В Москве, похоже, началась очередная верхушечная кампания по смене политических этикеток: вывески "советы" меняют на "думы", снимают пост № 1 у Мавзолея В.ИЛенина, а его мощи намереваются предать земле то ли в С.-Петербурге (Ленинграде), то ли в Ульяновске (Симбирске).

И никто не задается вопросом: а какая принципиальная разница между "советом" и "думой"?

Бойкие и исторически безграмотные журналисты на все лады распевают, что "советы" создали якобы большевики в Иваново-Вознесенске в 1905 г., а посему они-де " коммуно-фашистского" происхождения и - "долой Советы!". На самом же деле советы (изначальное название - "вече") как форма местного самоуправления возникли как минимум за тысячу лет до иваново-вознесенского и являлись первой (примитивной) ячейкой самоорганизации городских (Новгород, Псков) и сельских (крестьянских) общин. Аналогичная система самоуправления после крушения Римской империи существовала в германской марке, у древних галлов во Франции (именно на таком "съезде советов" - т.н. "майских полях" - Наполеон Банапарт в 1815 г. вторично избирал себя "императором всех французов"), у скандинавов и др.

На таких "вече-советах" все решалось по здравому крестьянскому смыслу, без пришедшей позднее парламентской казуистики с ее регламентом, фракциями, вотумами доверия, приказами "отключить микрофон!" и т.д.

"На вече, - писал в своем "Курсе русской истории" В.Ключевский, - по самому его составу не могло быть ни правильного обсуждения вопроса, ни правильного (т.е. парламентского - авт.) голосования. Решение составлялось на глаз, лучше сказать, на слух, скорее по силе криков, чем по большинству голосов. Когда вече разделялось на "партии", приговор вырабатывался насильственным образом, посредством драки; осилившая сторона и признавалась большинством".

А дрались российские депутаты и на Волховском мосту в XIII в. в Господине Великом Новгороде, и в XVIII в. при Екатерине II в ее "парламенте"-Уложенной Комиссии 1768/69 гг., и в царской Государственной думе 1906-1917 гг., и в ВС РФ в 1992/93 гг.

Так что дух российского парламента зависел не от его названия (вече - дума - совет), а от политической культуры и умственных способностей депутатов.

Кстати, "советы" в России имели не только иваново-вознесенские рабочие в 1905 г. (Ленин тогда был и против Думы, и против советов - в последних в первую русскую революцию верховодили не большевики, а меньшевики и эсеры). "Советы" под разными названиями как органы самоуправления сословий имели дворяне, купцы, священнослужители, военные, религиозные общины, и даже само слово "товарищ" придумали не большевики - "товарищем" звался любой заместитель председателя "совета", министра, президента компании, главы купеческой гильдии и т.д.

Сегодня нет недостатка в сусальных описаниях первого в XX веке русского "парламента" - Государственной думы 1906-1917 гг.

А вот как описывал впечатления от встречи с депутатами Госдумы в Георгиевском зале Зимнего дворца в своих мемуарах тогдашний министр финансов граф Коковцев: "Депутаты "из народа" (мастеровые, крестьяне, купцы, священники) одеты были в "рабочую одежду". Они смотрели на нас как на своих врагов...- настолько их лица дышали какой-то непонятной мне ненавистью... Особую тревогу вызывал человек высокого роста, в рабочей блузе, в высоких смазных сапогах".

Даже П.А.Столыпин, известный реформатор, и тот тихо сказал Коковцеву: "Меня не оставляет даже все время мысль о том, нет ли у этого человека бомбы и не произойдет ли тут несчастье?"

Присутствуя на заседании Комитета по международным делам ВС РФ во время отчетов заместителей министра иностранных дел по разным вопросам и слыша реплики типа - пижон! МГИМО кончал, - я не раз вспоминал ту сцену в Зимнем дворце. 85 лет прошло - а что изменилось? Разве что вывеска на "парламенте" другая.

В царской Думе в первую же сессию лишили полномочий депутатов более 30 человек "из народа". За что? Да за воровство. Один даже украл на соседнем рынке поросенка, хотя на свое думское жалованье мог купить целое стадо поросят. Другой вынес из думского туалета унитаз, о котором до приезда в Петербург он никогда не слышал и не подозревал о его назначении. Поэтому и использовать его хотел по-своему: приспособить в домашнем хозяйстве - поить телят.

А я никогда не забуду, как в 1990 г. один из депутатов ВС РФ уставился на телефонный аппарат с гербом. "Это что за штуковина?" "Вертушка", - говорю. "А что это такое?" И, действительно, откуда ему, рядовому трудяге с Дальнего Востока, беспартийному, знать - что такое "вертушка" и какое исключительное значение занимала она со времен Ленина в управлении СССР?

"Чингиз-хан с телефоном", - в сердцах воскликнул Бухарин, утверждая, что, не будь у Сталина "вертушки", он никогда бы не захватил власть в партии и государстве.

В стране, где со времен прорубания Петром Великим "окна в Европу" усугублялся разрыв между образованным правящим меньшинством (исполнительная власть) и огромным (до 70% даже в 1920 г.) неграмотным большинством, для которого все эти "вотумы", "регламент", "фракции" значили не более, чем слово "унитаз", вводить западноевропейскую систему парламентаризма, основанную как минимум на всеобщей грамотности (не говоря уже о принципе "толкования конституции", принятой в США для допуска в избиратели), означало надеть на российскую "корову" иностранное "седло".

А "седло" кто надел, тот и снял, "корове" оно ни к чему, она не конституционными гарантиями питается, а травой. Дилеммы: идти голосовать или убирать картошку со своего огорода ни в начале века, ни в конце не стояло - шли по картошку (или по грибы, или на рыбалку, или на охоту - в зависимости от региона). Царь-голод был всегда страшнее царя-государя, каким бы демократом или антидемократом он ни был.

Поэтому исполнительная власть (царь) с такой легкостью разогнала и I, и II Государственные думы, да еще произвела руками Столыпина 1(14) июня 1907 г. государственный переворот - изменила конституцию 1906 г. в части порядка избрания депутатов в III Государственную дум у (ну совсем, как сегодня, тогдашнему "выбору России" - помещикам, бюрократам, профессуре, адвокатам - обеспечили "зеленую улицу", а национальным окраинам, регионам, рабочим, фермерам включили "красный свет").

Суть была одна: и "невинность соблюсти, и капитал приобрести". "Невинность" заключалась в образовании "ручного" парламента (и, действительно, III Государственная дума 1907-1912 гг. почти не конфликтовала с царем и подчиненным ему правительством; по сути, это был первый прообраз Верховных Советов СССР образца 1936-1988 гг.), в облагораживании фасада самодержавия для просвещенной Европы, которая у же давно морщилась, не видя на российской "корове" столь привычного для нее парламентского "седла".

Гораздо более существенным в водружении "седла" имело намерение царской исполнительной власти "капитал приобрести ".причем в буквальном смысле.

Дело в том, что после 1861 г. с отменой крепостного права исполнительные власти России усиленно зазывали к себе иностранные капиталы - для индустриализации. "Архимедовым рычагом" этой индустриализации стало железнодорожное строительство, по темпам которого Россия в последней трети XIX века обгоняла даже США. В 1888 г. царь Александр III лично поехал в Париж и там сделал невиданный в мире "железнодорожный заем" на 8 млрд. золотых франков (ныне эквивалентный 43 млрд. долл., обещанных "семеркой" Б.Ельцину), позднее подарив Парижу в благодарность сконструированный и собранный на месте русскими железнодорожными инженерами мост, который и поныне красуется над Сеной в центре французской столицы ("мост Александра III").

Кредит, открытый царю в Париже, стимулировал частные инвестиции банков и промышленных компаний Германии, Бельгии, США, Японии, Китая, Австро-Венгрии и других стран (около 2 млрд. золотых руб., вложенных в горное дело, машиностроение, электротехнику, химию и др.). Именно благодаря этим частным инвестициям, гарантируемым, однако, государственными займами правительства Российской империи, был пущен трамвай в Петербурге, Москве и Одессе (франко-бельгийская частная компания), электрифицированы обе столицы: Петербург и Москва (германская "Сименс-Шуккерт"), налажено производство четырехосных "американских" железнодорожных вагонов типа "Пульман" (компания "Вестингауз" из США) и т.д.

В 70-90-х гг. прошлого века львиная доля государственных займов шла на гарантии железнодорожного строительства, в частности, Транссибирской магистрали (в последнем случае был даже создан целый консорциум из русских и иностранных банков - огромное СП, среди которых и поныне процветают два французских гиганта - "Креди Лионнэ" и "Париба").

Помимо правительственных гарантий, зарубежные инвесторы были защищены российскими законами о частной иностранной собственности - они владели землей, заводами, банками и пр. Всего к началу нашего века иностранный капитал имел в экономике до трети всего национального достояния России.

Революция 1905 г. поставила под удар национализации все эти гигантские капиталовложения иностранных инвесторов и банков. А тут еще оппозиция самодержавию - от кадетов до большевиков - предприняла эффективный ход: она призвала мелких держателей акций и денег изымать свои вклады из сберкасс, банков, компаний и т.д. На рынке ценных бумаг возникла паника, начал буксовать денежный оборот, появились признаки инфляции.

Надо было срочно спасать финансы и престиж Государственного банка России. Как? Путем нового крупного заграничного займа. Николай II срочно наладил графа С.Ю.Витте во все тот же Париж, и тот к началу 1906 г. привез обязательство французских банков дать заем, ныне эквивалентный 2,5 млрд. долл.

Эти деньги спасли "команду" Николая II от финансового краха, но ему пришлось выполнить и политические условия французских заимодавцев - "облагородить" фасад империи, ввести конституционную монархию. Что и было царем сделано указом от 23 апреля 1906 г. о даровании своим подданным "основных законов" (конституции). Таким образом, "седло" на "корову" было водружено, и французские радикалы и радикал-социалисты, пришедшие в 1904 г. к власти, могли теперь указывать своим избирателям - Россия встала на путь западной демократии.

Вопреки тому, что пишется сегодня, Ленин и Троцкий далеко не сразу овладели провинциальной Россией (и вообще вряд ли они овладели бы ею, не развяжи гражданскую войну), а вначале решили сделать ставку на советы.

В первую неделю 1918 г. было разогнано Учредительное собрание, но еще через неделю в Петрограде была собрана вторая "Учредилка", названная III Съездом Советов. Делегатами этого съезда, наряду с новоизбранными на местах, автоматически стали все бывшие дегтутч" разогнанной "Учредилки" - большевики (Ленин, Троцкий, Бухарин и др.), "левые" эсеры (М.Спиридонова и др.) и "левые" меньшевики (Ю.Мартов, Ф.Дан и др.).

Съезд утвердил состав коалиционного правительства (большевики и "левые" эсеры), заручился поддержкой "левых" меньшевиков (объявивших о конструктивной оппозиции на "советской платформе") и, самое главное, принял решение провести "первые свободные выборы" в Советской России.

Бывший царский дипломат и эмигрант Г.Н.Михайловский, сын известного писателя Гарина-Михайловского ("Записки" Михайловского-сына, пролежавшие в Архиве МИД РФ почти 50 лет, недавно выпущены издательством "Международные отношения"), донес до нас удивительную атмосферу этого короткого (январь - июнь) периода "мягкого" большевизма. По-прежнему в Москве заседал Поместный Собор Русской Православной Церкви, восстановивший патриаршество в России. Продолжали выходить оппозиционные газеты, и не только эсеровско-меныпевистские, но и кадетские (под разными названиями).

Даже выражение "триумфальное шествие Советской власти" Ленин тогда употребил именно в смысле самых свободных выборов в советы. При этом, конечно, "свобода" понималась как свобода "классовая" - только для трудящихся. Н.И.Бухарин (как сегодня Гавриил Попов), всегда готовый подвести любую теоретическую базу, писал в 1918 г., что большевики отвергают "национальные" выборы, а признают только "классовые". "И если бы в каком-нибудь уголке России было создано одновременно два собрания - "Учредилка" данной нации и Съезд Советов... мы тогда поддерживали бы решение пролетариата против решения "Учредилки" всеми средствами, вплоть до оружия".

И действительно, все было исполнено так, как намечал Бухарин. Выборы в феврале - марте 1918 г. большевики с треском проиграли (как ранее, в ноябре - декабре 17-го, уже при их правлении, выборы в Учредительное собрание) - никаких "чисто пролетарских" советов (где он, этот пролетариат, в крестьянской России?) не получилось. На первое место вышли "левые" эсеры во главе с Марией Спиридоновой (за них проголосовало большинство крестьян), на второе - "левые" меньшевики во главе с Юлием Мартовым и Федором Даном (поддержка квалифицированных рабочих в крупных городах, включая Петроград и Москву), и лишь третьими были большевики.

Позднее в эмиграции, Троцкий вспоминал, что к нему, узнав итоги голосования, прибежал трясущийся председатель Коминтерна Григорий Зиновьев: "Что, Лев Давидович, будем сдавать власть?" Троцкий надменно усмехнулся: "Посмотрим".

Смотреть оставалось недолго - на начало июля 1918 г. по итогам выборов намечался V Съезд Советов в Большом театре в Москве, где почти наверняка большевикам пришлось бы "сдавать власть", ибо и в столице, и на местах они оказались после выборов в советах в меньшинстве.

Положение усугублялось расколом в рядах большевиков - "левые" коммунисты, не согласные с "похабным" Брест-Литовским миром с Германией в марте 1918 г., после выборов затеяли подпольную интригу с победителями - М.Спиридоновой и Ю.Мартовым. Их делегация (Бухарин, Дзержинский, Преображенский) повела закулисные переговоры о вхождении в новый Совнарком, который должен был сформировать V Съезд Советов. Эсеры и меньшевики соглашались на коалицию с большевиками, но без Ленина и Троцкого. В премьеры прочили Спиридонову (как же - первая женщина-премьер в мире, задолго до Маргарет Тэтчер!), в наркомы иностранных дел - Ю.Мартова.

Однако затем весь этот демократический процесс образования первого законно избранного (по советским правилам) "парламента" и формирования законного "советского правительства" был сорван по очень знакомому нам по недавним событиям в Москве сценарию.

Уже первые июльские дни заседания V Съезда Советов в Большом театре показали, что Ленину и Троцкому не светит возглавить новое коалиционное правительство. Самая острая критика в их адрес раздавалась за Брестский мир, причем как "справа" (предали Антанту, заключили сепаратный мир с врагом, отдали Украину и Прибалтику тевтонским оккупантам), так и "слева" (предали мировую революцию и пролетариат Германии). Но все решилось очень просто и радикально - пока делегаты до хрипоты спорили, б июля здание Большого театра было окружено броневиками и латышскими стрелками. Делегатам было объявлено, что "левые" эсеры подняли вооруженный мятеж против советской власти: заняли почтамт, телеграф, готовятся обстрелять из орудий Кремль, "арестовали" Дзержинского.

Историки до сих пор спорят, - был ли это действительно мятеж или хорошо подготовленная большевиками провокация?

Какова во всем этом роль Дзержинского? Почему он сначала вел закулисные переговоры с "левыми" эсерами об отстранении Ленина и Троцкого от власти, а затем поехал к мятежному командиру полка ЧК матросу Попову? Почему сразу же, без следствия и "пролетарского" суда, расстреляли первого зама Дзержинского "левого" эсера Александровича, давшего Попову письменный приказ занять почту и телеграф, захватом которых якобы грозят монархисты?

Гораздо важнее другое - арест ничего не знавших о "мятеже" лидеров "левых" эсеров (и столь же непонятное их освобождение через несколько лет) и, главное, чистка только что избранных местных советов от "сочувствующих" мятежу.

Во все крупные и мелкие города европейской России были даны телеграммы и направлена команда чекистов с целью ареста всех "левых" эсеров (а заодно и "левых" меньшевиков), лишения их мандатов и физического уничтожения, если они окажут сопротивление.

В качестве модели расправы с недавними попутчиками был избран Ярославль. Там эсеры в советах оказали вооруженное сопротивление - расстреляли команду чекистов во главе с Нахимсоном, прибывшим в губернский совет для ареста "мятежников" (памятник Нахимсону и его соратникам и сегодня стоит на центральной площади города, неподалеку от бывшего обкома КПСС).

Но и это не все - на Ярославль была двинута целая армия, аэропланы, артиллерия. И хотя эсеры бежали за Волгу сразу же, как только узнали о подходе войск, две недели артиллерия и аэропланы сносили с лица земли исторический центр Ярославля (включая и уникальную библиотеку Демидовского лицея, которая почти вся сгорела). При этом погибли сотни ни в чем не повинных мирных жителей, трупы которых большевистские газеты изображали как "боевиков" - участников мятежа.

Многие "левые" эсеры и "левые" меньшевики после ярославской бойни сами сбежали из других советов, примкнули к самарскому Комучу (Комитету членов Учредительного собрания, созданному чуть ранее) или вступили в его Народную армию (ее возглавили "учредиловцы" - царские полковники Генерального штаба В.Каппель, П.Петров, В.Войцеховский и др.), с боев которой с Красной Армией в августе 1918г. (захват части золотого запаса в Казани) и началась гражданская война в России.

Печальна история законодательной "ветви" в России XX века - с 1907 по 1993 г. две Государственные думы, Учредительное собрание, местные советы 1918 г., Съезды народных депутатов СССР в 1991 г. и РФ в 1993 г., ВС СССР и РФ 1991-1993 гг. - все были разогнаны исполнительной "ветвью".

(На Западе дело обстояло наоборот: с английской революции и до схватки с и.о. президента Франции маршалом Мак-Магоном в 1873 г. парламенты всегда одерживали верх над королями и императорами.)

И дело здесь, конечно, не в обозначении "ветви" - вече, совет, дума, парламент. Дело в гражданской позиции избирателей. Даже яростные поборники Белого дома или Кремля не могут отрицать, что на барахолке в Лужниках за все время противостояния "ветвей" народу было много больше, чем ночью 3 октября у Моссовета или на площади Свободной России.

Конфликт носил явно верхушечный характер - как и в случае разгона структур КПСС, - ни массовых забастовок, ни многотысячных митингов в защиту той или иной ветви не произошло. Да и реальная поддержка регионов ВС РФ, несмотря на заявление субъектов Федерации, носила декларативный характер - ни Транссиб не перекрыли, ни газ, ни нефть. Словом, страсти сотрясали только коридоры власти в Белом доме, на Старой площади да в Кремле.

А в любом "дворцовом перевороте" все решают один-два верных гвардейских полка: 6 июля 1918 г. в вооруженном конфликте большевиков и левых эсеров в Москве - две дивизии латышских полков, 4 октября 1993г. - Таманская и Кантемировская дивизии.

В принципе после такой "победы" над частью своей бывшей "команды", которая и привела его к власти, Президенту ни Парламент, ми Конституционный суд, ни местные органы власти (не только советы, но даже думы и муниципалитеты) больше не нужны - такой народ проглотит все: царя, императора, султана, халифа. Если бы не два "но": во-первых, стрельбой из танков по Белому дому не решена ни одна социально-экономическая проблема, и, во-вторых, лидеры Запада дали "карт-бланш" на эту стрельбу лишь при условии проведения действительно демократических выборов в новый парламент, да еще под международным контролем.

Конечно, для лидеров "семерки" демократия в России - дело десятое; главное - кто держит палец на ядерной кнопке - президент или вице-президент? Но если правда о действительных событиях 3-4 октября попадет на экраны телевизоров Западной Европы, США и Японии (а что это рано или поздно случится, я лично не сомневаюсь - даже при отсутствии радио и телевидения правда о "кровавом воскресенье" 9 января 1905 г. довольно быстро дошла до Запада), это, безусловно, вызовет шок и поставит западных лидеров в весьма деликатное положение перед своими избирателями: кровь они не прощают (вспомните реакцию в США на бойню в Сомали) независимо от того, кто ее начал проливать первым, но виноватым окажется тот, кто остался у власти.

Да и избранное в условиях подавления оппозиции Федеральное собрание вряд ли станет "ручным", как того хотелось бы Кремлю. На первом общем "хурале" новой "КПСС" - избирательном блоке "Выбор России" - уже произошла сенсация: при тайном голосовании в список кандидатов в депутаты не попали отцы-основатели ДемРоссии: о. Глеб Якунин и Лев Пономарев и даже непотопляемый Г.Бурбулис.

А что же тогда говорить о "Предпринимателях за новую Россию", которые никогда не скрывали, что Ельцин нужен им только как таран для разгрома КПСС и новой номенклатуры ВС РФ. Я хорошо знаю многих из них. По своему социальному происхождению большинство - такие же доценты и кандидаты наук, как С.Бабурин, Н.Павлов, В.Исаков, М.Астафьев и другие лидеры непримиримой оппозиции бывшего ВС РФ. Но только не зависящие от материальных благ власть предержащих (квартиры, машины, дачи, пайки), в изобилии раздававшихся прежним депутатам бывшим спикером и нынешним Президентом, им не очень нужны. Кстати, в 1990 г. именно первый спикер ВС Б.Ельцин пробил для депутатов ВС РФ продажу "Волг" в частную собственность по смехотворной сегодня цене 15 тыс. руб.

У многих из этих будущих депутатов-предпринимателей все дешевые "совковые" привилегии давным давно есть. Есть и более существенное - валютные счета в иностранных банках, заграничные паспорта иностранных государств, право на ношение оружия, до взвода хорошо обученных и вооруженных (включая бронетранспортеры) личных телохранителей избывших чекистов, по сравнению с которыми баркашевские боевики, первыми сбежавшие из подвалов Белого дома, когда запахло большой кровью, просто слепые котята.

И если они пройдут в депутаты, то, судя по недавнему телевизионному выступлению Валерия Неверова, президента А/О "Гермес", под дудку Президента и его "Выбора" плясать не будут: часть этих "выборцев" они просто перекупят за твердую валюту, а если Президент попробует разогнать и этот непослушный Парламент (что не исключено) - то и генералов, армии, МБ и МВД, из которых далеко не все похожи на опереточных "вождей" из бывших летчиков или командующих военными округами (отказ Наро-Фоминской дивизии стрелять по Белому дому тому пример). Причем эти предприниматели будут действовать совсем не так, как их примитивный собрат из Швейцарии с его фирмой "Сиабеко" и "генералом" Димой Якубовским, заложившим всех и вся, а гораздо более тонко и цивилизованно, скажем, как в Италии лет сорок тому назад.

Ну а пока - страшная трагедия, гибель десятков случайных людей (при том, что все главные инициаторы конфликта остались живы), пиррова победа одних и пиррово поражение других. Снова сбылось горькое пророчество Анны Ахматовой (1921 г.): "Любит, любит кровушку русская земля". И почему России в XX веке так не везет на правителей?