Проблемы и суждения

Под этой рубрикой редакция наминает публикации статей и выступлений видных ученых-экономистов, специалистов народного хозяйства, организаторов производства по проблемам вывода экономики из кризиса, развития промышленности и сельского хозяйства в современных экономических условиях, финансовой стабилизации в России.

Институт экономики Российской академии наук наряду с общетеоретическими проблемами регулярно ведет исследования хода экономических реформ в России, готовит свои рекомендации по вопросам стабилизации, выхода страны из кризиса, решения тех или иных конкретных вопросов. Недавно мы закончили очередной этап такого анализа, который позволил сделать ряд качественно новых выводов. Мы попытались рассмотреть и описать не отдельные факты и цифры, а выявить долговременные перспективы социально-экономического развития на протяжении пятнадцати месяцев: двенадцати месяцев 1992 г. и первого квартала 1993 г.
 

ТЕНДЕНЦИИ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ

Именно анализ социально-экономического развития страны позволяет избежать легковесной оценки складывающейся ситуации, скольжения по поверхности происходящих процессов, желания найти легкие решения накопившихся проблем, он выявил ряд новых факторов и привел к неприятным, тяжелым выводам, показал колоссальную инерционность экономики. Ее реакция на любые меры воздействия законодательного, финансового характера, методов экономической политики происходит с достаточно большим временным лагом.

Скорость, которую сейчас набрали спад производства, нарастающая инфляция, безграничная эмиссия, не дает основания надеяться, что эти процессы могут быть остановлены в течение одного-трех месяцев м даже полугода.

В работе со специалистами высокого класса я несколько раз ставил задачу дать сценарный прогноз до конца 1993 г., дать сценарий, что произойдет, если мы сейчас используем те или иные рычаги, нажмем на соответствующие педали, на тормоза или, наоборот, на газ. Ничего не получилось из сценарного анализа.

Прогноз до конца 1993 г., сделанный еще в мае, в силу инерционности процессов, оказался достаточно однозначным. И тогда же я назвал цифры, которые вы прочтете в январе 1994 г. и потом сможете спросить с меня за их правильность. Динамика общего спада производства, который будет продолжаться до конца 1993 г. составит как минимум от 12 до 15% по сводным показателям народного хозяйства. Уровень инфляции в декабре 1993 г. по отношению к декабрю 1992 г. вырастет в 9-11 раз. Если учесть 26-кратный рост цен (я беру потребительские цены) в 1992 г., то это составляет диапазон от 250 до 280 раз к декабрю 1991 г.

Вот в этих диапазонах мы и можем действовать. Думать, что можно разработать в кабинетах какую-то программу: жесткую, или иную, и провести ее в жизнь в нынешней ситуации - это нереально. Это невозможно сделать. Попытка неизбежно давать обратный ход, идти на уступки, и в результате этих колебаний ситуация только дестабилизируется. Вывод, повторяю, который я долго не мог произнести вслух, заключается в том, к сожалению, что 1993 г. потерян для коренных преобразований в экономике, серьезной структурной перестройки и оздоровления народного хозяйства.

Сейчас вопрос уже в другом: не потерять бы 1994 г. В упомянутом анализе мы пришла к выводу, если в течение одного-двух ближайших месяцев. Правительство ее определит конкретно на 1994 г. основные параметры народного хозяйства, основные изменения в структурной политике, если не сформулирует инвестиционные приоритеты, приоритеты социальной политики, основные принципы налоговой и процентной политики, структуру бюджета хотя бы в самых общих чертах, то мы потеряем и 1994 г. Есть же свои закономерности у экономики, и нельзя пытаться с ней шутить.

За текущими проблемами, с которыми мы всегда сталкиваемся в виде постоянно нарастающих спада производства, уровня инфляции, неплатежей и т.д., часто не просматриваются серьезные качественные деформации экономики, ее внутренней структуры. А они происходят, и здесь тоже все должно быть предельно ясным. Мы живем в "кривой" экономике, настолько деформированной, что ни одного разумного решения вообще принять нельзя.

Я приведу вам несколько примеров.

Основные фонды народного хозяйства России после их переоценки на I июля 1992 г.: это АвтоВАЗ, КамАЗ, ЗИЛ, Норильский и Магнитогорский металлургический комбинаты, это ледокольный флот и речной флот, этоэнергосистема, это железнодорожные магистрали со всем своим составом. Это вместе с тем все учреждения социальной сферы, школы, больницы, университеты и т.д. Причем всех форм собственности. Так вот, основные фонды народного хозяйства России, включая скот, как пишут в статистике, составили на указанную дату (после переоценки) 41,3 трлн. руб. Валовой внутренний продукт, произведенный за 6 месяцев этого года, - 41,8 трлн. руб. Так неужели все накопленное десятилетиями, если не веками, национальное богатство составляет половину годового валового продукта? Это абсурд. А ведь с этих основных фондов мы начисляем амортизацию, закладываем ее в цену, формируем инвестиционные ресурсы.

Мы сейчас говорим: "У нас нет источников накоплений. Если нам не помогут, то у нас негде их взять". Два года назад, в 1990 г., в структуре валового внутреннего продукта России амортизация занимала 13,7%. Достаточно весомая величина, которая всегда служила надежным источником воспроизводства в народном хозяйстве. В 1992 г. - 4%. Что произошло? Деформация воспроизводственной структуры экономики. Мы загоняем себя в тупик, а потом ищем выход и не видим, не находимого.

Следующее сопоставление, которое свидетельствует о таком же абсурде. Я беседовал со многими, специалистами, задавая им предварительный вопрос о структуре национального дохода. Мы привыкли уже к соотношению:

около четверти (в 1990 г. и того меньше - 22,2%) в нем составлял фонд накопления. Это - инвестиции и прирост запасов. Три четверти мы проедали, потребляли. Инвестиции падают: в прошлом году они, по официальным данным, сократились на 45%.

А что произошло с фондом накопления? Статкомитет РФ опубликовал данные, согласно которым фонд накопления составил в прошлом году по удельному весу 46,9%. Такого вообще никогда не было - ни в годы индустриализации, ни даже в годы войны. Так не может быть. Тем не менее это так, потому что в этом фонде накопления не столько инвестиции, сколько находящиеся без движения омертвленные материальные ресурсы, нерационально накопленные запасы, неотгруженная продукция в составе материальных оборотных средств, растущая незавершенка, которая ликвидируется крайне медленными темпами. Это свидетельствует о том, насколько деформирован сам экономический процесс.

Дело заключается в следующем. Существует два ряда экономических процессов. Верхний ряд - движение денежных и финансовых ресурсов. Он - на виду. И мы все об этом говорим: эмиссия, инфляция, деньги, зарплата… Этот внешний слой очень важный. Но когда вы смотрите, так сказать, через амбразуру монетаризма, то видите только его, только денежные потоки.

Вторым фундаментальным основанием экономики являются основные фонды, капитальные вложения, наличие оборотных ресурсов, запасы материальных средств, трудовой потенциал, что и создает основу экономики. И вот сейчас они как бы разошлись: там происходит одно, здесь - другое. Между тем у нас есть все для экономического роста. Скажем, у нас сохранились мощности (сохранились пока), в том числе и в строительстве; у нас есть достаточное количество материальных ресурсов, в том числе в запасах, в незавершенном производстве, в нереализованной и неоплаченной продукции;

у нас есть научно-технические заделы; у нас есть люди, пока еще готовые работать...

Все вроде бы есть, и вместе с тем ничего нет, все разваливается.
 

ПУТИ ВЫХОДА ИЗ КРИЗИСА

Из целой системы первоочередных мер остановлюсь на двух. Прежде всего нужен, конечно же, импульс, который позволил бы привести в движение этот ресурсный, трудовой и научно-технический потенциал страны. Нужен серьезный и качественный маневр в области финансово-кредитной политики, который позволит привести в движение, раскрутить механизм, связанный со стимулированием деловой активности во всех формах и видах ее проявления, и прежде всего инвестиционной активности. Для этого нужны принципиальные изменения в самой экономической политике, в системе ценностей и выбранных ориентиров.

Вторая мера тоже достаточно очевидна и ее вряд ли надо доказывать: когда существуют факторы производства, то их взаимоотношение. их эффективное использование определяются еще одним фактором - фактором управления. Ни в нашей истории, ни в мировом опыте не было так, чтобы существовала эффективная экономика без эффективного управления, тем более - без управления вообще. Нынешняя же ситуация характеризуется почти полной потерей управляемости, которую я понимаю в достаточно широком варианте: отсутствие четкого разграничения функций и полномочий в структуре управления, противоречивость и нестабильность правовых норм, низкая исполнительская и трудовая дисциплина, поспешная ломка сложившихся организационных структур управления и возникновение своего рода управленческого вакуума, не заполненного структурами нового типа. Но, пожалуй, самое худшее, что характеризует потерю управляемости, - потеря профессионализма в управлении экономикой. За последние годы непрофессионализм в управлении достиг колоссальных размеров.

Что касается методов, численности аппарата управления, его громоздкости, бюрократического механизма прохождения решения, то здесь дело обстоит даже хуже того, что мы имели сравнительно недавно, во времена так называемой административной системы. В этом вопросе мы сделали шаг не вперед, а назад. Это положение надо изменить. Без восстановления управляемости вообще бессмысленно обсуждать любые программы.

Хотелось бы в связи с этим остановиться на некоторых аспектах управления. Центральный вопрос - это управление государственной собственностью и государственным имуществом: кто и как осуществляет это управление. Наш анализ показывает, что у нас никогда не было столь "бесхозного" (в смысле отсутствия реального хозяина) отношения к государственному имуществу. Никогда так плохо не управлялась государственная собственность даже не за "последние" 70, а за последние 270 лет с момента возникновения государственной казенной промышленности в России. Все было: и чиновники-бюрократы были, и казнокрады были, и взяточничество, но такого небрежения к державным интересам, государственному имуществу - не была

Институт экономики совместно с Российским фондом федерального имущества подготовил предложения по этим вопросам. Мы вошли в Правительство с серьезными предложениями по всему комплексу вопросов и прежде всего вопросов управления федеральным имуществом. Опираясь на мировой опыт, предложены меры по реальному участию регионов в осуществлении правомочий собственника в части федерального имущества. Рассмотрен также и весь блок структурных проблем, включая формирование финансово-промышленных групп, трастовых компаний, холдингов, не противопоставляя их развитию малого бизнеса. Противопоставлять их всегда опасно, вредно - это части единой проблемы.
 

НЕКОТОРЫЕ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ
РЕФОРМЫ ЭКОНОМИКИ И РОЛЬ НАУКИ

Надо сказать, что мы очень часто обращаемся к различного рода экспертам и специалистам из-за рубежа, потому что, как принято считать, в своем отечестве нет пророков. К сожалению, нередко сталкиваемся с людьми, чей кругозор ограничен университетскими курсами макроэкономики и которые слабо представляют не только российскую экономику, но новою собственную. В связи с этим я хотел бы сослаться на авторитет человека, который не вызывает сомнения, а именно - процитировать слова лауреата Нобелевской премии по вопросам экономики Рональда Коуза, которые он произнес во время ее вручения ему: "Значимость включения институциональных факторов в состав основных разделов экономической науки выявилась в ходе недавних событий в Восточной Европе. Экс-коммунистическим странам советуют перейти к рыночной экономике, и их лидеры желают это сделать. Но без соответствующих институтов невозможна рыночная экономика любого уровня. И если бы мы знали больше о своей собственной экономике, то были бы для них (т.е. Восточной Европы и России - Л.А.) более полезными советчиками". Достаточно мудрые слова. Мы же часто получаем рекомендации тех, кто, повторяю, плохо знает даже свою собственную экономику.

К сожалению, никогда рекомендации экономической науки не были в почете у политических лидеров нашего государства. Не изменилась эта ситуация и сегодня.

Думаю, настало время узаконить, конституировать аналитические, консультативные и экспертные функции науки, в том числе экономической и юридической. Почему бы, скажем, перед обсуждением, принятием любого серьезного документа не получить экспертное заключение, не выслушать независимых профессиональных специалистов по данным вопросам? С ними можно согласиться или не согласиться, но нужно хотя бы выслушать. Может быть, и ошибок в экономической политике в этом случае было бы значительно меньше.