Принятый в конце апреля 1991 года Верховным Советом Российской Федерации названный Закон явился своеобразной реакцией на ту политику, которая проводилась по отношению к народам СССР в 20-50-е годы в условиях тоталитарного режима.

Как известно. Закону предшествовал целый пакет государственных юридических актов, в числе которых Декларация Верховного Совета СССР от 14 ноября 1989 г. "О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергавшихся насильственному переселению, и обеспечении их прав", постановление Верховного Совета СССР от 7 марта 1991 г. "Об отмене законодательных актов в связи с Декларацией Верховного Совета СССР or 14 ноября 1989 г.", постановление Совета Министров СССР от 6 июня 1991 г. "Об отмене постановлений бывшего Комитета Обороны СССР и решений Правительства СССР в отношении советских народов, подвергавшихся репрессиям и насильственному переселению" и др.

Введенный в действие Закон "О реабилитации репрессированных народов" несет на себе печать как положительного, так и отрицательного начал. Ценность его в том, что он продемонстрировал особое внимание к проблеме, над которой долгое время довлело табу, а тем самым и была предоставлена возможность как бы взглянуть со стороны и оценить события, связанные с депортационными процессами 20-50-х годов в СССР, несколько по-другому. Несомненно, как появление главного Закона ("О реабилитации..."), так и ему сопутствующих заметно продвинуло вперед изучение самой проблемы в научном плане, появились исследования ученых-историков, социологов по различным аспектам этой сложной темы. Легче стало работать и практикам, которые, благодаря научным публикациям, доступу к документам НКВД-НКГБ, МВД-МГБ СССР, ЦИК, СНК СССР, ГКО, Прокуратуры СССР, Переселенческих управлений при Совете Министров СССР и РСФСР, теперь смогут разрабатывать более конкретные рекомендации и принимать оптимальные решения. Важной стороной Закона явилось четкое и обоснованное определение понятия "репрессированные народы" - это народы (нации, народности и иные исторически сложившиеся культурно-этнические общности людей, например, казачество), в отношении которых по признакам национальной или иной принадлежности проводилась на государственном уровне политика преследования, в результате которой насильственно переселяли, упраздняли национально-государственные образования, перекраивали национально-территориальные границы, устанавливали строгий режим на новых местах поселения (спецпоселениях).

Исходя из содержания понятия "репрессированный народ", данного в Законе, под него подпадают в первую очередь депортированные народы России. К сожалению, как в Законе, так и в других сопутствующих ему актах, не перечислены все народы, подвергавшиеся репрессиям, хотя, по данным Отдела борьбы с бандитизмом, функционировавшем в структуре НКВД СССР, таких народов значилось более 60. В целом же в СССР не было не репрессированных народов по тем или иным причинам.

Следует заметить, что само принятие Закона, несмотря на его в целом огромное политическое значение, несет на себе элемент поспешности. Не учтено было главное требование, сводящееся к тому, что любой Закон должен отвечать не только интересам современности, а работать на перспективу, прогнозировать возможность поворотов в национальной политике при реализации определенных Законом положений. Эта сторона, по нашему мнению, как раз-то и оказалась самым слабым местом в Законе. В последующем это, как известно, потребовало не только его корректировки в уже вытекающих из него юридических актах, но даже введения своеобразного моратория на отдельные положения Закона. Такое, например, как положение о территориальной реабилитации. Все это свидетельствует о том, что не были учтены возможные последствия провозглашенных в законодательном порядке мер, проявлено своеобразное пренебрежение сбалансированностью отношений между историческим прошлым и сложившимися историческими реалиями в районах обитания народов, подвергавшихся одной из репрессий - депортации.

Несомненно, что двухлетний период реализации принятого Закона позволяет подвести некоторые итоги. Столь стремительный и обвальный отказ от принципа интернационализма привел повсеместно к выпячиванию исключительно национального, а в конечном итоге - к национализму. Гипертрофия национальной идеи вылилась в национальный психоз.

Таким образом, в течение двух лет, прошедших со дня принятия Закона, ситуация сложилась не простая, требующая к себе особого внимания. Неглубокий учет, прежде всего государственных интересов, а именно они должны стоять на первом плане в любом принимаемом государственном акте, в проведении любо"; общегосударственной акции, отсутствие в Законе положений, гарантирующих принцип национального примирения депортированных народов и расселенных на их территориях других этнических групп, привели к вспышке узко ограниченных интересов каждого из затрагиваемых этим Законом этносов и вызвали ожесточенное конфронтационное состояние в отношении между народами, проживавшими веками по соседству друг с другом.

Государство, к какой бы системе оно не относилось, исправляя свои ошибки кли желая их исправить в различных сферах политики, а тем более в такой тонкой сфере, как национальные отношения, которые связаны, в первую очередь, с психологическим фактором, уровнем национального самосознания, местом того или иного этноса в системе межнациональных отношений, должно проявлять особую чуткость, быть осторожным при провозглашении своих очередных политических лозунгов. Однако этого в данной ситуации не случилось. Некоторые положения, в частности о территориальной и социальной реабилитации, в той неурядице, которую переживает общество в целом в условиях перехода к рыночным отношениям, оказалось выполнить не под силу. Отсюда и проблема несрабатываемости Закона. Определенную долю вины за это должен взять на себя и Госкомнац.

Вывод сводится к тому, что, наверное, следовало бы ограничиться политической реабилитацией, признанием вины за совершенные действия в сфере национальной политики. Именно этот путь как раз уже использовался в международной практике. Несомненно, что должен иметь место и учет возможностей возмещения материального ущерба, причиненного народам.

Дело в том, что трудности экономического положения возрождающейся России не позволяют решить эту сторону проблемы в одночасье. Таким образом, провозглашенное в Законе положение о социальной реабилитации остается пока только на бумаге. Необходимы не только учет экономических возможностей, но и выработка механизма для реализации этого положения на практике. Такой механизм не был предусмотрен в Законе, а значит требуется дополнительная кропотливая работа. Не случайно именно этому вопросу уделяется сегодня серьезное внимание.

Принят па кет документов по реабилитации части русского населения - казачества. Среди них - Указ Президента Российской Федерации

"О мерах по реализации Закона Российской Федерации "О реабилитации репрессированных народов" в отношении казачества" (15 июня 1992 г.), постановление Верховного Совета Российской Федерации "О реабилитации казачества" (16 июля 1992 г.), Указ Президента Российской Федерации "О неотложных мерах по государственной поддержке социально-экономического развития Республики Калмыкия-Хальмг-Тангч" и другие документы.

Как итог двухлетнего действия Закона "О реабилитации репрессированных народов" следует рассматривать и постановление Верховного Совета Российской Федерации "О реабилитации российских корейцев", принятое в целях восстановления исторической справедливости в отношении незаконно репрессированных корейцев в 30-40-е годы. Корейцы, как и другие народы, получают право на добровольное возвращение в места прежнего проживания, восстановление и приобретение гражданства Российской Федерации.

Удачной стороной принятого документа явилось определение социальной реабилитации- предоставление государственных средств "на строительство школ и иных учебных заведений, создание центров национальной корейской культуры в местах их компактного проживания, подготовка специалистов, в том числе преподавателей корейского языка, издание газет и журналов на корейском языке".

Принятый в Российской Федерации Закон "О реабилитации репрессированных народов", разумеется, не распространяется на возникшие самостоятельные государства. Это положение учитывалось при принятии постановления "О реабилитации российских корейцев". В специальном пункте констатировалось: "Министерству иностранных дел Российской Федерации разработать и представить на утверждение Правительства Российской Федерации предложения по урегулированию отношений Российской Федерации со странами Содружества Независимых Государств, с другими странами по вопросам правового положения корейцев".

Попытка согласовать действия с другими государствами, подготовить акты по группам населения, которые были депортированы из РСФСР в другие бывшие союзные республики и там сегодня продолжают оставаться, была предпринята в Соглашении по вопросам, связанным с восстановлением прав депортированных лиц национальных меньшинств и народов, подписанном 9 октября 1992 г. в Бишкеке. Документ подписали представители стран СНГ. Коллективный документ в ст. 1 констатирует: "Стороны обеспечивают депортированным лицам, добровольно возвращающимся на места их проживания на момент депортации, равные с постоянно проживающими там гражданами политические, экономические и социальные права и условия для обустройства, трудоустройства, образования, национального, культурного и духовного развития".

Документ содержит 12 статей, в которых четко определена компетенция сторон по устройству репрессированных граждан, по условиям для беспрепятственного добровольного переселения, перевозки имущества, гарантированного пенсионного обеспечения, взаимной информации и т.д. Соглашение следует рассматривать как шаг вперед в деле урегулирования возникающих спорных вопросов, решения столь сложной для государств СНГ проблемы.

Определенную работу параллельно ведут и другие государства СНГ. В качестве примера можно привести Указ Президента Украины "О создании украинско-немецкого фонда" (23 января 1992 г.), направленного, как отмечается в Указе, на "осуществление неотложных мер по устранению деформаций и искажений в сфере национальной политики, допущенных за годы Советской власти". Указ детализировал формы реализации определенных положений по реабилитации народов применительно к Украине. Речь идет о крымских татарах, немцах, болгарах, армянах, греках.

И другой пример. Начиная с 1941 г., из Грузии были депортированы немцы, греки, турки-месхетинцы, курды, хемшины (хемшилы), лазы, грузины и группы представителей других национальностей. Проблема их реабилитации в Грузии остается нерешенной. Упомянутое выше Бишкекское соглашение Грузия не подписала. В результате, когда в конце 80-х годов из Узбекистана, где проживали депортированные из Грузии народы, уехали турки-месхетинцы, курды, хемшины и др., то они нашли приют не в местах своего исконного проживания в Грузии, а в Российской Федерации (Краснодарский край. Ростовская область, Кабардино-Балкарская Республика и др.), что не могло не вызвать и в этих регионах определенной социальной напряженности от огромного притока населения.

Непосредственно в Российской Федерации принятие Закона "О реабилитации..." и его реализация вызвали ряд конфликтных ситуаций. Обострилось положение в районах бывшей автономии немцев Поволжья. Местное население Саратовской области и соседних областей не выразило особого согласия к восстановлению автономии немцев на Волге, что, естественно, заставило изыскивать другие РОЗМОЖНОСТИ. Пока созданы только лишь немецкие национальные районы в Алтайском крае, Омской области и ведется работа в этом ключе в Волгоградской области.

Возникла напряженная обстановка из-за высказанных требований по пересмотру границ между сложившимися государственными образованиями, районами и даже населенными пунктами. Так, например, посеяна определенная тревога в трех районах Астраханской области, в отношении которых высказывались претензии со стороны Калмыкии. Неспокойно на границах Чеченской и Дагестанской республик. Здесь столкнулись интересы ранее депортировавшихся чеченцев (аккинцев) и переселенных в эти районы лакцев и аварцев.

Нет стабильного положения в Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкессии. Ситуация настолько обострилась, что из-за отсутствия возможности реализации "Закона о реабилитации репрессированных народов", а вопрос касается, в основном. Пригородного района Северо-Осетинской республики, дело дошло до открытого вооруженного столкновения между осетинским o и ингушским народами, закончившегося смертью сотен ни в чем неповинных людей.

Народы обеспокоены и тем, что в то время, как свою позицию в отношении репрессированных народов государство выражало неоднократно (Указы Президиума Верховного Совета от 9 января 1957 г. "О восстановлении Чечено-Ингушской АССР и упразднении Грозненской области", "О преобразовании Черкесской автономной области в Карачаево-Черкесскую автономную область", "06 образовании Калмыцкой автономной области" (26 апреля 1956 г.), "О снятии ограничений по спецпоселению с чеченцев, ингушей, карачаевцев и членов их семей" (16 июля 1956 г.), "О преобразовании Калмыцкой автономной области в Калмыцкую АССР" (21 июля 1958 г.), рядом других законодательных актов, на основе которых население получало возможность вернуться, проблемы граждан и членов их семей, переселенных на территории, с которых были выселены репрессированные народы, и на другие территории, до сих пор должным образом не решаются.

Обеспокоенность вызвана тем, что все чаще стали проявляться угрозы принудительного выселения граждан из принадлежащих им на правах личной собственности жилищ, самовольные захваты земель, строений, а также другие незаконные действия. Такие нарушения в равной мере проявляются в отношении граждан всех национальностей, которые в разное время переселились и проживают на указанных территориях.

Контингент переселенцев на земли депортированных был внушительным. Так, в Грозненскую область (возникла на территории бывшей Чечено-Ингушской АССР) только в 1944-1945 гг. переселилось около 14 тыс. колхозных семей, на земли чеченцев, проживавших в Дагестане (были образованы Андалалский, Веденский, Ритхлябский, Сурогатский, Новолакский районы) - 9 160 хозяйств (61 000 чел.), в Карачаевскую автономную область - более 2 000 хозяйств), в автономию Немцев Поволжья - около 85 тыс. хозяйств и т.д.

Поколения людей проживают на новых территориях и не изъявляют желание куда-либо переселяться. Дагестанская ССР, сделав первые шаги, направленные на реализацию Закона "О реабилитации репрессированных народов", столкнулась сразу же с рядом противоречий. Кумыкское народное движение "Тенгелик" неоднократно высказывало свое несогласие с ранее принятым решением об отселении лакцев из бывшего Ауховского района в район севернее г.Махачкалы. Об этом заявляют и делегации, посещающие Верховный Совет Российской Федерации. В Новолакском районе Дагестанской ССР по существу имеет место вооруженное противостояние между чеченцами и аварцами, лакцами.

В условиях обострения межнациональных отношений все заметнее становится расширение географических границ вытеснения переселенных народов с территорий, на которые возвратились и прибывают ранее репрессированные народы (депортированные). Особое распространение получил русский исход из Чеченской республики, откуда за последние годы отток русских и представителей других национальностей заметно возрос. В связи с этим в Ставропольском крае пришлось оборудовать даже новые станицы. Появилась необходимость выработки новых законов о защите социальных прав, интересов народов, проживающих на землях депортированных, которым также были в свое время гарантированы права их проживания, а это и русские, и украинцы, и лакцы, и аварцы, и многие другие. Положение ст.33 Закона "0 реабилитации репрессированных народов" не содержит разъяснений на сей счет, кроме призыва не допустить ущемлений прав и интересов граждан, проживающих в настоящее время на территории репрессированных народов.

Вывод очевиден: принудительное выселение граждан, переселенных на земли, которые ранее занимали репрессированные народы, и граждан, поселившихся позднее на этих территориях, недопустимо, должен быть определен правовой статус вынужденных переселенцев, закреплены правовые, экономические и социальные гарантии защиты, реализованы права и законные интересы граждан, постоянно проживающих на территории Российской Федерации, вынужденных покидать место своего постоянного жительства.

Таким образом, крайне острой остается проблема территориальной реабилитации и решение ее должно проводиться на глубокой научной основе, с учетом волеизъявлений трудящихся масс, в отдельных случаях и на межгосударственном уровне и строгой правовой основе.

"Голое" восстановление территорий, игнорирование сложившихся экономических и других связей, замыкание в национальных рамках, извечная грызня за клочок земли в принятом Законе "выпирает" на передний план. В то время как формы и методы мирного решения на глубокой исторической и правовой основе, что очень важно в таком многонациональном государстве, как Россия, пока не разработаны.

Невнимание к этим вопросам порождает новые сложности в отношениях между народами. В этом плане Северный Кавказ, с его многонациональным и многоконфессиональным составом населения, является как бы зеркалом, отражающим все эти негативные явления, порожденные недостатками в национальной политике 20-30-х, особенно 40-х годов, и одновременно выявляющими все недоработки Закона "О реабилитации репрессированных народов".

Безусловно, что появление такого Закона способствовало постановке с новой силой требований (теперь уже на правовой основе) о пересмотре территорий, о компенсациях, о претензиях народов друг к другу. Правомерным в этой связи стало и провозглашение новых республик, районов и т.д. Все это в пылу амбиций подводится к общему знаменателю - небывалому росту национального сознания. Повсеместно этот термин становился как бы дежурной фразой, зачастую ею прикрываются всякие демагогические рассуждения.

Однако нет пока научно обоснованного ответа на вопрос: а где та граница, от которой можно вести отсчет, когда можно будет определить, что национальное сознание выросло, что благодаря ему наступит наконец-то, мир, воцарятся нормальные взаимоотношения и не будет бесконечного дележа одного района, а будут жить все вместе (например, и осетины, и ингуши, и русские, и грузины) на том участке территории, на котором жили вместе предки многих поколений этих же народов, независимо, в какую из республик входит тот или иной район.

Ответить на этот вопрос однозначно не представляется возможным. Ясно одно, что эмоции не должны превалировать и, возможно, лучшим вариантом для всех народов было бы сохранение в пограничных вопросах status quo.

Развитие национальных процессов показывает, что как только касаются вопроса о границах, это ведет сразу же к конфликту. Народы сами должны осознавать эту истину.

В условиях конфронтации Р ряд ли возможно успешное разрешение вопросов национально-государственного устройства новых государственных образований. Пример Ингушской Республики показывает, с какими трудностями экономического, политического и духовного свойства пришлось ей столкнуться уже на первых порах. Заметно сказалось несовершенство разработанных по этому поводу государственных актов. Не случайно последовало и заявление Президента Ингушской Республики генерала Руслана Аушева, сетовавшего на недоработанность Закона Верховного Совета Российской Федерации "Об образовании Ингушской Республики" в составе Российской Федерации от 4 июня 1992 года.

И в самом деле - в практике нашего национально-государственного устройства появился первый документ, в котором обозначено государственное образование - Ингушская Республика, - без указания таких важнейших атрибутов государственности, как границы Республики и ее столица.

И это более чем удивительно. Дело в том, что проект Закона направлялся на заключение во многие инстанции, в том числе и в Институт российской истории Российской академии наук. В тексте заключения было указано и на этот существенный недостаток. В частности, отмечалось: "Ни в самом тексте Закона, ни в постановлении о порядке его введения в действие нет положения (упоминания) о столице Ингушской Республики... Наверное, по согласованию с Республикой это должен быть г.Назрань - культурный центр Ингушетии (учреждения, техникум, Теократический мусульманский университет и т.д.)". Замечания эти не были учтены.

Более сложным является вопрос о территории. Очевидна трудность его решения и особенно в условиях, когда затрагивается вопрос о границах. Судя по всему, перед неразрешимостью проблемы встало и руководство Российской Федерации, найдя выход только в принятии 3 июля 1992 года Закона "Об установлении переходного периода по государственно-территориальному делению в Российской Федерации". Этот переходный период обозначен до 1 июля 1995 года. Закон же введен в действие с момента публикации (8 сентября 1992 года).

Состояние конфронтации из-за Пригородного района между Северной Осетией и Ингушетией привело к введению 2 ноября 1992 г. чрезвычайного положения на территории Ингушетии, принятию постановления Президиума Верховного Совета Российской Федерации "О дополнительных мерах по урегулированию конфликтной ситуации в Северо-Осетинской ССР и Ингушской Республике" (10 ноября 1992 г.). Но и эти меры оказались недостаточными. Обстановка остается напряженной.

Вызывает определенное сомнение и положение Закона о социальной реабилитации. Возникают многие вопросы: в отношении кого и сколько? Изучение архивных документов, в частности, таких ведомств, как МВД СССР, Прокуратура СССР, Переселенческих управлений при Советах Министров СССР И РСФСР показывает, что в Законе отброшен исторический подход, учет тех мер, которые уже были осуществлены во второй половине 50-60-х годов по отношению к народам, т.е. когда была восстановлена государственность ранее утративших ее народов. В 50-60-е годы одновременно были проведены и меры по социальной реабилитации таких народов, как чеченцы, ингуши, калмыки, карачаевцы, балкарцы.

Наличие этих действий подтверждается в постановлении ЦК КПСС от 24 ноября 1956 г. о возвращении балкарского населения в 1957-1958 гг. к местам прежнего жительства и о предоставлении необходимых средств, в том числе и кредитов на 10 лет в сумме 11,8 млн. рублей (ЦГАРКБ. ф.774.0п.1.Д.17.Л.1-18), распоряжение Совета Министров РСФСР от 5 февраля 1958 г. по вопросу возвращения калмыцкого населения (ГАРФ. Ф.А-518. Оп.1.Д.75.Л.2). постановление Совета Министров РСФСР от 12 сентября 1958 г. "О мерах помощи Калмыцкой АССР" (ГАРФ.Ф.А-518.0п.1.Д.75.Л. 26-30"), постановление Совета Министров РСФСР от 8 марта 1958 г. "О предоставлении льгот населению, возвращающемуся на прежние места жительства, а также переселяющемуся в пределах Чечено-Ингушской АССР из горных и предгорных районов в плоскостные районы", "О переселении чеченского населения из Киргизской и Казахской ССР в Дагестанскую АССР и его хозяйственном устройстве" (апрель 1958 г.), распоряжение Совета Министров СССР от 20 сентября 1958 г. о выделении Сельхозбанку СССР кредита на сельскохозяйственное устройство переселенцев для Дагестанской АССР в сумме 10 млн. рублей, для Калмыкии - 8 млн. рублей (ГАРФ.Ф.А,-518.0п. 1.Д.75Л.ЗЗ), постановление Совета Министров РСФСР от 24 сентября 1958 г. "О мероприятиях по хозяйственному и культурно-бытовому строительству в Карачаево-Черкесской автономной области Ставропольского края" (ГАРФ.Ф.А-518.0п.1.Д.75Л.35-36). По данным о работе Главного управления переселения и оргнабора рабочих при Совете Министров РСФСР за 1957 год, в связи с восстановлением автономий, только в 1957 году единовременная помощь была оказана 3637 семьям на сумму 3553070 рублей, предоставлялся кредит на хозустройство 326500 рублей и т.д.

С другой стороны, те. кто оставался в числе депортированных, вне воздействия тогда принимаемых по реабилитации законов, а это и крымские татары, и корейцы, и турки-месхетинцы, и курды, и ингерманландцы, и казачество, не получали этой полагающейся социальной компенсации. Необходим конкретный подход применительно к каждому народу в отдельности при определении мер по социальной реабилитации. Однако в тех условиях, в которых пребывает наше общество, вопрос о социальной реабилитации приобретает весьма сомнительный характер, во всяком случае на ближайшие годы.

Таким образом, закон "О реабилитации репрессированных народов" заслуживает двоякой оценки. С одной стороны, он стал важным историческим документов, в котором Россия впервые осудила пагубную национальную политику, а с другой стороны, принятие этого Закона способствовало усилению конфронтационной ситуации на местах, породило неразрешимые проблемы.

Гармоничность в межнациональных отношениях в значительной степени зависит от государственной политики, от желания государственной власти создать максимум условия для этносов, населяющих страну, в их экономическом, социальном и культурном развитии. Достижению гармоничности в национальных отношениях, как и в остальных сферах жизни, надо подчинять любой закон.