Что век грядущий нам готовит?

"Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые", - эти вдохновенные слова великого русского поэта Федора Тютчева, похоже, вполне подходят для характеристики нынешнего положения. Впрочем, блаженство отвлеченного философского созерцания вряд ли сможет для подавляющего большинства послужить достаточной компенсацией за те скорби и лишения, которые нам принесут "минуты роковые" глобального кризиса, если мы все совместными усилиями не сумеем предотвратить сопровождающие его катаклизмы огромной разрушительной силы.

Похоже, что XXI столетие христианской эры станет переломным этапом в развитии всего человечества. ПОТРЯСЕНИЯ, СВЯЗАННЫЕ С РАЗВАЛОМ СССР, КОНЦОМ "БИПОЛЯРНОГО" МИРА, НЫНЕШНИМ УНИЖЕНИЕМ РОССИИ И ЕЕ УСИЛИВАЮЩЕЙСЯ РЕШИМОСТЬЮ ВЕРНУТЬСЯ НА ИСТОРИЧЕСКИ ПРЕЕМСТВЕННЫЙ ПУТЬ НАЦИОНАЛЬНО-ГОСУДАРСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ, СВИДЕТЕЛЬСТВУЮТ. ЧТО ВРЕМЯ СЕРЬЕЗНОГО ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЕНИЯ ГЕОПОЛИТИЧЕСКОГО БАЛАНСА СИЛ И СМЕНЫ КУЛЬТУРНО-МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКОГО ВЕКТОРА ЭПОХИ УЖЕ НЕ ЗА ГОРАМИ.

Для того, чтобы понять логику глобальных многовековых процессов, которая предопределяет неизбежность грядущих перемен, и осмыслить проблемы современного миропорядка, необходимо разобраться в том, каким образом он сформировался в своих главных составных частях и закономерностях. Сегодня это неизбежно требует применения наряду с традиционными подходами и иных, порой непривычных, теоретических моделей. Это непросто, но безусловно необходимо, если мы хотим найти реальные ответы на те вызовы, которые бросает нам бурная, скорая на перемены эпоха.

Дела давно минувших дней

Таинственные глубины истории, ее сокровенные механизмы и закономерности всегда манили человеческую любознательность. На пространстве веков рождаются и умирают цивилизации, расцветают и гибнут культуры, достигают вершин могущества и славы государства н народы, обращаясь затем во прах под воздействием неумолимого потока времени, неторопливо текущего из доисторической тьмы и лишь легкими водоворотами отмечающего события, казавшиеся их современникам бесконечно важными.

Огромный пласт накопленных сведений и богатый опыт их теоретического осмысления позволяют выделить ряд весьма существенных инвариантов исторических сюжетов. Вот некоторые из них:

- Являясь по природе своей существом, стремящимся к свободной жизнедеятельности, человек не терпит бессмысленного и бесцельного существования. Именно неутолимая жажда совершенствования и переустройства собственного бытия и практического освоения всего грандиозного мироздания лежит в основе того факта, что жизненная сила, бурлящая в человечестве, издревле облекалась в различные религиозные и идеологические формы. Рожденные я отшлифованные общественной практикой устойчивые мировоззренческие архетипы в свою очередь становились существенным фактором исторического процесса, ядром тех территориальных. экономических, культурных, конфессиональных общностей, которые можно обозначить термином "цивилизация". ИСТОРИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС И ЕСТЬ В ЗНАЧИТЕЛЬНОЙ МЕРЕ ПРОЦЕСС ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ. СОПЕРНИЧЕСТВА И СМЕНЫ НА ЗЕМЛЕ ТАКИХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ.

-Субъектами цивилизаций, их носителями и хранителями, главными действующими лицами на сцене мировой истории всегда - с древнейших времен - являются этносы: нации и народы, а также их более широкие совокупности, взаимодействие которых и определяет кар тину мировой политики я культуры в каждый конкретный исторический момент.

- Поступательное движение истории носит вместе с тем явно выраженный циклически-волнообразный спиралевидный характер. Великие и проницательные умы человечества от Экклезиаста и Гераклита, Вико и Лейбница, Гегеля и Маркса до Чижевского и Кондратьева установили присутствие в истории множества таких циклов длительностью от десятков до тысяч лет. Сколько их всего - точно неизвестно до сих пор. Но накладываясь и пересекаясь друг с другом, ОНИ ОБРАЗУЮТ ВРЕМЕНАМИ "УЗЛЫ" РЕШАЮЩЕГО ЗНАЧЕНИЯ, ПЕРЕЛОМНЫЕ ТОЧКИ ГИГАНТСКОЙ ВАЖНОСТИ, ДЛЯ ОБЪЯСНЕНИЯ КОТОРЫХ СОЗДАНЫ ТАКИЕ ТЕОРИИ, КАК НАПРИМЕР, ТЕОРИЯ "ПАССИОНАРНЫХ ТОЛЧКОВ" Л.ГУМИЛЕВА ИЛИ "ОСЕВОГО ВРЕМЕНИ" К.ЯСПЕРСА.

Не вдаваясь в суть этих и других исторических теорий и не отдавая никакой из них пальмы первенства, хочется все же подчеркнуть тот мало кем оспариваемый факт, что одной из отправных точек развития, приведших к современному положению вещей в мире, служит рубеж двухтысячелетней давности: он ознаменовал собою утерю греко-римской цивилизации ее ведущих позиций в мие и рождение новой - христианской цивилизации, которой суждено было постепенно стать определяющей силой мирового развития...

Исходя из этого вся двухтысячелетняя история нашей эры распадается на несколько этапов или эпох. Каждая из них имеет свои особенности в государственно-политической, религиозной, хозяйственно-экономической и других областях Результатом причудливого переплетения этих особенностей, иногда - их последовательной смены, иногда-компромисса, а порой и непримиримой борьбы, является наша сегодняшняя действительность.

Три первых столетия новой эры стали эпохой становления и государственного оформления мировой христианской цивилизации. Ее державной основой становится мировая империя Рима, национальной базой - полиэтническая общность, унаследованная от греко-римской эллинистической культуры, фундаментом общественных форм самоорганизации -соборность, т.е. коллективизм, опирающийся на мощную духовную традицию, в которой категории выгоды и пользы занимают подчинен нос положение по отношению к религиозно-нравственным идеалам и нормам общественной морали.

Окончательное становление классических форм христианской цивилизации относится к V-VIII векам. В царствование императора Юстиниана получает свое правовое воплощение теория "симфонии властей", прочно увязывающая мировоззренческие основы народного общежития с его государственными, державными принципами. Вселенские соборы в ходе многовековой борьбы с терзавшими Византию ересями формулируют целостное и универсальное вероучение - догматически выверенное и философски отшлифованное, предлагающее непротиворечивые и внятные ответы для своего времени равно на потребности общественного и семейного уст роения, личного духовного совершенствования и государственной идеологии.

Одновременно в результате распада унитарной государственности Западной Империи, "великого переселения народов", нашествия гуннов и активизации "варварских этносов по всей территории Европы, она на несколько веков превращается в своеобразный "этнический котел", кипящий племенными конфликтами и войнами, завоевательными походами, конфессиональными противоборствами. Результатом всего этого становится неуклонная территориальная экспансия христианской цивилизации, проникающей даже в Индию и Сибирь. Она превращается в безусловную доминанту исторического развития, решительно тесня языческие окраины, вбирая в себя все новые и новые народы, вплавляя в свой состав многоцветье национальных культур, обычаев, языков.

Ярким примером преемства мировоззренческих архетипов классической христианской цивилизации является история России в ее десятивековом драматическом развитии.

Бурный рост и форсированное развитие любой достаточно сложной системы неизбежно сопровождается обострением внутрисистемных противоречий, становящихся естественным следствием многообразия и разнохарактерности составляющих ее элементов. К тому времени, когда с момента превращения христианства в господствующую религию Римской Империи протекло пять буйных столетий, раздвинувших границы христианского мира далеко на север и восток, - различия между юго-западноевропейской и восточной частями приобрели характер открытого мировоззренческого конфликта - Великой Схизмы (раскола) IX-XI веков.

Его догматически богословская форма для нас в данном случае не представляет самостоятельного интереса. Важно то, что постепенно накапливавшиеся на Западе общественные изменения в какой-то момент превысили критически допустимый уровень и разорвали его связь с исходными культурно-религиозными традициями. Произошла постепенная, эволюционная, но вполне очевидная смена фундаментальных взглядов. Западная Европа начала неспешный процесс оформления в самостоятельную государственную, историческую, геополитическую и этнокультурную общность, известную сегодня под общим наименованием Западный мир. 1054 г. - год окончательного раскола католичества и православия можно вполне обоснованно считать датой исторического рождения современного Запада.

Другим событием принципиально изменившим картину мира и внесшим важнейшие коррективы в дальнейшую историю человечества, стал расцвет в эту эпоху мусульманской цивилизации. Она создала мощный, конкурирующий с христианством центр религиозного, государственного, идеологического и культурного притяжения. Возникнув в VII веке на Аравийском полуострове среди кочевых арабских племен, ислам неимоверно быстро распространился по всей южной и восточной оконечности Средиземноморья. Волна мусульманских завоеваний неудержимым потоком прокатилась по Ближнему и Среднему Востоку, Средней Азии, Африке, затронула юг Европы.

По мере развития и расширения мусульманского мира этническая база ислама расширялась за счет тюркских народов, персов, африканцев и даже славян.

ЭТОТ ПРОЦЕСС ЗАТЯНУЛСЯ НА МНОГИЕ СТОЛЕТИЯ, НО УЖЕ ПРИМЕНИТЕЛЬНО К НАЧАЛУ ВТОРОГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ НАШЕЙ ЭРЫ ПРАВОМЕРНО ГОВОРИТЬ О ТОМ, ЧТО СУДЬБЫ МИРА РЕШАЛИСЬ ВО ВЗАИМОДЕЙСТВИИ МЕЖДУ ТРЕМЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯМИ: ПРАВОСЛАВНОЙ (ВИЗАНТИЙСКО-СЛАВЯНСКОЙ), ЗАПАДНО-ЕВРОПЕЙСКОЙ И МУСУЛЬМАНСКОЙ - БУРНО РАЗВИВАШЕЙСЯ В ПРОЦЕССЕ СВОЕГО ЭТНОТЕРРИТОРИАЛЬНО-ГО ОФОРМЛЕНИЯ. Существовали, конечно, и другие - порой весьма древние цивилизации, подобные, скажем, индуистской, но будучи системами самозамкнутыми и, так сказать, "дремлющими", они не оказывали значительного влияния на главный вектор мирового исторического развития.

Едва успев родиться, молодая западная цивилизация тут же проявила свой амбициозный нрав. Наиболее рельефно он отразился в мощном взрыве ее милитаристской активности, на протяжении двух столетий потрясавшей континент и принявшей форму знаменитых крестовых походов.

Слов нет, суровый и воинственный характер эпохи не располагал к миротворчеству, и кровавые походы вовсе не являлись исключительной прерогативой западноевропейских феодалов. Но тем не менее в походах "за освобождение Святой Земли" явили себя некоторые специфические черты, чрезвычайно характерные именно для цивилизации Запада.

Во-первых, это доведенный до крайности прагматизм, ориентированность на материальную выгоду. Крестовые походы показали, что для Запада идеальные, религиозные цели -освобождение Гроба Господня - являлись в значительной мере лишь прикрытием вполне "земных" экономических и политических интересов.

В XII-XIII веках Европа превратилась в огромный вооруженный лагерь, высылавший на восток многочисленные армии крестоносцев. Но как только выяснилась вся трудность стоявшей перед ними задачи, агрессия была перенацелена против православной Византии. Ее апогеем стало взятие и беспощадное разграбление крестоносцами Константинополя в 1204 г., выделявшееся по своей жестокости даже на фоне кровавых событий того сурового времени.

Во-вторых, отличительной чертой молодой западной цивилизации ужа стал воинствующий эгоцентризм, связанный с поразительным высокомерием и нетерпимостью к "чужим" мировоззренческим ценностям.

Крестовые походы проводились с благословенна Ватикана не только против иноверческого мусульманского Востока, но и против православного мира. О Константинополе мы уже сказали, но кроме этого широко известного факта есть множество других, не менее впечатляющих. Уже в 1147 г. папа Римский Евгений III благословил "первый крестовый поход германцев против славян". Длительная и кровопролитная борьба католических военно-монашеских орденов против земель северо-западной православной Руси, последовавшая вслед за этим, являет собой пример достаточно яркий и убедительный.

ЭПОХА ВОЗРОЖДЕНИЯ (XIV-XVI вв.) в жизни западной цивилизации представляет из себя своего рода стратегический рубеж, существенно важный "переходный период", результаты которого заложили основы современного положения вещей не только на Западе, но и во всем мире. В странах Европы процессы, характерные для нее, происходили в разное время и с неодинаковой интенсивностью, но несмотря на это, ВПОЛНЕ МОЖНО ВЫДЕЛИТЬ ИХ ОСНОВНЫЕ, ПРИНЦИПИАЛЬНЫЕ ЧЕРТЫ.

- В области мировоззренческой и религиозной это прежде всего ускоренное развитие процессов секуляризации общественной жизни и торжество механически трактуемого рационализма в качестве главного инструмента познания окружающего мира. Проще говоря, "идеальные", возвышенные мотивы жертвенности, служения и долга теряют свое определяющее для практической жизнедеятельности значение, уступая место категориям "пользы", "целесообразности", "выгоды" и им подобным. Соборность уступает место безграничному индивидуализму, "симфония властей", давно подо-рванная соперничеством Ватикана со светскими государями, навсегда исчезает с европейской политической сцены.

- В культуре эпоха Возрождения, как и всякая переломная эпоха, богатая взрывами страстей, потрясенная крушением старых идеалов и воздвижением новых кумиров - характеризуется всплеском художественного гения, навеки связанным с именами Да Винчи и Тициана, Рафаэля и Микельанджело, Данте и Петрарки. Но вспышка эта оказывается не столько зарей новой эры, сколько последним отблеском ста рой, в которой поиск утраченных святынь подвигал человека к творчеству высочайшего накала - в стремлении вернуть хотя бы на миг "утерянный рай" красоты и гармонии, благодатного покоя и нравственного совершенства.

Весьма показательным подтверждением тому является быстрое угасание огромного творческого импульса итальянского " Высокого Возрождения". Техническое и композиционное совершенство, достигнутое Ботичелли и Рафаэлем, быстро выродилось в известное любому искусствоведу течение "маньеризма" - пустое, холодное и бездуховное. В сухой и бесплодной атмосфере "нового времени" легко и свободно дышалось только коммерсантам и схоластам - для подвижников и художников она оказалась губительной и непригодной.

- В хозяйственной практике эпоха Возрождения закладывает основы всей современной системы финансово-экономических отношений: разделение труда, появление первых мануфактур, начало формирования капитализма как системы. С этого момента в западной цивилизации начинает набирать вес тип производительных сил и производственных отношений, исследованный три столетия спустя с беспощадной ясностью и точностью К.Марксом и ВЛениным.

- В геополитической области происходит активное становление тех реальностей, которые во многом вплоть до сего дня определяют мировой баланс сил. Открытие Нового Света дает толчок форсированному становлению и обостренному соперничеству колониальных держав, опирающихся на контроль над морскими пространствами в своей экономической и территориальной экспансии. С другой стороны, свержение татаро-монгольского ига, объединение Руси в мощное централизованное Московское Царство и завоевание Ермаком Сибири знаменует появление на евразийском материке противоположного и влиятельного "центра тяжести".

ЭПОХА РЕФОРМАЦИИ (XVI-XVII вв.). В экономике Запада она являет собой картину быстрого роста всего того комплекса внутрисистемных отношений, который характерен для капиталистической общественно-экономической формации. В мировоззренческом к религиозном плане она примечательна прежде всего расколом католической церкви, ставшей для стремительно модернизирующегося" общества уже слишком "консервативной", и появлением протестантизма, впервые сделавшего попытку теологически обосновать идеологию меркантилистского индивидуализма. "Бог любит богатых", "Богатство и успех в земной жизни есть свидетельства избрания Божия" - такие и им подобные утверждения протестантизма до сей поры занимают самое почетное место среди "духовных" ценностей Запада.

АКТИВНОЕ СТАНОВЛЕНИЕ МИРОВОЙ КОЛОНИАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ,СОПРОВОЖДАЮЩЕЕСЯ ПОДЪЕМОМ МАТЕРИАЛЬНОГО БЛАГОПОЛУЧИЯ ЕВРОПЫ ЗА СЧЕТ ОГРАБЛЕНИЯ ЗАОКЕАНСКИХ ЗЕМЕЛЬ, ЗНАМЕНУЕТ ПЕРВУЮ РЕШИТЕЛЬНУЮ ЗАЯВКУ ЗАПАДНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ НА ГЛОБАЛЬНОЕ МИРОВОЕ ЛИДЕРСТВО. В процессе расширения своих колониальных владений она вплотную сталкивается с незнакомыми ей доселе культурами - индейской (в Америке), конфуцианской (в Китае), индуистской, африканской и другими. И здесь-то во всей своей откровенной циничности и жестокости являет себя алчная и незамысловатая основа западного "менталитета". "Все, что вижу - мое, кто мешает - убью", - так можно вкратце сформулировать главный лозунг европейских поселенцев на новых землях.

"ЭПОХА ВЕЛИКИХ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ ОТКРЫТИЙ" стала одновременно эпохой невыразимых страданий для миллионов "дикарей", во всей полноте ощутивших на себе "благотворное" влияние "цивилизованного мира". Беспощадное уничтожение коренных жителей Нового Света, завершившееся исчезновением с лица земли целых народов и племен - лишь один из многочисленных примеров этого варварского геноцида, планомерно и хладнокровно осуществлявшегося колонизаторами во всех уголках земли,

На этом фоне особенно разительным контрастом выглядит характер развития православной (славянской) цивилизации, вступившей примерно в этот же период, в лице России, в стадию своего активного территориального расширения. Завоевание Сибири Ермаком, почти бескровное, быстро сменяется мирной хозяйственной и культурной экспансией россиян, предпочитавших торговлю и постройку храмов карательным военным экспедициям. Достаточно вспомнить, что под защитой русской государственности за четыре столетия, прошедших с той поры, не исчез и не потерял своей самобытной культуры ни один - пусть самый малый - народ. Это со всей очевидностью свидетельствует о несхожести "русского пути колонизации" с западным стремлением во что бы то ни стало "цивилизовать" все и вся на свой манер.

ЭПОХА ПРОСВЕЩЕНИЯ (XVIII в.). Она характеризуется прежде всего дальнейшим развитием основных тенденций, характерных уже для эпохи Реформации. Их последовательное усиление подготовило всесторонний экономический, политический и моральный кризис Европы, давший начало революционным процессам и закономерно завершившийся Великой Французской революцией. Этот социальный взрыв знаменует собой в жизни западной цивилизации весьма существенную веху: европейский континент вступает в полосу общественных катастроф, в огне которой догорают последние остатки старой "традиционной" Европы.

"Просвещение", давшее наименование самой эпохе, свелось в основном к окончательному утверждению рационализма и индивидуализма в качестве ключевых ценностей западной жизни. Бурное развитие естествознания положило начало торжеству позитивизма в мировоззрении, поработившего своей мнимой универсальностью даже столь тонкие и деликатные области "идеальных" человеческих проявлений, как нравственность, этика и мораль.

В области глобальной политики главными характеристиками периода можно признать: во-первых, явное и прогрессирующее ослабление мусульманской цивилизации, шаг за шагом сдававшей свои позиции во многовековом противостоянии как с Западом, так и с Россией; во-вторых - неуклонное усиление русской государственности , мало-помалу превратившейся в мощный противовес гегемонистским устремлениям западного мира, гарант мирового геополитического равновесия.

ИНДУСТРИАЛЬНАЯ ЭПОХА (XIX в.). В течение этого столетия западная цивилизация окончательно принимает форму того, что принято называть "мировой системой капитализма". Это название удачно отражает как общественно-экономическую основу Запада, так и его претензии на роль безусловного глобального лидера на планете.

Весь девятнадцатый век проходит под знаком лихорадочного индустриального развития Европы и США, ожесточенного соперничества колониальных империй за дешевые рынки сырья и рабочей силы, сопряженного с невиданными прежде темпами милитаризации общества и его морального упадка.

На мировоззрение, культуру и идеологию западного мира все более ощутимое воздействие начинает оказывать иудейское рассеяние, влияние которого неизмеримо возрастает буквально не по дням, а по часам. Еврейская диаспора, традиционно контролировавшая финансовую жизнь континента, по мере развития "свободного рынкам" становится своего рода держателем "контрольного пакета" акций всей хозяйственно-экономической системы западной цивилизации. Мотивы особого избранничества, "высшего предназначения" для руководства миром и собственной исключительности - столь свойственные религиозным верованиям иудеев - начинают оказывать существенное воздействие на западное самосознание. Его мессианские притязания укореняются все глубже и проявляются все резче.

В этих условиях, когда к тому же исламская цивилизация практически застывает в своем развитии и не представляет уже собой сколь-либо серьезную угрозу западному доминированию, а остальные мировые культуры оказываются неспособными противостоять военной, экономической и идеологической экспансии Запада - особое значение приобретает славянская цивилизация в лице Российской Империи, ставшей последним противовесом западному гегемонизму.

ЭПОХА КАТАСТРОФ (XX в.). Борьба с Россией становится в это время приоритетным направлением западной политики. Собственно говоря, предпосылки российской революции зрели давно и последовательно, являясь в равной мере следствием ошибок русского правительства во внутренней политике и внешнего, разлагающего влияния западной цивилизации. Мировая бойня 1914-1918 гг. лишь ускорила дело, к в семнадцатом году вырвавшиеся наружу социальные антагонизмы ввергли страну в хаос и смуту ожесточенного братоубийства.

Казалось, что русская революция 1917 г. может оправдать надежды Запада на избавление от своего главного геополитического конкурента, но они оказались тщетными. Революция не разрушила, а напротив, обновила и укрепила российскую государственность, очистив ее от изживших себя феодально-буржуазных реформ. Но, отбросив форму, Советская власть вместе с тем довольно быстро унаследовала у исторической России как нравственные идеалы, так и ее державный опыт в постройке мощного государства. Великая Отечественная война стала на этом пути переломным моментом, после чего наиболее проницательным аналитикам стало ясно , что процесс - пусть медленный я болезненный, но неуклонный - возвращения России на путь своего исторически преемственного развития набирает силы.

"Холодная война" явилась оформлением глобального противостояния двух сверхдержав.

США как лидера западного мира, выразителя его вековых стремлений и СССР как геополитического наследника России. Она означала собой лишь новый виток ожесточенной борьбы Запада за мировое господство и сохранение своего глобального лидерства.

Перспектива

Парадоксально, но факт: устранение Советского Союза в результате "перестроечной" диверсии не дало западной цивилизации ожидаемого преимущества, поставив ее в результате крушения биполярного мира лицом к лицу 'с целым рядом сложнейших мировых проблем.

Умножение на планете "горячих точек" и конфликтов, потенциально чреватых вооруженными столкновениями, активизация "просыпающегося" после многолетней дремы мусульманского мира, быстрое развитие Китая и повышение его роли в международных делах, растущее противоречие между "развитыми странами" и нищающими государствами "третьего мира", вполне реальные попытки мафиозных классов создать глобальную империю уголовников -все это позволяет уверен но прогнозировать, что в своих попытках утвердиться в качестве планетарного диктатора Запад, скорее всего, "надорвется", не имея достаточно сил для предотвращения глобальной смуты, которую сам же и спровоцировал участием в развале СССР и унижением современной России.

Закат западноевропейской, североатлантической цивилизации различные ученые и религиозные деятели, историки и философы предсказывали давно. Наиболее прозорливые начали поговаривать об этом еще в середине прошлого века, причем пальма первенства в деле кропотливого и всестороннего анализа ситуации принадлежит нашим соотечественникам.

Принципиально важно отметить, что к сходным выводам приходили русские наблюдатели и аналитики разных, порой полярных политических убеждений. Пример Александра Герцена, под конец своей бурной жизни глубоко разочаровавшегося в способностях и жизненных силах изверившейся Европы - хрестоматиен и широко известен. Не чужды были такие мотивы и мятежному Михаилу Бакунину. Однако не менее развернутое обоснование кризиса Запада дали представители противоположного, "консервативно-охранительного" лагеря общественной мысли, например, Николай Данилевский (1822-1891 гг.).

В своей знаменитой книге "Россия и Европа (1871 г.), на основании анализа исторического процесса с древнейших времен до современных автору событий, Данилевский подверг критике главный эволюционистский принцип исторической науки, предполагающий последовательное, прогрессирующее развитие человечества от низших культурных форм к высшим. "Естественная система истории, - говорит он, - должна заключаться в различении культурно-исторических типов, как главной основы ее деления". "Культурно-исторический тип" Данилевского и есть первое научное обозначение того исторического явления, которое сегодня ученые все чаще обозначают термином "цивилизация".

В развитии человечества он насчитывает целый ряд таких типов: египетский, китайский, ассиро-вавилонский, индийский, иранский (персидский), еврейский, греческий, римский, аравийский (арабский), славянский, германо-романский (европейский). Объектом его особенно пристального внимания стали взаимоотношения романо-германского и славянского исторических типов, под которыми Данилевский разумел соответственно Запад и славянскую (православную) цивилизацию, представленную яа мировой сцене преимущественно русским народом и российским государством.

Но не это методологическое деление возмутило в России "прогрессистов" и "либералов", сделав Данилевского на сто лет вперед мишенью для ожесточенной и часто недобросовестной критики. Дело заключалось в двух взаимосвязанных выводах, которые он сделал в результате обозрения истории мировых цивилизаций.

Первый из них - кощунственный для любого "приличного" западника - вывод о том, что "творческие и созидательные силы европейской цивилизации ступили уже около полутораста или двухсот лет на нисходящую сторону всего пути".

Второй "мятежный" вывод Данилевского заключается в том, что "на основании анализа существеннейших общих результатов деятельности предшествующих культурно-этнических типов... можем мы питать основательную надежду, что славянский тип в первый раз представит синтез всех сторон культурной деятельности в обширном значении этого слова, сторон, которые разрабатывались его предшественниками на историческом поприще в отдельности или в весьма неполном соединении". Этого уж, конечно, российские "общечеловеки" перенести не могли, обрушив на Данилевского град стандартных обвинений в "великодержавном шовинизме" и "национальной вражде".

С грустью наблюдал историк бурный рост антирусских настроений, в которых, казалось, отечественные русофобы соревновались с банкирствующей, биржевой, спекулирующей Европой, которую он столь пламенно обличал. Но все же до конца дней он остался верен своим убеждениям.

Писатель и государственный деятель, философ и под конец жизни монах, постриженник Оптиной Пустыни КЛеонтьев сам себя называл "учеником и ревностным последователем Н.Я.Данилевского". Тем не менее его учение о трех этапах, трех важнейших периодах в жизни любого организованного общества, любой цивилизации имеет характер совершенно самостоятельный и самобытный.

Согласно этой теории, своеобразно дополняющей общую схему "культурно-исторических типов" Данилевского, каждая цивилизация проходит в своем развитии - от зарождения до гибели - три последовательные стадии. Леонтьев назвал их стадиями "первичной простоты", "цветущей сложности" и "вторичного сме-сительного упрощения".

Именно на последней стадии находилась, по мнению Леонтьева, Европа к концу XIX столетия. И главное ее отличие от России заключалось в том, что русский мир, стоящий все еще на вершине сложного "культурного цветения", разительно контрастирует с Европой, болезни которого грозят ему страшной заразой и преждевременным дряхлением, а быть может - "губительными социальными катаклизмами.

Ревностно отстаивал Леонтьев самобытность "русского пути" познания мира и его одновременную преемственность по отношению к религиозно-нравственным идеалам первохристианства. Не меньшим зарядом исполнены и его гневные обличения лжедуховных "ценностей" Запада.

Знаменитый немецкий мыслитель, кумир студенческой молодежи своего времени и писатель, воспринимаемый в нынешней России как "элитарный философ-интеллектуал" Освальд Шпенглер (1880-1936) многое позаимствовал у своих российских предшественников. Подобно Данилевскому, Шпенглер насчитывает в человеческой истории рад цивилизаций, по-своему определяя их содержание, временные и этнические рамки. Вслед за Леонтьевым он утверждает идею о неизбежном угасании и деградации "цветущих, сложных культур".

На Западе, однако, Шпенглер был едва лане первым ученым, дерзнувшим потревожить "священную корову" устоявшихся стереотипов самодовольного исторического восприятия. Ярко и беспощадно обличал он идеи прямолинейного эволюционизма, лежащие в основе европейского эгоцентризма.

В своей нашумевшей книге "Закат Европы" Шпенглер поста в ил себе задачу, "исходя из мировоззренческих предпосылок определить западноевропейско-американскую ситуацию между 1800 и 2000 годами". При этом вывод ученого малоутешителен: "Мы, люди западной культуры, - пишет он, - с нашим историческим чутьем являемся исключением, а не правилом...Когда однажды угаснет цивилизация Запада, возможно, никогда не появится такая культура..." "Гибель Запада, рассмотренная таким образом, означает не больше и не меньше как проблему цивилизации. Здесь налицо один из основных вопросов всякой истории преклонного возраста".

Неудивительно, что нынешние "интеллектуалы", восхищаясь Шпенглером (зная его, к тому же, больше понаслышке), не любят вдаваться в рассмотрение его прогнозов относительно судьбы Запада.

Создатель всемирно известной теории исторического развития человечества, один из "столпов" философии истории, Арнольд Тойнби (1899-1975) сегодня является также одним из наиболее чтимых и "респектабельных" авторитетов в этой области.

Историческая самобытность, считает он, с наибольшей полнотой раскрывается в феномене цивилизации, каждая из которых является попыткой людей дать максимально адекватный Ответ на неизбежный исторический Вызов, выраженный в форме тех или иных природных, социальных, мировоззренческих проблем, которые встают перед ними. Локальные цивилизации есть как бы вехи времени. Каждая из них обладает набором определенных признаков, позволяющих их классифицировать. Тойнби, согласно своим методам классификации, насчитывает в человеческой истории около двух десятков цивилизаций.

Каждое общество проходит в своем развитии стадии генезиса (формирования), роста, надломай разложения. В ходе взаимного наложения этих процессов в разных цивилизациях - возникают и гибнут мировые империи, религиозные системы и культуры; героические, воинственные и творческие эпохи сменяются периодами деградации и упадка. НЕСПОСОБНОСТЬ ТОЙ ИЛИ ИНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ ДОСТОЙНО ОТВЕТИТЬ НА ВЫЗОВ - БУДЬ ТО В СИЛУ УТРАТЫ ТВОРЧЕСКИХ СИЛ ИЛИ НЕДОСТАТКАЭНЕРГИИ -ЛИШАЕТ ЕЕ ЖИЗНЕСПОСОБНОСТИ И ПРЕДОПРЕДЕЛЯЕТ НЕИЗБЕЖНОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ С ИСТОРИЧЕСКОЙ АРЕНЫ.

"Запад, - подчеркивал Тойнби, - в борьбе за свое существование припер к стенке современные ему цивилизации и опутал их сетями своего экономического и политического превосходства". Однако при всем том "западное общество ныне отнюдь не занимает того господствующего положения, которое характеризовало ситуацию прошлого века - века, отлившего форму умов современных историков... Если это наблюдение верно, то мы можем надеяться в недалеком будущем увидеть изменение во взглядах и научных подходах западных историков. И это будет соответствовать изменениям, охватившим западное общество в целом".

Увы, надеждам этим не дано было осуществиться в полной мере. Нынешние западные аналитики по-прежнему склонны рассматривать свою цивилизацию в качестве вершины и "последней инстанции" человеческого развития.

С именем современного американского ученого, занимавшего также высокий пост в политической иерархии Соединенных Штатов, Френсиса Фукуямы связана нашумевшая концепция "конца истории", широко и благосклонно обсуждавшаяся в западном обществе.

Суть ее предельно проста: целенаправленно развиваясь с древнейших времен, человеческое общество последовательно проходило разные стадии совершенствования своего политического и культурного устройства. Ныне этот процесс близок к своему торжественному завершению, ибо западная цивилизация выработала, наконец, совершенные и не подлежащие дальнейшему изменению формы человеческого существования. Они основываются на либерализме и демократии - двух фундаменталь-ных мировоззренческих опорах этого совершенства. Скоро должен насту пить "конец истории", ибо всемирное торжество либерально-демократических - читай: буржуазных - ценностей предопределит достижение человечеством некоего стабильного, неподвижного, идеального состояния, венчающего собой весь всемирно-исторический процесс.

Именно такая точка зрения является сегодня обоснованием экспансионистских устремлений Запада. Они наиболее полно выражены в модели "нового мирового порядка", получившей в последние годы скандально широкую известность. ОНА ЖЕ, В СВОЕЙ НАИБОЛЕЕ РАДИКАЛЬНОЙ, ВАРВАРСКОЙ ФОРМЕ, ВДОХНОВЛЯЕТ И НАШИХ РОССИЙСКИХ "ЗАПАДНИКОВ", ЛИБЕРАЛОВ И ДЕМОКРАТОВ...

И все же, говоря о сегодняшних попытках Запада увековечить свое глобальное лидерство, надо ясно понимать, что реальное содержание его политической стратегии определяется, конечно же, не теми "рекламными" - апологетическими теориями типа фукуямовской, которые российские "западники " привыкли считать апофеозом человеческой премудрости. Хищная и предусмотрительная западная цивилизация внимательно следит за происходящими в мире изменениями, всемирно пытаясь использовать их для укрепления своих позиций во всех районах земного шара. Особенно показательны с этой точки зрения футурологические исследования экспертов-политологов, получившие в последнее время широкое распространение в Соединенных Штатах Америки.

Каждый, кто хотя бы самым беглым образом соприкасался с изучением общественно-политической системы США, не может не знать, какое специфическое место занимает в ней Гарвардский университет, этот "мозговой трест" мирового либерализма. Тем более любопытно, что именно он стал сегодня эпицентром разработки перспективных моделей мирового устройства с учетом новых реальностей, сложившихся в международном сообществе после развала СССР и окончательного разрушения биполярного геополитического устройства.

В прошлом году ряд наиболее престижных периодических изданий Америки опубликовал статьи директора Орлингтонского института стратегических исследований при Гарвардском университете Сэмюэла Хантингтона. Даже одни названия этих статей (например, "Битва цивилизаций") уже о многом говорят. Что же заставило маститого профессора обратиться к теме межцивилизационного взаимодействия?

"МИРОВАЯ ПОЛИТИКА, - СЧИТАЕТ ОН, - ВСТУПАЕТ В НОВУЮ ФАЗУ, В КОТОРОЙ ОСНОВНЫМ ИСТОЧНИКОМ КОНФЛИКТОВ БУДЕТ УЖЕ НЕ ИДЕОЛОГИЯ И НЕ ЭКОНОМИКА. ВЕЛИКИЕ РАЗДОРЫ В СРЕДЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА БУДУТ ПОРОЖДЕНЫ КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИМИ РАЗЛИЧИЯМИ. ЭТО СТОЛКНОВЕНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ И СТАНЕТ ДОМИНИРУЮЩИМ ФАКТОРОМ В ГЛОБАЛЬНОЙ ПОЛИТИКЕ".

Облик мира, согласно модели Хантингтона, все в большей мере будет определяться взаимодействием семи или восьми главных цивилизаций, самобытность которых станет приобретать все большее и большее значение. Среди таких цивилизаций профессор указывает прежде всего ЗАПАДНУЮ, СЛАВЯНСКО-ПРАВОСЛАВНУЮ, КОНФУЦИАНСКУЮ (КИТАЙСКУЮ), ИСЛАМСКУЮ, ИНДУИСТСКУЮ, ЯПОНСКУЮ, ЛАТИНОАМЕРИКАНСКУЮ И АФРИКАНСКУЮ. САМЫЕ СЕРЬЕЗНЫЕ И КРОВОПРОЛИТНЫЕ КОНФЛИКТЫ БУДУТ ПРОИСХОДИТЬ ВДОЛЬ ГРАНИЦ, РАЗДЕЛЯЮЩИХ ЭТИ ЦИВИЛИЗАЦИИ. Методология политологических и ге-ополитических прогнозов, основанная на классификации государств по признакам их идеологической (коммунизм - капитализм), политической (демократия - тоталитаризм) и экономической (свободный рынок - государственное регулирование) принадлежности - сегодня, по мнению ученых, утеряли уже практическую эффективность и не отвечают требованиям времени.

В подтверждение справедливости своих воззрений Хантингтон приводит шесть главных доводов.

Во-первых, говорит он, различия между цивилизациями серьезнее и древнее любых других делений человечества. Они связаны с целым комплексом глубинных черт человеческого общежития - с историей, языком, культурой, традициями и, самое главное - с религией. Различные цивилизации имеют неоднозначные взгляды на связь между Богом и человеком, родителями и детьми, свободой и властью, равенством и иерархией соподчинения.

Во-вторых, мир становится все более тесным, и попытки причесать всех под одну гребенку дают обратный эффект. Форсированное межцивилизационное взаимодействие лишь усиливает ощущение внутреннего родства со своей культурой и различия с чужой.

В-третьих, быстро меняющиеся социальные и экономические условия, бесцеремонно модернизируя действительность и отделяя людей от исторически устоявшихся самобытных жизненных форм, порождают мировоззренческий вакуум, который стремительно заполняется религиями - часто в форме фундаменталистских движений, враждебных всякому обновленчеству. Такие движения есть практически во всех религиях мира. Социологи отмечают, что "десекуляризация" общественной жизни - одна из доминирующих социальных тенденций конца XX века.

В-четвертых, стремление Запад а насадить по всей планете свои мировоззренческие основы - демократию и либерализм - как универсальные "общечеловеческие" ценности, а также ставка на военное превосходство и экономическое давление вызывает негативную реакцию всех незападных цивилизаций. В СВЯЗИ С ЭТИМ ЦЕНТРАЛЬНОЙ ОСЬЮ МИРОВОЙ ПОЛИТИКИ В ОБОЗРИМОЙ ПЕРСПЕКТИВЕ СТАНУТ СКОРЕЕ ВСЕГО КОНФЛИКТЫ МЕЖДУ ЗАПАДОМ И "ОСТАЛЬНЫМИ" В ХОДЕ ПОПЫТОК С ОДНОЙ СТОРОНЫ - УДЕРЖАТЬ, А С ДРУГОЙ - ЗАХВАТИТЬ МИРОВОЕ ЛИДЕРСТВО.

В-пятых, даже если каким-либо образом удастся устранить и разрешить глобальные политические и экономические противоречия, это закроет проблемы, ибо культурные и религиозные различия почти не подвержены изменениям и очень устойчивы. В бывшем СССР, например, коммунисты могут перекраситься в демократов, богатые стать бедными, а бедные- богатыми, но русские никогда не превратятся в эстонцев. С другой стороны, человек может быть наполовину французом и наполовину арабом, он даже может являться одновременно гражданином двух стран. Но невозможно быть наполовину католиком и наполовину мусульманином.

В-шестых, растет экономический регионализм. В рамках международного разделения труда тем не менее формируются устойчивые региональные группы (подобные Европейскому Сообществу), успех которых зависит от степени внутригрупповой культурной, исторической и религиозной совместимости.

В современном мире Хантингтон видит множество подтверждений своей правоты. В его модель, безусловно, вписываются многие "горячие точки" планеты: кровавый конфликт в Боснии, назревающая вспышка насилия между сербами и албанцами, напряженные отношения между болгарами и турецким меньшинством страны, резня между осети нами и ингушами, непрекращающееся взаимоистребление азербайджанцев и армян, усиливающееся отчуждение между русскими и мусульманами в Средней Азии. Этот трагический список можно было бы продолжать и продолжать по мере развития конфликтов, считает Хантингтон, на Кавказе, в бывшей Югославии, других регионах позиции сторон будут все в большей и большей степени определяться их принадлежностью к той или иной цивилизации. В обозримой перспективе локальные конфликты получат устойчивую тенденцию к перерастанию в крупные военные столкновения там, где они происходят на линиях соприкосновения между различными цивилизациями. Следующая мировая война, если таковая произойдет, будет войной между цивилизациями - делает вывод Хантингтон.

Далее он задает главный вопрос: каковы будут последствия такого развития событий для Запада и как он должен действовать, чтобы сохранить в этих условиях мировое лидерство?

Первым делом, по мнению профессора, западная цивилизация должна обеспечить свое максимально возможное внутреннее единство, особенно важно усилить всестороннее сотрудничество между ее европейской и североамериканской частями. В сферу монопольного влияния Запада должны быть включены те государства Восточной Европы и Латинской Америки, и которые близки ему по культуре и менталитету; в России и Японии, других странах должна быть обеспечена приоритетная поддержка тем группировкам, которые ориентируются на западную модель развития: поддержка также должна быть гарантирована международным организациям, являющимся проводником западных ценностей и интересов.

НАДО ВСЕМЕРНО ОГРАНИЧИТЬ ВОЕННОЕ РАЗВИТИЕ "ПОТЕНЦИАЛЬНО ВРАЖДЕБНЫХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ", ПРИ ВСЯКОЙ ВОЗМОЖНОСТИ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ВОЗНИКАЮЩИЕ МЕЖДУ НИМИ РАЗНОГЛАСИЯ И КОНФЛИКТЫ, ПРОЯВИТЬ УМЕРЕННОСТЬ В СОКРАЩЕНИИ ЗАПАДНЫХ ВОЕННЫХ ВОЗМОЖНОСТЕЙ", А ПРОЩЕ ГОВОРЯ - СВЕРНУТЬ ПРОЦЕССЫ РАЗОРУЖЕНИЯ. Таковы рекомендации Хантингтона на ближайший период. В долговременной же перспективе, говорит он, баланс сил будет определяться способностью Запада сохранить свое технологическое преимущество, несмотря на возрастающую конкуренцию соседей, которые станут стремиться совместить собственные традиционные культурные и религиозные ценности с современными достижениями в области материального производства.

Мы так подробно изложили взгляды Хантингтона, естественно не для того, чтобы солидаризироваться с ними. Он исходит из неизбежности эскалации конфликтов с широкомасштабными трагическими последствиями, будучи озабочен при этом сохранением глобального господства Запада. Мы же полагаем, что при определенных условиях можно обеспечить неконфронтационное преодоление существующих в мире в целом и в различных регионах противоречий. Однако задуматься над его прогнозами Стоит. Ведь при развитии событий на глобальном и региональном уровнях по наихудшему сценарию многие из его пред сказаний, увы, могут стать неизбежной реаль костью.

Разломы

Бурные и стремительные изменения, происходящие в мире после распада СССР (и в значительной мере им стимулированные), заставляют серьезно задуматься о том, КАКОВА ДОЛЖНА БЫТЬ СТРАТЕГИЯ РАЗВИТИЯ РОССИИ С УЧЕТОМ ВСЕГО, О ЧЕМ СКАЗАНО ВЫШЕ. Учитывая наше сложное внутреннее положение, не подлежит сомнению, что время детальных и подробных программ еще впереди. Тем не менее некоторые их контуры необходимо определить уже сейчас, если мы не хотим оказаться в роли "вечно вчерашних" политиков, бессильно наблюдающих за происходящим без всякой надежды взять ситуацию под контроль.

При этом первоочередной задачей представляется определение тех главных, наиболее вероятных опасностей и препятствий, которые могут возникнуть на пути развития России. Проще сказать, определив основные угрозы, на внешне сегодня над нашей цивилизацией, мы тем самым как бы "от противного" сможем определить и ее первоочередные задачи в нынешний смутный период российской истории.

Противоречия и столкновения между сложившимися цивилизациями и культурами, возможностью которых стиль серьезно озабочены

американские аналитики, действительно, могут стать определяющим фактором мировой и региональной дестабилизации в обозримом будущем. Однако простота и ясность этой футурологической модели, столь привлекательные для массового сознания, у серьезного специалиста вызывают вполне обоснованные упреки в некоторой примитивизации и схематизме - со всеми их неизбежными недостатками.

Чтобы не втягиваться в длительную теоретическую дискуссию по этому поводу, отметим лишь, что наиболее вероятным представляется проявление межцивилизационного соперничества в давно известных, "опробованных" формах. ИСТОРИЧЕСКОЕ ПОЛЕ ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ С НЕЗАПАМЯТНЫХ ВРЕМЕН ИЗРЫТО РАЗНООБРАЗНЫМИ ТРЕЩИНАМИ И РАЗЛОМАМИ, ОНИ-ТО И СТАНУТ, ОЧЕВИДНО, ПЕРЕДОВЫМИ РУБЕЖАМИ В ТОМ "СОПЕРНИЧЕСТВЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ", КОТОРОЕ ОПРЕДЕЛИТ ОБЛИК МИРА В ОБОЗРИМОМ БУДУЩЕМ.

К наиболее серьезным, болезненным и широко распространенным разломам, оказавшим максимальное влияние на мировую политику, можно в первую очередь отнести следующие:

• геополитические (Атлантизм - Евразия);
• социально--экономические (богатый Север - нищий Юг);
• расовые и этнические (межнациональные);
• конфессиональные (межрелигиозные);
• внутрисистемные в рамках родственных культур.

К середине XX века геополитическое напряжение на линии разлома "атлантизм-евразия" достигло своего апогея, отлившись в формы "холодной войны", в рамках которой США как геополитический наследник британской империи, противостояла Советскому Союзу, олицетворяющему евразийскую геополитическую реальность. Военная и экономическая мощь двух сверхдержав придавала этому противостоянию глобальный характер, обострявшийся обоюдными претензиями на реализацию собственных мондиалистских проектов - в рамках, соответственно, идеологических доктрин "свободного мира" и "мировой системы социализма".

Горбачев явился инициатором разрушения "евразийской твердыни" СССР, развалив системы его военной и экономической интеграции с союзниками (ОВД и СЭВ). Ельцин продолжил это преступное геополитическое самоликвидаторство, отколов от России те регионы, которые сегодня принято стыдливо называть "странами ближнего зарубежья". Результатом таких процессов стал крах биполярного мира и выход атлантистов во главе с Соединенными Штатами в единоличные глобальные лидеры.

Тем не менее устроители "нового мирового порядка" вряд ли могут праздновать победу. С одной стороны, непомерное напряжение сил, потребное для поддержания лидирующего положения в мире, подтачивает внутреннюю жизнеспособность Америки, а с другой - отсутствие второго глобального "центра" силы привело к тому, что геополитический рисунок планеты обрел иной вид, чреватый новыми проблемами для Запада, да и всего человечества.

Дело заключается в том, что согласно одному из фундаментальных законов геополитики на реальную независимость и настоящий суверенитет могут претендовать ныне лишь те народы, общества и культуры, которые в рамках своей государственности сумели решить проблему территориальной самодостаточности, т.е. геополитической самостоятельности.

В рамках глобального противостояния атлантистского (США+Западная Европа) и евразийского (СССР + Восточная Европа) Больших Пространств, каждое из которых в своих претензиях стиралось, к тому же, на мондиалистские идеологические доктрины, остальные регионы планеты оказались как бы "разорванными" в мощных полях притяжения двух сверхдержав. Но оставшегося сегодня в "гордом одиночестве" силового поля Соединенных Штатов может оказаться явно недостаточно, чтобы "замкнуть" на себя все разбегающиеся регионы, и дремавшие до поры до времени альтернативные Большие Пространства постепенно начинают оказывать все большее влияние на ход мировой политики.

Нелишне заметить, что история распорядилась таким образом, что значительная часть конкурирующих Больших Пространств, то есть территориально, экономически и культурно самодостаточных регионов планеты совпадают сегодня с "ареалами обитания" тех или иных современных цивилизаций (Россия, Индия, Китай - лишь наиболее яркие примеры). Там же, где единая государственность отсутствует (как, скажем, в случае с мусульманским миром и ближневосточным регионом), возникают объективные предпосылки для развития центростремительных, консолидирующих тенденций.

В этих условиях России важно адаптироваться к быстро меняющейся ситуации на мировой арене, выработать правильную глобальную стратега". ЕЕ УНИКАЛЬНОЕ ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ВКУПЕ С ЕЩЕ СОХРАНИВШИМИСЯ ВОЕННО-ЭКОНОМИЧЕСКИМИ, ДЕМОГРАФИЧЕСКИМИ И ПОЛИТИЧЕСКИМИ ВОЗМОЖНОСТЯМИ ДИКТУЕТ НАМ ВАРИАНТ РАЗВИТИЯ, В ОСНОВУ КОТОРОГО ДОЛЖНО БЫТЬ ПОЛОЖЕНО СТРЕМЛЕНИЕ РОССИЙСКОЙ ДЕРЖАВЫ ВЕРНУТЬ СЕБЕ ТРАДИЦИОННУЮ МНОГОВЕКОВУЮ РОЛЬ СВОЕОБРАЗНОГО "ГЕОПОЛИТИЧЕСКОГО БАЛАНСИРА" - ГАРАНТА МИРОВОГО ГЕОПОЛИТИЧЕСКОГО РАВНОВЕСИЯ СИЛ И СПРАВЕДЛИВОГО УЧЕТА ВЗАИМНЫХ ИНТЕРЕСОВ.

СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ РАЗЛОМЫ. На пороге XXI столетия стало окончательно ясно, что "индустриальная" цивилизация Запада развила столь высокие темпы потребления невозобновимых ресурсов планеты, разрушения окружающей среды и эксплуатации дешевой рабочей силы в экономически "отсталых" странах и регионах, что это грозит по меньшей мере двумя глобальными катаклизмами.

Во-первых, экологической катастрофой, которая коснется прежде всего экономически неблагополучных областей планеты, превращающихся постепенно в свалку ядовитых отходов и зону вредных "первичных" производств, обеспечивающих высокие жизненные стандарты "золотого миллиарда" потребителей в странах Запада. Во-вторых, мощнейшими конфликтами и смутами по линии разлома "богатый Север - нищий Юг", предсказать результаты которых сегодня, наверное, не возьмется никто.

"Если на заре индустриальной эры, когда в странах мира преобладали локальные "внутрисистемные" межклассовые противоречия, социальное неравенство вызывало революционные взрывы огромной разрушительной силы, то можно себе представить, каков будет заряд глобального "межсистемного" катаклизма, порожденного беспрецедентным разрывом в качестве жизни населения "развитых" и "развивающихся" стран, если не будут приняты меры по пересмотру нынешнего, несправедливого мирового экономического порядка и ускоренному развитию государств Азии, Африки, Латинской Америки. "История человечества достигла водораздела, - сказала, выступая на конференции ООН по развитию премьер-министр Норвегии Гру Харлем Брундтланд, - за которым изменение политики становится неизбежным. Более миллиарда человек, не имеющих сегодня возможности удовлетворить свои основные потребности... требуют революции. У нас еще есть возможность предотвратить опасность, хаос и конфликты, которые в противном случае неизбежны".

Однако, несмотря на понимание грозящей опасности, "богатый Север", похоже, стоит перед практически неразрешимой задачей. Для того, чтобы остудить накал страстей и отодвинуть кризис, он должен пойти на самоограничения, которые противны самому духу западной цивилизации, ее фундаментальным экономическим и мировоззренческим ценностям, полагающим в бесконечном расширении потребления товаров и услуг главную цель человеческого существования.

В ТАКИХ УСЛОВИЯХ РОССИИ ЧРЕЗВЫЧАЙНО ВАЖНО ИЗБЕЖАТЬ ЧРЕЗМЕРНОГО УГЛУБЛЕНИЯ СВОЕЙ ИНТЕГРАЦИИ В "МИРОВУЮ ХОЗЯЙСТВЕННУЮ СИСТЕМУ" И "МЕЖДУНАРОДНОЕ РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА", ЧТО МОЖЕТ ПОРОДИТЬ ОПАСНУЮ ЗАВИСИМОСТЬ СТРАНЫ ОТ ВНЕШНИХ ФАКТОРОВ, ОБИЛИЕ ПРИРОДНЫХ БОГАТСТВ, ЭКОНОМИЧЕСКИЙ И ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ ДАЕТ НАМ УНИКАЛЬНУЮ ВОЗМОЖНОСТЬ МАКСИМАЛЬНОЙ ХОЗЯЙСТВЕННОЙ АВТОНОМИИ, КОТОРАЯ ПОМИМО СВОЕГО БЛАГОТВОРНОГО ВЛИЯНИЯ НА ПРОЧНОСТЬ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ ПОЗВОЛЯЕТ КАК БЫ "ОСТАТЬСЯ В СТОРОНЕ" ОТ ЗОНЫ ГЛАВНОГО СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗЛОМА СОВРЕМЕННОСТИ.

Сказанное отнюдь не означает призыва к хозяйственной автаркии. Мы не можем не учитывать тенденций современности, обусловливающих интеграционные процессы на региональном и глобальном уровнях. Вопрос, на наш взгляд, заключается в том, чтобы, развивая к своей выгоде внешние связи, участвуя в "международном разделении труда", не потерять чувства меры, не переступить грань, за которой лежит угроза возникновения зависимости от заграницы и нанесения ущерба национальной экономической безопасности.

ЭТНИЧЕСКИЕ И КОНФЕССИОНАЛЬНЫЕ РАЗЛОМЫ. Их дестабилизирующее и разрушительное воздействие сегодня знакомо в России всем. Межнациональные конфликты, как показывает опыт, отличаются особой ожесточенностью, непримиримостью и способностью к самовоспроизводству даже после полного, как представляется на первый взгляд, урегулирования. Наличие многочисленных очагов расового и этнического противостояния в нынешнем мире заставляет с особым вниманием отнестись к их возможным последствиям.

Фактически на планете нет ни одного мало-мальски значительного региона, который не был бы заряжен потенциалом межнациональной розни. Но особой величины этот потенциал достигает там, где линии этнических разломов совпадают с границами, разделяющими цивилизации и культуры. И наоборот - общие мировоззренческие архетипы сглаживают национальную обособленность, сдерживают противоречия и нейтрализуют их разрушительный заряд.

Религиозная мозаика мира нынче весьма прихотлива и разнообразна. Тем не менее в ней можно выделить семь основных конфессиональных блоков, соперничество которых будет определять ситуацию в этой области. Вот они: православие, католицизм, ислам, буддизм, конфуцианство, иудаизм, язычество и причудливая смесь элементов протестантизма, иудаизма и язычества, составляющая духовную основу жизни современного Запада.

Линии религиозных разломов (совпадающих, кстати говоря, чаще всего как с границами цивилизаций, так и с рубежами Больших Пространств), приобретают весьма ощутимый конфликтный потенциал. Достаточно указать на длящееся 1300 лет соперничество ислама и христианства, на многовековое противостояние индуистов и мусульман или двухтысячелетнюю "холодную войну" иудаизма и христианства, чтобы оценить устойчивость феномена религиозных противоречий и масштаб их влияния на историю. С точки зрения безопасности и государственной стабильности в области национальных и религиозных сношений Россия должна быть заинтересована прежде всего в трех вещах. Первое, в том чтобы проводить очень взвешенную и осторожную политику по отношению к раскаленным межконфессиональным и национальным разломам, максимально содействуя их умиротворению, всячески ограничивая воздействие экстремистских и разрушительных сил на внутренние районы России. При этом следует строго руководствоваться своими долгосрочными интересами и интересами традиционных союзников.

Второе, ни в коем случае не допускать осложнения отношений с Украиной, мусульманским миром и миллиардным Китаем, к чему ныне усиленно подталкивают "западные доброхоты". Если это случится, ни одна из стратегических задач устойчивого развития Российской Федерации не может быть осуществлена. Более того, Кремль немедля обязан предложить, как минимум, Украине, Белоруссии и Казахстану восстановить все виды связей, иначе уже эта зима для целых районов будет крайне тяжелой, да и "запустить" свою монопольную экономику каждая из республик в одиночку не сможет.

Третье. Интересы России, безусловно, требуют, чтобы государственная политика обеспечивала защиту и поддержку православия, ислама и буддизма - традиционных религий, распространенных на территории страны и ставящих морально-этические и культурные ценности выше меркантильно-потребительских. Эта политика может уверенно опираться на монолитное конфессиональное ядро, фундаментом которого является религиозное единство братских православных народов.

ВНУТРИСИСТЕМНЫЕ РАЗЛОМЫ. Ни одна из существующих ныне цивилизаций не может похвастать полным внутренним единством. Каждую из них беспокоит свой "гвоздь в сапоге" - проблема внутрисистемных разломов, связанная с историческим своеобразием собственных "составных частей".

Для западного геополитического блока - это прежде всего "немецкая проблема", связанная с огромным потенциалом объединенной Германии. Общий западноевропейский смокинг оказывается для нее явно маловат, и это все больше беспокоит соседей и союзников. История немецкого народа знает три империи - три Рейха. Может статься, что сегодня мы присутствуем при начале формирования четвертого. Тем более что геополитически Германия вполне способна претендовать на роль организатора самостоятельного среднеевропейского - Большого Пространства...

Еще хуже обстоят дела других цивилизации. Противостояния "Иран - Ирак", "Иран-Турция" и множество им подобных дают представление о степени разобщенности мусульманского мира. Запад умело, расчетливо и изощренно играет на этих противоречиях, сохранение которых только и может обеспечить ему контроль над стратегически важным ближневосточным регионом планеты. В то же время фундаменталистские религиозные течения представляют собой наиболее влиятельный центростремительный фактор, являясь носителями мощных интеграционных тенденций. Можно только догадываться, какова будет энергия "термоядерной реакции" государственно-политического синтеза арабского мира, если она все же произойдет вопреки всем стараниям западных политиков, дипломатов и генералов.

Есть свои внутренние разломы и у других цивилизаций. Вполне естественно, что в таких условиях Запад кладет в основу политики древних, как мир, жестокий и циничный принцип: "разделяй и властвуй". В полной мере ощутила это на себе российская цивилизация, кровоточащие разрывы которой стали неизбежным следствием Беловежского сговора. Сегодня, по прошествии трех лет после этого преступления, можно уверенно сказать: США делали и сделают впредь все, чтобы затруднить (а если можно - сорвать) процессы российской национально-государственной регенерации. Мы же, со своей стороны должны ясно понять, что не решив этого первоочередного вопроса, ни на шаг не продвинемся в решении всех остальных проблем современной России.

Сценарии: между трагедией и драмой

Исходя из наших предыдущих рассуждений, логично сделать вывод о том, что возможные варианты развития мировой политики сводятся к нескольким "типовым" глобальным сценариям. Вряд ли какой-либо из них может претендовать на практическую реализацию в "химически чистом" виде, но сами по себе эти варианты межцивилизационного взаимодействия являются концентрированным выражением тенденций развития человеческого сообщества.

Мне довелось уже писать о том, что главные факторы, определяющие ныне геополитическую динамику, делятся на три основные категории: "факторы риска", "факторы стабилизации" и "факторы нового мирового порядка". Соответственно им, наиболее вероятные стратегические сценарии мировой политики можно охарактеризовать так:

• сценарий "глобальной смуты";
• сценарий "баланса интересов" и
• сценарий "нового мирового порядка".

Все это, безусловно, верно. Но в окончательной полноте этот план представляет собой все же явление более комплексное и глубокое. Подыскивая ему исторические аналогии, нельзя не признать, что, по сути, это- всемирный мессианский, эсхатологический религиозный проект, по своим масштабам, степени продуманности и глубины подготовки далеко превосходящий иные известные истории формы планетарных утопий, будь то римский империализм времен Тиберия и Диоклетиана, халифат Аббасидов, движения протестантов-фундаменталистов в Европе или троцкистские грезы о Мировой Революции.

Сегодня мировоззренческие, политические, экономические и культурные основания НМП определились достаточно ясно, чтобы можно было делать обоснованные и ответственные выводы. Итак:

В области мировоззренческой "Новый Мировой Порядок" опирается на "пост христианскую" религиозность. Его идеология {вспомним "конец истории" Ф.Фукуямы) предусматривает реализацию многовековых мессианских чаяний Запада в форме либерально-демократического "рая на земле". Сами идеологи мондиализма убеждены, что речь идет о скором приходе в мир Мессии, который утвердит на земле законы совершенной религии и явится основателем "золотого века" человечества, коий будет протекать под управлением единого Мирового Сверхправительства. 

Подобные мотивы все чаще и отчетливей звучат в некоторых высказываниях представителей Бильдербергского клуба. Трехсторонней Комиссии, американского Совета по международным связями других интеллектуальных центров мондиализма. Вероучения многочисленных и весьма влиятельных на Западе сект (таких, как Свидетелей Иеговы, Адвентисты седьмого дня и др.) прямо ориентируют своих приверженцев на такое развитие событий.

В области геополитической НМП прочно увязай с "глобальной стратегией" США и с атлантическим Большим Пространством, которое мыслится как се главная территориальная опора, своеобразная "метрополия" всемирной колониальной империи. Здесь будут сосредоточены внутренние "высокоорганизованные пространства" так называемого Торгового Строя, где "власть измеряется количеством контролируемых денег", ставших "единым эквивалентом, универсальной мерой всякой вещи". Об этом весьма убедительно рассуждает небезизвестный Жак Аттали, бывший директор Европейского Банка Реконструкции и Развития и член Бильдербергского клуба, в своей недавно появившейся книге "Линии горизонта".

Согласно его прогнозам, после установления НМП "наиболее ценной собственностью будет гражданство в пространстве доминирующих стран", которое "станет предметом купли-продажи на свободном рывке паспортов". В конечном итоге "человек будет самовоспроизводиться подобно товару, жизнь станет предметом искусственной фабрикации и объектом стоимости".

Главной опасностью, которую, по мнению творцов НМП, надо предотвратить, становятся в таком случае угрозы благополучию западного геополитического региона со стороны периферийных "низкоорганизованных пространств", где нищее население будет вечным вызовом стабильности "золотого миллиарда". Угрозы эти должны сниматься с помощью мондиалистской диктатуры, или, как элегантно выражается Аттали, "планетарной политической власти".

Экономически НМП являет собой царство "свободного рынка", где "деньги будут определять закон", а "человек мыслится как предмет, товар". Культурно же и национально идеология Нового Мирового Порядка предполагает агрессивное "всесмесительство", против которого так яростно боролся еще Константин Леонтьев. Массовая культура гигантских мегаполисов и безбрежный космополитизм их "этнических котлов" - таковы идеалы НМП в этих областях.

ГЛОБАЛЬНАЯ СМУТА. Этот сценарий является своеобразной антитезой "новому мировому порядку" и будет наиболее близок к воплощению в жизнь в случае обвального краха мондиалистских утопий Запада. О реальной возможности такого развития событий сегодня уже говорят многие - от Збигнева Бжезинского в Америке до митрополита Иоанна в России.

В основании столь мрачных прогнозов лежит понимание того, что западная цивилизация в своем развитии достигла критического уровня, чреватого почти внутренним "перегревом". Ее обвал может надолго похоронить под обломками западною величия все надежды человечества на сбалансированное мироустройство, и которое одно лишь способно обеспечить планете сносные условия развития.

В самом деле - возможность взрыва внутри потребительской цивилизации Запада заложена в самых сокровенных, глубинных, основополагающих механизмах ее эволюции. Сотни, лет подряд она горделиво несла на своих знаменах лозунги материального благополучия, отвергая какие бы то ни было "идеальные" цели, не сулящие прямой выгоды и обогащения. В результате вся ее внутренняя инфраструктура, все стержневые стереотипы массового сознания, весь быт - жестко и однозначно ориентированы на безостановочный рост "качества жизни". В первую голову это значит, что любой ценой должно быть обеспечено повышение уровня потребления товаров и услуг.

Но расширять производство можно лишь при условии, что объем вовлекаемых в хозяйственный цикл природных и трудовых ресурсов постоянно увеличивается. Именно поэтому из века в век Запад, как ненасытный спрут или гигантский водоворот, засасывал в свою бездонную утробу полезные ископаемые и дешевую колониальную рабочую силу, новые территории и "сферы влияния", товары, деньги, идеи и мозги. Здесь - важнейший победительный стимул западного колониализма, экспансионизма и ге-гемонистических устремлений. Его механизм устроен так, что он просто НЕ МОЖЕТ ОСТАНОВИТЬСЯ.

В результате мир "эпохи империализма" потрясают страшные революции и кровавые войны, гибнут народы и умирает природа, но даже очевидные признаки грядущего катаклизма не вразумляют Запад, превратившийся на исходе XX столетия в какой-то огромный всепланетный желудок, беспрерывно переваривающий материальные блага. И те, кто не потерял способности анализировать ситуацию, понимают, что это неспроста. Остановка означает для Запада смерть.

Даже уменьшение темпов прироста вызывает его серьезные внутрисистемные кризисы, а уж значительное сокращение потребления, связанное с этим снижение уровня жизни, просто разнесет "свободный мир" вдребезги. А ведь когда-то останавливаться все же придется, ибо на пути такой безудержной гонки Запад все сильнее противопоставляет себя всему остальному человечеству.

Такие перспективы вызывают все более серьезную озабоченность среди западных политологов и аналитиков. Даже Бжезинский сокрушается, что Запад превратился в уродливое "общество", где слово "свобода" означает попросту увеличение материального потребления... где любое желание является материальным". Похоже, он всерьез встревожен тем, что "западный человек сверхозабочен собственным чувственным удовлетворением и становится неспособным к моральному самоограничению". "Если мы, - предупреждает Бжезинский, - на деле окажемся неспособными к самоограничению на базе четких нравственных критериев, под вопрос будет поставлено само наше выживание".

Обвал Запада, если он произойдет, вызовет цепную реакцию по всей планете. "Оживут" все линии разлома, вспыхнут новые "горячие точки", запылают различные конфликтные регионы. В ТАКОМ СЛУЧАЕ УБЕРЕЧЬСЯ ОТ ТОТАЛЬНОГО ХАОСА И ГЛОБАЛЬНОЙ СМУТЫ РОССИЯ СМОЖЕТ, ТОЛЬКО ЕСЛИ ОНА ИЗНАЧАЛЬНО БУДЕТ РАЗВИВАТЬСЯ НА ПУТЯХ ВСЕМЕРНОГО УКРЕПЛЕНИЯ СОБСТВЕННОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ, ЕЕ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ, ПОЛИТИЧЕСКОЙ, ЭКОНОМИЧЕСКОЙ И ВОЕННОЙ САМОДОСТАТОЧНОСТИ.

БАЛАНС ИНТЕРЕСОВ. Этот сценарий предполагает, что обвал Запада не будет одномоментным, напоминая собой постепенное угасание. Тогда есть надежда, что в течение неизбежного "переходного периода" в мире сможет установиться новая глобальная политическая инфраструктура, основными элементами которой станут региональные "центры силы", имевшие каждый свою зону геополитической ответственности и способные к нахождению взаимоприемлемого баланса интересов. РОЛЬ ГАРАНТА ТАКОГО "СБАЛАНСИРОВАННОГО" МИРА И СМОГЛА БЫ ИГРАТЬ РОССИЯ - ОБНОВЛЕННАЯ, ПРЕОДОЛЕВШАЯ КРИЗИС И УКРЕПИВШАЯ СВОЮ ГОСУДАРСТВЕННОСТЬ НА ОСНОВЕ СИНТЕЗА ДРЕВНЕЙ ДУХОВНОЙ ТРАДИЦИИ СОВЕТСКОГО НАРОДОВЛАСТИЯ, С ДОСТИЖЕНИЯМИ СОВРЕМЕННОГО "ТЕХНОТРОННОГО"ВЕКА.

В строительстве подобной мировой конструкции могли бы сыграть свою позитивную роль уже имеющиеся структуры международного сотрудничества (ООН, например). Однако необходимый для этого условием должна стать их "деамериканизация", выход из сферы преимущественного влияния Запада. Тоща появится реальная возможность использования опыта различных международных институтов не в качестве утверждения НМП - как то происходит сейчас - но в виде основы для создания независимых и нейтральных механизмов по выработке взаимоприемлемых решений и координации сотрудничества.

Впрочем, не будем лукавить - "Сбалансированный Мир" тоже не станет миром без конфликтов и проблем. Потому-то и представляется особенно важным, чтобы его основания покоились не на мондиалистских утопиях, но на геополитическом равновесии Больших Пространств, цивилизаций и этноконфессиональных "центров сил", свете законных интересов всех государств и народов - больших и малых. Тогда и только тогда - мир сможет вздохнуть спокойно, отодвинуть угрозу глобального кризиса, неумолимо нарастающую в последние десятилетия, ставшую осязаемой реальностью после развала СССР. ТОГДА - И ТОЛЬКО ТОГДА - РОССИЯ ЗАЙМЕТ В МИРЕ СВОЙСТВЕННОЕ ЕЙ МЕСТО, ВНОВЬ ПРЕВРАТИВШИСЬ В МИРОТВОРЧЕСКУЮ, СТАБИЛИЗИРУЮЩУЮ, СДЕРЖИВАЮЩУЮ ХАОС СИЛУ. НЕ УГРОЖАЮЩУЮ НИКОМУ, НО ТВЕРДО И РЕШИТЕЛЬНО ОГРАДИВШУЮ СВОЮ НАЦИОНАЛЬНУЮ БЕЗОПАСНОСТЬ ОТ ЛЮБЫХ ВНЕШНИХ ИЛИ ВНУТРЕННИХ ПОСЯГАТЕЛЬСТВ.

Выводы

1. Сегодня для России важнейшим делом является возрождение здорового национально-государственного самосознания. Мы должны, наконец, ясно понять, что же мы из себя представляем, в каком мире и в какой стране живем. Опыт и здравый смысл, научный анализ и религиозная традиция согласно утверждают, что:

• с точки зрения исторической Россия есть главный носитель славянского "культурно-исторического типа", законный наследник двухтысячелетней цивилизации первохристианских апостольских общин. Киевской Руси, Московского Царства, Российской Империи и Союза ССР;
• с точки зрения геополитической Россия есть стержень и главная опора евразийского блока, противовес гегемонистским тенденциям США и атлантического Большого Пространства;
• с точки зрения мировоззренчески-идеологической Россия есть хранитель древней духовной традиции, фундаментальными ценностями которой являются соборность (коллективизм), державность (государственная самодостаточность) и стремление к воплощению высших "небесных" идеалов справедливости и братства в земной действительности;
• с точки зрения национальной Россия есть сложная этническая общность, в основе жизнеспособности которой лежит мощное мононациональное ядро великороссов, малороссов и белорусов, взаимодействующих на добровольной, равноправной основе с другими народами, которые выразили готовность жить в едином с этим славянским ядром государстве;
• с точки зрения экономической Россия есть автономный хозяйственный организм, принципиально отличающийся по законам своей деятельности от западной модели "свободного рынка" и нуждающийся не в "перестройке" или "шоковой терапии", но в эволюционном самобытном развитии.

2. Главные цели России сегодня - сугубо внутренние. Для оздоровления общества необходим энергичный мобилизационный период, нацеленный на политическую, экономическую, национальную и религиозную консолидацию общества.

3. В области внешней деятельности приоритетной для России задачей является обеспечение стратегического сценария "баланс интересов" и недопущение как глобальной диктатуры НМП, так и скатывания международного сообщества в бездну хаоса и смуты.

4. Главным геополитическим, экономическим и идеологическим конкурентом российской цивилизации сегодня, как и на протяжении прошлых веков, продолжает оставаться западный мир. Поэтому ставка на партнерские отношения с Западом должна учитывать объективные противоречия, существующие между нами, и не переходить черту, за которой мнимое миротворчество лишь ослабляет национальную безопасность страны. Сказанное, разумеется, не отвергает возможности развития широкого сотрудничества с западными государствами в различных областях в той мере, в какой это соответствует нашим коренным национальным интересам.

Если мы сумеем положить эти выводы в основание своей практической деятельности, появится и надежда на перелом к лучшему в нынешней смуте. Надо, однако, помнить - каждый лишний день, проведенный в бездеятельности и нерешительности, углубляет наш кризис, углубляет болезнь. Хватит дискутировать и причитать - пора делать дело.