Создание Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) ставит своей целью вывод на новый уровень сотрудничества по всем направлениям и существенное развитие интеграционных связей на постсоветском пространстве. Они не должны быть самоцелью, а должны проводиться в интересах более глубокой интеграции коалиционных сил на различных стратегических направлениях, объединения всех факторов, имеющих к этому отношение, для более эффективной борьбы с терроризмом и другими вызовами и угрозами, оснащения войск и спецслужб современными высокотехнологичными вооружениями и военной техникой. Все это должно эффективно сопровождаться и координироваться в политико-дипломатическом плане, причем в большинстве случаев политические меры должны быть как бы первым рубежом защиты от посягательств на суверенитет и территориальную целостность союзнических государств, играть направляющую роль во всех интеграционных процессах.
         Приняв решение о создании своей военно-политической организации, все участники должны работать на ее авторитет и укрепление позиций, делать ОДКБ привлекательной. Пока это происходит не в полной мере как по вине союзников, так и самой России и ее соответствующих ведомств. В конечном счете, успех любого коллективного дела зависит от решимости и политической воли его участников, готовых ради этого поступиться некоторыми уже сформировавшимся интересами, в том числе с внешними партнерами и организациями.

         Евразийский регион, являющийся в широком понимании зоной действия и ответственности ОДКБ, выдвинулся в последние годы в ряд наиболее проблемных в международных отношениях. Он явился средоточием наиболее глубоких противоречий современного мира: противоречий между Севером и Югом с их зачастую полярными показателями экономического развития и благосостояния населения; противоречиями, связанными с тем, что здесь сосуществуют самые различные культуры, религии и цивилизации; наличием резко контрастирующих социальных структур – от постиндустриальных обществ на Западе до феодальных на Юге, от демократических и рыночных до авторитарных, диктаторских режимов и самых примитивных форм хозяйствования.
         Внутренние противоречия региона дополняются воздействием внешних факторов, связанных с борьбой за источники сырья и за политическое влияние, прежде всего на постсоветской территории. Дело дошло до выдвижения администрацией Дж.Буша–мл. задачи обратить чуть ли не все государства Ближнего и Среднего Востока в “демократическую” веру, причем испытательным полигоном для этого эксперимента США и их ближайшие союзники избрали Афганистан и Ирак. Речь идет о насильственном обращении, предпринятом под покровом борьбы с международным терроризмом.
         Все это не может не вызывать сопротивления со стороны мусульманского мира с его традиционными ценностями, что существенно обостряет противоречия в Евразийском регионе, осложняет проблемы терроризма и других вызовов и угроз безопасности как этого региона, так и мира в целом. Американский подход к сложным проблемам развития незападного мира, отражающий в чем-то постулат известного политолога из США С.Хантингтона о неизбежности “столкновения цивилизаций”, свидетельствует лишь о неспособности предложить решение острых проблем социально-экономического характера или проблем безопасности, по существу заменив их конфронтацией между Западом и остальным миром. Политика, проводимая сегодня в отношении “большой” Центральной Азии является новым изданием конфронтации между Западом и Востоком периода “холодной войны”. Только на этом этапе Вашингтон, под предлогом борьбы с терроризмом, хочет склонить на свою сторону Россию и другие постсоветские государства.
         В этой связи в какой-то степени представляется оправданным тезис того же Хантингтона, который в своей статье¹ (1993 г.) включил Россию в число “разрываемых” государств^*. Если уже тогда у Хантингтона не было уверенности в том, что Россия отвечает необходимым требованиям для перехода в западную цивилизацию, то сегодня политика, проводимая Россией, дает для этого еще меньше оснований. И это не потому, что нынешнее российское руководство в меньшей степени, чем предыдущее, стремится строить партнерские отношения с США и другими западными странами.
         Президент В.В.Путин заявил во время встречи с доверенными лицами накануне президентских выборов 2004 г.: “Мы должны искать союзников в цивилизованных странах. Мы должны растапливать этот лед недоверия, который, конечно же, сложился за 80 лет противостояния Советского Союза всему остальному миру… И наша цель – чтобы Россия стала полноценным, полноправным членом международного сообщества сегодня”. Но при этом он сделал достаточно существенное добавление о том, что “на этом пути нужно ни в коем случае не растерять наши собственные интересы”².
         И одним из важных интересов России, как вновь подчеркнул в этом же выступлении В.В.Путин, является строительство новых отношений с партнерами по СНГ.
         Именно военно-политическая интеграция в рамках ОДКБ, объединение союзнических усилий государств-членов этой организации с ШОС, рядом крупных европейских государств, Индией способны поставить заслон на пути односторонней силовой линии в международных делах, оградить, в том числе национальные интересы России по всем основным азимутам.
         Распад Советского Союза и коллапс коммунистической системы не означают, как показало развитие последних лет, устранения базовой системы геополитических координат, определяемой географическим положением, особенностями культуры, этнического состава, сложившихся национальных интересов. Для России даже в большей степени, чем прежде, когда доминировали идеологические мотивы политики, сейчас на первый план выходят геополитические реальности. Они заключаются в том, что ее интересы как нации и государства исторически находились как на Западе, так и на Востоке.
         Являясь уникальной по своим размерам и географическому положению, занимая огромный среднеконтинентальный массив, расположенный на стыке Европы и Азии и как бы объединяющий эти два континента, она в смысле безопасности непосредственно завязана на процессы, протекающие в этих важнейших частях света.
         Как отмечал Бжезинский, “хотя Европа и Китай укрепили свое региональное влияние, Россия останется ответственной за самое большое в мире пространство, охватывающее десять часовых поясов и делающее небольшими даже Соединенные Штаты, Китай и расширенную Европу”. И он, явно опасаясь усиления влияния России на ее постсоветских соседей, призывает ее “модернизироваться, а не прилагать бесполезные усилия восстановить свой статус глобальной державы”³.
         Роль России уникальна не только в силу ее географического положения, но и в силу её традиционно ключевого значения для обеспечения безопасности как Европы, так и Азии.
         Ещё в период татаро-монгольского ига она сыграла роль своеобразного щита, прикрывшего Европу от вторжения. Этот весьма сложный период для самой России означал закрепление ее евразийского статуса, в том числе и с этнографической точки зрения. В последующие исторические периоды Россия являлась естественной преградой, о которую разбивались уже европейские интервенции. Сейчас опять, но в новых условиях, когда на передний план выходят нетрадиционные вызовы и угрозы безопасности, когда все больше проявляются процессы глобализации, Россия выступает в качестве ключевого фактора, препятствующего наркотрафику в Европу, распространению на Запад потока незаконных мигрантов, оружия, преступности, прежде всего из Азии. Она пытается ослабить негативные стороны глобализации как для себя и своих союзников, так и для международных отношений в широком плане.
         Геополитическая роль России делает ее особенно востребованной и важной в свете формирования нового миропорядка, появления новых коалиций, интересов и противоречий между ними. Запад заинтересован в России как союзнике перед лицом новых процессов на северо-востоке Евразии, прежде всего усиления Китая, а то и дестабилизирующих ситуацию в регионе и мире потенциальных внутренних катаклизмов в регионе Центральной Азии, Ближнего и Среднего Востока, угрозы исламского экстремизма.
         Со своей стороны азиатские “центры силы”, прежде всего Индия и Китай, видят в России свою потенциальную опору в случае усиления одностороннего курса администрации США и ее ближайших союзников на международной арене, угрожающего сложившемуся балансу в сфере стратегической стабильности в мире. Помимо ситуации, связанной с войной США в Ираке, это и выход НАТО за пределы зоны своей ответственности, распространение ее, вслед за Балканами, на азиатский континент, конкретно на Афганистан.
         Вместе с тем, будучи крупнейшей евразийской державой, Россия заинтересована не в расколе мира на противоборствующие группировки, не в движении подобно маятнику от сближения с Западом к повороту на Восток и наоборот, а в объединении усилий Востока и Запада, базирующихся на общепризнанных и освященных, прежде всего в Уставе ООН, принципах международного права, в интересах совместного противодействия общим угрозам и вызовам, строительству справедливого миропорядка. Здесь неоценима роль России как моста между Востоком и Западом.
         В вопросах безопасности Россия, разумеется, имеет свое собственное лицо, сочетая стратегические интересы как сохранившиеся со времен Советского Союза, а то и царской России, так и вновь приобретенные за последние годы. Одним из важнейших интересов является сохранение и укрепление благоприятного внешнего окружения. И здесь приоритетом номер один является укрепление отношений дружбы и взаимодействия с государствами СНГ и, в первую очередь, с более близкими союзниками-членами ОДКБ.
         Распад Советского Союза и возникновение на его месте новых независимых государств не отменяет объективной общности их экономического, культурного, оборонного пространства. Хотя многие видят в прекращении существования некогда единой мощной державы геополитическую трагедию не только для ее народов, но и для стабильного миропорядка. Для России и этих государств открываются дополнительные возможности в деле интеграции на новой, более рациональной и взаимовыгодной основе. Эта интеграция гарантирует соблюдение таких жизненно важных интересов, как обеспечение свободы, территориальной целостности и независимости, предотвращение доминирования, особенно военно-политического, иных держав на постсоветской территории, предотвращение формирования в мире враждебных коалиций.
         Реинтеграция постсоветского пространства, стремление к которой, хотя и на новой основе, обозначилось буквально с первых месяцев после распада СССР, рассматривалась прежде всего правящими кругами США как угроза их лидерству в мире. Как отмечалось в рассекреченном в 1992 г. документе Пентагона, “нашей главной целью является предотвращение возникновения нового соперника, будь то на территории бывшего Советского Союза или в другом месте, который представлял бы собой угрозу, сопоставимую с той, которую представлял собой Советский Союз”⁴ .
         Указанному документу вторит “Стратегия национальной безопасности Соединенных Штатов”, опубликованная в сентябре 2002 г. уже при президенте Буше-младшем, в которой говорится, что “президент не намерен позволить какой-либо иностранной державе сравняться с огромным лидирующим положением, которое приобрели Соединенные Штаты со времени падения Советского Союза более десятилетия назад”⁵.
         Настойчиво проводящие идею предотвращения реинтеграции постсоветского пространства независимо от того, на какой основе это будет проводиться, эти американские деятели даже в названии “ближнее зарубежье” видят стремление создать своего рода “доктрину Монро” для бывших союзных республик.
         Так, бывший первый заместитель государственного секретаря США С.Тэлбот, делясь своими впечатлениями о поездке по странам СНГ в 1993 г., писал: “Повсюду мы сталкивались с тем, что соседи России по ближнему зарубежью хотели, чтобы они были чуть меньше ближним и чуть больше зарубежьем”. И тут же он отмечает, что политика администрации США относительно бывшего Советского Союза заключается в том, чтобы “помочь тем, кого мы называем новыми независимыми государствами, выжить и стать старыми независимыми государствами”⁶.
         Воскрешение “доктрины Монро” в ее российском варианте применительно к постсоветским государствам, как отмечает проф. К.Хачатуров, “антиисторично и некорректно”⁷ в силу иного характера отношений России с бывшими союзными республиками по сравнению с имперской экспансионистской политикой США в Западном полушарии. Однако периодически в среде как поборников национальных интересов России, так и тех, кто в этих интересах усматривает имперские рецидивы, подобные параллели проскальзывают. Все это, конечно, играет не на интеграцию, а на разобщение постсоветских государств.
         В то же время другие, более реалистически мыслящие политики и специалисты, в том числе в США, предлагают поощрить Россию в реконструкции своего ближайшего геополитического окружения на новых основах, и уверены, что “американская стратегия укрепления периферии в СНГ против центра … имеет гораздо меньше смысла с точки зрения перспективы стабильности, создания минимального международного порядка, поскольку мир в регионе зависит от сильной и склонной к сотрудничеству России”⁸. В этих кругах проявляется осознание и того, что односторонняя ориентация первых постсоветских правительств России на Запад не только не вписывается в ее национальные интересы, но и не отвечает ее многовековым историческим традициям: не быть сателлитом кого бы то ни было, отстаивать самостоятельное место в расстановке сил в мире, соответствовать своему потенциалу, в том числе на постсоветском пространстве, то есть быть великой державой.
         Эта сбалансированная и реалистическая линия начала приобретать в российской политике практические очертания на рубеже прошлого и нынешнего веков, особенно после прихода к власти нового поколения российских руководителей. При этом характерно, что, утверждая свое законное место в Европе и Азии, первоочередное внимание было уделено как раз странам СНГ и среди них наиболее близким – государствам-участникам ДКБ (ОДКБ).
         В условиях нарастающей стратегической неопределенности в мире, особенно с учетом “инициатив” администрации Дж.Буша-мл. (денонсация Договора о ПРО и планы создания национальной системы ПРО США, дальнейшее расширение НАТО с вовлечением в нее прибалтийских государств, доктрина “превентивных ударов”, противоправная война в Ираке, в целом курс на односторонние действия в мировых делах), в качестве приоритетной для России выдвигается задача обеспечения общих интересов в политической, экономической, оборонной, социальной, культурной областях с народами, странами и руководством государств постсоветского пространства как своего рода “надежного тыла”, вместе с которым Россия является важным полюсом в мировой расстановке сил. В этой связи более отчетливо и последовательно, чем прежде, проводится курс на разноуровневую и разноскоростную интеграцию – в зависимости от готовности и заинтересованности конкретных государств.
         Линия на приоритетное развитие отношений с постсоветскими государствами, которая активизировалась и приобрела новое качество при президентстве В.В.Путина, встречает растущую поддержку российской общественности, хотя и здесь не обходится без перегибов.
         Один из представителей правого крыла российского политического спектра А.Б.Чубайс выступил за так называемый “либеральный империализм” в отношениях России с другими странами СНГ. Он считает, что Россия – единственный и уникальный естественный лидер на всем пространстве Содружества и она может и должна всемерно наращивать, усиливать и укреплять свои лидирующие позиции в этой части планеты в следующие 50 лет при полном отказе от территориальных претензий. Имеется в виду, что Россия рано или поздно станет экономическим центром притяжения постсоветских государств, и, по мнению А.Чубайса, “Российское государство может и должно содействовать экспансии отечественного бизнеса в соседние страны”9, использовать такие каналы влияния на эти государства, как 25-миллионная российская диаспора, защита в них базовых демократических институтов, прав и свобод граждан.
         Эта позиция имеет ясно выраженную либеральную подоплеку, не исключающую вмешательства во внутренние дела соседних с Россией государств, в том числе в плане влияния на будущий политический курс некоторых из них, не подпадающих сейчас под общепризнанные понятия демократии и рыночного хозяйствования.
         То, что Россия уже сейчас, используя в том числе и экономические рычаги, решающим образом влияет на интеграционные процессы в СНГ, следует из создания под прямым воздействием авторитета В.В.Путина Единого экономического пространства в составе Белоруссии, Казахстана, России и Украины. Причем в самом проблематичном звене – украинском, когда речь пошла об общих регулирующих, если не наднациональных функциях, о чем элита Украины раньше и слышать не хотела.
         На этом фоне особенно настораживает патерналистский характер высказываний Чубайса и их терминология. Сам призыв к “империализму”, пусть и “либеральному”, к вмешательству во внутренние дела соседних государств способен вызвать у них негативное восприятие, подтвердив бытующие все еще обвинения в адрес России в стремлении вернуться к “имперскому прошлому”, подорвав интеграционные усилия и в экономике, и в политике. Одновременно они служат как бы подкреплением антироссийской пропаганды Запада, стремящегося под этими же предлогами не допустить объединения государств СНГ вокруг России.
         В чем-то схожими, хотя и исходящими от других российских источников, являются тезисы, прозвучавшие в связи с представлением в октябре 2003 г. доклада Минобороны РФ “Актуальные задачи развития Вооруженных сил Российской Федерации”. Речь в нем шла о том, что “в случае возникновения внутренней нестабильности как межэтнического, так и политического характера, а также в случае действий того или иного политического режима по свертыванию демократических преобразований может возникнуть потребность в коррекции Россией принципов военного планирования¹⁰. Как, согласно сообщениям печати, уточнил вскоре после этого Министр обороны РФ С.Б.Иванов на встрече со своими коллегами из стран НАТО, “Россия оставляет за собой право превентивно использовать военную силу, в том числе и в странах СНГ”, упомянув при этом о правах проживающих там миллионов соотечественников, о которых Россия помнит, и о низких ценах на энергоресурсы, поставляемые в СНГ¹¹.
         Данные высказывания, при их достоверности, так же как и предыдущие, могут интерпретироваться в государствах Содружества в духе, прямо противоположном стремлению российского руководства укреплять взаимопонимание и сотрудничество на постсоветском пространстве. Эти и другие примеры лишний раз убеждают в особо чувствительном характере дипломатии в отношении ныне независимых государств. Она должна отличаться особой деликатностью, вниманием к национальным чувствам, взвешенностью, учетом не всегда благоприятных отношений центра и национальной периферии как в Российской империи, так и в Советском Союзе.
         Отношения России со своим ближайшим окружением является ее важнейшим стратегическим приоритетом. Многочисленные рычаги влияния, которыми обладает Россия в отношении других государств СНГ означают и большую ответственность за то, что происходит в соседних странах, развивающихся во многом под российским воздействием. К сожалению, первый период после распада Советского Союза не отличался необходимым ответственным подходом. Россия, ее руководство были сосредоточены на своих внутренних проблемах, занимались формированием своего международного имиджа и отношений с “дальним зарубежьем”, что сослужило ей плохую службу в плане утраты ряда важных позиций в “ближнем зарубежье”.
         Существенным элементом поворота России вновь к проблематике СНГ явилось утверждение Президентом Б.Н.Ельциным Указом от 14 сентября 1995 г. Стратегического курса Российской Федерации с государствами-участниками Содружества Независимых Государств. В нем подчеркивается приоритетность отношений с этими государствами и поставлена цель создания интегрированного экономически и политически объединения государств, способного претендовать на достойное место в мировом сообществе. В числе задач российской политики – наращивание интеграционных процессов в СНГ, в том числе в сфере безопасности. И здесь ключевым является создание системы коллективной безопасности на основе ДКБ и двусторонних отношений между государствами СНГ.
         Линия РФ в делах СНГ с годами претерпевала определенную эволюцию, что нашло отражение в “Основных направлениях развития отношений России с государствами-участниками Содружества Независимых Государств на современном этапе” и других директивных документах, утвержденных Президентом России В.В.Путиным. Суть проводимого курса – примат задач обеспечения национальной безопасности России, упор на двустороннее сотрудничество при сохраняющейся открытости многостороннему интеграционному взаимодействию, дифференцированный подход к партнерам в зависимости от встречного отношения¹².
         В нынешних условиях неопределенности ситуации в мире и неясности перспектив ее развития, когда роль ООН как центрального многостороннего института в мировой политике подвергается эрозии и процесс ее модификации затягивается, опора на региональные организации безопасности, а для России и ее ближайших союзников – на ОДКБ, приобретает первостепенное значение. Организация Договора о коллективной безопасности способствует решению задач национальной безопасности России на ее передовых рубежах, созданию фактически под эгидой РФ обширного политического, оборонного пространства и общего военно-технического потенциала. В более широком плане Договор, особенно с созданием Организации ДКБ, может содействовать укреплению позиций России и общих союзнических коллективных позиций государств-членов ОДКБ в мире, формированию весомого евразийского полюса безопасности и стабильности.
         Долгосрочной целью политики России в отношении ОДКБ, а по возможности и всего СНГ, призвано быть создание сообщества государств, способного стать в XXI в. одним из ведущих мировых центров устойчивого политического, социально-экономического и научно-технического развития, зоной мира, национального и социального согласия. Здесь военно-политические факторы тесно переплетаются с необходимыми внутренними реформами, успешное поступательное развитие которых как в России, так и в союзных государствах способно обеспечить необходимый потенциал в этой весьма затратной сфере.
         Ключевым направлением всей государственной деятельности России становится поддержание стабильности по периметру ее границ, создание и укрепление вокруг нее пояса добрососедства, мира и безопасности, что приобретает особое значение с появлением новых вызовов и угроз, усилившимся использованием международными террористами и наркодельцами российской территории для достижения своих трансграничных целей.
         Как говорил В.В.Путин в интервью газете “Уолл-стрит джорнэл”, отношения со своими союзниками Россия строит исходя из реалий, что это самостоятельные государства, а не из имперских амбиций. Но, действуя на основах равноправного партнерства, российское лидерство обеспечивает за последние два-три года существенное продвижение на пути военно-политической интеграции, создания системы коллективной безопасности в рамках ОДКБ.
         Это продвижение, конечно, было бы невозможным без активной интеграционной политики других государств-участников ДКБ, а ныне Организации Договора о коллективной безопасности.
 

         ^* Имеется в виду государств,  разрываемых между принадлежностью к западной или собственно российской православной цивилизации .
         ¹ Huntington S. The clash of Civilizations? // Foreign Affairs. Summer 1993. Р. 43.
         ² Путин В.В. Ответы на вопросы во время встречи с доверенными лицами // Комсомольская правда. 2004. 20 февраля.
         ³ Brzezinski Z. A Geostrategy for Eurasia // Foreign Affairs. September – October 1997. Р. 56.
         ⁴ New York Times. 1992. March 8.
         ⁵ International Herald Tribune. 2002. September 21–22.
         ⁶ Talbott S. The Russia Hand. A Memoir of Presidential Diplomacy. New York: Random House, 2002. Р. 78.
         ⁷ Xачатуров K.A. Три знака времени. Полвека в международной журналистике. М.: Международные отношения, 2002. С.  309.
         ⁸ World Policy Journal. Summer 1999. Р. 59.
         ⁹ Чубайс А. Миссия России в XXI веке // Независимая газета. 2003. 1 октября.
         ¹⁰ Актуальные задачи развития Вооруженных сил Российской Федерации. С.  22.
         ¹¹ Известия. 2003. 13 октября.
         ¹² Дипломатический вестник. 2001. № 5. Май.