На исходе XX века европейская цивилизация стала участником очередной исторической драмы - коренного изменения сложившегося баланса сил и сфер влияния в Европе, бурного распада многонациональных государств, пересмотра устоявшихся послевоенных границ. 

Процесс резкого пробуждения национализма как социального и политического явления совпал в пространственно-временных координатах с попытками интеграции наиболее развитых европейских государств в единое сообщество с наднациональными органами управления. Однако события последних лет показали, что европейское сообщество в лице своих представителей-организаций (СБСЕ, ЕС и НАТО) еще не готово к этому процессу, явно не справилось с проблемой урегулирования кризисных ситуаций на континенте. На фоне обвального разрушения привычного биполярного противостояния капиталистической и социалистической систем Европа столкнулась с, казалось, давно уже отошедшими в прошлое военно-политическими кризисами. В этих кризисах замешаны политические, экономические, национальные, религиозные противоречия, делавшие их особенно непримиримыми. "Освоив" в эпоху "холодной войны" так называемые рациональные кризисы, где ставки в политической игре просчитывались с высокой степенью вероятности, европейское сообщество оказалось перед лицом во многом неизвестной политической стихии, иррациональной и трудноуправляемой. Подобная ситуация относится к наиболее тревожным симптомам наступающей новой военно-политической эры в нынешней Европе, во многом напоминающей расстановку сил накануне I мировой войны. Одним из наиболее трагических направлений нынешнего нестабильного политического времени в Европе стала гражданская, а по сути дела уже межгосударственная воина в Югославии. Она может стать микромоделью негативных процессов, с которыми может столкнуться мировая цивилизация в конце нынешнего- начале грядущего века.

Югославия всегда была особым "европейско-средиземноморским" миром. До конца 80-х годов югославская федерация выглядела как образец решения межнациональных отношений. Она как бы предвосхищала на Востоке то, к чему так медленно и трудно двигался европейский Запад. Но югославское "единство" было лишь видимостью. Хрупкость Югославии была с самого начала предопределена неудачным послевоенным устройством страны. После второй мировой войны с согласия международного сообщества Югославия была "скроена" скорее по произвольным, чем по исторически обусловленным меркам, превратившись вследствие этого в искусственное государственное образование. Объединение Югославии произошло под воздействием личного авторитета хорвата И.Тито и Коммунистической партии Югославии и принципиально мало чем отличалось от создания на обломках Австро-Венгрии в 1918 г. Королевства сербов, хорватов и словенцев. 

Произошло объединение народов, ранее враждовавших друг с другом, прежде всего сербов и хорватов. Идея югославянского единства, опиравшаяся главным образом на культурные связи и ожидания предстоящих социалистических завоеваний, так и не смогла надолго укорениться в душах людей. Именно потому, что югославское сообщество состояло из наций и народностей с очень различными историческими судьбами, южные славяне не смогли стать единой государственной общностью. 

На первый взгляд - это братья-славяне, имеющие практически общий язык с разницей только в алфавите: у одних латиница, у других кириллица. Но это маленькое различие на самом деле является следствием большой разницы в исторических судьбах двух народов.

Сербия формировалась под влиянием Византии, откуда к ней пришло православие. К концу XII века она стала независимым государством при Стефане Душане (1331-1355 гг.) -даже империей. После поражения на Косовом поле (1389г.) Сербия попала под иго Турции, распространившей свою власть на всю территорию бывшей Византийской империи. Лишь в начале XIX в. сербы после неоднократных попыток осуществили удачное восстание (1806-1815 гг.). свергли турецкое иго. а затем с помощью России Сербия стала первым суверенным государством, освободившимся от османов.

Мечты об освобождении, появившиеся у южных славян Хорватии и Словении в период революции 1848 г., сбылись лишь в 1918 г. Однако объединившиеся в Югославии народы оказались в зависимости от сербской монархии, навязавшей им свое централизованное правление. О порядках, царивших тогда в стране, свидетельствует тот факт, что в 1928 г. три депутата-хорвата. известные как сторонники независимости Хорватии, были застрелены прямо в белградском парламенте. В 1929 г. после установления личной диктатуры короля Александра сербы открыто выступили в роли лидера югославских народов, жестоко реагируя на проявление любого вида сепаратизма. 

Диктатура явилась свидетельством того, что парламентский путь разрешения национальных противоречий малоэффективен, уступив место административно-силовому их урегулированию. В ответ в 1930 г. А.Павелич основал в Австрии организацию усташей, поставившую своей целью создание независимого хорватского государства. Именно усташи убили в Марселе в 1935 г. короля Югославии Александра. Независимое хорватское государство во главе с А.Павловичем было создано Гитлером в 1941 г.

Югославия находилась под германской оккупацией с 1941 по 1945 гг. Оккупация не только не привела, как, казалось, должно было произойти, к консолидации югославского сообщества, а напротив, обострила существовавшую национальную напряженность и превратила этнические и религиозные противоречия в антагонизм. Государство усташей приступило к "хорватнзации" своих сербских районов. В ходе этой акции, по оценкам сербов, усташи уничтожили сотни тысяч их соплеменников. После освобождения территории Югославии сербы в свою очередь репрессировали немало хорватов. Фактом, однако, остается и то, что из хорватов вышло значительное число партизан Сопротивления под руководством И.Тито. В свою очередь, сербские четники -сторонники короля, воевавшие самостоятельно против партизан-коммунистов, впоследствии ради собственного спасения вступили в сговор с немецкими командованием.

Югославское государство как федерация 6 республик (Сербия, Черногория. Хорватия, Босния и Герцеговина, Словения и Македония" и 2 автономных края (Косово и Метохия; Воеводина) в целом благополучно просуществовало вплоть до 1991 г. Ради приглушения национальных противоречий И.Тито с самого начала пошел на рискованный, но в тех условиях вроде бы оправданный шаг (схожий с тем, что происходило в СССР после гражданской войны и в последующем): перекраивание устоявшихся национально-этнических границ. Границы между республиками стали условными. В целом они были определены в ущерб Сербии во избежании внутриполитической критики о возрождении сербского доминирования в Югославии. В выгодном положении оказалась Хорватия, получившая значительную часть Адриатического побережья. Характерным примером в этом отношении стала ситуация с Военной (Сербской > К раиной. Ее территория традиционно простиралась не только на территорию нынешней Хорватии, но Боснии и Герцеговины. До 1941 г. Краина никогда не входила в состав собственно хорватских земель. В тот период она представляла соединение нескольких бановин*) унитарного королевства югославов. После второй мировой войны Сербская Краина была полностью включена в состав Хорватии. В целом же сербы и хорваты оказались расселенными по всей территории Югославии: 24% сербов и 22% хорватов стали проживать вне своих республик. При этом сербское меньшинство в Хорватии (12%) компактно расселилось в ряде районов республики, особенно вдоль ее подковообразной границы с Боснией и Герцеговиной.

Тлеющая конфликта ость межреспубликанских отношений обусловливалась и тем. что границы между федеральными единицами в Югославии не имели характера государственных и не пользовались международным признанием. Более того, в Югославии отсутствовал какой-либо правовой акт, в котором были бы закреплены межреспубликанские границы. А поэтому, как заявляют ныне противоборствующие стороны, перекраивание границ является сугубо внутренним делом бывшей Югославии и исключает какое-либо внешнее вмешательство. Подобная трактовка (юридически оправданная с точки зрения международного права) служит оправданием откровенных территориальных притязаний между республиками бывшей Югославии.

После смерти в 1980г. И.Тито, который жесткой рукой поддерживал порядок в стране, Югославию медленно, но неизбежно настигал процесс дезинтеграции. Система многонациональных коллективных федеральных президиумов и меж-регионального консенсуса, который требовался для принятия большинства центральных решений по условиям Конституции 1974 г., превратилась в разноголосое непримиримое вече, еще более дестабилизируя обстановку в стране. Очевидная сложность урегулирования межнациональных отношений в многонациональном государстве проявилась в том, что конституционно-политический кризис возник в стране, которая всегда стремилась к усовершенствованию национально-государственного устройства, к расширению национальных прав народов в условиях самоуправления. 

Однако уже в тот "стабильный" период свидетельством неблагополучной межнациональной ситуации в стране стали события в автономном крае Косово (Республика Сербия), где в 1980 г. возникли серьезные беспорядки. 

Развал Югославии, которому в немалой степени способствовала непродуманная и вследствие этого в ряде случаев неадекватная реакция мирового сообщества, прошел в основном четыре этапа. Только первый этап, охватывавший общеюгославскую дискуссию о будущем, более совершенном государственном устройстве страны, содержал альтернативы предотвращения гражданской войны. Он был сорван недальновидными, местническими действиями республиканских властей.

Начало центробежному процессу во многом положила критика в Сербии Конституции 1974 г., установившая равноправные отношения между республиками и краями. Доминирующей становилась точка зрения, что ока ослабила Сербию, лишив ее права на собственное государство. В Сербии развернулась кампания за восстановление территориального и административного единства республики, за сокращение прав автономных краев. 5 июля 1990 г. Сербия распустила Скупщину автономного края Косово, обосновав это решение царяшими в крае беззаконием и нарушением порядка, а 7 сентября этого же года делегаты распушенной Скупщины в обстановке полной секретности приняли новую Конституцию края, провозгласив Косово республикой, граждане которой впредь будут сами решать свою судьбу. Этот акт был расценен в Сербии как антиконституционный, подрывающий территориальную целостность республики. Принятая в Сербии в октябре 1990 г. Конституция свела правовой статус края к территориальной и культурной автономии, лишив ее всех элементов государственности. Эти действия сербского руководства резко подняли уровень межнациональной напряженности в регионе, возродил и подозрения в гегемонистских устремлениях Сербии.

Югославский кризис был значительно усилен стремительным развалом компартии, которая была уже не в силах поддерживать все более призрачное югославское единство. В январе 1990 г. Союз коммунистов Югославии на своем последнем XIV съезде распался на национальные партии. В одном случае они превратились в умеренно-националистические (Сербия), в другом - на политическую арену вышли партии с жесткой националистической программой (Хорватия, Словения). Первые выборы на многопартийной основе в двух республиках - Словении и Хорватии - прошли уже в апреле 1990 г. В ходе этого процесса фактически заблокированной оказалась деятельность Президиума и Скупщины СФРЮ, что придало распаду Югославии нерегулируемый характер.

Первоначальные надежды на возможность нового федеративного или конфедеративного устройства страны все более уступали место стремлению республик выйти из Югославии любой ценой. При этом национальное противостояние осложнялось после выборов конца 1990 г. искусственным разделением республик в югославском и мировом общественном мнении на "коммунистические" и "некоммунистические". Речь идет о Сербии и Черногории, с одной стороны, и остальными республиками, с другой. В ходе референдумов, проведенных в Словении и Хорватии в начале 1991 г., 95% избирателей высказались за национальный суверенитет. 25 июня 1991г. Словения и Хорватия провозгласили свою независимость и соответственно выход из югославской федерации.

Настоящая политическая битва вокруг будущего устройства страны, развернувшаяся в конце 1990 г., проходила в основном между сторонниками двух концепций: конфедерации или союза суверенных государств, согласно которому республики сами решают, какую часть своего суверенитета передать центру; и федерации - единого государства со сложной внутренней структурой и с широкими полномочиями центра. Модель конфедеративного устройства Югославии разработали Словения и Хорватия. Позже Словения выступила с новой инициативой: создать разъединенную федерацию. Этот проект предполагал разделение страны на два-три суверенных содружества, причем одна группа республик могла бы развиваться как федерация, а другая как конфедерация. Предполагалось уважение существующих границ, соблюдение экономических и политических интересов территория.

Попытки договориться сопровождались встречами 6 руководителей каждой из республик, названных в печати за свою безрезультативность "туристическими путешествиями шестерки". Сербия продолжала отстаивать идею сохранения Югославии, склонна была принять и уменьшенный вариант Югославии, но при условии, что все сербы будут жить в одном государстве. При непоколебимом желании Словении и Хорватии отделиться от Югославии, могли бы остаться Сербия, Черногория, Македония, Босния и Герцеговина. Осенью 1991 г. "Белградскую инициативу по мирному и демократическому решению югославского кризиса" поддержали всего 3 республики, сузив тем самым возможную Югославию до Сербии, Черногории, Боснии и Герцеговины. При этом последняя занимала достаточно сдержанную позицию, а позже и вовсе отказалась войти в новую Югославию.

К происходящим событиям в Югославии международные организации, как и лидеры ведущих стран Запада, оказались явно неподготовленными. Первоначально США и европейские политики по инерции придерживались принципа "территориальной целостности" Югославии в титовском варианте, не осознав своевременно, что в Югославии развертываются по существу национально-демократические революции. С тех же позиций начала свою работу в сентябре 1991 г. международная конференция по Югославии в Гаагс под покровительством ЕС. Она попыталась определить форму будущего югославского государства: или как Ассоциацию, Союз независимых республик или как Свободный союз республик при сохранении нынешних территориально-административных границ СФРЮ, но в любом случае с сильной экономической интеграцией, таможенным союзом и центральными координирующими и даже парламентскими органами. 

Форсированное провозглашение Словенией и Хорватией своей независимости в мае 1991 г. положило начало второму этапу в развитии югославского кризиса. Характерными признаками этого этапа стали экономическая воина между Сербией, с одной стороны, Хорватией и Словенией, с другой, доходившая до актов экономического терроризма: коллапс в политических взаимоотношениях этих республик; создание национальных вооруженных формирований. Противостояние завершилось "войной в Словении", которая началась 27 июня 1991 г. 

Поводом для нее стало вступление в Словению югославской народной армии (ЮНА) для охраны внешней границы Югославии (на Словению приходится 650 км внешней границы Югославии, включая итальянский и австрийский отрезки). Итогом явились вооруженные столкновения ЮНА со словенскими военными формированиями, как оказалось хорошо оснащенными, в том числе и тяжелой боевой техникой. 18 июля 1991 г. центральные власти Югославии и словенское руководство пришли к соглашению о прекращении огня, что фактически означало победу Словении. Германия активно поддерживала независимость Словении. 

Сербия формально стояла в стороне от конфликтов в Словении и Хорватии, но как одна из главных сторон югославского кризиса настаивала на решительных действиях союзных органов и ЮНА с целью пресечения действий сепаратистов. В результате провозглашенной Хорватией независимости Сербия оказалась отрезанной от Адриатического побережья, что ставило ее в положение третьестепенного сухопутного государства. Наличие в ЮНА среди офицеров и рядовых большого числа сербов по национальности обусловило ожесточенный характер боев в Хорватии. Свою роль в разжигания конфликта сыграл и религиозный фактор.

Вооруженные столкновения в Хорватии начались в мае 1991 г. Вначале стычки произошли между военизированными формированиями Хорватии и отрядами местных сербов. Эти столкновения, несмотря на неоднократные принимаемые соглашения о прекращении огня, приобрели характер затяжных боевых действий. Части ЮНА. призванные создать буферную зону в кризисных районах Хорватии, сами оказались втянутыми в конфликт. В результате была развязана по сути дела необъявленная война между Хорватией и ЮНА, проводившей, по мнению хорватского руководства, просербскую политику. В ответ на блокаду воинских гарнизонов и других объектов военного назначения ЮНА стала прибегать к использованию авиации, танков, к призыву резервистов. В свою очередь. Загреб, нагнетая атмосферу военного психоза, угрожал обшей мобилизацией и тотальной войной против армии, склонял к дезертирству военнослужащих ЮНА хорватской и других национальностей. В ноябре 1991 г. общая численность вооруженных сил Хорватии достигла 110 тыс. человек, не включая солдат республиканской милиции, насчитывающей 44 тыс. человек. В рядах хорватской армии появились иностранные наемники. Среди них - немцы, французы, англичане, румыны, негры. Многие из последних воевали в составе отрядов крайне правой Хорватской партии права (ХПП), возглавляемой Д.Парагой. В республику разрешили въезд черных легионов усташей. Появилось огромное количество свидетельств о жестокости усташей в сербских селах.

Эскалация вооруженного конфликта в Хорватии поставила под угрозу миссию лорда Кар-рингтона, председателя Гаагской мирной конференции, Убедившись в тщетности попыток урегулировать конфликт согласием всех сторон и разработкой глобального проекта будущего устройства страны. С.Вэнс и лорд Каррингтон предложили поэтапный путь решения конфликта, прагматическую политику "малых шагов". На первом этапе предполагалось прекращение огня, деблокирование армейских казарм и вывод частей ЮНА с территории Хорватии, на втором - ввод в Югославию войск ООН по поддержанию мира с целью разъединения воюющих сторон и зашиты населения сербских автономий в Хорватии, и лишь в последующем - переговоры всех заинтересованных сторон о границах и статусе будущих государств. И Хорватия, и Сербия дали согласие на привлечение войск ООН с целью прекращения вооруженного столкновения. "Голубые каски" вошли в Хорватию. 

Хрупкий мир воцарился на этой многострадальной земле. До прихода "голубых касок" хорватским сербам при поддержке ЮНА удалось закрепиться и удержаться на рубежах вдоль этнической сербскохорватской границы. В дальнейшем эти районы вошли в зону контроля войск ООН, вынудив тем самым хорватских лидеров на время оставить свои замыслы о включении этих земель в состав Хорватии. Несмотря на присутствие войск ООН, источники напряженности в Хорватии не были устранены.

Загреб в 1992 г. не раз выражал недовольство тем, что под зашитой сил ООН якобы "происходит аннексия сербами этой части хорватской территории". 22 января 1993 г. началась агрессия хорватских воинских формировании против Сербской Краины. Боевые действия были развернуты на 150-километровом фронте по южным рубежам Краины. Наступление хорватских вооруженных сил пришлось главным образом на районы, находящиеся под охраной сил ООН - прямой вызов миротворческой миссии ООН в бывшей Югославии. Подобный, рискованный шаг был оправдан для Хорватии слишком высокими ставками. которые она надеялась "сорвать" в ходе этого наступления. 

Особое значение имел для хорватского руководства захват г. Книна. не только крупного стратегического центра, но и прямых железнодорожных ворот в Адриатику, которые для Загреба оказались закрытыми. При этом Хорватия опиралась на прямую финансовую и военно-техническую поддержку Германии. В ответ на эту поддержку хорваты обещали немцам уступить на развитие туризма часть Адриатического побережья, принадлежащего в настоящее время Боснии н Герцеговине, а также порты Риска я Пула. В этих условиях Загреб осмелился ответить отказом на требование выполнить резолюцию СБ ООН N 802 от 25 января 19°3 г., требующую полного прекращения боевых действий. Хорватское наступление было остановлено благодаря упорному сопротивлению сербских формирований, хотя локальные бои на отдельных стратегических направлениях не утихают и по сей день. В настоящее время складываются условия для восстановления статус кво, существовавшего до начала наступления 22 января. Тем не менее сам факт хорватской агрессии резко обостряя югославский кризис. 

Едва не состоялось прямое военное вмешательство в конфликт вооруженных сил Сербии, что в свою очередь могло привести к военной интервенции НАТО. Резко подорвано доверие к силам ООН. Симпатии того или иного контингента к различным противоборствующим сторонам скрыть было невозможно. Примером является отношение французского контингента к хорватам. В этих условиях трудно будет принудить сербов вновь вернуть тяжелые вооружения на склады ООН.

Хорватская агрессия стала возможна в результате прямого попустительства действиям хорватских властей со стороны Совета Безопасности ООН.

В декабре 1991 г. ЕС решило прибегнуть к жестоким экономическим санкциям как средству давления на конфликтующие стороны. Санкции предполагали денонсирование договора о торговле и сотрудничестве ЕС с Югославией, отказ от оказания экономической помощи; отмену торговых преференций, меры по блокированию югославских авуров за границей и др. Важным элементом договоренности стран ЕС стало заявление, что финансовая помощь будет поступать тем республикам в Югославии, которые окажут содействие миротворческим усилиям ЕС. 

Фактически санкции были направлены против Сербии и Черногории, которые в тот момент и представляли президиум СВРЮ. Вместе с тем уже в апреле 1991 г. началась массовая переброска в Боснию регулярных хорватских бригад. Видеокассеты, доказывающие факт хорватской агрессии в Боснию, совершенной еще до того, как в этом обвинили ЮНА, были вручены специальному представителю генсека ООН Вэнсу, американскому послу Циммерману и представителю турецкого правительства. Однако ни эти, ни другие факты международным сообществом во внимание приняты не были.

Еще более серьезным просчетом международного сообщества стало признание в апреле 1992г. независимости Боснии и Герцеговины. До окончательного достижения соглашения о конституционном устройстве республики (был выработан лишь его проект) это развязало руки экстремистам всех национальностей. С военных действий в Боснии и Герцеговине начался третий, наиболее опасный этап гражданской войны в Югославии. Боснию и Герцеговину часто называют "лоскутной республикой", где проживают 1,3 млн. сербов, 758 тыс. хорватов и 1,6 млн. мусульман, говорящих по-сербски и по-хорватски- 1 марта 1992 г. в Боснии и Герцеговине состоялся референдум, который санкционировал независимость этой республики. Как только возник вопрос о независимости Боснии и Герцеговины и о ее отделении от СФРЮ, в сербских районах республики были созданы четыре автономные области.

Основной причиной военных столкновений была невозможность договориться о будущем устройстве Боснии и Герцеговины, об отношении к судьбе югославского государства. Сербия предлагала обсудить конфедеративный вариант существования трех народов. Идея территориального разграничения Боснии и Герцеговины между мусульманской, сербской и хорватской общинами на основах кантонизации была поддержана и лидером Хорватии Ф.Туджманом. Однако мусульманская сторона была решительна в отстаивании концепции унитарного мусульманского государства со всеми необходимыми гарантиями для национальных меньшинств. Власти республики оказались неспособными проводить единую политику и достичь компромисса по вопросу государственно-правового статуса республики. Незначительного повода было достаточно, чтобы вспыхнули стычки, разгорелись боевые действия. Сербский народ взялся за оружие 4 апреля 1992 г. Военными средствами началось разграничение, которого не сумели достичь путем переговоров, фактический раздел территории между тремя общинами.

Хорватская община с помощью регулярных войск и ополченцев непосредственно из Хорватии установила контроль над районами на севере и юге республики. 3 июля 1992 г. в Боснии и Герцеговине было провозглашено Хорватское государство Герцег-Босния, что фактически узаконило существовавшее положение вещей, при котором Западная Босния уже давно вела себя как "южная Хорватия". По неофициальным данным, численность войск, прибывших в Боснию и Герцеговину, составляет 40 тыс. человек.

Сербский народ создал в январе 1992 г. Сербскую Республику Боснию и Герцеговину, сформировал республиканские органы - Скупщину, Правительство, Президиум и республиканскую армию, которая контролировала почти 60% ее территории.

Президент Боснии и Герцеговины, докгор теологии А.Изетбегович, лидер мусульманской партии. Его активно поддержали страны мусульманского мира, и прежде всего Турция. В последующем это привело к тому, что боснийский кризис стал приобретать все более ярко выраженную религиозную окраску, превращаясь в противоборство христианского и мусульманского мира. 300 тыс. турецких граждан родом из Боснии могут стать потенциальными добровольцами в боевики. В настоящее время на стороне мусульман уже сражаются арабские наемники.

В той или иной степени все участвующие стороны проводят националистическую политику, следствием которой являются этнические чистки, концентрационные лагеря, многочисленные жертвы среди мирного населения. 

Мировое сообщество после серии безуспешных переговоров на конференции по Боснии и Герцеговине, открывшейся 21 февраля 1992 г. в Лиссабоне, пыталось приостановить войну в республике введением 30 мая 1992 г. жестких санкций против соседних Сербии и Черногории, хотя названные республики там не воевали. А.Изетбегович отказался от любых мирных переговоров, разорвал достигнутые на международной конференции под эгидой ЕС договоренности о поэтапном и мирном преобразовании Боснии и Герцеговины в сообщество трех независимых народов, заключил договор с президентом Хорватии Ф.Туджманом, включавший и военный союз, что позволило легализовать переброску хорватских регулярных частей в Боснию и Герцеговину, начать наступательные действия на сербские позиции.

В подобной обстановке состоялась Лондонская конференция по Югославии, начавшаяся 26 августа 1992 г. Она рассматривалась как решающая попытка международного сообщества погасить югославский кризис. Основная заслуга Лондонской конференции состояла в том, чтобы была предпринята попытка выработать рабочий механизм, который уже в сентябре 1992 г. продолжил под эгидой ООН и ЕС в Женеве то, что было начато в Лондоне на базе принятых там документов. Однако развязать югославский узел Лондонская конференция не смогла, поскольку, как показали дальнейшие события, участники конфликта не стали придерживаться взятых на себя в ходе конференции обязательств.

Подобная ситуация ускорила приготовления военной машины НАТО к возможному вмешательству в югославские события. Решающей попыткой добиться компромисса стал план сопредседателей Координационного комитета по политическому урегулированию боснийского кризиса в рамках Лондонской конференции С.Вэнса и Д.Оуэна. План предусматривал реализацию четырех основных элементов: немедленное прекращение боевых действий; согласование принципов конституционного устройства республики; определение карт расселения трех основных национальностей и национальных меньшинств и, наконец, создание временного правительства республики. Стержнем плана Вэнса-Оуэна стала провинциальная карта с будущими внутренними границами Боснии, в соответствии с которой эта пост-югославская республика делилась по этническому принципу на десять полуавтономных провинций, сохраняясь таким образом как единое государство.

План Вэнса-Оуэна без промедления подписали хорваты, увидев, что тем самым они приобретают даже "лишние" земли. При этом все "хорватские" провинции примкнули бы к границам собственно Хорватии. Сложнее обстояло дело с мусульманами, хотя и они получали жирные" куски экономически развитых областей, гае сосредоточено две трети военных промышленных предприятий. Не отказавшись однако полностью от идеи создания мусульманского государства, они с большей готовностью приветствовали бы иностранную военную интервенцию. Но мусульмане, утратив контроль над значительной частью территории республики, обладают слабым переговорным потенциалом. В худшем положении из трех конфликтующих сторон объективно оказываются сербы. В настоящее время боснийские сербы контролируют 2/2 ее территории. Согласно карте Вэнса-Оуэна им пришлось бы отдать многие из захваченных ценой жизни сотен сербов мусульманских регионов, оставив за собой 43 % территории республики, причем слаборазвитых в экономическом отношении. При этом самый крупный сербонаселенный район -Босанская Кратна - оказался бы изолированным наподобие Нагорного Карабаха (источник будущих "тлеющих" конфликтов). В сложившейся ситуации лидер боснийских сербов Р.Караджич настаивает на предоставлении сербам Посавинского коридора, который бы связывал между собой сербские провинции. По плану же сопредседателей этот коридор, контролируемый ныне войсками сербской общины, перерезается боснийско-хорватской провинцией, которая граничит с территорией Хорватии. Главное же чем недовольны сербы - сам принцип "ооновской" картографии. Этот принцип заключается в том, чтобы учитывая спорность многих земель и смешанный состав населения, не дать возможность Боснии и Герцеговине в будущем развалиться на три национальный куска. Последним ответом сербской стороны стала идея о проведении референдума в "спорных провинциях" Боснии и Герцего-вины и в самой сербской общине. С.Вэнс и Д.Оуэн выступили против его проведения, так как во многих спорных районах уже прошли "этнические чистки". По сути дела это означает провал всего переговорного механизма. С.Вэнс подал в отставку, заявив, что урегулирование боснийского кризиса - это самая трудная работа в мире, а лорд Оуэн призвал атаковать с воздуха позиции боснийских сербов.

В ближайшее время следует ожидать ужесточения экономических санкций, прекращения и без того ничтожных контактов с окружающим миром (вплоть до высылки югославских дипломатов), подготовки военных операций в Восточной Боснии. Международный нажим на Сербию может принять новые формы: западные страны могут начать кампанию давления на Белград за нарушение прав человека и национальных меньшинств в автономных краях Косово и Воеводина.

Однако необходимо признать, что и сам план Вэнса-Оуэна далек от совершенства. Альтернатива ему была предложена накануне Лондонской конференции в виде различных проектов государственного устройства Боснии и Герцеговины, устаивающих и сербов, и хорватов. Первый заключался в том, что территории, ныне занятые сербами и хорватами, соответственно отходят к Сербии и Хорватии, а на оставшихся образуется мусульманское государство- Р.Караджич заявил даже, что ради этого можно отдать мусульманам часть контролируемых сербами территорий. Второй предполагал создание конфедеративного государства на территории Боснии и Герцеговины в ее нынешнем виде. Но тогда первый вариант не устроил мировое сообщество, которое поторопилось признать Боснию и Герцеговину в прежнем виде. Не привлек он и Европу, которая не захотела "приобрести" в своей южной части мусульманское государство. Второй вариант категорически не устраивал мусульманское руководство Боснии. Однако полностью возможности для ведения переговоров по этим проектам использованы не были.

Фактически провал переговоров совпал по времени с расширением военного вмешательства мирового сообщества в югославский кризис. В середине апреля 1993 г. авиация НАТО приступила к патрулированию неба игл Боснией и Герцеговиной. Этик был открыт новый, четвертый этап в развитии югославского кризиса - возможность многонациональной "ползучей" военной интервенции и долголетней партизанской борьбы. Боснийские сербы пока дали обещание не открывать огонь по самолетам НАТО. На сегодняшний день авиации НАТО запрещено атаковать наземные цели - аэродромы, взлетно-посадочные полосы. Однако на разведывательных самолетах Голландии и Франции, принимающих участие в операции, имеется техника для съемки подобных объектов, что можно оценить как подготовку авиационных ударов по наземным целям. Соответственно в состояние повышенной боевой готовности приведены военно-воздушные силы Союзной Республики Югославии- Очевидно, что СРЮ не потерпит нарушения своего воздушного пространства.

Сделанная ныне ЕС ставка на гуманитарную помощь также не решает существа проблемы. Военное обеспечение этой акции практически создает не менее серьезные угрозы. Потери сил ООН, обеспечивающих доставку гуманитарной помощи, могут привести к росту напряженности в целом. Кроме того, сама идея этой помощи в немалой степени дискредитирована из-за участившихся случаев провоза под ее прикрытием вооружения и боеприпасов для противоборствующих сторон. Малоэффективным оказалось и принятое президентом США Б.Клинтоном решение о сбросе с парашютов гуманитарной помощи в Боснии. По мнению американского генерал Н.Шварцкопфа, который командовал операцией "Буря в пустыне", "это абсурдная и неэффективная операция". Тем не менее Россия активно поддержала эти виды гуманитарной помощи.

Сегодня уже очевидно, что чисто военные усилия по деэскалации этого кризиса явно бесперспективны без политического урегулирования проблемы. Единственная альтернатива войне - это создание союза трех суверенных государств: мусульманского, сербского и хорватского.

В целом к основным внутренним причинам югославского кризиса могут быть отнесены следующие. Республики, вставшие на путь самостоятельности, не хотели ждать. Требования вывода с территории Словении и Хорватии, первыми объявившими о своей независимости, югославской народной армии. а также строгого соблюдения границ были решительны и ультимативны. Во многом бескомпромиссность их позиций обусловливалась жестким поведением Сербии в отношении Косово. Вследствие фактической блокады союзных органов власти вопросы сецессии, правопреемственности распадающегося многонационального государства, и раздел имущества, определение межгосударственных границ, судьба армии, права национальных меньшинств, условия признания новых государств практически не обсуждались. Одним из самых серьезных факторов дестабилизации обстановки стал неразрешенный ни в международном сообществе, ни на национальном уровне вопрос о праве нации на самоопределение: кто имеет право на самоопределение, предполагающее и отделение, - государство или народ?

Не подготовленным к кризису такого масштаба оказались и международное сообщество. Отсутствие четкого представления о происходящих событиях приводило к постоянному запаздывании или, напротив, поспешному реагированию на возникающие угрозы. Во многом этому способствовало несовершенство организационной структуры европейских международных организаций (СБСЕ, ЕС), приспособленных к условиям "холодной войны" и соответственно застигнутых врасплох резким изменением военно-политической обстановки на континенте. Со всей очевидностью выявилась и не проработанность основных положений Заключительного акта Хельсинского совещания, основного кодекса правил СБСЕ, и прежде всего явное противоречие между принципами права наций на самоопределение и соблюдением границ.

Особое место должно быть удалено позиции России в югославском кризисе, которая также отличается противоречивостью. Если в позициях большинства стран Запада, включая США, в отношении югославского кризиса уже летом 1991 г. были очевидно слышны новые акценты, то внутриполитическая ситуация в нашей стране предопределяла то, что Советский Союз твердо придерживался до августовского путча и последующего ближайшего периода первоначальных оценок: выступал за сохранение единой Югославии, что следовало из ряда официальных заявлении.

Советский Союз осенью 1991 г. в связи с войной в Хорватии присоединился к эмбарго на продажу вооружений, хотя эта мера явно запоздала.

Первое пленарное заседание участников мирных переговоров по урегулированию конфликта в Югославии состоялось в сентябре 1991 г. под председательством лорда Каррингтона при участии представителей всех республик СФРЮ. Ни СССР, ни США участия в конференции не принимали.

Наиболее полно конструктивный подход России проявился во время работы Лондонской конференции по Югославии (август 1992 г.). Она выступила посредником между мировым сообществом и СРЮ, что стало стабилизирующим фактором весьма непростого хода конференции. Со временем однако все более явными становились расхождения между министерством иностранных дел и Верховным Советом России. В оценке югославского кризиса в декабре 1992 г. парламент принял решения, которые можно свести к следующему. Россия должка потребовать, во-первых, распространить санкции на все три противоборствующие стороны, во-вторых, использовать право вето в Совете Безопасности в случае, если речь пойдет о вооруженном вмешательстве, и, в-третьих, в двухнедельный срок начать гуманитарные поставки в Югославию. Причем в последнем пункте на словом не упоминались специальные структуры ООН. занимающиеся подобными поставками. Следовательно, депутаты предложили России действовать в одностороннем порядке, в обход международных санкции. Верховный Совет тем не менее пока воздержался от требования отмены санкций в отношении Белграда. Соответственно были внесены определенные поправки в позицию России. Однако в целом шаги российской дипломатии в отношении югославского кризиса не отличаются особой оригинальностью, во многом "копируя" подход европейских стран и США. Во многом это объясняется тем, что в настоящее время поле для маневра в отношении югославского кризиса у России более чем ограничено. Она обречена играть относительно самостоятельную роль лишь во взаимодействии с западными державами. Отказавшись от него, Россия рискует остаться лишь в роли пассивного наблюдателя. 

Поддержать же в одиночку своего "исторического союзника", то есть Сербию и Черногорию, в сколько-нибудь значимой степени она не способна. Кризисное состояние собственной экономики, нестабильная внутриполитическая обстановка объективно лишают ее активной инициативы в отношении югославского кризиса. Самое большое, что может сделать Россия в настоящее время - стать своего рода амортизатором между СРЮ и мировым сообществом, "погасить" наиболее крайние формы воздействия на Сербию, попытаться внести в переговорный процесс принцип объективности при рассмотрении степени вины и ответственности конфликтующих сторон.

Развитие югославского кризиса вызывает тревожные чувства. Парадокс заключается в том. что до сих пор вмешательство международного сообщества в этот кризис лишь разжигало его. Последняя и крайняя мера - военная интервенция в Югославию - неизбежно приведет к "ли-ванизадин" югославского кризиса. Это означает, что противоборствующие стороны будут вовлечены в тяжелые и длительные бои не только в уже обозначившихся очагах конфликта. В орбиту вооруженных столкновений могут быть вовлечены Косово и Македония, соседние с Югославией государства. Уже сейчас просматриваются признаки возникновения двух "осей" на Балканах - Север-Юг (Румыния, Сербия, Черногория, Греция) и Восток-Запад (Турция, Болгария, Македония, Албания), интересы которых сталкиваются в Боснии и Косово. Если такая тенденция получит развитие, мир может оказаться перед угрозой третьей балканской воины.

При этом не следует забывать, что первая мировая воина в свою очередь выросла как раз из балканского кризиса. Сербы же, судя по их высказываниям, намерены сражаться -то конца. Руководители сербской общины Боснии и Герцеговины не скрывают, что в случае принятия решения о военном вторжении они объявят воину Европе и нанесут удары по атомным станциям и химическим заводам, расположенным на континенте.

Югославский кризис является грозным предостережением для бывшего Советского Союза и России, где динамика развивающегося политического и межнационального процесса все более напоминает вялотекущий югославский вариант.