Уже не первый год в России идет вялотекущая пенсионная реформа. Но озвученные федеральной властью весной 2004 г. намерения самым кардинальным образом изменить существующий в сфере пенсионного обеспечения порядок вещей и ввести новые правила игры, попутно отказавшись от много из того, что было наработано на предыдущих этапах, буквально взбудоражили всю страну. В том числе и Москву, в которой из 10 с лишним миллионов жителей 2235 тыс. чел. (буквально каждый пятый) пенсионеры.

В этой связи несомненный (как научный, так и практический) интерес представляет социологическое исследование "Оценка москвичами мероприятий проведения пенсионной реформы", проведенное летом 2004 г. кафедрой политологии ММИЭИФП^*. В ходе этого исследования опросом (по случайной многоступенчатой выборке) было охвачено 1148 чел., представляющих различные статусно-дифференцированные категории горожан. Особое внимание было обращено на лиц предпенсионного и пенсионного возрастов, а также работников госбюджетной сферы.

Обеспечение надлежащего уровня социальной защищенности (социальной безопасности) пожилых и престарелых граждан - один из важнейших индикаторов общего благополучия социума и того социального климата, который в нем существует. Но весь вопрос в том, кто и как должен решать эту задачу?

По этому вопросу мнения респондентов разделились. Если взять общее количество полученных определений за 100%, то большинство в 42,93% однозначно исходит из "презумпции", что забота о пожилых людях является, в первую очередь, прерогативой государства и его специализированных социальных служб.

Более одной пятой от общего числа опрошенных (21,46%) возлагает эту заботу на детей и внуков.

Еще 14,66% - на такие институты гражданского общества, как общественные благотворительные фонды и религиозные организации.

И только незначительное меньшинство в 10,99% считает, что "спасение утопающих - дело рук самих утопающих", то есть пожилые люди должны позаботиться о своем материальном обеспечении в старости сами.

Отрадно в этой связи отметить, что политика столичных властей в области социальной защищенности пожилых и престарелых граждан органически вписывается в эту конфигурацию ответов, то есть полностью соответствует той ведущей роли, которую респонденты отводят на этом поприще государству и его специализированным социальным службам.

Не случайно, абсолютное большинство респондентов в 74,03% в целом весьма положительно (или скорее положительно, чем отрицательно) оценивают усилия московского правительства по оказанию адресной помощи пенсионерам и ветеранам (в виде ежемесячных и постоянно увеличивающихся (с учетом инфляции и роста цен) доплат к пенсии, льгот и субсидий на оплату жилья, коммунальных услуг и т.д.).

Еще 18,46% - заявляют о своей приверженности оценке в значении "скорее отрицательно, чем положительно".

Только незначительное меньшинство в 4,94% рассматривают эти усилия однозначно отрицательно, будучи убежденными, что на первом месте в системе социальных приоритетов власти должна находится забота не о пенсионерах и ветеранах, а о работающих москвичах.

Было бы, однако, не верным с порога отвергать эту последнюю точку зрения. Ибо определенная доля истины в ней все же имеется, и некоторая несбалансированность в системе социальных приоритетов столичных властей (некий перекос в пользу пенсионеров и ветеранов) действительно присутствует. По крайней мере, если проанализировать решения московского правительства в социальной сфере через призму адресата, то эта несбалансированность видна невооруженным глазом. И число решений в области социальной защищенности престарелых и малоимущих граждан явно преобладает над количеством решений, связанных с социальной поддержкой работающих, прежде всего в государственном секторе.

Между тем, согласно данным Мосгоркомстата, при нынешней среднероссийской месячной зарплате в 6900 руб. среднемосковская месячная зарплата (вместе с целевыми доплатами городских властей) составляет: среди учителей - 7374 руб., медиков - 8344 руб., ученых - 9380 руб. Если учесть, что покупательная способность "московского" рубля не выше, а, зачастую, много ниже рубля "провинциального", то очевидно, что широко распространенный среди россиян стереотип о "жирующих москвичах", не более чем миф.

Далеко неслучайно опрос выявил весьма примечательную в этом плане закономерность: по мере продвижения вверх по возрастной лестнице удельный вес приверженцев "кровнородственной" заботы о престарелых (то есть со стороны детей и внуков) падает: с 41,94% в возрастной группе лиц не старше 20 лет до 24,68% в группе лиц в возрасте от 41 до 50 лет и до 15,24% среди лиц старше 60 лет. Что, помимо прочего, объясняется также и тем, что "работающие дети, - говоря устами одного из респондентов-пенсионеров, - нередко сами бывают не обеспеченными и нуждаются в помощи извне".

Если следовать логике нового Трудового Кодекса РФ, то размер даже минимальной пенсии должен обеспечивать пенсионеру устанавливаемый властями для этой категории населения официальный прожиточный минимум.

В этой связи заслуживает особого внимания конфигурация ответов респондентов на вопрос: Как соотносится размер получаемой ими пенсии с этим минимумом, который в 4-м квартале 2003 г. был установлен правительством Москвы на уровне 2282 руб. (Во втором квартале 2004 г. он увеличен до 2459 руб. против 1625 руб. в среднем по России).

Из ответов следует, что удельный вес пенсионеров-москвичей, у которых размер получаемой пенсии практически соответствует указанной (первой) сумме, равен 26,85%. У 30,11% он немного не дотягивает до нее, а у 16,78%, напротив, несколько превышает.

Что касается полярных по отношению к официальному прожиточного минимуму размеров пенсий, то есть тех, которые в полтора-два раза ниже или, наоборот, выше, то в первом случае речь идет о меньшинстве в 16,49%, во втором - о меньшинстве в 7,01%.

Эти результаты дают все основания для того, чтобы заключить: общее число московских пенсионеров, чья пенсия в денежном эквиваленте тождественна (или близка) официальному прожиточному минимуму, составляет довольно значительное абсолютное большинство в 73,74%. При этом следует иметь ввиду, что речь идет не о "чисто" федеральной пенсии (чей усредненный номинальный размер в январе 2004 г. составил 1751 руб.), а о суммарной пенсии с солидным "довеском" в виде целевых доплат московского правительства, которые, зачастую, чуть ли не в два раза превышают федеральные выплаты (на эти цели из городского бюджета ежемесячно выделяется: 660 тыс. руб. для пенсионеров с высокими федеральными пенсиями и 1390 тыс. руб. - с низкими).

В то же время несмотря на эти доплаты, средняя пенсия москвичей, как считает подавляющее большинство респондентов (92,89%), позволяет всего лишь сводить концы с концами (42,74%), и если и достаточна, то только для того, чтобы не умереть с голоду (50,15%). Речь, таким образом, идет о пенсии, которая пока что не дает возможности пенсионерам выйти за рамки жизненного уклада, построенного на принципе: "не до жиру, быть бы живу". И то, что она фактически обеспечивает, в науке именуется воспроизводством физического компонента стоимости жизни. И сводится к удовлетворению (на минимально приемлемом уровне) исходных физиологических нужд человека (или говоря, по сути, к массовому воспроизводству бедности в экономическом смысле этого понятия).

Однако, с другой стороны, если бы не было городских доплат к федеральной пенсии, то московские пенсионеры, учитывая постоянно растущую (и без того высокую) стоимость жизни в столице, не смогли бы себя воспроизводить даже в "хиреющем" виде. Тем более, что индексация пенсий в тех размерах, в которых она осуществляется федеральной властью, не приводит к реальному росту покупательной способности пенсионеров, а если и приводит, то только на очень короткий промежуток времени.

Именно так оценивают ситуацию в этой области 38,60% опрошенных москвичей.

А абсолютное большинство в 52,12% исходит из того, что на самом деле имеет место не рост, а прогрессирующее "таяние", то есть снижение покупательной способности пенсионеров.

Ибо, как отметили многие респонденты, "индексация пенсий меньше чем инфляция и рост цен, особенно на продукты питания". К тому же, как только повышаются пенсии - "цены взлетают".

Если до кризиса (летом 1998 г.) средняя пенсия россиян была на 26% больше прожиточного минимума, то сегодня - от силы 8%. И это при том, что речь идет о специальном прожиточном минимуме, который примерно на треть ниже, чем прожиточный минимум, рассчитываемый властями для трудоспособного населения.

В этой связи несомненный интерес представляют ответы респондентов на вопрос: Какой должна быть сумма средней пенсии в Москве, что бы пенсионер не чувствовал себя бедным и обездоленным?

Всего лишь незначительное меньшинство респондентов в 12,14% считает, что для этого пенсионер должен получать пенсию в диапазоне от 2500 до 4000 руб.

Большинство же в 83,02% устанавливают планку "безбедности" на отметке не ниже 5000 руб. (26,36% от общего числа опрошенных) и выше - до 10000 руб. (соответственно 56,66%).

Но даже эта максимальная сумма не смотрится как запредельная, ибо, получая ее, "среднестатистический" столичный пенсионер, конечно же, повысит качество своей жизни, но не настолько, чтобы, говоря словами одного из респондентов, "жить припеваючи и иметь возможность путешествовать по миру, как это делают пенсионеры на Западе".

Для сравнения: в самой бедной стране ЕС Португалии, на которую Россия должна равняться, минимальная пенсия составляет 170 евро, тогда как в России, по данным за 2003 г., всего 58,4 долл.

Одной из основных черт развития социальной сферы в "рыночно"-реформируемой России являются постоянные (нередко многомесячные) задержки с выплатой заработной платы работающим, равно как и пенсий пенсионерам и ветеранам. (По данным на февраль 2004 г., только по зарплате, общая сумма задолженности достигла 28 млрд. руб.).

Что касается Москвы, то как показал опрос, с этой проблемой в ней постоянно сталкивается лишь очень незначительное меньшинство респондентов в 6,22%, тогда как у абсолютного большинства в 68,23% она, если и возникает, то только время от времени (29,62%) или крайне редко (38,70%). А у почти одной четвертой опрошенных (23,59%) как таковая отсутствует вообще.

Причем этот последний показатель среди респондентов старших возрастных групп и пенсионеров много выше фонового и составляет в группе лиц от 51 до 60 лет - 30,67%, в группе старше 60 лет - 44,76%. Практически такая же цифра и у пенсионеров - 43,26%.

Эти данные позволяют заключить, что характерная для большинства регионов России проблема постоянных задержек с пенсионными и иными социальными выплатами в Москве решена, если и не полностью, то с очень большой степенью.

В вопросе об организации пенсионных выплат представляет интерес и реакция респондентов на новые правила этих выплат, утвержденные недавно Минтруда и Пенсионным фондом и предоставляющие пенсионерам право отказаться от услуг Сбербанка и получать пенсии у других банкиров.

Опрос показал, что лишь незначительное меньшинство опрошенных москвичей в 7,90% намерены воспользоваться этим правом.

Еще 31,69% пока только раздумывают по поводу такой возможности.

Абсолютное же большинство в 56,66% эту возможность однозначно отрицает, так как не питает никакого доверия к банкирам-"частникам".

Но при этом ряд респондентов одновременно высказывает недоверие и государственным банкам, настаивая на необходимости государственных гарантий вкладов вне зависимости от характера банковской собственности.

Консервативно-либеральная модель рынка исходит из установки, что работающий человек должен позаботиться о своей старости сам, а не надеяться на "дядю" в лице государства и быть иждивенцем у него на шее.

В своем отношении к этой установке, респонденты разделились на три неравные друг другу группы. Первая (наименьшая, в 20,14% от общего числа опрошенных) рассматривает ее как вполне рациональную и справедливую.

Вторая (срединная по численности, в 36,92%) - если и справедливую, то лишь отчасти.

И третья (наибольшая, в 41,07%) - как однозначно не справедливую. Респонденты этой группы убеждены, что заботу об обеспечении достойной старости работающим должны брать на себя работодатели при активном участии и под контролем государства.

Из этой конфигурации ответов органически вытекают и результаты ответов респондентов на вопрос об их отношении к правительственной идее добровольного отчисления всеми работающими 4% своего заработка в накопительную часть пенсии.

Всего лишь одна четвертая от общего числа опрошенных (25,57%) эту идею однозначно поддерживает, тогда как абсолютное большинство в 71,77% относится к ней настороженно (47,19%) или же категорически против (24,58%).

При этом многие респонденты, даже из числа тех, которые поддерживают идею добровольных отчислений, не верят в то, что она будет эффективным образом реализована (как в плане хранения, так и в плане использования пенсионных накоплений). "Идея хорошая, но как всегда обманут, учитывая, что наша бюрократия в совершенстве владеет только одним искусством - искусством превращать возможное в невозможное" - таков основной лейтмотив высказанных в этой связи сомнений.

Еще большим неприятием характеризуется отношение опрошенных москвичей к еще одной витающей в коридорах власти (в рамках стремления подогнать все в России под западные стандарты) идее продления пенсионного возраста мужчинам до 65 лет при средней продолжительности жизни в 56 лет.

Здесь респонденты разделились на две неравные друг другу группы: меньшинство в 28,03%, которое, в принципе, не возражает против этой идеи, исходя из того, что многие пенсионеры после выхода на пенсию итак продолжают работать (10,56%), или же колеблется между "за" и "против" (соответственно 17,47%).

Абсолютное же большинство в 70,19% реагирует на эту идею с возмущением и негодованием, усматривая в ней проявление вопиющего цинизма и социальной безответственности власти по отношению к подвластным.

При этом многие из этого большинства (прежде всего из числа респондентов-женщин) советуют властям "почаще смотреть данные демографической статистики" и помнить, что "мертвые в пенсии не нуждаются". А один из респондентов-мужчин, сомневающийся в том, что доживет до такого пенсионного возраста, с сарказмом вопрошает: "Какой смысл копить и откладывать, если ты эту пенсию никогда не увидишь, и все накопленное твоим горбом даром достанется государству?"

И этот вопрос - далеко не риторический. Не так давно на заседании федерального правительства был обсужден порядок действий Пенсионного фонда РФ в случае, если человек "не обращается за назначенной ему пенсией", то есть попросту говоря, умирает. Согласно одобренному законопроекту "О порядке финансирования выплат накопительной части трудовой пенсии и особенностях инвестирования пенсионных накоплений граждан предпенсионного и пенсионного возраста", в таком случае деньги умершего остаются на счетах ПФР и расходуются на выплаты другим пенсионерам.

Если учесть фактор "недожития" многих мужчин в России до пенсионного возраста и то обстоятельство, что на накопительных счетах россиян в 2005 г., по прогнозам, будут находиться более 251 млрд. руб., то данное "социально ответственное" решение федеральных министров не нуждается в особых комментариях. На лицо, говоря словами респондента, процитированного выше, "еще один изощренный канал обираловки работающего населения со стороны бюрократии. Вместо того, чтобы платить людям достойную зарплату, при которой человек сам будет решать сколько и куда ему нужно откладывать на старость".

Еще со времен социализма в условиях дефицитарной экономики и централизованного распределения всего и вся в социальный обиход россиян прочно вошли такие понятия, как "льгота" и "льготник". В этой связи перед респондентами был поставлен вопрос: Преимущественно с кем (или с чем) ассоциируются у них эти понятия?

Как следует из полученных ответов, прежде всего, с обеспечением социальной безопасности инвалидов, ветеранов войны и труда - 29,26% (от общей суммы определений, взятых за 100%).

На второй позиции находятся ассоциации со всякого рода привилегиями "служивых людей", то есть ответственных работников госаппарата и депутатов (21,80%).

На третьей - с адресной правительственной поддержкой малообеспеченных слоев населения - 18,08%.

Затем (по убывающей) следуют ассоциации со стимулированием непрестижных, но общественно необходимых видов производственной и непроизводственной деятельности - 10,63%, а также с привлечением рабочей силы в отдаленные северные районы с суровым климатом - 9,57%.

Особый интерес в рамках проблематики, связанной со льготами и льготниками, представляют ответы респондентов на вопрос: Что делать с этим "наследием социализма"?

Нельзя не признать, что выполнение государственных финансовых обязательств по льготам самым существенным образом отягощает как федеральный, так и городской бюджеты (в Москве только бесплатным проездом пользуются 54 категории льготников, а транспортные субсидии из городского бюджета на 2004 г. составили 7 млрд. 855 млн. руб.).

В этой связи примечательным является то, что лишь очень незначительное меньшинство респондентов в 4,44% высказывает свою приверженность самым радикальным мерам и предлагает, то есть все без исключения льготы отменить, а списки льготников ликвидировать раз и навсегда.

Тогда как почти одна треть (31,49%) исходит из необходимости не отмены, а только основательного пересмотра "прейскуранта" льгот и списков льготников, настаивая на исключении из этих списков всех тех, кто пользуется льготами по долгу службы (в виде бесплатного материального приложения к должности). Близкое к абсолютному большинство в 48,17% считает целесообразным сохранить только льготы, ориентированные на защиту социально уязвимых и малообеспеченных категорий граждан.

Еще одна группа респондентов - меньшинство в 11,06% - предлагает заменить льготы этим категориям адресными денежными компенсациями.

Наконец, многие из тех, кто определился по варианту "другое" (3,95%) высказываются за сохранение сложившегося "статус-кво" - "не нужно ничего менять", "следует все оставить как есть".

Особую неприязнь (своего рода "социальную аллергию") вызывает у многих респондентов "социальный пакет" высших сановных лиц и депутатов, размеры которого действительно впечатляют: у депутата Государственной Думы, к примеру, он составляет, по данным АиФ, порядка 367 тыс. руб. в месяц (при денежном "довольствии" депутата номиналом в 30 тыс. руб.).

Не секрет, что коньком федеральной власти в вопросе о путях решения проблемы льгот и льготников является установка на "монетаризацию", то есть замену льгот денежными компенсациями. По этому поводу мнения респондентов разделились.

Незначительное меньшинство в 8,19% рассматривает эту замену как выгодную всем пенсионерам и ветеранам возможность получить существенную денежную прибавку к пенсии.

Чуть менее одной четвертой (23,89%) - если и выгодную, то только тем из них, которые по тем или иным причинам не пользуются льготами (или пользуются ими лишь в ограниченном масштабе). Близкое к абсолютному большинство в 45,41% - как невыгодную никому, ибо любая сумма компенсаций (с учетом инфляции и "прижимистых щедрот" власти) все равно окажется меньше реальных бытовых расходов пенсионеров и ветеранов.

Наконец, одной пятой респондентов (20,93%) сама идея представляется порочной - ее претворение в жизнь только усугубит и без того бедственное положение пенсионеров и ветеранов.

Налицо, таким образом, массовое неприятие москвичами "монетаристского" курса федеральной власти в вопросе о льготах и льготниках. По словам одного из респондентов, "планируемая отмена льгот, возможно, и выгодна провинции, но для москвича - это катастрофа". Однако, несмотря на это неприятие, подкрепленное широким протестным движением пенсионеров и ветеранов не только в Москве, но и по всей России, соответствующий Федеральный закон все же был принят Государственной Думой и с 1 января 2005 г. вступит в силу. Тем самым федеральные власти вновь (в который уже раз) продемонстрировали свою приверженность сугубо авторитарным методам правления, при которых, общественное мнение, как один из решающих факторов политики в реально демократических странах, ими игнорируется практически полностью.

Прямо противоположными на этом фоне смотрятся действия московского правительства, которое с самого начала выступило против решения проблемы льгот и льготников исключительно путем "кавалерийского наскока" на них.

Согласно недавно принятому постановлению, основанному на принципе - столичная система социальной поддержки не претерпит изменений, несмотря на реформы, проводимые федеральным центром - свыше 2,5 млн. москвичей - и региональных и федеральных льготников, включая ведомственных пенсионеров, помимо положенных им ежемесячных денежных выплат, сохраняют (за счет средств городского бюджета) право на бесплатный проезд на городском транспорте.

Сохраняются также городские доплаты к пенсиям неработающим и отдельным категориям работающих пенсионеров, ежемесячные доплаты, установленные отдельным категориям ветеранов Великой Отечественной войны (инвалидам, Героям, донорам и т.д.), льготы по оплате жилищно-коммунальных услуг, включая дополнительно установленные инвалидам и участникам войны к 60-летию Победы.

В свете этих мер, очевидно, что московских пенсионеров и ветеранов с 1 января 2005 г. ждет далеко не "катастрофа". К чести московского правительства, они будут одними из немногих в Российской Федерации, для которых замена льгот денежными компенсациями при сохранении традиционного для Москвы уровня их социальной поддержки со стороны городских властей, приведет не к ухудшению, а к улучшению материальных условий жизни. Как на этом и настаивает президент РФ В.В.Путин, давая "добро" на пенсионную реформу.