А.ГАЛКИН, доктор исторических наук,

Ю.КРАСИН, доктор философских наук

Концепция и политика национальной безопасности России стали в последнее время предметом всеобщего внимания. За этим скрывается нарастающее беспокойство российской общественности за национальные интересы своей страны. Публикация официального документа "ПОЛИТИКА НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (1996-2000)" не уменьшила тревоги. Слишком расплывчато и неопределенно содержание этого документа.

Категория "национальные интересы"- одна из наиболее распространенных и в то же время трудно поддающихся точному определению. Особенно трудно это сделать ныне, поскольку данное понятие широко используется различными политическими силами утилитарно-идеологически как своего рода освящение предлагаемых программ и курсов действия. "Национальные интересы" понимаются как некое олицетворение высших ценностей и целей государства, сообщества, общественного движения. Столь общее определение, естественно, поддается неоднозначным толкованиям, что и происходит в реальной политике и в ее идеологических отражениях.

Появились также некоторые дополнительные факторы, отнюдь не проясняющие смысл этой категории. Среди них два наиболее существенны. Во-первых, это интенсивная глобализация общественного развития, которая выдвигает на передний п/шн общечеловеческое содержание интересов всех наций и государств, затушевывая собственно национальное. Во-вторых, это нарастающее многообразие взглядов, точек зрения, позиций, что ставит под сомнение саму возможность выведения общенационального знаменателя в том или ином конкретном сообществе.

Тем не менее категория национальных интересов отнюдь не продукт мифотворчества. Она отражает вполне определенные общественные реальности и играет важную роль в политике, в том числе в определении национальной и всеобщей безопасности.

Опираясь на опыт истории, можно утверждать, что национальные интересы - это совокупность общих для членов данной социокультурной общности интересов и потребностей, удовлетворение и защита которых является необходимым условием ее существования и идентичности в качестве субъекта истории. В национальных интересах выражается потребность национальной общности занимать то место в мировом сообществе, которое максимально соответствует ее культурно-историческим и духовным традициям, позволяет наиболее полно реализовать ее потенциальные ресурсы.

Конечно, национальные интересы не бессубъектны. Их представляют люди, политические деятели, обладающие своими особыми взглядами и позициями, далеко не всегда совпадающими. Однако за воззрениями, декларациями и действиями политических лидеров партий, государств, при всем их своеобразии, стоят вполне определенные общественные потребности. Для России под национальными интересами следует понимать совокупность интересов, отражающих потребности и устремления той общности, которая исторически сформировалась на многоэтнической основе в обширном евразийском пространстве, разделяющем и одновременно связывающем два типа цивилизации - Европы и Азии.

Генетически национальные интересы связаны с этническим основанием. Первоначально они формируются на национально-этнической базе. Но никогда не сводятся к этому основанию, тем более не детерминируются им. Эта рол1 принадлежит социально-культурному фактору В ходе исторического развития общества РОЛ! этого фактора в формировании национальных интересов возрастает, а роль этнического фактора во все большей степени отходит в тень. Е современных развитых обществах этническое основание уже не играет сколько-нибудь значительной роли в определении национальные интересов. Эти общества становятся этнически смешанными, где национальная принадлежность деполитизируется и уже мало влияет на гражданское положение и, следовательно, на понимание национальных интересов.

В отличие от развитых стран, где сложились этнически нейтральные нации как совокупность всех граждан данного государства, в России дело обстоит сложнее. Такого целостного социально-политического организма здесь пока не существует. Национально-этнический фактор сохраняет самостоятельное значение и отчетливо проявляется в деятельности государства и в позициях региональных элит, особенно I местах компактного проживания национальных меньшинств. Поэтому национальные интересы России не являются национально и этнически нейтральными.

Формирование национального интереса в любом обществе представляет собой чрезвычайно сложный и динамичный процесс, та" как любое общество являет собой картину многослойного переплетения многообразных " противоречивых интересов. В нем сталкиваются, взаимодействуют, противоборствуют частные специфические интересы различных общественных, в том числе и национально-этнических групп. Через это взаимодействие частных интересов различных уровней происходит весьма трудная интеграция потребностей, устремлений и запросов социальных, этнических, культурных, религиозных меньшинств данного общества в систему общих национальных интересов. При этом неизбежны противоречия и конфликты, временами довольно напряженные.

Главный политический институт выражения и защиты национальных интересов - государство. Это одна из его важнейших функций. Любое государство в той или иной степени опирается на общенациональный интерес т.е. выражает потребности представляемой УЛ, социокультурной общности. В конечном счете именно на этом базируется легитимность государственной власти. Вместе с тем национальные интересы отнюдь не монополия государства. Государственные и национальные интересы вовсе не тождественны. Политическая мобилизация населения, его приобщение к политике осуществляется также и гражданским обществом. Именно здесь формируются гражданское сознание и гражданская ответственность, способные влиять на выработку основных параметров общенациональных интересов. Поэтому институты гражданского общества играют исключительно важную роль в сознании, реализации и защите национальных интересов.

По сути дела, национальные интересы воплощают в себе двуединство гражданского общества и государства, взаимодействие между ними. Нарушение этого взаимодействия, гегемония одного из начал и слабость, подавленность другого наносят ущерб национальным интересам, деформируя их. Так, при деспотической форме правления гражданское общество находится в подавленном состоянии и тоталитарная власть навязывает обществу свое видение национальных интересов, в котором объективно-исторические тенденции и социокультурные потребности данной национальной общности отражаются односторонне и искаженно. В случае же гегемонии гражданского общества и слабости государства общий публичный интерес лишается институционной опоры и государственно-правовой зашиты. Тогда воцаряется "оргия" частных, по большей части корпоративных интересов, каждый из которых претендует на общенациональный статус. Общество ввергается в анархию и хаос.

Оптимальный вариант выражения национальных интересов в государственной политике достигается тоща, когда государство приобретает в гражданском обществе опору и находит противовес авторитарным и бюрократическим тенденциям. В системе интересов устанавливается более или менее устойчивое равновесие.

В России, где исторически государство доминирует над гражданским обществом, а последнее недостаточно развито, достижение хотя бы минимального согласия в понимании национального интереса и соответственно более или менее устойчивого баланса интересов представляет собой особенно трудную проблему. Ее кардинальное решение требует развития современного гражданского общества, а до той поры нахождения временных политических и социальных механизмов согласования и координации многообразных и еще неустоявшихся частных интересов, прежде всего на базе общенационального дискурса, т.е. конструктивного взаимодействия различных идейных и политических течений.

Национальные интересы - исходное ключевое понятие для определения содержания национальной безопасности, смысл которой собственно в том и заключается, чтобы обеспечить защиту национальных интересов.

Национальная безопасность в узком смысле слова предусматривает защиту общества от внешних угроз его суверенитету и независимости, территориальной целостности, жизни и правам граждан от посягательств на основы конституционного строя, на законность и правопорядок, на собственность государства и граждан, на другие экономические, политические, гражданские права и свободы членов общества. Однако успешное решение этих задач зависит от более широкого круга вопросов жизнедеятельности государства и общества. Наилучшие гарантии национальной безопасности - это создание таких условий экономического, социально-политического, нравственно-культурного развития общества, которые обеспечивают его стабильность и процветание, высокий моральный дух и благополучие граждан, максимум возможностей для творческой деятельности и самовыражения каждой личности.

Поэтому в широком смысле слова национальная безопасность, наряду с оборонным, внешнеполитическим и охранно-правовым аспектами, включает аспекты экономический, социальный, экологический, нравственный, культурный.

Глубокая трансформация российского общества, исчезновение СССР и всей прежней системы союзнических связей, подорвали устои существовавшей ранее системы национальной безопасности, которая покоилась на военной мощи страны, военно-стратегическом паритете сил двух блоков, на мобилизационных возможностях КПСС и советского государства. Новая концепция национальной безопасности, которая принималась бы большинством российского общества, еще не сложилась. Пока идет трудный поиск. Он осуществляется в обстановке глубоких цивилизационых сдвигов, которые изменяют все сложившиеся представления о всеобщей и национальной безопасности, о их соотношениях.

Для понимания этой проблематики чрезвычайно важен международный контекст ее рассмотрения. Идентичность России как социокультурной общности формировалась на перекрестке цивилизационных культур Запада и Востока. Она располагалась на периферии мощного западноевропейского цивилизационного центра, который, естественно, оказывал не нее сильное влияние, создавая притягательный стимул для подражания. И вместе с тем обширной частью территории она была погружена в азиатские просторы, откуда исходили импульсы влияния древних восточных культур, отягощая ее социально-экономическое и культурное развитие инертной "азиатчины". 

Цивилизационно-культурная двойственность стала характерной чертой истории российского общества.
Парадоксальное переплетение западных и восточных социокультурных традиций в российское общество породило двойственность в самом подходе к национальным интересам. Отвечает ли интересам России реформирование общества в духе западного просветительства и либерализма или страна нуждается в постепенном эволюционировании в русле восточного традиционализма? Этот вопрос неизменно вставал перед российской общественной мыслью на каждом историческом повороте. Он и по сей день в центре дискуссии о национальных интересах России.

Вместе с тем поиск новых идей в этой области не может быть вырван из контекста тех кардинальных сдвигов, которые наметились сейчас в общественном бытии и общественном сознании человечества. Можно сказать, что в нынешних условиях изменяется вся международная система координат рассмотрения проблем национальных интересов и национальной безопасности. Общность судьбы рода человеческого перед лицом острейших глобальных проблем связывает национальные интересы с общечеловеческими в единый узел. Человечесство оказалось перед императивом создания такого мирового демократического порядка, при котором национальная безопасность каждой страны гарантируется всеобщей международной системой безопасности.

Однако осознание этого не только не делает более простым, но, напротив, усложняет выработку нового понимания национальных интересов и национальной безопасности России. С одной стороны, все более очевидно, что глобализация общественной жизни требует выявления общих черт и тенденций в самой постановке вопросов национальных интересов и национальной безопасности России и других стран мира, взаимной увязки принципов разрабатываемых концепций. С другой же стороны, усиливается понимание того, что мир становится все более плюралистичным и его невозможно подогнать под один шаблон, построить по одному образцу, диктуемому западной культурой и западными традициями. Это "мир миров", в котором сосуществуют и взаимодействуют самобытные, неповторимые культуры и способы жизнедеятельности.

Учитывая указанные обстоятельства, не приходится удивляться, что новые подходы к национальным интересам и национальной безопасности утверждаются при одновременном сохранении, а порой и доминировании, старых. Наряду с утверждением видения национальной безопасности с позиций целостности и взаимозависимости современного мира, сохраняется, а в ряде случаев и преобладает, подход к этой проблеме с позиций противопоставления "своего" и "чужого". Традиционно узкое и настороженное понимание национальных интересов не исчезло. Его невозможно просто отбросить, а надо изжить, рационализируя и гуманизируя его содержание, освобождая от идей подчинения интересов живых людей некоей общей абстракции, приблизить к чаяниям и стремлениям отдельной личности.

Для того чтобы новое понимание национальных интересов утвердилось, не хватает еще многого. На мировой арене не сформировалось международное гражданское общество - система горизонтальных связей негосударственных наднациональных и межнациональных организаций в экономике, политике, культуре. Коща это произойдет, возникнет та инфраструктура, которая абсолютно необходима для утверждения нового демократического мирового порядка, основанного не на иерархических, а на сетевых связях и зависимостях, обеспечивающих демократические принципы взаимоотношений всех элементов и частей мирового сообщества. Только тоща национальный интерес действительно сможет быть поднят до уровня планетарного, общечеловеческого.

Пока же следует констатировать, что благие стремления к слиянию национально-государственных общностей в едином человечестве, к их объединению в цивилизованную кооперацию всех наций и государств-еще не реальность. 

Ссылки на начавшуюся демократизацию мирового сообщества и перспективу мирового порядка, в котором не будет статуса великих держав, не могут служить доводом и основанием для пренебрежения национальными интересами и национальной безопасностью. Во-первых, само слияние человечества в едином сообществе вряд ли будет выглядеть идиллическим, свободным от межнациональных и межгосударственных конфликтов. Во-вторых, дорога к этой цели долгая и трудная. На ней непременно проиграет тот, кто опрометчиво забывает о национальных интересах. Они в наше время играют не меньшую роль, чем в XIX или в первой половине XX веков. И будут сохранять свое значение в мировой политике очень долго.

Духу времени отвечает не пренебрежение национальными интересами, а ясное понимание того, что разграничительная линия между национальными и общечеловеческими интересами будет постепенно сглаживаться. По-видимому, национальные интересы будут не просто отмирать, а все более расширяться, впитывая в себя новые характеристики, вытекающие из нынешней глобальной ситуации. Они во все большей мере будут наполняться содержанием, в котором берутся в расчет интересы других стран и мирового сообщества.

В определении ближайших и перспективных национальных интересов, в разработке адекватной им внутренней и внешней политики Россия встречается с многочисленными вызовами своей национальной безопасности. Условно они делятся на две большие группы: одна - вызовы, исходящие извне; другая - вызовы внутреннего развития. Первая группа вызовов - следствие обострения глобальных проблем в основном связанного с происходящими цивилизационными сдвигами. К ним относятся: вызов нарождающегося высокотехнологического, информационно-постиндустриального общества, который можно назвать "вызовом Запада", по месту, откуда он исходит. Суть его в следующем. Сумеет ли Россия выйти на передовые рубежи постиндустриализма, заняв место среди стран, прокладывающих путь к новому, отнюдь не предопределенному, порядку вещей и склонить чашу весов к тому, чтобы этот процесс протекал в русле формирования планетарных демократических отношений? Или она будет оттеснена на обочину постиндустриального мира, превратится в сырьевой придаток мировой экономики, окажется в кильватере сильных мира сего, устанавливающих на земном шаре новый иерархический порядок? вызов бедности, неблагополучия и отсталости, который можно назвать "вызовом Юга", по месторасположению его главных истоков. Там находятся центры отсталости и социальной напряженности, откуда выплескиваются взрывы многочисленных глобальных угроз: неконтролируемой миграции населения, международного терроризма, фанатичных проявлений фундаментализма, распространения наркомании и т.д. Россия оказалась в эпицентре этих угроз.

Экологический вызов, который дамокловым мечом нависает над человечеством и который принял в России масштабы общенациональных экологических бедствий, угрожающих жизни и здоровью людей.
геополитический вызов, генерируемый изменением соотношения сил в мире и передислокацией центров мирового влияния. В результате распада СССР бывшие его республики и некоторые регионы самой России попали в мощные силовые поля притяжения, что чревато для нее опасностью глухой международной изоляции и прогрессирующего распада.

Успешный поиск ответов на глобальные вызовы национальной безопасности России напрямую зависит от того, справится ли российское общество со второй группой вызовов, порождаемых его собственным развитием. Эти вызовы таят в себе не меньшие угрозы национальной безопасности страны и самому существованию российского общества.

ЭТО ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ВЫЗОВ,
ставящий под вопрос способность общества выйти из глубокого затяжного кризиса и создать дееспособную систему общественного производства, базирующегося на рыночных отношениях и обеспечивающего экономические потребности страны, достойное ей место в мировой экономике.

ЭТО СОЦИАЛЬНЫЙ ВЫЗОВ,
грозящий назреванием острых социальных антагонизмов и новым подъемом конфронтационной политической культуры, препятствующей становлению современного гражданского общества - фундамента стабильности и общенационального соглашения.

ЭТО ВЫЗОВ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ,
угрожающий распадом Федерации, воцарением неуправляемости, разгулом коррупции и преступности, утратой обороноспособности и потерей надежд на демократическое будущее.

ЭТО ВЫЗОВ РОССИЙСКОЙ ДУХОВНОСТИ,
веками складывающихся ценностей культуры, чреватый потерей национальной самобытности, духовной сущности идентичности России.

Россия проходит сейчас великое испытание на прочность общественных тканей и твердость человеческого духа. Сумеет ли она трансформировать себя в духе времени, избежав губительных разрывов, могущих подорвать ее безопасность? Сумеет ли она сохранить при этом преемственность со своей историей, не утратить идентичность как великой социокультурной общности?
Ответить на эти вопросы пока трудно.