Силовое разрешение почти десятимесячного открытого конфликта между двумя ведущими политическими группировками, в федеральном Центре господствовавшими, одна - в российском Парламенте, другая - в высших органах исполнительной власти, резко изменило политическую ситуацию и расстановку сил в обществе.

Новый государственный режим, де-факто установившийся в России, с одной стороны, плод вооруженной победы одной из ветвей власти, а именно исполнительной, над двумя другими, парламентской и высшей судебной, а вместе с этим распространения неконституционного (беспарламентского) порядка работы государственных органов на весь объем осуществляемых российским федеральным Центром властных полномочий в политической, экономической, социальной и других сферах.

Политическая база режима находится большей частью в аппарате исполнительной власти всех уровней, силовых структурах федеральной власти, радикально-либеральных политических партиях и организациях и части экономической элиты, ориентированной на ускоренное проведение радикальных рыночных реформ по стандартному пакету Международного валютного фонда.

Однако ограниченность во времени действия фактора психологической и политической фрустрации оттесненных таким образом на второй план элитных группировок, равно и опасность мощного социального взрыва в связи с проведением нового режима ускоренной финансовой стабилизации, выдвигает ряд задач. Это прежде всего задача скорейшего разрушения нерентабельных сегментов государственного сектора экономики через его "ваучерную приватизацию", акционирование, векселизацию и формирование вторичного рынка ценных бумаг, а также проведения других преобразований, направленных на создание фактора рыночной необратимости в экономике. Сложившаяся ныне политическая ситуация не является полностью отчужденной от прошлых противоречий и сформированных ранее интересов основных элитных групп и их центров влияния как в федеральном Центре, так и на политическом поле России в целом. Более того, в анализируемом периоде и скорее всего еще в ближайшем будущем политическое пространство страны будет областью острого противоборства по мотивам ранее нерешенных вопросов и нереализованных задач.

Актуальными продолжают оставаться задачи преодоления сложившейся разбалансировки государственной политики в сфере внешних сношений в формировании и осуществлении единых подходов к регулированию отношений между регионами и центральными органами государственного управления, региональной политики в целом. Требуют неотложного решения стабилизация единого правового пространства страны, реформирование федерального народнохозяйственного комплекса, проведения социальной политики, сохранение единого информационного пространства и т.д.

Напрасными оказались как зимне-весенние ожидания превращения СМ РФ в "третью силу" между Парламентом и Президентом, так и стимулированные летним "экономическим наступлением" Верховного Совета РФ опасения дрейфа Совета Министров в направлении тандема "Верховный Совет - Совет Министров", образование которого де-факто исключило бы Президента из системы федеральных органов управления. Остались безрезультатными и предложения лидера политической организации промышленников Всероссийского союза "Обновление" Александра Владиславлева к премьеру дистанцироваться как от Президента, так и от Парламента, сделанные им от имени РСПП и создаваемого центристского блока "Новый гражданский союз".

С другой стороны, тактика "ползучего" приручения Правительства, примененная Верховным Советом в июле-сентябре 1993 г., включила целый комплекс мер, ориентированных главным образом на стимулирование кристаллизации близких к Парламенту по своим экономическим воззрениям и политическим симпатиям значительной части министров промышленно-отраслевого бока, случившего политическую и законодательную поддержку Верховного Совета. Вместе с этим активно поддерживалось состояние угрозы внутреннего раскола в его публичном виде через навязывание мифологемы "хорошее Правительство - несколько плохих министров-монетаристов, которых нужно убрать, и все станет хорошо". Хотя при этом уже к середине сентября оказалась подготовленной к практическому воплощению важнейшая цель ВС РФ: создание правительства национального доверия на планировавшемся Х съезде народных депутатов. Следует также отметить развитие в августе тенденций в ряде местных Советов, твердо поддерживающих спикера (Волгоград, Владимир, ранее - Челябинск, Мордовия), к переводу в жесткое подчинение депутатам региональных администраций.

Одним из самых ярких примеров близкого совпадения и попытки сформировать основу для достижения согласия с Верховным Советом в области экономической политики явился проект правительственной программы, разработанный в июле-августе под руководством Олега Лобова и при помощи Российского Союза промышленников и предпринимателей.

Он фактически по своему базовому потенциалу был нацелен на полное изменение стратегии и курса экономической политики Правительства. Построение государственного капитализма, гарантирующего обеспечение интересов, прежде всего национального производительного сектора и усиление государственно-плановых начал в экономике привлекло к поддержке этой программы значительное число руководителей местных органов власти, ориентирующихся в своем большинстве на структурную перестройку экономики как условие перехода к рынку.

Однако резкое обострение внутренних столкновений в Правительстве и его быстрое разложение на два полюса ("промышленный" и "финансовый") привели к открытому конфликту вокруг модели приватизации. Причем патронировавший тогда интересы промышленников в кабинете первый вице-премьер Олег Лобов в союзе с мэром Москвы Юрием Лужковым и при поддержке Российского союза промышленников и предпринимателей, а также и Федерации независимых профсоюзов России сумел добиться от Президента в первой половине сентября распоряжения о подготовке к изменению порядка приватизации, переводу ее с "ваучерных" на платные основы, что тут же вызвало шквал заявлений как в либеральной, так и в парламентской прессе о близкой отставке Бориса Федорова и Анатолия Чубайса.

В результате к середине сентября стороны, в значительной мере исчерпав ресурс противоборства, достигли определенного статус-кво, характеризуемого неудачей фронтальных атак как одной, так и другой стороны (ни один из проектов не получил официального одобрения Правительства), при некотором и весьма относительном продвижении группы Лобова (имеется в виду согласие Президента откорректировать ход приватизации по предложению Лобова - Лужкова и последующее приостановление этого решения с передачей его на согласование комиссии в составе Черномырдина, Лобова и Чубайса) и падении влияния либералов (отстранение Шумейко, угрозы снятия Федорова и Чубайса).

На первый план по политической важности и актуальности в сентябре окончательно выдвинулись результаты августовского этапа "законодательного наступления" ВС на конституционные права и полномочия исполнительной власти. Задачей координирующего это направление парламентского Комитета по конституционному законодательству стала подготовка изменений в Конституции, - критикуемой Президентом и его сторонниками, но от этого отнюдь не прекращающей действовать, - и законах, перехватывающих полномочия Президента уже сейчас, не дожидаясь назначенного на ноябрь съезда по конституционным вопросам.

Еще раз подтвержденный на встрече Президента и субъектов Федерации 18 сентября в Москве провал второй за последние пять месяцев тактики федеральной исполнительной власти на ускоренную ликвидацию противостоящего ей полюса через досрочные парламентские выборы в сочетании с открыто провозглашенной Верховным Советом 17-18 сентября линией на созыв чрезвычайного Съезда народных депутатов, на котором планировалось рассмотреть вопрос о деятельности Правительства по обеспечению стабилизации народного хозяйства и составе кабинета, а возможно, и об импичменте Президента, поставили под угрозу не только владение Президентом тактической инициативой, но и само его существование как самостоятельного полюса власти федерального Центра.

На этом фоне последовал отказ под давлением сил политической поддержки Президента (в лице коалиции радикально-демократических партий и движений и представляющей их радикальной фракции президентского окружения) и его ведущих внешнеполитических партнеров от попыток поиска компромиссов и разрешения конституционно-правового кризиса путем "регионального обхода ВС РФ".

Крайне важно то, что реальной стала опасность лишиться финансовой и политико-стратегической поддержки западных кредиторов в случаях дальнейшего торможения радикальных рыночных реформ по стандартной модели МВФ. Все это (если учесть расширившиеся для США после успешного визита Виктора Черномырдина в Соединенные Штаты и обнародования данных о резко возросшем рейтинге Григория Явлинского поле выбора кандидатур для возможной смены ставки на Ельцина) сформировало логику обстоятельств в пользу стратегического выбора Президентом силового разрешения конфликта путем выхода "за пределы формальной законности".

Линия на продолжение если не поисков компромисса, то хотя бы мирного сосуществования двух властей при их взаимном игнорировании, отстаиваемая Виктором Черномырдиным, Сергеем Филатовым, Сергеем Шахраем и др., потерпела крах. Тем более что само движение к компромиссу, предполагающее в качестве необходимого условия отстранение от лидирующих позиций радикальных групп обоих лагерей, естественным образом вызвало 1 их активные контрдвижения.

Так, руководство ВС РФ вынуждено было внешне сбавить антипрезидентскую заостренность своей позиции, чтобы перехватить инициативу центристских парламентских фракций о переговорах с Президентом. Оформив 10 сентября такой перехват по июньскому сценарию, - назначение спикера ВС РФ главой депутатской делегации на переговорах о продвижении работы по новой Конституции одновременным дезавуированном полномочий вице-спикера Николая Рябова в вопросе участия в организации Совета Федерации - группа Хасбулатова сразу же заблокировала саму возможность компромисса за свой счет. Хотя он в качестве возможной альтернативы существовал и в этот момент, однако предполагал удовлетворение определенного объема политических и экономических требований Парламента и части противостоящих радикал-либералам центристских политических кругов.

Эти и другие причины вызвали смещение 18 сентября с поста первого заместителя Председателя Совета Министров и министра экономики Олега Лобова и назначению на него "отца российских либеральных реформ конца XX века" Егора Гайдара. В итоге стало очевидным, что намечен курс на ужесточение финансовой стабилизации за счет целого комплекса "непопулярных мер" и прекращение со стороны Бориса Ельцина каких-либо компромиссных поисков в самой важной области конфликта Президента с Парламентом.

Это сразу же стало поводом для председателя Совета республики, ведущего на тот момент оппонента Правительства по вопросам финансовой стабилизации, Вениамина Соколова, потребовать на сессии ВС РФ 17 сентября созыва чрезвычайного Съезда по экономическим вопросам.

В целом же выжидательно-провоцирующая позиция ВС РФ по отношению к политическим новациям Президента была вызвана почти тотальной выигрышностью конституционных позиций Парламента на фоне использования командой Президента благозвучных, но юридически бессильных пропагандистских конструкций типа "мандат доверия народа, выданный апрельским, референдумом", и т.п.

Последовавшие со стороны Президента 21 сентября в 20 часов шаги по ликвидации в указном порядке Съезда народных депутатов и Верховного Совета и введение временного прямого президентского правления своим обоснованием имели лишь апелляцию к "апрельскому волеизъявлению народа", что само по себе дало повод Верховному Совету и Съезду народных депутатов РФ дезавуировать на основании действующей Конституции Бориса Ельцина как президента. Сама акция Президента явилась не чем иным, как "демонстрационной моделью", рассчитанной на предельную реализацию ранее принятой стратегической линии на фактическое игнорирование ВС РФ без его разгона, поскольку были неясны до конца силы поддержки Парламента и их возможность действовать решительно.

Переход сторон к вооруженному противоборству 3 октября задействовал фактор, давший тактическое преимущество Президенту, - вооруженные силы, над которыми он в целом сохранял контроль. Транслированная на всю страну (в пропрезидентской трактовке, разумеется) информация о кровопролитии в Москве серьезно снизила антипрезидентский потенциал местной исполнительной и представительной властей, многие из которых сочли лучшим выходом для себя не только отмежеваться от экстремизма пропарламентских отрядов, но и, по большому счету, пожертвовать демонстративной ролью федерального Парламента во имя сохранения мира у себя на местах.

Таким образом, за вторую половину дня 3-го и 4-е октября произошла резкая смена политических обстоятельств, приведшая не только к силовому гражданскому столкновению в столице России, но и в значительной степени обострившая перспективу и характер кризисного развития политической и экономической ситуации.

В ее ходе возникли многие факторы, определяющие последующие тенденции общественного развития, а иные проблемы, которые требовали своего разрешения, оказались оттеснены на задний, план и вновь перешли в стадию латентного развития. Проведенная Президентом и Правительством ликвидация параллелизма властной структуры федерального Центра возложила исключительно на них ответственность за все происходящее в России.

Президент, ограничивший свою политическую поддержку радикал-либеральными кругами и силовыми структурами, встал перед необходимостью находить эффективные решения неотложных проблем стратегического значения, помимо тактических задач по локализации очагов вооруженного сопротивления сторонников Парламента.

Это особенно драматично в связи со ставшим неизбежным серьезным изменением облика федеральной власти и всей системы отношений Центр - регионы, надвигающимся новым витком кризиса в экономике, особенно в финансовой сфере, и идеальной возможностью повышения социальной напряженности до уровня стихийных процессов.

Отсутствие у государственного руководства России четко определенной программы действий в условиях, выходящих за схемы тактических успехов и идеологических концепций либерал-монетаристского реформирования, стало тем более опасно, что для достижения сколько-нибудь устойчивой стабильности исполнительной власти необходим учет интересов всех влиятельных экономических и политических групп, в том числе ранее ориентированных на лоббирование своих интересов через Парламент и прямо или косвенно конфронтировавших с Президентом, либо поддерживающих его экономических группировок.