Активность США, других западных стран и структур в регионе Каспийского моря в последние 15 лет привела к захвату ими ключевых позиций в регионе с установлением контроля практически во всех сферах.
          Это полностью относится и к использованию богатых природных ресурсов региона. Можно утверждать, что ключевые позиции на Каспии Россия уже потеряла: события в регионе развиваются в наиболее негативном для нее направлении.

          Совершенно недопустимо, что негативные для страны процессы развиваются при попустительстве и бездействии российских органов власти, ответственных за обеспечение общегосударственных интересов и безопасности в регионе. Более того, позиция этих органов власти в отношении Каспия, по сути, является ПОРАЖЕНЧЕСКОЙ.
          Об этом свидетельствует, в частности, ответ МИД России на обращение депутатов Государственной Думы РФ в адрес Президента России по этим жизненно важным для страны вопросам².
          К обращению депутатов к Президенту России был приложен аналитический доклад: “Экология как инструмент геополитической экспансии Запада в Волго-Каспийском регионе”, подготовленный 14 компетентными российскими учеными и специалистами, включая четырех академиков РАН. Поразительно равнодушие, с которым был воспринят доклад на различных этажах власти.
          Его фактически проигнорировали в Администрации Президента России, в Совете Безопасности России и в Правительстве страны.
          В нарушение существующего регламента по “поручению” аппарата Правительства России МИД России направил депутатам отписку. В ней вместо ответа по существу жизненно важных для страны вопросов, поставленных в докладе, изложена общеизвестная позиция МИД по некоторым проблемам региона.
          В своем письме МИД России сообщает, что новые прикаспийские государства “видят свой путь к устойчивому развитию и процветанию в интенсивной разработке каспийских энергоресурсов, максимальном использовании биоресурсов, что имеет следствием, в том числе известное ухудшение экологической ситуации в регионе”. 
          Но какие реальные меры предпринимаются российской стороной для защиты своих интересов и безопасности, интересов других прикаспийских стран и для сохранения уникальной природной среды в сложившихся на Каспии условиях “игры” по правилам США?
          Ответ на этот вопрос отсутствует. А он был одним из главных, поставленных в докладе, направленном Президенту России.
          Доклад свидетельствует о полном игнорировании уполномоченными органами предложений российской науки по обеспечению национальных интересов и безопасности на Каспии.
          В письме МИД России обращает на себя внимание принципиальное искажение ситуации по международно-правовому статусу Каспийского моря.
          Неверен тезис письма: “Предлагавшийся ранее Россией и Ираном принцип совместного использования ресурсов Каспия был отвергнут другими партнерами, проводящими линию на секторальный раздел водоема”. Отвергнут не “другими партнерами”, а одним партнером – Азербайджаном.
          Известно, что предложенный Ираном “Договор о региональном сотрудничестве на Каспийском море” на совещании в Москве (11–12 октября 1994 г.) был согласован представителями всех прикаспийских стран, за исключением Азербайджана.
          В проекте Договора заложен принцип совместного использования ресурсов Каспия, отвечавший общегосударственным интересам России. Тогда Казахстан и Туркменистан еще не были убеждены в ориентированных только на нефть устремлениях российского нефтяного бизнеса на Каспии. В этой ситуации вполне возможным было подписание указанного Договора четырьмя из пяти прикаспийских государств.
          Однако принцип совместного использования ресурсов Каспия не устраивал: нефтяной бизнес России (прежде всего, Лукойл), Азербайджан, транснациональные нефтяные компании и американскую дипломатию. Американцы, которые фактически определяли позицию Азербайджана, правильно рассудили: данный принцип создал бы трудно преодолимую преграду для внерегиональной экспансии на Каспии. Именно усилиями этих сторон проект Договора и был “похоронен”.
          Никак нельзя согласиться с изложенной в письме МИД России позицией фактической защиты Каспийской экологической программы (КЭП) на том основании, что “отказ от участия в международных экологических программах, реализуемых в прикаспийском регионе, может обернуться для России большими потерями”.
          Никто не призывает отказаться от участия в КЭП. Но ничем не может быть оправдана заведомо соглашательская позиция российской стороны с разработанными американцами или под их руководством целями, задачами и содержанием КЭП, которые направлены на доминирование западных представителей на Каспии и носят антироссийский характер. Российская сторона априори принимает установки Программы по КЭП, сформулированные западными представителями. При этом игнорируются предложения российских заинтересованных кругов, направленные на обеспечение национальных интересов в международном сотрудничестве на Каспии.
          К сожалению, политика России (по крайней мере, в ключевой природоохранной сфере) уже привела к потере ее традиционно значительного политического влияния на Каспии и прикаспийских территориях. Эти потери вместе с негативным для России развитием внутриполитической и внешнеполитической ситуации в регионе создают реальную угрозу для безопасности Российского государства.

          Особую опасность представляет “ползучая” экспансия внерегиональных стран и структур уже в Волжском бассейне, приводящая здесь к реальной эрозии суверенитета России. Не случайно в представленном Президенту России докладе “Экология как инструмент геополитической экспансии Запада в Волго-Каспийском регионе” его авторы пришли к следующему выводу: “Продолжение Россией в XXI в. хаотичной, инертной и недальновидной политики на Каспии может открыть дорогу внешним силам к любым ресурсам России даже при номинальном сохранении политического суверенитета страны”.
          В предыдущих публикациях³ обращалось внимание на негативные для интересов и безопасности России цели, задачи и содержание проектов в Волжском бассейне, реализуемых НАТО, Евросоюзом и ЮНЕСКО. В рамках КЭП ее внерегиональные руководители не скрывают своих целей: распространение влияния западных стран и их структур на Волжский бассейн⁴.
          Такому неблагоприятному для страны развитию ситуации значительно способствуют беспомощность, произвол и хаотические действия (или бездействие) различных ветвей российской власти в Волжском бассейне.
          В подтверждение этого вывода приведем краткую характеристику некоторых  важных “внутренних” и “внешних” аспектов деятельности по решению социально-экономических и экологических проблем в бассейне Волги.
          1. Реальностью является “неустойчивое развитие” Волжского бассейна в последние 15 лет.
          Об этом свидетельствует многочисленные национальные и международные исследования.
          Ответственность за “неустойчивое” развитие лежит, прежде всего, на Федеральном центре, у которого отсутствует политика развития Волжского бассейна, если рассматривать эту политику как целенаправленные действия по достижению оптимального сочетания интересов Российской Федерации и её субъектов в создании благоприятных условий использования потенциальных возможностей Волжского бассейна для эффективного и устойчивого развития.
          В настоящее время основной стратегической установкой во взаимодействии Центра и регионов является передача на места функций Центра по решению реальных проблем социально-экономического развития и природоохраны.
          Попытки сформировать политику эффективного и устойчивого развития предпринимаются, в частности,  на уровне большинства из 39 субъектов Федерации, 5  ассоциаций экономического взаимодействия субъектов РФ, относящихся к Волго-Каспийскому региону (“Большая Волга”, “Центральная Россия”, “Черноземье”, “ Северный Кавказ “, “Большой Урал”), а также Приволжского, Центрального, Уральского, Северо-Западного и Южного федеральных округов.
          Однако эти попытки терпят неудачу.
          Во-первых, потому, что в них отсутствует целостный взгляд на проблемы всего Волжского бассейна.
          Во-вторых, отсутствует понимание региональной политики как системы целей и задач властей субъектов Федерации по управлению политическим, экономическим и социальным развитием регионов, а региональные планы (программы) – как взаимоувязанный по содержанию, срокам выполнения, ресурсам и исполнителям комплекс мероприятий и работ различного характера, направленных на решение проблем развития региона.
          В ряде субъектов Федерации Волжского бассейна разрабатываются стратегические “концепции”, планы и программы, “генпланы” и “территориальные схемы”. Но они в большей степени представляют собой лозунги и пожелания, которые невозможно реализовать. 
          Например, о какой “концепции прорыва” в рамках “Стратегического плана развития Саратовской области” можно говорить, когда объем инвестиций в 1999 г. составил всего 22% от уровня 1990 г., и ситуация продолжает ухудшаться?
          Вместе с тем, указанные документы могли бы послужить основой для оперативного и стратегического планирования в рамках всего Волжского бассейна. Не случайно в ряде документов по волжским субъектам Федерации подчеркивается мысль о ключевой роли интеграционных связей с соседними субъектами Федерации.
          Значительное внимание этому вопросу было уделено третьим Приволжским форумом “Стратегии регионального развития” (2003 г., Казань), подчеркнувшим необходимость согласования планов и программ развития субъектов Федерации.
          К сожалению, такие ключевые идеи и предложения не находят понимания и поддержки во властных структурах. Наоборот, на самом высоком уровне продвигаются идеи и концепции, направленные не на разработку единой региональной политики устойчивого развития Волжского бассейна, а на дальнейшую дезинтеграцию во всех сферах жизни региона.
          Примером таких разрушительных идей может служить доклад “На пороге новой регионализации России”, подготовленный в 2000 г. Центром стратегических исследований Приволжского федерального округа и официально направленный Президенту России.
          В докладе, с одной стороны, представлена удручающая характеристика сложившейся в 90-е годы экономической системы и системы управления в Волго-Каспийском регионе, которая не только не направлена на достижение устойчивого развития, но противоречит фундаментальным интересам и безопасности страны. Характеризуя указанные системы, авторы доклада отмечают их многочисленные недостатки, без преодоления которых невозможно реальное решение социально-экономических и экологических проблем региона.
          В частности:
          – В рамках созданной в субъектах Федерации “бюджетной экономики” благополучие хозяйствующих субъектов во многом зависит от близости к административным структурам субъекта Федерации. Широкое распространение получила “экономика для своих”, позволяющая близким к власти хозяйствующим субъектам получать различного рода преференции, и т.д.
          – Особенностями сформировавшихся в субъектах Федерации административных структур является их стремление (с претензией на суверенность) контролировать все происходящее на своих территориях, включая деятельность партий, предприятий, социальных учреждений, и т.д.
          Высшие должностные лица в таких структурах обладают своеобразными “иммунитетами”, возможностью давления на судебную систему и т.д. Они же обладают монопольным правом взаимодействия с Федеральным центром, воспроизводя фактически феодальный подход в рамках субъекта Федерации.
          – В субъектах Федерации сформировалась моноцентрическая система ценностей, в рамках которой положение и ценность различных социальных институтов определяется их близостью к административным структурам субъекта Федерации. Такая моноцентричность имеет конкретные проявления. Например:
          а) притязание на исключительный статус субъекта Федерации в рамках государства, на уникальность пути развития для данного региона, самобытность культуры и пр.;
          б) персонификация политики, когда важна принадлежность к “клану”. В этой связи регулярно возникает проблема “преемника”;
          в) формирование представлений об особой территориальной солидарности, выражающейся в стремлении предоставить максимум социальных льгот населению (даже и в ущерб экономическому развитию) в борьбе с Федеральным центром за региональную исключительность;
          г) формирование региональных систем информационной, правовой, хозяйственной, экологической “безопасности”, являющихся  по большей части, системами безопасности руководства субъекта Федерации;
          д) выстраивание стратегий личного роста как государственно-карьерных, так и основанных на альянсе с государством.
          С другой стороны, авторы доклада, сделав откровенный и объективный анализ состояния управления социально-экономическими процессами в России, сформулировали выводы и рекомендации, реализация которых не только не улучшит положение в стране и регионе, но может привести к разрушению единого Российского государства.
          Является очень сомнительной продвигаемая в рамках “новой регионализации” идея проектирования развития, ориентированного на сообщество, а не на территории. Эта идея предполагает наличие в рамках такого сообщества “правящего класса”, “высшей лиги”, “медиакратии” – с одной стороны, а с другой – населения территории, немногочисленная часть которого окажется способной включиться в жизнь “сообщества”, а другая – стать люмпенами.
          Поскольку авторами доклада абсолютно не принимается во внимание положительный советский и мировой опыт региональной политики, направленной на “выравнивание социально-экономического развития регионов” и “комплексность развития как самодостаточности территориально обособленных административно-интегрированных сообществ”, становится понятной причина отсутствия какого-либо упоминания о комплексном экологически приемлемом подходе к управлению Волжским бассейном.
          Если следовать рекомендациям авторов доклада, то неизбежной будет перспектива Волжского бассейна в качестве “футурозоны постиндустриального мира”:
          – превращение региона в сырьевую зону глобального мира с деградирующим населением;
          – дальнейшая ускоренная деградация окружающей среды Волго-Каспийского бассейна в виду игнорирования современных мировых тенденций формирования целостного видения речных бассейнов как совокупности уязвимых и тесно взаимосвязанных экосистем ограниченной несущей способности, находящихся под все возрастающим прессом деятельности человека.
          Незавидна и судьба Российского государства в целом в случае реализации идеи “новых культурно-экономических” регионов. Страна будет поделена на ряд “площадок проектирования Будущего” (выражение авторов доклада “На пороге новой регионализации России”), решения по которым необязательно будут приниматься в России.
          Вызывает удивление позиция бывшего полпреда президента в Приволжском федеральном округе С.Кириенко, который должен был бы пресечь подготовку такого доклада как попытку создать основу для развала страны.
          2. Серьезный урон возможности осуществлять научно-обоснованную комплексную и скоординированную деятельность по решению проблем Волжского региона был нанесен решением Правительства России (17 сентября 2004 г.) о закрытии ФЦП “Возрождение Волги”, которая была единственным механизмом в Волго-Каспийском регионе, отвечавшая мировым стандартам и создающая основу для эффективного управления богатейшим регионом в интересах его населения и всей страны.
          Концепция Программы была разработана в начале 90-х годов Научным Советом по ФЦП “Возрождение Волги” во главе с известным российским ученым, академиком Н.Н.Моисеевым.
          Принципиальным ключевым положением Программы являлась ее роль как средства координации деятельности многочисленных участников, работающих в бассейне Волги, и как способ решения крупномасштабных региональных проблем за счет привлечения средств различных инвесторов с минимизацией затрат при их решении.
          Программа создавала условия для роста деловой активности, способствовала концентрации усилий субъектов Федерации по разработке и выполнению общебассейновых и территориальных мероприятий. Она была тесно скоординирована с другими федеральными программами, функционирующими в зоне ее действия.
          Ежегодные расходы на ее реализацию были определены в 975,6 млрд. руб. (в ценах 1992 г.).
          К сожалению, эйфория начала 90-х годов, когда считали, что приватизация и рынок позволят достичь целей Программы, не оправдались.
          За период 1997–2001 гг. из средств федерального бюджета финансирование составило 9,9% от запланированных, из бюджетов субъектов РФ – 53,1%, из прочих источников – 37%.
          В последние годы затраты на эти цели стали еще меньше.
          Закрытие Программы является стратегической ошибкой. Такое решение может негативно сказаться на жизни будущих поколений Волго-Каспийского региона и на состоянии его окружающей среды.
          Закрытие ФЦП “Возрождение Волги” разрушило попытки координации и упорядочивания деятельности в Волжском регионе, предпринимаемые в рамках различных центров и программ социально-экономического развития и природоохраны во всем Волго-Каспийском регионе, в том числе ликвидирована возможность координации и объединения усилий в рамках международного сотрудничества. 
          Состоявшаяся еще в августе 2001 г. (Казань) Международная научно-практическая конференция “Великий Волжский Путь” в своем обращении к Правительству России и Федеральному Собранию РФ выразила обеспокоенность недостаточным вниманием к ФЦП “Возрождение Волги”. Конференция настоятельно рекомендовала усилить контроль над ее реализацией, придав ей статус Президентской, дополнить Программу мероприятиями, направленными на возрождение Великого Волжского Пути и на развитие транспортного коридора “Север-Юг”. Претворение в жизнь этой рекомендация позволило бы существенно улучшить геополитические позиции России в Волго-Каспийском регионе.
          С закрытием ФЦП “Возрождение Волги” сведены “на нет” попытки Ассоциации “Большая Волга” улучшить организационный и экономический механизмы для повышения эффективности деятельности в масштабах всего бассейна. Комитет по экологии Ассоциации “Большая Волга” на  совещании (Нижний Новгород, 16 мая 2001 г.) поддержал предложения территорий по созданию Волжского бассейнового совета с включением в него 5 Ассоциаций, входящих в бассейн Волги, деятельность которых должна координироваться и специализироваться на основе принципов и концептуальных установок ФЦП “Возрождение Волги”.
          3. В случае продолжения этой Программы могли быть реализованы меры по устранению “автономного” осуществления внешних связей региона.
          Озабоченность стихийным развитием международного сотрудничества в этом регионе, необходимость координации связей отмечалось, в частности, на заседании Экономической ассоциации “Большой Урал” (Уфа, 24 января 2000 г.).
          Еще раз следует подчеркнуть: не успело Правительство России закрыть ФЦП “Возрождение Волги”, как тут же появляется инициатива Евросоюза об организации проекта КАБРИ–ВОЛГА.
          Главными задачами КАБРИ–ВОЛГА являются выработка уже под руководством западных представителей рекомендаций по объединению и координации внутрироссийских усилий по решению ключевых проблем развития в Волжском бассейне, в том числе по созданию и функционированию Волжского бассейнового Совета. То есть, в рамках КАБРИ–ВОЛГА будут выполняться те же работы, которые были уже выполнены в рамках деятельности Ассоциации “Большая Волга” и ФЦП “Возрождение Волги”.
          Отличие только одно: работы (по крайней мере, в 2005–2007 гг.) будут выполняться международной структурой (консорциумом), где будут преобладать представители Италии, Франции, Германии, Греции, Венгрии, Мальты, Нидерландов.
          Такое развитие событий свидетельствует о существовании в России влиятельных сил, заинтересованных в контроле со стороны западных представителей в решении ключевых вопросов Волжского бассейна.
          В целом, международное сотрудничество, осуществляемое в Волжском бассейне, в виду его значительных масштабов и нескоординированности требует специального и постоянного анализа с точки зрения общегосударственной эффективности.
          В докладе “На пороге новой регионализации России” приведены вопиющие примеры неэффективности и ущербности для России международного сотрудничества, осуществляемого частным сектором.
          Что касается международного сотрудничества на государственном уровне, то необходимо безотлагательное решение принципиальных законодательных, организационных и других вопросов.
          Следует отметить, что США – основной партнер на Волге в связи с дефолтом 1998 г. и из-за продолжающегося сотрудничества России с Ираном переориентировал предоставление займов и грантов с федерального уровня на уровень субъектов Федерации и неправительственных организаций, частных структур и физических лиц.
          Сложилась уродливая ситуация: со стороны США сотрудничество осуществляется Госдепартаментом, Агентством по международному развитию (USAID), Информационным агентством, Департаментом торговли и другими госструктурами США, в то время как российских правительственных структур как бы не существует.
          Однако проекты, выполняемые с внешним финансированием (прежде всего, займы), включают также вопросы, входящие в компетенцию правительства России.
          Так, в рамках американской “Приволжской инициативы” осуществлялось участие представителей США в проведении конференции “Стратегии регионального развития” (Самара, 2001 г.), организации проектов в Самарской области по “поддержке демократических инициатив” и региональных СМИ, реализации “Антикоррупционной программы” и т.д.
          В рамках “Приволжской инициативы” США оказали в последние годы финансовую помощь в виде займа только Самарской области в объеме 23 млн. долл.
          Всего же в рамках “Приволжской инициативы” в Волжском бассейне реализуется около 40 программ.
          Указанные программы и проекты – это малая часть обширных международных связей только одного субъекта Федерации в Волжском бассейне. В остальных субъектах Федерации региона – похожая ситуация.
          Представляется необходимым, чтобы на федеральном уровне осуществлялся постоянный анализ внешней помощи с точки зрения ее эффективности и обеспечения безопасности страны. Такой анализ необходим, в частности, из-за попыток иностранных организаций под прикрытием необходимости решения экологических проблем добиваться политических целей. Успеху этих попыток способствуют значительные провалы в существующем российском законодательстве, позволяющие Западу легально выполнять в регионе проекты, не отвечающие интересам России.
          Предоставляя “природоохранные” гранты приемлемым для них партнерам в России Евросоюз, США, НАТО, Всемирный банк и т.д. действуют на основании таких российских законов, как Гражданский кодекс, ФЗ “Об общественных объединениях”, 
ФЗ “О благотворительных организациях и благотворительной деятельности”, ФЗ “О некоммерческих организациях” и т.д. 
          Это свидетельствует о наличии правовых “черных дыр” в российском законодательстве с точки зрения обеспечения безопасности и защиты общегосударственных интересов при осуществлении международного сотрудничества на территории страны.
          Что касается “эффективности” грантов и займов, представляют интерес выводы специалистов Колумбийского университета США⁵.
          Они признают, что в 90-х годах выделенные Западом 1 млрд. долл. (эти средства, по экспертным оценкам, в разы больше) на решение природоохранных проблем России, ушли на “создание и развитие организаций гражданского общества в России”.
          Вот примеры в рамках сотрудничества на Волго-Каспии, подтверждающие, что “природоохранные инвестиции” и “природоохранная помощь” России со стороны Запада – просто обман.
          Всемирный банк и Евросоюз неоднократно заявляли о том, что главный компонент 1-й фазы КЭП (стоимостью 20 млн. долл.) – это формирование и реализация “Портфеля важнейших инвестиций” (ППИ) для решения важнейших природоохранных проблем Каспия. Однако на деле выяснилось, что многомиллионные средства были фактически полностью истрачены на создание и функционирование на Каспии управляемой Западом оргструктуры с целью поставить под контроль важнейшие виды деятельности в регионе. Из указанных 20 млн. долл. Россия за 5 лет получила только 200 тыс. в рамках так называемой “Программы малых грантов” с неясными до сих пор результатами.
          Об этом же свидетельствуют результаты так называемого “Каспийского экологического инвестиционного форума” (Баку, 19–
20 ноября 2004 г.).
          Всемирный банк, как он и раньше официально заявлял, не собирается вкладывать значительные средства в решение конкретных проблем Каспия.
          Аналогична позиция и Евросоюза: если он и собирается выделять какие-то средства на реализацию некоторых проектов, то эти средства будут осваиваться исключительно западными компаниями или организациями.
          Эти проекты имеют весьма малую “производственную” составляющую.
          Основная часть средств ЕС (80%) расходуется на оплату консультационных услуг западных экспертов. (Это требование ЕС применяет к проектам по всей России).
          Что касается нефтяных компаний, принявших участие в “Инвестиционном форуме”, то они ограничились декларативными заявлениями о “намерении участвовать в финансировании программ, направленных на улучшение экологической ситуации в регионе”. На самом деле, их устраивает сложившаяся ситуация в сфере разведки, добычи и транспортировки нефти на Каспии: по сравнению с другими регионами мира (Северное море, Мексиканский залив, и т.д.) расходы ТНК на охрану природы Каспия весьма малы. И никакие “инвестиционные форумы” не изменят ситуацию.
          Только согласованная природоресурсная и природоохранная политика прикаспийских стран, в том числе и налоговая политика, отвечающая их фундаментальным общегосударственным интересам и согласованная между ними, может послужить действенным инструментом для выстраивания справедливых отношений между этими странами и ТНК, работающими на Каспии, а также для предотвращения экологической катастрофы на нём.
          Конкретным примером ущерба, наносимого России под предлогом оказания помощи в решении природоохранных проблем, в том числе и Волго-Каспийского региона, является растранжиривание займа, выделенного России  Всемирным банком в 110 млн. долл. в 90-х годах. Это происходило при попустительстве Госкомэкологии России.
          Оценивая этот проект, Счетная палата РФ, весьма осторожная в своих выводах, вынуждена заявить, что “ожидаемый экономический и экологический эффект от реализации указанного займа неадекватен тем заемным средствам, которые необходимо возвращать Российской Федерации”.
          Более того, комментируя вывод Счетной палаты о значительном дублировании функций соответствующих российских министерств и ведомств, следует подчеркнуть, что это способствовало созданию неразберихи и хаоса в российской системе природоохранной деятельности.
          Несомненно также, что реализация займа иностранными структурами привела к утечке за рубеж гигантских объемов российской стратегической и экономической информации. В частности, едва ли иностранные “консалтинговые” фирмы, привлеченные в рамках реализации займа к разработке всевозможных “планов действий”, “отраслевых планов”, “региональных планов” и т.д. по решению проблем окружающей среды, смогли выполнять эти работы без предоставления им не только обширной экологической, но также соответствующей научно-технической и экономической информации.
          Только один пример: “Отраслевой план действий России по охране окружающей среды в области органической и неорганической химии” (автор – американская фирма “Артур Д.Литтл”, которой выплачено 1 млн. 100 тыс. долл. заемных средств) не мог быть подготовлен без использования обширных данных и информации, относящихся к ФЦП “Программа реструктуризации химического комплекса до 2000 года”, в рамках которой вплоть до уровня отдельных предприятий проработаны научно-технические, социально-экономические и природоохранные мероприятия.

          Рассмотренная экологическая активность Запада в Волго-Каспийском регионе далеко не случайна. Особенности природно-экономической системы региона придают особый вес природоохранной деятельности, лидерство в которой позволяет оказывать значительное воздействие практически на любые аспекты природопользования, социально-экономического развития и на межгосударственные отношения. Именно этими особенностями и продиктованы инициативы Всемирного банка, Евросоюза, НАТО, ЮНЕСКО и т.д.
          В основе этих инициатив находятся геополитические и экономические интересы внерегиональных партнеров.
          В условиях изменившейся геополитической обстановки для реализации поставленных экспансионистских целей внерегиональных субъектов в Волго-Каспийском регионе, указанные инициативы будут только расширяться.
          Несомненно, многое из того, что инициирует Запад в рамках природоохранной тематики и, в целом, в рамках проблемы устойчивого развития Волго-Каспийского региона, основано на новейших достижениях мировой науки, на опыте аналогичной деятельности в других регионах мира, на оценке реальной ситуации в регионе.
          Бассейновый подход при решении природоохранных и связанных с ними проблем во всем мире признан наиболее эффективным инструментом с точки зрения решения долгосрочных задач устойчивого социально-экономического развития и охраны окружающей среды.
          Внедрение этого подхода составляет основу деятельности Глобального экологического фонда (ГЭФ) в области международных вод. На эти цели ГЭФ в различных регионах мира, речных (озерных) бассейнах реализует не менее 100 млн. долл. ежегодно, одновременно привлекая в качестве софинансирования намного больше средств.
          Бассейновый подход сформировался под воздействием двух ключевых факторов:
          1. Исчезновения естественных природных систем под влиянием деятельности человека, истощения и деградации природных ресурсов особенно во второй половине ХХ в.
          Деградация природной среды и истощение природных ресурсов во всем мире уже достигает уровня несущей способности биосферы, что чревато необратимыми катастрофическими последствиями для человечества. И никакие системы хозяйствования: рыночные, плановые и т.д. – не помогут избежать этих последствий, если человек не изменит своего потребительского отношения к природе и ее ресурсам. В этом смысле внедрение бассейнового подхода – это шаг в направлении, чтобы не допустить необратимых последствий.
          2. Осознания тупика, в который ведут традиционные методы использования природных ресурсов, решения социально-экономических проблем и проблем охраны природы.
          Исходя из оценки экологических угроз, мировая наука все больше ориентирует практику на “экосистемный” подход к решению социально-экономических и экологических проблем. Его ключевым компонентом является бассейновый подход.
          Из теории следует, что эффективное, экологически приемлемое управление речными бассейнами требует понимания и учета фундаментальных характеристик бассейнов и их составляющих, понимания и учета тенденций водопользования и водопотребления, следования базовым экологическим принципам.
          Отечественный и зарубежный опыт свидетельствуют о том, что наиболее эффективными механизмами решения экономических и экологических задач при управлении речными бассейнами могут быть Водохозяйственные системы (ВХС), создание и функционирование которых обеспечивает комплексное решение краткосрочных и долгосрочных задач, направленных на оптимизацию решений по управлению водными, земельными и связанными с ними природными ресурсами и охрану окружающей среды в речном бассейне.
          Большой интерес представляет положительной опыт ряда стран (например, Германии и Франции) по сочетанию экономических и директивных методов управления ВХС.
          Необходимость следования бассейновому принципу решения социально-экономических и природоохранных задач в Волжском бассейне подчеркивается ключевыми российскими научными и практическими организациями и специалистами.
          В частности, вывод Научного Совета ФЦП “Возрождение Волги” однозначен: “Бассейновый подход должен немедленно быть внедрен при решении приоритетных задач Программы. Сущность этого подхода заключается в последовательном снижении антропогенной нагрузки на речную сеть бассейна от истоков Волги и ее притоков до устьевых участков. Бассейновый принцип решения экологических задач позволяет уменьшить суммарные затраты на экологическое оздоровление Волги и природных комплексов Волжского бассейна и сократить сроки реализации Программы”⁶.
          В докладе А.Порядина⁷ “Бассейновый принцип водопользования как основа экологического оздоровления Великих рек”, представленном на Международном форуме “Великие реки–2000” (Нижний Новгород) подчеркнуто:
          – Россия, как ни одна иная страна мира, охватывая своей территорией такие великие реки, как Волга, Обь, Енисей, Лена и др. от их истоков до устья, обладает уникальной возможностью решения эколого-экономических проблем на основе бассейнового управления. Необходимость этого диктуется концепцией дальнейшего устойчивого развития страны на основе рационального использования природных ресурсов и обеспечения экологической безопасности природопользования.
          – Бассейновый принцип природопользования должен стать определяющим в размещении и дальнейшем развитии промышленных и гражданских объектов. Вывод этот делается на основе опыта освоения Средней Оби, Енисея и, конечно, бассейна Волги.
          Бассейновый принцип решения социально-экономических и природоохранных проблем в Волжском регионе был в основе деятельности бывшего Роскомвода. Например, его Председатель Н.Михеев, излагая суть этого принципа, подчеркнул необходимость расширения Ассоциации “Большая Волга” в территориальных рамках бассейна Волги, а также координации деятельности в рамках Волжского бассейна с деятельностью в рамках других Ассоциаций, в частности “Центральная Россия”, “Уральский регион” и другими⁸.
          В правительственных документах по экономической политике бассейновый подход также был фактически признан ключевым в преодолении дезинтеграции экономического пространства России.
          Так, Совет по предпринимательству при Правительстве РФ в своем докладе: “Стратегия территориального развития и федеральная региональная политика “ (2001 г.) выделил исключительно важную роль Поволжского региона (Волго-Вятский и Поволжский экономический районы) в решении проблем укрепления Федерации как с позиций интегратора межрегиональных экономических связей, так и с точки зрения стабильных межэтнических отношений. При этом была подчеркнута важность оздоровления экологической обстановки, предотвращения деградации природных комплексов бассейна р. Волги и ее притоков, возрождения ее природохозяйственного значения, в частности, за счет реализации ФЦП “Возрождение Волги”.
          Эти позиции, а также многие другие мнения и предложения свидетельствуют о том, что в широкой профессиональной среде российского общества существует ясное понимание ключевой роли Волго-Каспийского региона для Российского государства. Требуется только одно – политическая воля на верхних этажах власти с акцентом на общегосударственные приоритеты России.
          Это должны быть меры по выработке и реализации общегосударственной политики в области рационального природопользования, безопасности и охраны окружающей среды в Волго-Каспийском регионе.
          Эта политика должна быть основана на целостном видении Волго-Каспийского региона. Она должна базироваться на апробированных в мире принципах бассейнового подхода, предусматривать реализацию комплекса мер по обеспечению фундаментальных российских  интересов и безопасности, включая меры законодательного, социально-экономического, научно-технического и экологического характера, а также организационно-управленческие меры.
          Учитывая специфику Волго-Каспийского региона, указанная общегосударственная политика должна базироваться на объединении усилий Федерального центра, субъектов Федерации в Волго-Каспийском регионе, всех Ассоциаций экономического взаимодействия, осуществляющих свою деятельность в регионе, соответствующих федеральных округов, а также предпринимательского сообщества.
          Вышеназванные меры краткосрочного, среднесрочного и долгосрочного характера могли бы быть объединены в рамках единого общенационального проекта под условным названием “Устойчивое развитие Волго-Каспийского региона”. Это позволит координировать и обеспечивать решение многих задач, сформулированных другими общенациональными программами (в области сельского хозяйства, жилищной сфере, здравоохранении), инициируемыми руководством страны.
          Мировой опыт показывает, что такой бассейновый проект может быть осуществлен через разработку стратегии территориального развития Волго-Каспийского региона. Стратегия предусматривает создание и функционирование двухуровнего (на законодательном и исполнительном уровнях) механизма для оценки, планирования и управления практической деятельностью в регионе.
          Следующие меры целесообразно осуществить для создания такого механизма:
          1. Совету Федерации и Государственной Думе принять совместное решение о возложении на эти органы ответственности за выработку предложений и принятию соответствующих решений по концептуальным положениям и основным направлениям государственной политики страны в Волго-Каспийском регионе.
          Практическая реализация этой меры потребует создания совместной (Совет Федерации и Госдума) Комиссии (экспертного совета) с необходимыми рабочими группами для выработки решений и координации деятельности по вопросам политики, планирования и управления природно-экономическим комплексом “Волго-Каспийский регион”.
          Деятельность Комиссии могла бы широко использовать мировой опыт в этой области и ориентировать свою деятельность на рассмотрение и утверждение концептуальных предложений исполнительной власти по политике и программе развития Волго-Каспийского региона, рассмотрение масштабных вопросов природоресурсного, социально-экономического и экологического характера. Результатом деятельности Комиссии должна быть разработка и принятие Советом Федерации и Госдумой конкретных законодательных актов и императивных нормативных документов.
          Комиссия должна широко привлекать научные организации, ученых и специалистов для эффективного решения поставленных перед ней задач. Их задача – выполнение научных исследований по важным производственным, экономическим и экологическим направлениям.
          Эта Комиссия должна быть действенным инструментом Совета Федерации и Госдумы по безусловному обеспечению безопасного и сбалансированного природопользования в Волго-Каспийском регионе, недопущению экспансии других государств, обеспечению экологической безопасности, повышению притока региональных налогов в федеральный бюджет, снижению дотаций в бюджеты прикаспийских субъектов РФ.
          Деятельность Комиссии Совета Федерации и Госдумы также обеспечит общегосударственные интересы в сфере федерального контроля над:

• добычей, транспортировкой и реализацией углеводородного сырья (в том числе транзитного);
• использованием, охраной и воспроизводством биоресурсов;
• охраной окружающей среды в Волго-Каспийском регионе.

          Рассмотрение материалов по Волго-Каспийской проблематике приводит к следующим выводам:
          1. Россия уже потеряла лидирующие позиции на Каспии. Страна отодвинута на задний план в решении ключевых, все более обостряющихся проблем сохранения природной среды, биоразнообразия и биоресурсов Каспийского моря. Российские уполномоченные органы власти оказались не в состоянии противостоять давлению внерегиональных стран и структур, эффективно использующих существующие в регионе экологические проблемы для захвата и укрепления своих стратегических позиций.
          2. Особую опасность представляет то, что в условиях активной внерегиональной экспансии Россия не проявляет себя как традиционно ключевой, активный участник региональной деятельности не только на Каспии, но и в бассейне Волги. Конкретным подтверждением этого является организация Евросоюзом проекта КАБРИ–ВОЛГА, где основополагающие решения по развитию Волжского бассейна рассматриваются и принимаются без участия российских органов власти.
          3. Очевидно, что эти негативные для страны процессы развиваются при попустительстве и бездействии российских органов власти, ответственных за обеспечение общегосударственных интересов и безопасности страны. Немалое значение для формирования такой позиции имеют узкокорыстные устремления российского нефтегазового бизнеса, интересы которого фактически определяют современную политику России на Каспии. Эта политика не отвечает общегосударственным интересам страны.
          4. Следует констатировать: практически все цели и задачи, поставленные США в своих интересах в рамках 1-й фазы Каспийской экологической программы (1998–2002 гг.), выполнены. Решена главная задача США в КЭП: центр тяжести природоохранной деятельности на Каспии сместился в Баку, Тегеран и Женеву. Этой деятельностью руководят западные представители.
          5. В сложившейся неблагоприятной для страны геополитической ситуации в Волго-Каспийском регионе перед высшей властью России со всей остротой встает вопрос об опасности дальнейшей сдаче позиций в регионе, так как в противном случае уже в ближайшее время может стать номинальным суверенитет России над политическими и социально-экономическими процессами даже в Волжском бассейне. Такое развитие ситуации можно спрогнозировать, исходя из того факта, как быстро Россия утратила свои вековые позиции на Каспии.
          6. Выход только один – незамедлительная выработка и реализация единой общегосударственной политики в сфере безопасности, ресурсов, социально-экономического развития и охраны природы в Волго-Каспийском регионе.

        ¹ Окончание. Начало см. “Обозреватель–Observer”. 2005. № 10, 11.
        ² Письмо № 45782/ГС от 2 декабря 2005 г. (Ответ Статс-секретаря, заместителя Министра МИД России Г.Карасина в адрес депутатов А.Грешневикова и С.Решульского).
        ³ Максимов А. Геополитическая  экспансия Запада в Волго-Каспийском регионе // Обозреватель–Observer. 2005. № 10; Максимов А. Запад на Волге: доброжелатели с “двойным дном” // Обозреватель–Observer. 2005. № 11. 
        ⁴ Протокол заседания Руководящего Комитета КЭП. Баку. 17 ноября 2004 г.
        ⁵ Пауэлл Л. Программа поощрения демократии в России. Доклад 2001 г.
        ⁶ Найденко В. Возрождение Волги: опыт и проблемы. Доклад. Май. 2001 г.
        ⁷ Михеев Н. Интервью // Волга-Бизнес. Май. 2001 г.
        ⁸ А.Порядин – в 90-е годы – Первый заместитель Председателя Госкомэкологии России.