С 1990 г. данных о социальном составе населения в статистических ежегодниках СССР и России не публиковалось.
В ежегоднике "Народное хозяйство СССР в 1989г. "эта строка обозначена иначе: "Лица, занятые индивидуальной трудовой деятельностью, служители культа и не указавшие социальную группу".

Во-вторых, заводской начальник рабочего до 60-х годов был сплошь и рядом "выдвиженцем", получавшим должность за сметливость и природные организаторские способности. Так, на начало 1941 года высшее и среднее специальное образование имело только 21,6% служащих, занятых в народном хозяйстве, т.е. прежде всего на руководящих и инженерно-технических должностях, в 1950 году - 25,6%, в 1960 году - около шло-вы. Массовая "выпечка*' начальников, не нюхавших рабочих мест, характерна в вашей стране лишь для последних двух-трех десятилетии. Но даже в 1985 году традиции "выдвиженчества" еще били живы: 1% руководящих работников страны имели только среднее общее или неполное среднее образование.

В-третьих, индустриализация, повышенное внимание обеспечению обороноспособности государства, идеологические каноны обеспечивали устойчивый престиж рабочего, носивший, однако, для части этого класса поверхностный характер. Потому так легко отступают сегодня иные его представители и от рабочего достоинства. и от профессиональной гордости, если эти ценности вдруг оказываются "неплатежеспособны'' . Похожее изъяны типичны и для интеллигенции, если ее "элита" зачастую отождествляет служение с прислуживанием, если ей в который раз прислуживать не тошно.

Классовые достоинство и сознание - дело наживное, в обществе шло накопление этих добродетелей. Не противостояли ему и социальные интеграционные процессы. Куда более действенным препятствием оказалась... мелкобуржуазность - она была припрятана в укромных тайниках внутри, но еще больше искусственно насаждаема. К ее высеиванию приложились почти все былые "коммунистические вожди". Должиостно-кормовая иерархичность сталинской поры отнюдь не укрепляла пролетарское сознание. Укоренившаяся при Л.Брежиеве привычка к двойной морали, поощрявшей миллионы нссунов и тысячи хапуг, мостила подступы к проповеди буржуазных ценностей. Ну а перестроенное мышление внутреннего предназначения на поверку оказалось классическим мелкобуржуазным: его идеал - вместо народа-хозяина народ хозяйчиков. Шесть лет перестройки истинными дирижерами социальных процессов были использованы именно на то, чтобы деформировать систему общественных ценностей.

Над революцией, провозгласившей себя социалистической, три четверти века неотступно витала тень мелкобуржуазности. Человек - хозяин страны и он же - хозяйчик частного закутка смотрели друг на друга исподлобья, a то н волком. Оригинальность В.Ленина состояла в том, что он сознательно отдавал нэпу, ренессансу мелкобуржуазности социальное пространство, в котором настойчиво укладывалась социалистическая арматура. Главным для него было найти "степень соединения частного интереса, частного торгового интереса, проверки и контроля его государством, степень подчинения его общим интересам".

Оставшемся у руля советской власти после смерти ВЛенина вскоре показалось, что частный интерес наплывает столь мощно, что социалистическая арматура не выдержит. У них обнаружился дефицит пролетарского терпения, они - и в первую очередь И.Сталин - забыли, что для достижения успеха приходится "двигаться вперед неизмеримо, бесконечно медленнее, чем мы мечтали, но зато так, что действительно будет двигаться вся масса с нами". Была начата борьба с присущим миллионам мелкобуржуазным частным интересом под пролетарскими лозунгами, но мелкобуржуазными средствами. Коллективизация по-нагульновски, раскулачивание по директивным цифрам свыше, культ личности... - во всем этом господствовало мировидение мелкого хозяйчика, однажды вдруг осознавшего, что с соседом-лавочником ему больше по пути-Сегодня, однако, не до исторических экскурсов.

Реставрация капитализма на просторах СССР началась, бесспорно, в августе 1991 г. Но началась-то она не на голом месте. К этому времени намеченный Октябрем социализм уже был подменен социализмом мелкобуржуазным. Выступая в июле 1990 г. с политическим отчетом ЦК на XXVI11 съезде КПСС, генсек М.Горбачев увещевал коммунистов одобрить его концепцию перехода к рывку и восславить имущественные различия, "если они связаны... с талантом, инициативой, творчеством человека". Чтобы быстрее отправиться в рыночный дрейф, он рекомендовал "начать акционирование государственных предприятий, создать реальную свободу предпринимательства, передать в аренду мелкие предприятия, магазины, включать в сферу купли-продажи жилье, акции и другие ценные бумаги, часть средств производства".

Допускаю, что подобные шаги в определенной мере диктовались складывавшейся в экономике обстановкой. Но какое отношение к ним имеют октябрьские идеалы, на которые ссылался докладчик?! Если горбачевские ориентиры и стыковались в ту пору с социализмом, то - извините! - с его мещанской ипостасью. Но именно она и взяла верх. Чувство хозяина, хозяйское поведение в съездовской революции было напрямую увязано с "трудовом частной собственностью". И совсем по-мещански звучала вера в магизм рынка, которые "усилит мотивацию к высокопроизводительному и творческому труду, позволят создать эффективный механизм взаимовыгодных отношений производителя и потребителя, положит конец хроническому дефициту и очередям, подорвет базу для спекуляции и других проявлений теневой экономики. Такой резолюции могли позавидовать и Лассаль, и Прудой.

Перед августовской трагедией 1991 года в официальной идеологии от октябрьского социализма остался только тришкин кафтан, в обществеииое сознание внедрялось, что каждый должен стать частным собственником производственного закутка, конуры-квартиры, нескольких соток земля и т.д. и т.п. Даже общественные фонды потребления, обеспечивавшие путевке в дома отдыха и пионерские лагеря, бесплатное образование в здравоохранение и прочие привычные прежде блага, стали восприниматься, в том числе рабочими, технической и научной интеллигенцией! - как-грабеж народа государством. Несуны нсподзоль превращались в лавочника - еще не в жизни, но в мечтах. Мелкобуржуазность к вам никто не экспортировал. Она - доморощенная. Во-первых, ее еще не успели утратить наши социальные гены. Во-вторых, мелкотоварный уклад был реальностью все минувшие годы - "левые" шоферы, "левые'* строители, сбыт дефицита "налево" из-под прилавка, а то н с базы... Перечень долог, а главное - всем знаком. Мелкотоварный уклад существовал даже не наряду с другими, не самостоятельно, а как всепроиизывающий довесок к господствующим производственным отношениям. В его сети были частично включены и слесарь-сантехник, и инженер-конструктор, и профессор...

Экономическая база мелкобуржуазности была достаточно широкое. И стоило открыть для него юридические шлюзы, как масштабы потока стали видны каждому. Показателей даже не сам DO себе взрывной рост числа торгово-закупочных кооперативов, совместных предприятий и ремесленнвков-инднвидуалов. а официальная горделивость былых властей снм урожаем. Делегатам XXVIII съезда КПСС, состоявшегося за год до августовской трагедии, был вручен статистический справочник. В нем содержались разделы " Развитие форм хозяйствования", "Социальная переориентация экономики" и т.п., посвященные... наступлению мелкобуржуазности. А за ней, во втором эшелоне, шествовали мафия, теневики, коррумпированное чиновничество. Без культуры микробов собственника-лавочника не выросли бы нувориши с миллиардными состояниями.

По расчетам Министерства труда РФ, сегодня численность слоя сверхбогатых людей приближается в Россия к трем миллионам человек. Десятая часть их сосредоточена в Москве, еще 5% - в Санкт-Петербурге. Этот социальный слов складывается из руководителей перекупочных фирм, коммерческих банков н бирж. К ним есть основания добавить коррумпированных представителей исполнительной власти, главарей организованной преступности. Ученые Института социально-экономических проблем РАН считают, что нынешняя отечественная буржуазия - "это напористая масса разнородных по своим социальным установкам перекупщиков, спекулирующих на искусственно заниженном курсе рубля по отношению к доллару. Отчасти поэтому капитализм в России грядет дикий, а рывок как среда капитализации принимает уродливые формы". Другие эксперты уверены, что основными источниками первоначального накопления кашляла стали не только спекуляция, но и ростовщичество я присвоение рентных доходов, ранее поступавших государству, а также криминальная деятельность.

Объективно социальная структура населения России такова, что родственная мелкобуржуазному идеалу мечта о "среднем классе" все более уподобляется миражу. Если использовать эту модную ныне терминологию, то надо призвать, что обществом "среднего класса" было прежнее советское общество. Новоускоренно расслаивается на два полюса - на относительно небольшой процветающий слоя н основную беднеющую массу российского населения. Месячные доходы нескольких миллионов представителей нынешней предпринимательской элиты и стольких же миллионов беднейших тружеников различаются более чем в 300 раз. По данным Министерства труда, "просто бедные" составляют треть населения России, а "самые бедные" - не менее 40%.

В то же время включающий в себя 10-15% населения "средний класс" на глазах становится типично мелкобуржуазным. Если в прежние десятилетия в него в основном включали квалифицированных рабочих, интеллигенцию и управленцев, то в условиях шоковой экономики к этой категории могут быть отнесены торговцы-лавочники, криминальные элементы и обслуга "высшего класса", а также высшая администрация предприятий.

Однако мелкобуржуазное мировидение не тождественно реальным масштабам этого социального слоя. Еще Р.Ляжсембург отмечала удивительную закономерность - "скашивание мелкой буржуазии". В России до скашивания дело еще не дошло, ирреальная почва для этого социального сдоя оказалась не плодородной. Однако привлекательность его в массовом сознан- весьма заметна. Из множества причин этого явления хотелось бы отметить три.

Во-первых, полулегальное положение мелкотоварного уклада, позволявшее ему не подвергаться налогообложению, поддерживало иллюзию реальности " неурезанного трудового дохода". Статус мелкого ремесленника или лавочника приобрел не свойственный ему ореол предпринимательства и источника легкой жизни. И хотя такая жизнь удалась немногий, мираж ее привлекательности в сегодняшнем обществе очевиден

Во-вторых, на массовое сознание сильнее дыма иллюзий влияет суровая реальность дня. Российское общество, бесспорно, становится неустойчивым, маргинальным. В таких условиях психология мещанства получает идеальную среду, ибо одни из сущностных признаков мелкой буржуазия - ее маргинальность, промежуточность, неустойчивость ее социального положения. Сегодня неустойчивыми становятся все традиционные социальные группы. Уходит в коммерческие структуры часть интеллигенции, отказываясь от достигнутого профессионализма. Торопится, опережая безработицу, отекать вольные хлеба часть рабочего класса.

В-третьих, прежние рабочие места перестали быть гарантией сносного материального существования. По данным социологов ИСПИ РАН, 60% нынешних "бедняков" работают. И еще. Мещанскую психологию целенаправленно и интенсивно навязывает обществу нынешняя правящая элита. Она словом иделом доказывает, "сто россиянину необходимо расстаться с прежней привычкой надеяться на поддержку государства и общества. Наоборот, государство в лице нынешней исполнительной власти бросает человека на произвол судьбы. Социальная беззащитность - от дороговизны, безработицы, преступности, - социальное одиночество, отсутствие опыта борьбы за свои общественные интересы с неизбежностью питает мелкобуржуазность, удобряет для нес почву, взращивает мещанские иллюзии.

В послеавгустовскую пору и исполнительная, и законодательная власти широко разыгрывали мелкобуржуазную карту. Иногда - совместно, чаще - порознь. Вспомним хотя бы указ о свободе спекуляции - молодым акулам капитала он был безразличен. Вспомним ваучерную эпопею - сами по себе приватизационные чеки явного, даже перекупщиков, миллионщиками не сделали. Да и летние споры о скоропостижном обмене купюр реально крутились только вокруг интересов "кокошников".

И Кремль, и Дом Советов с упоением декларировали мечту превратить россиян в "средний класс". Не исключено, что исполнительная власть быстрее осознала утопичность подобных прожектов (или ей не позволили долго пребывать в наивных мечтах ее закордонные распорядителя). Во-первых, о "среднем классе" можно всерьез рассуждать лишь тогда, коша есть сложившиеся крайние - богачи и вишне. Но у нас ни те ни другие до конца еще не оформились, не стали окончательно "классами для себя'. Во-вторых, при нынешнем экономическом уровне сделать большинство населения "средним классом" можно только в процессе реализации "уравнительных", т.е. замешанных на социалистических ценностях, тенденций, вернуться к ухе пройденному. Рыночные шокотерапевты из исполнительных структур рассуждают об опоре на "средний класс" лишь для легкого камуфляжа, призванного чуть прикрыть насильственное внедрение примитивного капитализма. Караси-идеалисты из депутатского корпуса я имею в виду не отдельных депутатов или отдельные фракции, а обобщенный образ съезда-парламента) ставили всерьез на эту мифическую социальную базу. Они даже никак не могли решить, то ли олицетворяют собой Советы, то ли буржуазный парламентаризм.

И косна нарастающее напряжение во властном котле начало срывать крышку, расхлад социальных сил проявил себя обнаженно и вполне логично. Выпестованный после 1985 года мелкий частный хозяйчик повел себя по классическому принципу "моя хата с краю". Лавочник не пожелал даже покинуть "комок". чтобы броситься защищать "своего президента". И уж тем более у него не было резона рисковать ради ИИ от кого не защищавшего его Дома Советов. Так же поступил еще не имеющий ларька, но мечтающий о нем мелкий буржуа в душе - будь то инженер или слесарь, шофер или младший научный сотрудник...

Но Октябрь 1917 года слишком глубоко проник в поры, да и гены, нашего народа. Значительная часть соотечественников сохранила надежный иммунитет от мелкобуржуазности. Но именно поэтому она не спешила к Белому дому, ибо хорошо поняла его мелкобуржуазную суть.

В критические дни у Дома на Краснопресненской набережной остались две активные группы защитников, во-первых, ухе неспособные терпеть дальше беды Отечества патриоты, которым дорога их профессиональная, рабочая честь. Закономерно, что здесь были офицеры, ученые, инженеры и высококвалифицированные рабочие... Во-вторых, скажем тис, идейный мелкобуржуазный элемент. Октябрь-93 не отринул ни ценности, ни глубинную сущность Октября 1917 гола. Он окончательно взорвал мелкобуржуазные иллюзии о "среднем" пути, о рынке "с человеческим лицом", о превращении каждого гражданина в хозяина и владельца частной собственности.

Мыльные пузыри, как и положено, лопнули. Одновременно с рассеиванием наивных мифов Правительству удалось устранить юридические препятствия для реставрации капитализма. Во-первых, она недолговечна. Во-вторых, она постепенно сходят на нет, оказываясь не способной переварить достижения прогрессивного социального строя, который питается отрицать. В-третьих, реставрация очищает от шелухи в ила сознание тех сил, которые ее не приеклют. К тому же нынешняя реставрация наступила с большим опозданием: три поколения дышала октябрьским ветром, насыщенным Советами, пятилетками, величавшей победой над фашизмом.