзников по НАТО призвали "международное сообщество объединиться в борьбе с терроризмом". Россия и союзники по НАТО осознали, что необходимо предпринять новые шаги для укрепления их сотрудничества. Возможности укрепления сотрудничества были обсуждены на встрече президента В.В.Путина и Генерального секретаря НАТО Дж. Робертсона (Брюссель, 3 октября 2001г.). Дальнейшие контакты на высшем уровне, включая вторую встречу Дж. Робертсона и президента В.В.Путина (ноябрь, Москва), подготовили почву для инициативы, с которой министры иностранных дел выступили на брюссельском заседании СПС (7 декабря) и целью которой было придание нового импульса и содержания партнерству России-НАТО, создав новый совет, призванный определить и реализовывать возможности совместной деятельности в формате "20".

        В результате активных переговоров министры иностранных дел одобрили совместную декларацию "Отношения России-НАТО: новое качество" (Рейкьявик, 14 мая 2002 г.) и представили ее на утверждение главам государств и правительств на встрече на высшем уровне (Рим, 28 мая 2002 г.). Эта декларация, названная Римской, учреждает Совет Россия-НАТО в формате "20" в качестве механизма для консультаций, достижения согласия, сотрудничества, совместной деятельности и принятия решений. Россия и государства-члены НАТО должны заниматься на равноправной основе вопросами евроатлантической безопасности, представляющими взаимный интерес.

        Новый Совет должен функционировать на основе консенсуса и продолжающегося политического диалога по вопросам безопасности с тем, чтобы обеспечить в соответствии с обстановкой выявление возникающих проблем, определение общих подходов и проведение совместных действий. Заседания должны проводиться под председательством Генерального секретаря НАТО не реже одного раза в месяц на уровне послов и военных представителей, два раза в год на уровне министров иностранных дел и обороны и начальников генеральных штабов, а иногда - на высшем уровне.

        В работе, проводимой под эгидой Совета Россия-НАТО, особое внимание должно уделяться всем областям, предусмотренным в Основополагающем акте и представляющим взаимный интерес. В Римской декларации говорится, что Россия и союзники по НАТО намерены усилить сотрудничество в рамках нового Совета в ряде ключевых областей. К ним относятся: борьба с терроризмом, антикризисное регулирование, нераспространение оружия массового поражения, меры контроля над вооружениями и укрепления доверия, нестратегическая противоракетная оборона, поиск и спасение на море, сотрудничество между военными и реагирование на чрезвычайные гражданские ситуации, то есть вместе противостоять общим угрозам и рискам безопасности.

        В своей работе члены Совета должны будут определять и дальнейшие направления сотрудничества.

        "Мы очень внимательно рассматриваем предложения альянса о переводе наших отношений на новый, качественный уровень, - заявил министр обороны РФ С. Иванов. - Уверен, что равноправное сотрудничество с НАТО в области обеспечения безопасности возможно только при подключении России к механизму принятия военно-политических решений в формате "двадцатки" и выходе на такой алгоритм взаимодействия, который не уступал бы степени сотрудничества между самими членами альянса.

        НАТО по своему существу в первую очередь является военной организацией. Отсюда и имеющиеся противоречия между нами относительно планов дальнейшего расширения НАТО на Восток. Практически любой человек в здравом уме сейчас понимает, что возможность военной конфронтации на территории Европы практически равна нулю. А все угрозы, особенно новые угрозы, проистекают с территорий, не расположенных в Европе. По мнению России, сотрудничество надо налаживать в первую очередь в области политики безопасности. И потому мы убеждены, что расширение НАТО на Восток безопасности Европе не прибавит ни на йоту. Российскому общественному мнению, да и просто человеку, мыслящему логично, очень трудно объяснить, почему при отсутствии реальной угрозы одна из военных организаций приближает свою военную инфраструктуру к нашим границам"⁶.

        Но Россия по-прежнему не будет иметь права решающего голоса в военных вопросах, то есть в вопросах применения альянсом вооруженных сил. Она также будет лишена права решать вопросы, касающиеся расширения НАТО за счет приема в альянс новых членов, а также ряда других вопросов.

        Собственно, как разъяснили С.Иванову в Брюсселе, с Россией будут советоваться при обсуждении и принятии решений только по таким вопросам, как проведение миротворческих операций, контроль за нераспространением оружия массового уничтожения, совместные спасательные операции, европейская ПРО и т.п.

        Однако в современных условиях требуется выступление с согласованных позиций, когда ответственность за принятие политических решений возлагается на всех участников. При этом политическое взаимодействие России и НАТО должно быть направлено на обеспечение военной безопасности всех и каждого государства. Поэтому, несмотря на безусловно экспансионистскую сущность НАТО, необходимо искать пути сотрудничества с альянсом по всем ключевым проблемам, развивать "диалог по оценке угроз", в рамках нового Совета Россия-НАТО (СРН) стремиться выработать механизм совместной безопасности.

        Пока же Россия не может рассматривать НАТО в качестве универсальной системы европейской безопасности. Следовательно, и проблемы военной безопасности должны решать структуры, подчиненные ОБСЕ, как региональному филиалу ООН со своим Советом Безопасности. То есть речь идет о том, чтобы учредить такой порядок, когда любое европейское государство не только приглашают к участию в какой-то совместной военной операции, но без него даже не мыслят подготовку и принятие решения на применение военной силы.

        Россия, в свою очередь, как это определено ее военной доктриной, "приоритет отдает политическим, дипломатическим и иным невоенным средствам"⁷, стремясь к взаимовыгодному партнерству с НАТО, в сочетании с твердой решимостью защищать всеми имеющимися средствами и силами национальные интересы государства.

        Едва ли способствуют нормальному диалогу между НАТО и Россией попытки некоторых кругов сгладить внутринатовские противоречия, выставляя Россию в роли нового общего врага Запада. За примером далеко ходить не надо: в проведенных в марте 2002 года крупномасштабных маневрах альянса в Норвегии и Польше "Стронг Резолт - 2002" на роль врага, как и в годы "холодной войны", вновь была определена Россия. По плану натовских учений, "Россия вторгается в Норвегию и Польшу". Для отражения этой "агрессии" в Норвегию должны были прибыть 17 тыс. военнослужащих из 15 стран НАТО. Кроме того, 23 тыс. солдат и офицеров альянса должны были "защищать" Польшу. Таков был сценарий крупномасштабных маневров альянса "Стронг Резолт - 2002".

        Состоявшийся в Праге (ноябрь 2002 г.) очередной саммит НАТО, кажется, подвел черту под эйфорией, возникшей после Рима, о якобы новых более тесных и дружественных отношениях НАТО и России. В вопросах расширения альянса аргументы России игнорируются: союз придвигают все ближе к нашим границам. Европа не желает видеть в России равноправного партнера. Европейские лидеры охотно встречаются с нашим президентом, на словах поддерживают, а на деле - в тех же европейских структурах получают все больший вес и Эстония, и Люксембург, но никак не Россия. Российскую Федерацию не допускают к обсуждению таких важных проблем, как военно-стратегическое планирование, размещение ядерного оружия, создание военных баз и наращивание уже существующих войсковых группировок на территориях новых членов НАТО. Утверждается, что подобные вопросы - "внутреннее дело НАТО". Подтверждаются слова нынешнего заместителя госсекретаря США Гроссмана: "Отношения в формате двадцатки дадут России возможность участвовать в формировании механизмов сотрудничества в областях, которые изберет альянс (читай: которые выгодны США - Авт.). "Двадцатка" не дает России права вето на действия НАТО в какой бы то ни было сфере… И это не дает ей доступа к членству в НАТО даже с "черного хода". Таким образом, "20" - очередной пропагандитский миф Запада.

        При этом как Европа, так и США по-прежнему видят в любых шагах России, пытающейся защитить свои национальные интересы, "имперские амбиции". В своих действиях, значительно более наступательных, - этот аспект естественно не просматривается.

        Таким образом, можно констатировать, что Совет Россия-НАТО, так называемая "двадцатка", пока не стал тем действующим механизмом, работа которого направлена на поиск путей взаимодействия в области создания системы европейской безопасности.

        Руководство НАТО говорит, что ищет ту компромиссную формулу, по которой и выстраивалась бы в будущем совместная деятельность натовских и российских военно-политических структур. С одной стороны, оно, учитывая потенциал России, стремится сделать связи с ней более тесными, а с другой - как и в прежние времена, всячески пытается удержать Москву на известной дистанции от сферы принятия принципиальных решений. Позиция же России в этом плане заключается в том, что она готова на такую степень сотрудничества, на какую готов сам Североатлантический союз.

        В качестве примера двойственности натовского руководства в отношении России можно привести коммюнике заседания министров обороны стран-членов НАТО (18 декабря 2001 г.): "Мы приветствуем решения министров иностранных дел НАТО и России дать новый импульс этому партнерству путем создания нового совета НАТО-Россия с целью выявления и использования новых возможностей совместных действий в формате "20". Как министры обороны мы выражаем готовность усилить партнерство между НАТО и Россией в области обороны и военных дел". А дальше - "вместе с тем". А именно: главы оборонных ведомств стран НАТО подчеркнули, что альянс сохраняет за собой прерогативу самостоятельных действий и решений в формате "19" по всем вопросам, относящимся к его обязательствам и ответственности.

        Можно что угодно говорить по поводу истинных устремлений, которые кроются за этими прописанными в официальном документе словами. Однако, первое, что приходит в голову, - это сомнение в наличии желания у высшего эшелона НАТО коренным образом измениться и стать в XXI веке такой организацией, которая отвечала бы принципиально иным задачам. Об этих задачах нынче говорит весь мир, они, казалось бы, вполне осознанны в Европе. Следовательно, очередь за "малым" - за пересмотром реальной политики. Если его не будет, то будущее НАТО как крупнейшей региональной организации не выглядит однозначным.

        Россия же стремится взаимоотношения с НАТО строить таким образом, чтобы они были равносторонними, конструктивными, учитывали взаимные интересы.

        В этой связи можно сказать, что партнерские отношения на уровне вооруженных сил России и НАТО позволили создать дополнительные структуры и институты, обеспечивающие глобальную стабильность, хотя разногласия, касающиеся экспансии альянса на Восток и применения им военных сил и средств в зонах вооруженных конфликтов, сохраняются.

        В рамках партнерских отношений России-НАТО проходит регулярный обмен мнениями между экспертами высокого уровня по терроризму. В феврале 2002 года в Военном колледже НАТО в Риме и в декабре 2002 года в Москве прошли две конференции на тему "Роль военных в борьбе с терроризмом".

        Сотрудничество в борьбе с терроризмом также распространилось на научно-исследовательскую сферу: в марте 2002 года был проведен семинар на тему: "Социальные и психологические последствия химического, биологического и радиологического терроризма". Кроме того, на основе Римской декларации от 28 мая 2002 года НАТО и Россия приняли решение о дальнейшей активизации сотрудничества, в том числе проводя совместную оценку террористической угрозы во всем евроатлантическом регионе.

        В рамках контактов Россия-НАТО в настоящее время функционирует ряд рабочих групп по следующим направлениям сотрудничества:

• в воздушном пространстве;
• в области тыла и материально-технического обеспечения;
• в области противоракетной обороны.

        Сейчас развитие взаимоотношений с НАТО продолжается по направлениям, где наметились перспективы равноправного и взаимовыгодного сотрудничества. Это в первую очередь противодействие международному терроризму, проблематика нераспространения оружия массового поражения и средств его доставки, сфера контроля над вооружениями и меры укрепления доверия. При этом за последнее время в этих областях практического взаимодействия были достигнуты результаты, которые были отмечены министрами иностранных дел на заседании Совета Россия-НАТО (Мадрид, 4 июня 2003 г.).

        В области борьбы с терроризмом это - принятие документа, содержащего детальные оценки террористических угроз для безопасности в евроатлантическом регионе. Министры выразили уверенность, что успех Московской конференции о роли военных в борьбе с терроризмом (декабрь 2002 г.) приведет к дальнейшей интенсификации сотрудничества в рамках Совета Россия-НАТО. Было позитивно оценено развитие инициатив Россия-НАТО по использованию возможностей гражданской науки и техники в борьбе с терроризмом.

        В области кризисного регулирования был отмечен существенный вклад, который внесли российские контингенты в составе миротворческих сил в Боснии и Герцеговине, а также в Косово. Полученный при проведении этих операций практический опыт может стать основой для дальнейшего расширения сотрудничества между военными. Серьезное будущее имеют одобренные Советом Россия-НАТО политические модальности возможных будущих миротворческих операций, а также определение параметров процедурных учений для их отработки. В настоящее время в сфере миротворчества продолжается заинтересованный диалог. Следующим шагом в этом направлении должно стать проведение семинара по повышению совместимости в миротворчестве на основе подготовки и обучения.

        В области нераспространения ОМУ планируется принять документ, содержащий совместные оценки угроз распространения химического, биологического и ядерного оружия, а также средств его доставки.

        В области контроля над вооружениями и мер укрепления доверия важным шагом стало заверение со стороны государств-членов альянса в том, что решения, принятые на саммите НАТО в Праге, не направлены против интересов безопасности России или какого-либо другого государства-партнера. В Мадриде были вновь подтверждены цели, принципы и обязательства, содержащиеся в Основополагающем акте о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности и Римской декларации. Принципиальное значение имеет мадридское заявление о том, что позиция НАТО по предоставлению политических гарантий сдержанности, выраженная в этих документах, не изменилась. Стороны подтвердили приверженность Договору об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ) как краеугольному камню европейской безопасности, а также твердую решимость выполнить обязательства, зафиксированные в Заключительном акте конференции стран-участниц ДОВСЕ (1999 г.). Призвав все государства, которые являются участниками Договора, способствовать достижению этой общей цели, министры иностранных дел Совета Россия-НАТО продолжают совместную работу по ратификации Договора всеми государствами-участниками и вступлению в силу Соглашения об адаптации договора об ОВСЕ, что позволит присоединиться к нему государствам, не входящим в Договор. Они приветствовали подход тех стран, не участвующих в ДОВСЕ, которые заявили о своем стремлении добиваться присоединения к Адаптированному договору об ОВСЕ после его вступления в силу и согласились, что их присоединение внесет важный дополнительный вклад в европейскую безопасность и стабильность. Была подтверждена решимость предпринять практические шаги по дальнейшему выполнению Рабочего плана консультаций экспертов России и стран НАТО по ядерному оружию с особым акцентом на мероприятиях, относящихся к безопасности и физической защите ядерного оружия.

        В области противоракетной обороны театра военных действий (ПРО ТВД) рабочей группе Совета Россия-НАТО удалось добиться конкретных результатов в области разработки совместной терминологии и концептуальной основы для возможного будущего развертывания ПРО ТВД с целью поддержки операций кризисного реагирования с участием сил России и НАТО. Запущена первая фаза детального исследования по совместимости, касающегося технических требований и возможностей совместных операций. Данное исследование, а также планируемые командно-штабные учения России и НАТО в области ПРО ТВД являются конкретным подтверждением обязательств "двадцатки" обеспечить совместимость систем ПРО России и НАТО.

        В области поиска и спасания на море было подписано Рамочное соглашение Россия-НАТО по спасанию экипажей аварийных подводных лодок. На брюссельской встрече министров обороны "двадцатки" (13 июня 2003 г.) была вновь подтверждена приверженность членов Совета укреплению сотрудничества в этой области.

        Брюссельская встреча министров обороны внесла существенный вклад в интенсификацию сотрудничества между военными России и НАТО. Его основная цель - повышение совместимости. Важное значение имеет согласие сторон интенсифицировать сотрудничество под эгидой Совета Россия-НАТО в области военных учений и подготовки, а также сотрудничество в сфере тылового обеспечения, военно-транспортной авиации и дозаправки в воздухе.

        В области военных реформ работа ведется на основе рекомендаций, высказанных на римском семинаре (октябрь 2002 г.). По его результатам стороны решили развивать полномасштабное сотрудничество, в том числе и в сфере военных реформ и развития вооруженных сил, управления людскими и финансовыми ресурсами, регулирования последствий военных реформ и реформы военной промышленности. На повестке дня - выход на обсуждение макроэкономических, финансовых и социальных вопросов военных реформ при совместном использовании опыта друг друга.

        В области чрезвычайного гражданского планирования главным событием стали учения под эгидой Евроатлантического координационного центра реагирования на катастрофы "Богородск 2002". В ходе учений осуществлялась практическая работа Совета Россия-НАТО в области чрезвычайного гражданского планирования, отработка повышения совместимости, совершенствование процедур и интенсификация обмена информацией, экспертным потенциалом, опытом.

        В области новых угроз и вызовов был достигнут прогресс в научном сотрудничестве и в области противодействия вызовам современному обществу. Одобрена программа работы, направленная на укрепление сотрудничества по таким темам, как более качественная подготовка в сфере защиты окружающей среды, использование территорий, высвобождающихся после прекращения военной деятельности, улучшение качества воды на территориях, прилегающих к военным объектам, и экологически чистые промышленные технологии.

        В области Инициативы Совета Россия-НАТО по сотрудничеству в воздушном пространстве начато взаимодействие в сфере управления, безопасности и открытости в области воздушного движения. Проводится исследование по совместимости, направленное на поиск возможных решений для взаимного обмена данными по гражданским и военным картам воздушного движения.

        Сегодня Россия не только участвует в совместных учениях, но и проводит совместные миротворческие операции. Реальностью стало военно-техническое сотрудничество с заинтересованными членами НАТО, причем основанное на долговременной основе и совместной разработке различных продуктов военного назначения. Решается задача повышения степени оперативной совместимости подразделений российских Вооруженных Сил и войск НАТО, что является обязательным условием для успешного осуществления совместных мероприятий.

        Вместе с тем Россия внимательно следит за процессом трансформации НАТО и ее военной доктрины, и не может оставлять без внимания то, что предпринимаемые в НАТО шаги по трансформации альянса еще не коснулись тех сфер военного планирования и практических действий, которые носят антироссийскую направленность, такие как расширение НАТО на Восток, тенденция по переброске натовских, прежде всего американских, войск с баз в Западной Европе на территорию новых членов альянса, военные учения НАТО, проводимые в районах, непосредственно прилегающих к России и т.д.

        Таким образом, более шести лет, начиная с 1997 года, Россия и НАТО говорят об объединении своих усилий по обеспечению европейской и глобальной безопасности в рамках Основополагающего акта. За это время наши отношения прошли и период романтизма, и период разочарования. Сегодня отношения строятся на новой, более прагматичной основе с целью придания им стабильного характера. Этому прежде всего способствует общее понимание того, что:

• "вечная мерзлота" в наших отношениях - непродуктивна;
• Россия и НАТО - слишком крупные "игроки" на поле европейской и глобальной политики, чтобы бесконечно игнорировать интересы друг друга;
• уровень сотрудничества между Россией и НАТО во многом определяет способность европейского сообщества обеспечить мир и стабильность как в Европе, так и в глобальном масштабе;
• без участия России европейская безопасность не может быть эффективной.

        Если альянс действительно желает безопасной и стабильной ситуации в Европе на деле, а не на словах, то он должен учитывать российские интересы и озабоченности. Россия сегодня имеет четкую стратегию на европейском направлении. Она базируется на развитии всестороннего сотрудничества, открытости, конструктивизме, решении всех спорных вопросов политическими средствами, расширении доверия.

        Точка зрения России на возможность дальнейшего расширения НАТО на Восток осталась неизменной и оценивается как крупная политическая ошибка Запада. Следующая волна расширения уже запущена в действие и стала практически свершившимся фактом, а стороны продолжают оставаться при своих аргументах. Альянс утверждает, что не угрожает России, тогда как Москва не видит в расширении НАТО ответов на текущие проблемы европейской безопасности помимо непосредственной угрозы для себя самой. Россия уважает право любого государства на выбор путей обеспечения национальной безопасности, но будет в любом случае соотносить принятые решения со своими национальными интересами. Она также резервирует за собой право делать соответствующие выводы и шаги для обеспечения своей собственной безопасности.

        Президент РФ изложил логику восприятия расширения НАТО, согласно которой "речь идет о расширении не зоны безопасности, а зоны обороны". При этом в Москве задают вопрос, от кого же все-таки собирается обороняться НАТО. Поэтому В.В.Путин и говорит, что Россия не сможет "воспринимать этот шаг как дружественный и отвечающий ее интересам".

        Кроме того, для понимания позиции России в отношениях с НАТО, можно процитировать главу российского МИД И.Иванова, по мнению которого, главным условием для развития отношений с Североатлантическим альянсом является строгое соблюдение им Устава ООН и Основополагающего акта Россия-НАТО. Последний полностью регламентирует двусторонние отношения и придает им партнерский характер.

        Россия имеет полное право заявить, что НАТО стремится наладить отношения, позволяющие альянсу использовать механизм согласования, не обременяя себя какими-либо обязательствами по отношению к России. В свою очередь НАТО упрекает Россию в попытках получить определяющее влияние на решения НАТО. Таким образом, во взаимоотношениях существует взрывоопасная смесь недосказанности и недоверия.

        Западу важно понять, что несмотря на то, что сегодняшняя Россия не имеет ни экономического, ни военного потенциала СССР, она может и должна восприниматься альянсом в качестве равноправного партнера. При этом Россия, сохраняя большой потенциал на будущее, всегда будет иметь несколько отличные от Запада интересы на мировой арене и не согласится с попытками свести ее роль в мировых делах к ничего не обязывающему обмену мнениями.

        Если дисбаланс между современными экономическими возможностями и политическими амбициями России Запад и дальше будет пытаться использовать для ослабления России, игнорируя соглашения и договора, нивелируя роль международных институтов, где Россия играет ключевую роль, то любые варианты партнерства будут как минимум затруднены.