ПОЛИТИКА ВАШИНГТОНСКОЙ АДМИНИСТРАЦИИ
ПОД ОГНЕМ КРИТИКИ

Пожалуй, никогда еще внешняя политика официального Вашингтона и методы ее осуществления не подвергались такой острой критике, как сегодня. Причем критикуют ее в равной степени и внутри страны, и за рубежом. В самих Соединенных Штатах Президента Б.Клинтона и все его ближайшее окружение упрекают прежде всего за отсутствие продуманной, тщательно спланированной на длительную перспективу и взвешенной линии в международных делах, подчинение ее преходящим, сиюминутным интересам, за недостаточную твердость, а также за импульсивный, чаще всего эмоциональный и противоречивый подход к возникающим проблемам и событиям. Как писала "Вашингтон пост", "внешняя политика Клинтона... ограничивается только реагированием на события и проводится хаотично".

Чаще всего при этом вспоминают провал широко разрекламированной "гуманитарной" операции "Надежда" - высадку американских войск в Сомали, их бессмысленные потери и бесславную эвакуацию; крах попыток обуздать диктаторский военный режим и установить демократию на Гаити; метание из крайности в крайность при проведении миротворческих акций в Боснии и Герцеговине; беспринципное лавирование в связи с предоставлением режима наибольшего благоприятствования в торговле с Китайской Народной Республикой.

Да, действительно, все это, как говорится, имело место. Потуги администрации как-то обелить свою линию по этим и ряду других проблем выглядят по меньшей мере неубедительно. Неубедительно и для широкой общественности страны, и для конгресса, и для таких искушенных в международных делах экспертов, как бывший помощник Президента Соединенных Штатов по национальной безопасности Зб.Бжезинский или бывшие государственные секретари Г.Киссинджер и Дж.Бейкер. Последний, например, выступая в Международном центре ученых имени Вудро Вильсона, прямо заявил, что администрация Клинтона подорвала в мире доверие к американской политике.

Можно привести и другие высказывания на этот счет. Вот слова авторитетного обозревателя Чарльза Краутхаммера: "То, как президент Клинтон осуществляет внешнюю политику, от абсурда переходит к позору. По своей некомпетентности ни одна администрация со времен второй мировой войны не может сравниться с его администрацией. Если бы у нас была парламентская форма правления, то в парламент уже давно был бы внесен вотум недоверия внешней политике Клинтона, и правительство бы пало". А Карен Краузе, вице-президент по международным проблемам компании "Доу Джонс", говорит так: "Когда американцы вступали в XX век, их возглавлял президент Теодор Рузвельт, придерживавшийся принципа: говори тихо и держи наготове большую дубинку. Сейчас, на пороге следующего века, Америку возглавляет президент, принцип которого: говори громко и держи в руках прутик".

Такого рода характеристики внешнеполитической деятельности возглавляемой демократами администрации в Вашингтоне - это не просто риторические упражнения. И дело не в хлестких высказываниях на этот счет. Дело в том, что они в той или иной степени отражают господствующие настроения. Согласно данным опроса общественности, проведенного не так давно газетой "Вашингтон пост" и телекомпанией Эй-Би-Си, лишь 40% американцев одобряют методы осуществления Президентом Клинтоном внешней политики США и лишь 13% считают, что у него есть четкий внешнеполитический курс. Красноречивые цифры!

Так оценивают внешнюю политику официального Вашингтона внутри Соединенных Штатов. Но серьезные нарекания вызывает она и в других странах. Причем, речь идет не о тех, кто имманентно враждебно относится к США, но и об их друзьях и союзниках. Чрезвычайно критично относятся к курсу, который проводит Клинтон, лидеры многих государств Запада. Стало уже обычным упрекать его в том, что Америка утрачивает или даже уже утратила лидирующую роль в международных делах, что ее внешнеполитическая команда слаба и не проявляет твердости, когда надо действовать, что торжественные декларации и громкие заявления руководителей американской администрации очень часто не подкрепляются делами и повисают в воздухе.

Критические оценки такого рода исходят от партнеров США по Североатлантическому альянсу и от Японии, и от государств Латинской Америки, и от стран Южноазиатского субконтинента. Правда, на официальном уровне они звучат несколько приглушенно. Но сути дела это не меняет.

Возникает вопрос: а оправданны ли все эти нарекания, прицельно ли выпускаются критические стрелы и достигают ли они цели - как, иными словами, реагируют на них сам Билл Клинтон и его внешнеполитическая команда? Однозначного ответа здесь быть не может.

Что касается американцев, то их критический настрой в немалой степени порожден гипертрофированным представлением о роли их страны в мире. "Мы, - писала по этому поводу газета "Уолл-стрит джорнэл", - до сих пор хотим верить, будто нам все доступно: и чтобы не было никаких жертв на поле боя, и чтобы значительно сокращались программы за границей, и чтобы всякое вмешательство за пределами Штатов увенчивалось победой".

Объяснение в основном правильное, но, конечно, не полное, оно само носит в определенной степени эмоциональный и субъективный характер. Гораздо существеннее, очевидно, тот факт, что окончание "холодной войны" застало США врасплох, и Вашингтон никак не может к этому приспособиться. Там все еще вздыхают по временам, когда мир был по преимуществу биполярным и рисовался в четких черно-белых тонах. Иными словами, американская политика оказалась на критическом перекрестке. После окончания эры "холодной войны" и глобальной конфронтации внешнеполитические проблемы стали более запутанными. Если до сравнительно недавнего времени их решение зависело главным образом от политики и характера действий двух ядерных сверхдержав, то теперь практически не существует проторенных, относительно легких и привычных путей урегулирования конфликтов, которые хотя и носят по преимуществу региональный характер, однако затрагивают непосредственные интересы народов и государств практически всего мира.

Чрезвычайно важно также, что еще в пору предвыборной кампании Б.Клинтон хотя и обещал активизировать внешнеполитические усилия Америки с целью повышения благосостояния ее граждан, укрепления системы безопасности и развития демократии за рубежом, но в то же время провозгласил безусловно приоритетными внутреннюю политику, решение серьезных экономических и социальных проблем, с которыми США вступили в 90-е годы. И надо сказать, что на этом направлении он добился заметных успехов. Однако тут вступили в действие законы стратегии, которая учит, что быть сильным везде нельзя. Чем-то приходится поступаться ради главного. И на первых порах внешнеполитические проблемы были отодвинуты на второй план. Но не надолго. Жизнь властно постучалась в двери Белого дома и госдепартамента. И хотя там, как представляется, не были в должной мере готовы к этому, пришлось откликаться на ее требования, при этом зачастую действуя на ощупь или импровизируя.

И наконец, в активе американской внешней политики, не всегда, правда, благодаря ее собственным заслугам, оказались такие козыри, которые совсем не совестно было выложить на стол. Соединенные Штаты живут в условиях мира, отодвинута угроза ядерного апокалипсиса. На смену противостоянию с Советским Союзом по всем линиям, балансированию на грани войны все заметнее приходят отношения сотрудничества и партнерства с Россией. Удалось если не решить, то по крайней мере сгладить остроту положения в НАТО, возникшую в связи с незавершенностью подготовки стратегической программы на предстоящие годы и стремление стран Центральной и Восточной Европы стать полноправными членами Североатлантического союза. Наконец-то принесли ощутимый успех мирные переговоры на Ближнем Востоке. Рухнул режим апартеида в ЮАР. Завершилась продолжавшаяся долгие годы выработка нового соглашения о мировой торговле в рамках Генерального соглашения о тарифах и торговле (ГАТТ) на вполне приемлемых для США условиях.

Все это по праву и без права американская дипломатия записывает на свой счет. 
 

БЕЛЫЙ ДОМ ВЫРАБАТЫВАЕТ НОВУЮ СТРАТЕГИЮ

Эти и многие другие обстоятельства позволяют администрации Клинтона, как говорят боксеры, "держать удар", парировать критические выпады и внутри страны, и на международной арене, до поры до времени ничего особенно не меняя. Но в то же время все очевиднее становилось, что на этом багаже долго прожить нельзя. Необходимость разработки долговременной внешнеполитической стратегии становилась все более неотложной.

Такой работой в Белом доме и занялись. Насколько можно судить, она еще далеко не закончена. Но многое уже сделано, и из заявлений самого Президента, других видных политиков США, становящихся достоянием общественности документов, выступлений печати можно вычленить как основные опорные пункты этой стратегии, так и существенные моменты тактического характера.

Первым с изложением основополагающих положений новой американской внешнеполитической доктрины выступил помощник Президента по национальной безопасности Энтони Лейк. Охарактеризовав складывающуюся в мире обстановку, он подчеркнул, что во главу угла политики Соединенных Штатов должна быть поставлена стратегия расширения мирового сообщества свободных рыночных демократических государств.

В чем же заключается суть "стратегии расширения"? В речи того же Лейка в Школе перспективных международных исследований Университета Джона Гопкинса она была изложена так:

- во-первых, укрепление сообщества крупных рыночных государств, куда входят и США; это ядро, вокруг которого и должны быть сосредоточены усилия по расширению этого сообщества;

- во-вторых, помощь в укреплении и консолидации новых демократических государств и рыночных экономических систем везде, где только возможно, и особенно в странах, отношения с которыми для США особо значимы и где открываются наиболее широкие возможности;

- в-третьих, отпор агрессии и поддержка либерализации стран, противостоящих демократии и рынку;

- в-четвертых, выполнение гуманитарных задач прежде всего в тех регионах, где гуманитарные проблемы стоят особенно остро.

Такова суть "стратегии расширения". Дальнейшее развитие этой темы принадлежит самому главе Белого дома.

Некоторые органы американской печати даже поспешили окрестить эти постулаты "Доктриной Клинтона". Думается, о законченной доктрине говорить еще рано. Речь, скорее, идет о принципиальных элементах, закладываемых в ее основу. Поэтому следует, очевидно, вести речь не о доктрине, а о внешнеполитической "триаде" Б.Клинтона, поскольку он сам говорит о трех моментах, положенных администрацией в основу внешнеполитической стратегии Соединенных Штатов.

Однако прежде чем говорить об этой "триаде" и попытаться дать характеристику составляющим ее элементам, необходимо подчеркнуть следующее: принципиальных перемен в американской внешней политике не предвидится. При всех тактических нюансах и косметическом макияже в ее основе остаются претензии на лидерство Америки в глобальном масштабе, "особое право" судить и рядить другие страны и народы, их образ жизни и действия, выступая в роли этакого "вселенского судьи", использовать все средства для достижения поставленных целей, вплоть до применения военной мощи. Короче говоря, во главе угла по-прежнему остается ставка на силу, а вся политика насквозь проникнута тем, что в мировом сообществе давно уже трактуется как "высокомерие силы". И как только вычленишь этот главный компонент "новой" американской внешнеполитической стратегии, так сразу же становится ясно: ничего нового в ней, по сути, нет. Это все та же самая политика "с позиции силы", которую США проводят уже многие годы.

Только постоянно помня об этом, можно должным образом оценить "триаду" Клинтона, разобраться в ее сущности. Яснее становится и формулировка главной внешнеполитической задачи Соединенных Штатов, объявленной Президентом во время его выступления в международном телемосте, организованном в мае 1994 г. телекомпанией СИ-ЭН-ЭН. "Суть этой задачи, - заявил он, - заключается в защите территории и народа США и американского образа жизни".

Теперь о самой "триаде". Ее первый и, очевидно, главный компонент - это поддержание на должном уровне американской военной мощи. Второй - защита национальных интересов США в области экономики. Третий - содействие демократическим процессам во всем мире.

Рассмотрим все эти элементы внешнеполитической "триады". 
 

СТАВКА НА ВОЕННУЮ СИЛУ

Белый дом требует от вооруженных сил, чтобы они обладали такой мощью, которая позволяла бы им участвовать одновременно в двух крупных региональных конфликтах и добиться победоносного, с точки зрения США конечно, окончания. Поэтому, считают в Вашингтоне, не следует проводить слишком крупного сокращения военного потенциала страны. Президент Клинтон не раз подчеркивал, что он теперь твердо выступает против дальнейшего сокращения военных расходов, объясняя это тем, что нужны-де "достаточные средства для финансирования операций по поддержанию мира и других международных программ, которые содействуют безопасности и процветанию американского народа".

Следует отметить, что с 1987 по 1991 г. военные расходы США сократились всего на 17% - меньше, чем в среднем по развитым странам. Не претерпела существенных изменений эта статья федерального бюджета и в последующие годы. На 1995 финансовый год на военные цели выделяется 260-265 млрд.долл. А вообще администрация Клинтона намерена в предстоящие пять лет израсходовать 1,2 трлн. долл. - лишь примерно на 8% меньше, чем предполагала администрация Буша.

Такие вливания позволили председателю Комитета начальников штабов генералу Джону Шаликашвили заявить, что боеготовность американских вооруженных сил поддерживается на высоком уровне. "Задача американских военных, - заявил он в интервью журналу "Пэрейд", - всегда состояла и, как я надеюсь, будет всегда состоять в том, чтобы обеспечивать политику сдерживания, а если политика сдерживания терпит крах, то идти в бой за Америку". Так с солдатской прямолинейностью раскрыта суть "стратегии расширения".

Все это позволило Зб.Бжезинскому в программной статье о глобальной политике накануне начала XXI века утверждать, что США - мировая держава, не имеющая себе равных. "Ни одно государство, - высокомерно рассуждает он, - не может сравниться с США по престижу и по мощи".

Тем не менее "вьетнамский синдром", провалы последнего времени заставляют Вашингтон куда осторожнее, чем в прошлые годы, полагаться на силу. По складывающимся сейчас в правящих американских кругах взглядам, она должна применяться только в том случае, если на карту поставлены интересы страны. Причем они должны пользоваться решительной поддержкой общественности и быть предельно ясны. Это - первое условие использования силы.

Второе заключается в том, что применяться должна только достаточная сила, чтобы обеспечить достижение поставленных целей быстро и с минимальными затратами.

Наконец, третье условие - желательность многосторонней поддержки. Но в конечном итоге Америка не может ни передавать право вето на защиту своих интересов международным организациям, ни разрешать им вовлекать американские войска в действие в тех странах, где нет значительных национальных интересов США. 
 

ЗАЩИТА ИНТЕРЕСОВ АМЕРИКАНСКОЙ ЭКОНОМИКИ

Американцы на всех уровнях любят подчеркивать, что их экономика - самая мощная в мире. Основания для этого у них, безусловно, есть. Она сохраняется на уровне 25-30% мирового ВВП. О ее масштабах говорит и такой факт: расходы федерального бюджета в 1995 финансовом году должны превысить 1500 млрд.долл.

Если два-три года назад экономика США переживала серьезный спад со всеми вытекающими последствиями, то когда в Белом доме утвердилась администрация демократов во главе с Б.Клинтоном, он был преодолен. Была обуздана инфляция, началось оживление в торговле и строительстве, стали создаваться новые рабочие места, что позволяет удерживать безработицу на уровне 6,4%, удалось несколько сократить бюджетный дефицит.

Но, говоря об американской экономике, надо всегда помнить, что она тысячами нитей связана со всей мировой экономикой и, несмотря на всю свою мощь, в значительной степени зависит от ее состояния. Широкая торговля США со странами, объединившимися в Европейский союз, другими европейскими государствами и Японией, ее торговые и иные экономические интересы в Юго-Восточной Азии и Латинской Америке достаточно широко известны, причем в условиях жесткой конкуренции на мировых рынках Соединенным Штатам порой приходится нелегко.

Положение усугубляется процессами интеграции в Западной Европе и Юго-Восточной Азии, где приходится теперь сталкиваться не с отдельными, обособленными друг от друга и имеющими различные интересы государствами, а с крупными тесными межгосударственными объединениями, наиболее ярким представителем которых является Европейский союз, куда уже сейчас входит 12 наиболее развитых стран Европы, а в скором времени число его участников должно возрасти до 16.

В связи с этим администрация Клинтона предприняла и продолжает предпринимать ряд далеко идущих шагов. Она, например, приложила немало усилий для успешного завершения продолжавшегося долгие годы так называемого "уругвайского раунда" переговоров в рамках ГАТТ. Достигнутое в конце концов соглашение должно привести к либерализации мировой торговли, ослаблению протекционистских мер, предпринимаемых отдельными странами с целью защиты своих торговых интересов, снижению таможенных и иных барьеров на пути движения товаров и капиталов. Все это, конечно, впрямую отвечает интересам американских монополий и тесно связанных с ними транснациональных корпораций, которые, опираясь на свою мощь, имеют теперь возможность значительно укрепить свои позиции в мировой торговле.

Удалась администрации Клинтона и другая крупная акция в экономической области на международной арене. После длительных дискуссий и взаимных компромиссов три государства - Соединенные Штаты Америки, Канада и Мексика - ратифицировали подписанное ранее "Североамериканское соглашение о свободной торговле" (НАФТА). Это означало вступление данного Соглашения в силу.

Конечно, для реализации всех его положений потребуется длительное время. Но уже сегодня НАФТА стало крупнейшим "общим рынком" планеты с населением без малого в 400 млн.чел. Здесь производится товаров и услуг на 7 трлн. долл. в год, а на долю трех стран-участниц приходится почти пятая часть всего объема мировой торговли. В перспективе же - объединение НАФТА с другими региональными зонами свободной торговли в Карибском бассейне, Центральной и Южной Америке.

Следует сказать, что в своей глобальной экономической политике США все больше поворачиваются лицом к странам Тихоокеанского бассейна, Восточной и Юго-Восточной Азии. В Вашингтоне не могут не считаться с тем, что там поистине необъятный рынок, а экономика Восточной Азии растет сегодня в два-три раза быстрее американской или европейской. Очевидно, что к началу XXI века на Азию будет приходиться почти четверть мирового валового продукта. Эти обстоятельства как магнитом притягивают к региону внимание и американских монополий, и вашингтонской администрации.

В Вашингтоне все отчетливее сознают, что Америке сегодня недостает нового, непредвзятого видения Восточной Азии, осознания того факта, что, как писал лондонский журнал "Экономист", "большинство восточноазиатских правительств исходят в своей политике из посылок, которые резко отличаются от существующих в Америке и Западной Европе".

Сдвиг как будто наметился в конце прошлого года, когда Президент США принимал в Сиэтле группу глав азиатских государств - участников форума Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества. Но сдвиг этот еще не воплощен по-настоящему в делах, потому что в вашингтонских коридорах власти никак не могут сделать окончательный выбор между двумя тенденциями в азиатско-тихоокеанской политике: многосторонним подходом с позиций свободной торговой политики и баланса сил, к чему стремятся азиатские политики, и односторонним, протекционистским, морализаторским подходом, который пользуется мощной поддержкой в конгрессе США. Борьба между этими противоречащими друг другу тенденциями еще не окончена. Но насколько можно судить, побеждает все-таки прагматический подход, которого придерживается и сам президент. Особенно отчетливо, пожалуй, это проявилось в подходе администрации к продлению режима наибольшего благоприятствования в торговле с Китаем. 
 

ФАРИСЕЙСТВО ИЛИ ПОДЛИННЫЕ ИНТЕРЕСЫ АМЕРИКИ?

Именно в этой проблеме сфокусировались подлинные интересы американской политики и издавна присущее Вашингтону лицемерие. Но прежде чем рассматривать ее, необходимо напомнить о третьем постулате клинтоновской "триады" - содействие демократическим процессам во всем мире.

Нет слов, Клинтон не лукавит, когда говорит, что демократические страны с рыночной экономикой "являются лучшими партнерами Соединенных Штатов в решении проблем торговли, безопасности и политики". Именно такие страны объединены в военно-политический союз НАТО, вот уже 45 лет выступающий на страже интересов стран Запада, прежде всего американских. И именно с такими странами у Вашингтона сложились наиболее тесные отношения. Наоборот, те страны, которые, на взгляд американцев, не могут претендовать на звание демократических, подвергаются остракизму - вплоть до разрыва отношений, экономической блокады и военно-силового давления. К таким государствам США относят, например, Гаити или Ливию.

Но вот тут-то и возникает заковыка. Если, скажем, объявить блокаду Ливии или пригрозить высадкой десанта на Гаити, то это мало чем грозит самой Америке. Другое дело - КНР. При всем желании ни игнорировать Китай, который в США упрекают в недостатке демократии, ни грозить ему какими-либо санкциями не получается.

Билл Клинтон резко критиковал Дж.Буша за безоговорочное продление Китаю статуса наибольшего благоприятствования и не раз заявлял, что китайское правительство должно достичь "конкретного и существенного прогресса в области прав человека, торговли и нераспространении ядерного оружия, чтобы сохранить льготный статус в торговле". А став Президентом, Клинтон в прошлом году издал указ, увязывающий возможность предоставления режима наибольшего благоприятствования в торговле для Китая со строгим соблюдением прав человека. Однако американский большой бизнес не согласился с этой риторикой. Что ему судьба каких-то там диссидентов в Поднебесной? Для него выгода несравнимо выше общепринятых представлений о правах человека. Причем, интересы капитанов американской экономики оказались близки и рядовым американцам, которые давно уже привыкли к китайским товарам и охотно их покупают, а сотни тысяч из них вообще обеспечивают свою занятость торговлей с Китаем.

Под давлением этих факторов Б.Клинтон оказался вынужденным пойти на попятную. Без каких-либо уступок или хотя бы устных заверений со стороны Пекина он теперь пошел на необремененное никакими условиями продление режима наибольшего благоприятствования в торговле для КНР.

Значит ли это, что Вашингтон считает содействие развитию демократии во всем мире чем-то второстепенным? Нет, совсем не значит. Содействие демократическим процессам по-прежнему остается одним из "трех китов" американской внешней политики и должно, по мнению американцев, принести им крупные дивиденды. Эпизод с Китаем - это всего лишь эпизод, хотя и весьма характерный. Здесь США поджидала неудача. Ну и что?

Наиболее фундаментально, пожалуй, стремление содействовать демократизации и утверждению рыночных отношений со стороны Америки проявилось в отношениях с Россией. Нет сомнений в том, что США действительно заинтересованы в успехе политики российских реформ и демократизации общественной жизни. Заинтересованы прежде всего потому, что уверены: подлинно демократическая Россия не будет представлять для них военной угрозы, а ее экономический потенциал может быть обращен на развитие международного сотрудничества. И поддержка курса на реформы и демократию в РФ - это официально провозглашенная политика США. Но...

Во-первых, Вашингтон до сих пор не уверен, что Москва будет проводить этот курс последовательно и бесповоротно. События августа 1991 и октября 1993 гг. заставили американское руководство вести себя очень осторожно, быть в готовности ко всяким неожиданностям. В США ни на минуту не забывают об огромном ядерном потенциале и вообще военных возможностях нашей страны и опасаются, что Москва может распорядиться ими далеко не лучшим, с точки зрения Америки, конечно, образом. Не исключают там и возможности распада Российской Федерации, когда в стране не окажется центрального правительства и неизвестно будет, с кем вести дело. А ядерное и другие виды оружия массового поражения могут оказаться в руках экстремистских элементов.

На этот счет в США имеются соответствующие планы. Кое-что из этих планов время от времени попадает в печать. Так, в прошлом году в газетах рассказывалось о проекте президентской директивы, предусматривающей прямое американское вмешательство во внутренние дела России и ряда сопредельных государств в случае "чрезвычайных обстоятельств". Правда, насколько можно судить, проект этой директивы пока так и остался проектом. Но ведь это только один пример.

Теперь во-вторых. Как и его предшественники, Президент Клинтон много раз говорил об экономической помощи России. Да, такая помощь оказывается. Однако из общей - и немалой - суммы в 4,5 млрд.долл. Москва практически не получила ничего. Было выделено, скажем, свыше 700 млн.долл. на закупки зерна, а достались они американским фермерам и судоходным компаниям, поскольку суда для перевозки зерна Россия обязана была фрахтовать у них, да еще втридорога. Были выделены сотни миллионов долларов на ликвидацию российского ядерного оружия, а получили их американские компании, производящие контейнеры для перевозки ядерных боеголовок, транспортные средства и другое оборудование. Так кому же, спрашивается, помогает Вашингтон? России и другим странам СНГ или самой Америке? Ответ ясен.

Наконец, в третьих. Америка и другие государства Запада, выступая на словах за поддержку реформ в России, на самом деле всерьез опасаются, что они когда-нибудь развернутся в полную меру и принесут ожидаемый эффект. И тогда США и их союзники встретятся на мировых рынках с конкурентом с неограниченными, по сути, возможностями, а им самим придется изрядно потесниться. Вот и извлекаются на свет божий всякие уловки, в результате которых Россия оказывается в конце концов вынужденной сокращать производство алюминия, ограничивать число коммерческих запусков космических аппаратов, сдерживать продажу урана, придерживаться крайне невыгодной для нее ценовой политики. И все это в Вашингтоне называется "содействием демократическим процессам и развитию рыночных отношений во всем мире"! 

Таковы постулаты внешнеполитической "триады" Президента США Б.Клинтона и некоторые черты их практического претворения в жизнь. Конечно, каждое государство имеет свои собственные интересы, свою стратегию в международных делах, и руководствуется оно этими интересами и этой стратегией. Никто не ждет от Соединенных Штатов безграничного альтруизма и бескорыстной благотворительности. Но вот уважения интересов других, да и правильного понимания своих собственных - видеть бы хотелось. Ведь слишком многое зависит в этом мире от такой глобальной супердержавы, как Соединенные Штаты Америки.