Корейская война 1950-1953 гг. стала первым непосредственным военно-политическим столкновением между основными победителями во Второй мировой войне. Ее участники понесли громадные материальные, моральные и иные потери.

        В геостратегическом плане эта война стала главной предпосылкой военной нуклеизации Корейского полуострова.

        Вскоре после достижения перемирия в обеих частях страны началось форсированное развитие ядерной энергетики. Корейский полуостров стал ареной политической, экономической и идеологической борьбы между двумя сверхдержавами - СССР и США.

        Межправительственное соглашение о сотрудничестве в области атомной энергии, подписанное в 1959 г. между Советским Союзом и Корейской Народной Демократической Республикой, положило начало двухсторонней программе развития атомной энергетики КНДР.

        Двухстороннее сотрудничество между СССР и КНДР вышло на новый уровень 26 декабря 1985 г. по инициативе Пхеньяна, когда оба правительства подписали соглашение об экономическом и техническом сотрудничестве по разработке, строительству, вводе в эксплуатацию и использованию атомной электростанции в КНДР. Северная Корея гарантировала, что ядерные материалы, оборудование и приборы, импортируемые из СССР, оборудование и материалы, произведенные из них или использующие их, никогда не будут применяться для изготовления ядерного оружия, содействовать достижению любой другой военной цели, что они будут находиться под контролем МАГАТЭ.

        Советские специалисты провели работу по выбору места для строительства АЭС (в окрестности г. Синпо) и завершили разработку технического проекта. В апреле 1993 г. Северная Корея объявила о намерении выйти из ДНЯО. В ответ на это президент РФ Б.Н.Ельцин издал указ о приостановлении всех работ по соглашению 1985 г. Пхеньян отказался оплачивать выполненную работу.

        До середины 80-х годов активность КНДР в ядерной области не выходила за рамки двухсторонних договоренностей с Советским Союзом и не давала убедительных свидетельств попыток Пхеньяна создать ядерное оружие. Нет доказательств и того, что Север владел необходимыми научными и материальными средствами для таких попыток.

        Более того, соглашения о гарантиях безопасности между Пхеньяном, Москвой и Пекином обеспечивали необходимый "ядерный зонтик" для Северной Кореи, уменьшали ее возможное желание к движению в этом направлении. Хотя многие западные (и некоторые отечественные) аналитики утверждают, что ядерные амбиции режима Ким Ир Сена возникли в конце 70-х годов, ни документы, ни данные, ими предоставленные, не подтверждают такие обвинения.

        Анализ стратегии руководства Северной Кореи, политической ситуации внутри и вокруг КНДР убеждает в том, что Пхеньян начал лелеять эти мечты с конца 80-х годов под влиянием следующих факторов:

        СССР (РФ) - КНДР. Перестрой- ка и "новое мышление" в Советском Союзе.

        Изменения в СССР способствовали нарастанию советско - северокорейских противоречий. Внешнеполитические курсы Советского Союза и КНДР начали расходиться по ряду актуальных вопросов, включая подходы к решению внутрикорейских проблем, геополитическую ситуацию в АТР, концептуальные взгляды на общее состояние международных отношений.

        Пхеньян, в конце концов, решил отвергнуть советское "новое мышление", считая его "еретическим и опасным для социализма". Недовольство у Пхеньяна вызывал отказ Москвы автоматически поддерживать КНДР по всем вопросам и видеть Азию ее глазами.

        Раздражение КНДР росло вместе с потеплением в отношениях между Советским Союзом и Республикой Корея (РК).

        Комментируя визит южнокорейского политического деятеля Ким Ен Сама в Советский Союз в апреле 1990 г., северокорейская пресса назвала это "враждебным, незаконным действием". Переговоры между М.С.Горбачевым и президентом РК Ро Дэ У в Сан-Франциско (июнь 1990 г.) были охарактеризованы в Пхеньяне как "непростительные, преступные деяния".

        Северокорейские власти пришли к выводу, что Советский Союз уже не является их союзником. Пхеньян более не мог полагаться на СССР как на гаранта своей безопасности, источник военной и экономической помощи, необходимый для поддержания баланса сил на Корейском полуострове. Перед Пхеньяном встал вопрос поиска замены советских гарантий безопасности и политической поддержки.

        Разногласия между КНДР и КНР. Перемены в китайском обществе и во внешней политике Пекина также углубляли озабоченность Ким Ир Сена.

        Китай рекомендовал КНДР удвоить усилия по поиску примирения с Югом и укреплению взаимного доверия на полуострове, проявлять сдержанность и терпение. Критика Пекина в адрес Сеула и Вашингтона заметно снизилась.

        Неофициальные контакты между КНР и Южной Кореей стремительно росли, становясь, все более открытыми. Торговый оборот между двумя странами за период 1986-1988 гг. удвоился. Множество южнокорейских фирм инвестировали в китайскую экономику.

        При этом Китай оставался вторым по важности экономическим партнером КНДР после Советского Союза, осуществлял поставки в Северную Корею дешевой нефти, оказывал обширную финансовую помощь. Тем не менее, Пхеньян не был удовлетворен масштабами сотрудничества.

        "Оттепель" в советско-китайских отношениях лишила Пхеньян возможности играть на противоречиях между двумя гигантами. Пхеньян чувствовал, что теряет и китайского союзника.

        Позиция Республики Корея. Особое место в инициативах Пхеньяна к Сеулу занимали предложения по превращению Корейского полуострова в безъядерную зону.

        23 июня 1986 г. руководство КНДР официально зафиксировало готовность отказаться от производства, хранения, ввоза или передачи ядерного оружия на или через ее территорию. Аналогичные предложения последовали в 1987 г. и 1989 г.

        В ответ Пхеньян попросил США прекратить поставку ядерных вооружений в Южную Корею, отказаться от любых планов использования такого оружия на Корейском полуострове. Пхеньян также указывал, что, вступив в ДНЯО, он ожидал от ядерных государств усилий по созданию безъядерной зоны на Корейском полуострове.

        Сеул и Вашингтон отвергали все инициативы КНДР. Нервозность Пхеньяна усиливалась слухами о том, что Южная Корея за спиной США проводит работы в области создания собственного ядерного оружия.

        Американская политика в Корее. США отказывались от диалога с КНДР и делали все возможное для сохранения ее международной изоляции. Одновременно Вашингтон вел интенсивные консультации с Южной Кореей, Японией, другими союзниками, даже с Советским Союзом, о том, как способствовать проведению реформ в Северной Корее. Наращивал присутствие в регионе Пентагон, модернизируя свои военно-морские и военно-воздушные силы. В РК стали поставляться самые современные виды вооружений, увеличивался масштаб проводимых совместно с Югом учений.

        Соединенные Штаты предприняли некоторые шаги в сторону разрядки на- пряженности на полуострове, но Пхеньян рассматривал их лишь маневрами, прикрывающими истинную цель Вашингтона - разрушение КНДР любыми доступными методами. С точки зрения Пхеньяна, американская угроза возрастала.

        Отношение Японии к корейской проблеме. Политика Японии, в свою очередь, вызывала озабоченность Пхеньяна. Японское военное ведомство посылало своих представителей в РК, осуществляло туда поставки вооружений, участвовало в качестве наблюдателя в учениях. Усиливала раздражение Пхеньяна и перспектива создания тройственного союза между США, Японией и Республикой Корея.

        В конце 80-х годов под влиянием вышеперечисленных факторов Пхеньян решил отказаться от безъядерного статуса. Разработка собственного ядерного оружия представлялась важной по ряду причин, а именно:

• Атомная бомба могла бы служить наиболее мощным и дешевым средством сдерживания внешней агрессии. В условиях катастрофического отставания в военной и экономической сферах от южного соседа, это был фактически единственно доступный способ выживания.
• Создание ядерного потенциала значительно подняло бы престиж Ким Чен Ира, сына стареющего Ким Ир Сена, в глазах армии и правящего класса, способствовало бы отвлечению внимания населения от внутренних трудностей.
• Бомба представлялась символом могущества Северной Кореи, ее престижа на мировой арене.
• Север надеялся разыграть "ядерную карту" во взаимоотношениях с Вашингтоном, добиться от него уступок.

        Выход Пхеньяна из режима нераспространения сопровождался многочисленными оценками экспертов относительно его ядерной программы. Уже в 1990 г. и в Москве, и за рубежом звучали утверждения о том, что КНДР создала ядерные устройства.

        Как, однако, отмечает видный российский востоковед В.Ф. Ли, если бы у северокорейцев имелись к началу 90-х годов готовые атомные устройства, они вполне могли бы испытать их до ратификации соглашения с МАГАТЭ о гарантиях в апреле 1992 г. В таком случае КНДР "получила бы гораздо большие геополитические дивиденды, чем, придерживаясь тактики нерешительности и проволочек". Российский исследователь констатирует, что в данном случае эксперты "стали жертвой утонченной дезинформации из весьма умелого северокорейского источника".

        При всем разнобое в оценках северокорейской ядерной программы решающее значение имели, естественно, позиция МАГАТЭ и поведение Пхеньяна во взаимоотношениях с этой международной организацией.

        В 1985 г. по настоянию СССР (в обмен на помощь в строительстве двух реакторов) КНДР подписала ДНЯО. Но после этого Пхеньян не предоставил инспекторам МАГАТЭ полный список своих ядерных объектов и материалов и не обеспечил доступ к ним. Соглашение о гарантиях между КНДР и МАГАТЭ было подписано только 30 января 1992 г., то есть почти 7 лет Северная Корея затягивала подписание этого документа.

        Соглашение о гарантиях повысило транспарентность ядерной программы КНДР, создало хороший задел для более объективной оценки ее состояния и целей. На протяжении 1992-1993 гг. было проведено 6 инспекций МАГАТЭ в КНДР.

        У Агентства, однако, появились подозрения, что Северная Корея поставила под контроль не весь ядерный материал. По оценкам МАГАТЭ, КНДР могла выделить плутоний в количестве, достаточном для изготовления одного - двух взрывных устройств.

        В 1993 г. в ответ на многочисленные требования МАГАТЭ о дополнительных инспекциях Пхеньян заявил о прекращении осуществления гарантий на своей территории, провел испытание новой ракеты и стал угрожать выходом из ДНЯО. В 1994 г. этот выход состоялся.

        На Корейском полуострове возник острый кризис. В США стали раздаваться призывы к нанесению точечных ударов по северокорейским ядерным объектам. Только визит бывшего президента США Дж. Картера в Пхеньян, его встречи с Ким Ир Сеном смогли остановить эскалацию напряженности и способствовали возобновлению американо-северокорейских переговоров. В итоге сторонам удалось 21 октября 1994 г. заключить в Женеве Рамочное соглашение.

        Согласно ему США и КНДР должны были двигаться к нормализации политических и экономических отношений, устранять барьеры для торговли и инвестиций.

        Соединенные Штаты взяли на себя обязательство построить на Севере к 2003 г. два реактора общей мощностью 2000 МВт.

        До окончания строительства Вашингтон согласился поставлять Северной Корее 500 тыс. т мазута в год "в целях возмещения энергетических потерь в результате замораживания" газографитовых реакторов.

        МАГАТЭ разрешалось осуществлять наблюдение за соблюдением замораживания.

        Рамочное соглашение позволило заморозить ядерную военную програм-му КНДР. Без этого соглашения ко второй половине 90-х годов Северная Корея имела бы техническую возможность ежегодно производить десятки килограммов оружейного плутония. Вместе с тем, полномочия МАГАТЭ по проведению инспекций оказались край- не ограниченными. Положения Рамочного соглашения были сформулированы так, что КНДР, по сути, получила возможность избирательно выполнять взятые обязательства.

        В марте 1995 г. представители США, Республики Корея и Японии подписали в Нью-Йорке соглашение о создании международного консорциума КЕДО (Организация содействия развитию энергетики Кореи). В Исполнительный совет - высший орган КЕДО вошли представители трех стран - учредителей и ЕС, а общее количество государств-участников консорциума составило 23.

        В августе 2002 г. близ северокорейского города Кымхо состоялась церемония начала строительства корпуса первого блока АЭС, которое предполагалось завершить к 2005 г. После этого на станции намечалось произвести монтаж оборудования и к 2008 г. сдать реактор мощностью 1000 МВт в строй.

        Однако вскоре представитель Пхеньяна осудил США за умышленное затягивание строительства, потребовав компенсировать потери в электроэнергии. Было подчеркнуто, что северокорейская сторона уже полностью выполнила свои обязательства по прекращению военной программы.

        Американская администрация в ответ потребовала от северокорейских властей принять инспекторов МАГАТЭ. Было подчеркнуто, что сотрудничество КНДР с МАГАТЭ и соблюдение ДНЯО являются "ключевыми условиями" реализации Рамочного соглашения.

        Руководство КЕДО в общем плане высказывалось за подключение России к деятельности консорциума. Расчет делался на то, что российское участие поможет повлиять на северокорейцев.

        Москва объявила о готовности участвовать в КЕДО, если ее место и роль будут адекватны уровню развития российской ядерной энергетики, интересам отечественной атомной промышленности и накопленному опыту работы с Северной Кореей в этой области.

        С учетом этих факторов российская сторона не форсировала вступление в КЕДО. В то же время были признаны целесообразными переговоры для возможного подключения к сооружению АЭС в КНДР на выгодных условиях (в частности, в форме поставки Россией ядерного топлива, компонентов и оборудования). Москва выражала также готовность предложить альтернативный подход - сооружение за счет средств КЕДО на северокорейской или своей территории атомной электростанции по российскому проекту. Руководство КЕДО не поддержало подобные идеи.

        Действия Северной Кореи все чаще затрудняли функционирование КЕДО (Направление подводной лодки к берегам РК, испытание новой баллистической ракеты и т.д.). В результате поставка мазута часто прерывалась, строительство АЭС отставало от плана.

        Осенью 2002 г. на Корейском полуострове вновь вспыхнули противоречия из-за ядерного вопроса. В их основе лежал коренной пересмотр республиканской администрацией США подхода к КНДР. Дж.Буш решил отказаться от "политики вовлечения" Северной Кореи и вытекающего из нее Рамочного соглашения 1994 г. Основные элементы альтернативного курса были обозначены в предвыборной программе республиканцев, но окончательно он оформился позднее в значительной степени под воздействием эффекта "11-го сентября". В наиболее полном виде этот курс был обнародован в январе 2002 г. в виде концепции "оси зла", в которую, наряду с Ираком и Ираном, была включена и Северная Корея. По сути дела руководство США отказало режимам этих стран в праве на существование.

        Белый дом стал обвинять КНДР в том, что она в нарушение Рамочного соглашения продолжала тайно заниматься разработкой ядерного оружия. Когда представитель США на переговорах в Пхеньяне в октябре 2002 г. выдвинул конкретные обвинения, северокорейская сторона намекнула на наличие у нее ядерного потенциала.

        Вашингтон этим "подарком" немедленно воспользовался, перейдя к политике силового давления на Северную Корею.

        КНДР выдвинула встречные обвинения в нарушении американцами Рамочного соглашения 1994 г.: срыв графика строительства двух АЭС, отказ от нормализации двухсторонних политических и экономических отношений.

        Главным же содержанием северокорейского ответа стало, во-первых, дезавуирование признания в наличии действующей программы по созданию ядерного оружия. Утверждалось, что КНДР лишь констатировала свое право обладать "ядерным и еще более мощным оружием". Во-вторых, Север предложил заключить договор о ненападении в обмен на отказ от ядерной программы.

        Администрация Дж.Буша заняла, однако, непримиримую позицию. Был сформулирован ультиматум: сначала проверяемое свертывание всех ракетно-ядерных программ, сокращение и отвод от 38-й параллели обычных вооруженных сил, а затем рассмотрение возможности учесть озабоченности Пхеньяна в области национальной безопасности. Такие требования оказались неприемлемыми для КНДР.

        Руководство КЕДО по инициативе США 14 ноября 2002 г. приняло решение заморозить поставки в КНДР мазута. В ответ Северная Корея объявила, что "немедленно возобновляет строительство ядерных объектов по производству электричества". Следующим шагом стала высылка из страны инспекторов МАГАТЭ.

        Завершающим аккордом явилось заявление правительства КНДР от 10 января 2003 г. о выходе из ДНЯО.

        В нем, в частности, подчеркивалось, что "в условиях, когда США пытаются всеми способами задушить КНДР, а МАГАТЭ используется в качестве орудия в руках США..., правительство КНДР принимает решение о выходе из ДНЯО". При этом указывалось, что "ядерная деятельность на данном этапе ограничивается лишь рамками мирных целей, прежде всего выработки электроэнергии".

        Кризис приобретал все более острый характер. Появились сообщения, что администрация Дж.Буша не разделяет окончательность "приговора" о не- возможности использования против КНДР военной силы, вынесенного пред- шествующей командой демократов, и в надежде на новые возможности сверхточного современного оружия, разрабатывает соответствующие схемы.

        Российское руководство предприняло энергичные шаги по переводу кризиса в переговорное русло. Москва выступила с планом урегулирования, в соответствии с которым КНДР отказывается от ядерных амбиций, а Соединенные Штаты в обмен предоставляют Северной Корее твердые гарантии ненападения и безопасности. Важным новым моментом российского плана было предоставление, наряду с американскими, дополнительных перекрестных гарантий другими наиболее заинтересованными сторонами: Россией, Китаем, Японией, Южной Кореей, а, возможно, и Европейским союзом.

        Со временем усилия Москвы оказались востребованными. Пхеньян выступил с программой, в значительной мере учитывавшей российскую идею пакетной сделки, а затем и США взяли данную идею на вооружение, предложив собственный вариант пакетной сделки.

        Южнокорейское правительство в свою очередь предприняло усилия с тем, чтобы убедить две основные противоборствующие стороны, США и КНДР, сесть за стол переговоров. Наиболее же весомую роль сыграл Китай, которому удалось убедить Вашингтон и Пхеньян провести трехсторонние переговоры (США, КНР, КНДР) в Пекине 23-25 апреля 2003 г.

        На переговорах глава северокорейской делегации заявил, что КНДР имеет ядерное оружие и может испытывать, экспортировать или применять его. Комментаторы расценили это как демонстрацию намерения Пхеньяна вести переговоры с позиции силы. Одновременно северокорейский делегат выдвинул план урегулирования кризиса. Американцы ответили отказом, требуя полного ядерного разоружения КНДР в качестве условия для начала переговоров.

        Казалось бы, тупик в ситуации преодолен не был. Однако все три участника пекинских переговоров выразили твердое намерение добиваться мирного решения вопроса и, в конечном итоге, согласились перейти на шестисторонний формат переговоров.

        На наш взгляд, имеются возможности сближения позиций участников урегулирования.

        Северная Корея. В российских академических кругах осудили выход КНДР из режима нераспространения и другие провокационные шаги Пхеньяна в ядерной области. Одновременно эксперты возложили вину за обострение ситуации на Вашингтон.

        Большинство специалистов рекомендует продолжать линию на развитие связей с Севером, на поддержание сбалансированных отношений с КНДР и РК. Это должно способствовать смягчению северокорейской позиции в ядерном вопросе.

        Южная Корея. С приходом к власти президента Ким Дэ Чжуна (1988 г.) в России стали одобрять линию Сеула в межкорейских отношениях.

        Российские обозреватели подчеркивали, что стратегия "солнечного света" создает условия для постепенного выхода Северной Кореи из изоляции, ликвидации социально-экономического кризиса, сближения уровней развития Юга и Севера, расширения межкорейских контактов и, в конечном счете, гуманизации северокорейского режима. Признавалось, что стратегия "солнечного света" не обещает быстрых решений и скорого объединения Кореи, но разумной альтернативы данной стратегии нет.

        Избрание Ро Му Хёна следующим президентом РК приветствовалось в России как свидетельство того, что Сеул продолжит разумную линию. Усилия Ро Му Хёна по преодолению нового обострения ядерного кризиса высоко оценивается большинством российских экспертов. Вместе с тем, обращается внимание на мощное сопротивление курсу Ро Му Хёна в военно-политической элите Юга.

        Соединенные Штаты. Большинство российских аналитиков весьма критически оценивает политику Дж.Буша на Корейском полуострове. Некоторые из них обвиняют в нагнетании обстановки исключительно США.

        Подчеркивается, что "в последние годы Белый дом нарушил все свои обязательства, ранее данные Северной Корее, в расчете на ее скорейший развал под грузом экономических проблем".

        Жесткие риторика и действия администрации Дж.Буша привели некоторых российских экспертов к выводу о том, что Вашингтон готовится к военному решению в Корее. Такие опасения были особенно сильны после быстрой и на первых порах вроде бы успешной оккупации Ирака.

        Эксперты призывали Кремль отмежеваться от этого курса и добиваться смягчения американской политики. Указывалось, что в отличие от США, все другие заинтересованные стороны твердо намерены вести дело к политическому урегулированию на основе компромисса. Высказывается мысль, что российско-американское сотрудничество по корейской проблеме "с трудом просматривается". Вместе с тем, такое сотрудничество называется возможным и желательным. Россия "могла бы сказать веское слово, если бы Соединенные Штаты решили использовать иракский или афганский методы в Корее".

        Китай. Российские аналитики дают высокую оценку позиции Китая по корейской проблематике.

        С удовлетворением отмечается, что взгляды Москвы и Пекина практически совпадают. При этом КНР выделяется в качестве наиболее эффективного и разумного участника переговоров. Признается, что именно благодаря давлению со стороны Пекина, Пхеньян, в конце концов, согласился на шестисторонние переговоры. Обращается внимание на то, что китайское давление не ограничивается ядерной проблемой, а включает "настойчивые рекомендации" прекратить милитаризацию экономики, реформировать ее и открыть внешнему миру.

        Некоторые обозреватели, однако, предостерегают против преувеличения масштабов китайского влияния на Пхеньян. Утверждается, что "взаимное доверие между лидерами двух стран серьезно подорвано".

        По убеждению либералов, Китай не станет защищать северокорейский режим по идеологическим соображениям и "не будет поддерживать Пхеньян в войне, так как это сорвет китайско-американские отношения, подорвет экономику и социальную стабильность в Китае". Главная задача Пекина, как считают либералы, "избежать широкомасштабной гуманитарной катастрофы на северо-восточных границах в случае развала КНДР. Именно из-за этих опасений Пекин постоянно поощряет реформы в Северной Корее и добивается политического урегулирования ядерного кризиса".

        Но есть и иная точка зрения. Китай, "проливший в прошлом кровь за социалистическую перспективу Северной Кореи и движимый логикой великодержавной борьбы", якобы не желает лишаться КНДР в качестве союзника и верит в перспективу реальных реформ в Северной Корее.

        Япония. Российские аналитики фиксируют жесткость позиции Японии в отношении КНДР, но критикуют ее в меньшей степени, чем США.

        Можно заметить некоторую степень понимания беспокойства Токио по поводу ядерной и ракетной программ Пхеньяна, а также японских требований безотлагательно урегулировать вопрос о похищенных в прошлом подданных Японии. Констатируется, что Токио рассматривает милитаризацию Северной Кореи, ее ракетно-ядерные амбиции как угрозу своей национальной безопасности. Указывается, что северокорейская угроза "стимулирует сближение между Токио и Сеулом в военной сфере".

        Часть специалистов считает, что Япония проявляла бы большую гибкость в корейском вопросе, если бы американцы подавали соответствующий пример. Москва могла бы повлиять на смягчение Японской позиции, продвигая проекты региональной интеграции в Северо-восточной Азии с подключением богатых ресурсов Сибири и Дальнего Востока, потенциала Корейского полуострова.

        Эксперты не оставляют без внимания проблемные узлы в японо-южнокорейских отношениях и склонны выражать понимание требованиям Сеула к Токио на деле покаяться за исторические преступления.

        Прогнозируется, что единая Корея будет бросать Японии геополитический и экономический вызовы, конкуренция между двумя нациями станет неизбежной. Как следствие, россияне подозревают Токио в скрытой, но непременной оппозиции объединению Кореи.

        В феврале 2005 г. КНДР официально объявила о наличии у нее ядерного оружия и об отказе продолжать шестисторонние переговоры. У России нет доказательств, что Северная Корея действительно создала ядерный потенциал. Но в любом случае Москва категорически против превращения КНДР в ядерное государство. Недопустимо и блефование по этому вопросу, выход из ДНЯО и шестисторонних переговоров. Кризис должен быть разрешен безотлагательно. Необходимо возобновить переговоры с участием шести сторон.

        КНДР должна раз и навсегда отказаться от спекуляций на ядерную тему, а США - дать гарантии безопасности Северной Корее. Поскольку конфликтующие стороны не доверяют друг другу, то Россия, Китай, Япония и Республика Корея должны выступить гарантами соблюдения Пхеньяном и Вашингтоном взаимных обязательств. Россия будет согласна на любой вариант, который обеспечит мир и стабильность на Корейском полуострове.

        Перспективы во многом зависят и от США. Если Америку интересует исключительно урегулирование ядерной проблемы, то эта задача представляется решаемой. Известно, однако, что в Соединенных Штатах сохраняются настроения нетерпимости к северокорейскому режиму как таковому. Предлагаются силовой и "удушающий" методы решения корейской проблемы.

        Силовой - означает интервенцию против КНДР (по типу того, что произошло в Ираке). Такой метод неприемлем с российской точки зрения:

        Во-первых, потому что Россия не видит в Северной Корее прямую угрозу для себя.

        Во-вторых, военно-политическое руководство и рядовые граждане России не верят, что КНДР может напасть на кого бы то ни было.

        В-третьих, военная акция против Севера спровоцирует неконтролируемое и непредсказуемое развитие событий. Нельзя исключать даже большую войну с участием крупных держав.

        В-четвертых, нападение на КНДР будет противоречить международному праву и подорвет всю глобальную безопасность.

        В-пятых, и это очень важно, война приведет к огромным жертвам.

        Другой из озвучиваемых в США методов решения корейской проблемы, "удушающий", также не может быть одобрен Россией. Его смысл - разрушение северокорейского режима изнутри с помощью санкций, карантинов и т.п. Такой метод негуманен. Нельзя во имя освобождения северокорейского населения от тирании морить это самое население голодом. Нет и гарантии того, что стратегия "удушения" достигнет искомых результатов. Что уж точно произойдет, так это удвоение усилий Пхеньяна в сфере обороны, в том числе по созданию ядерного потенциала.

        Стратегия "удушения" может и сработать, северокорейский режим, в конце концов, рухнет. И тогда начнется новая и весьма болезненная глава в истории Кореи - слияние в одно целое двух частей страны, которые на протяжении десятилетий существовали в абсолютно разных идеологических, политических, социальных и экономических условиях. Неподготовленное объединение приведет к кризису в РК. Объединенная Корея войдет в полосу продолжительного кризиса, создавая помехи развитию и стабильности в регионе в целом.

        С российской точки зрения, наиболее разумное и наименее болезненное урегулирование в Корее должно заключаться в достижении вначале подлинного мирного существования между РК и КНДР, вовлечении Севера в интенсивные контакты с Югом и остальным миром и поощрении постепенных, но глубинных реформ северокорейских экономики и общества. Пхеньян согласится на такой вариант, если его не пугать и не оскорблять публично, и если он по-настоящему уверится, что никто не собирается силой подрывать устои КНДР извне.

        Москва будет приветствовать смягчение американского подхода к Пхеньяну. Сама Россия внесет вклад в примирение на Корейском полуострове благодаря способности влиять на Север и искренней заинтересованности в появлении в перспективе на карте мира процветающего и сильного единого корейского государства.

        Участие Москвы в процессе урегулирования на нынешнем и всех последующих этапах, безусловно, будет укреплять уверенность Пхеньяна в собственных силах, позволит ему меньше опасаться реальных и воображаемых противников. Как следствие, северяне будут вести себя более разумно и гибко.

        Россия сможет также способствовать экономическому сотрудничеству между двумя Кореями - за счет реализации уже упоминавшихся проектов в области железнодорожного сообщения, поставок энергоресурсов.

        Что касается заинтересованности РФ в объединении Кореи, то оно обусловлено следующими обстоятельствами:

• Появление на Дальнем Востоке нового сильного игрока в лице единой Кореи, с которой у России нет спорных вопросов, укрепит наши региональные политические позиции.
• Долгосрочный мир в Корее обеспечит условия для развития восточных районов России, привлечения туда иностранных инвестиций.
• Мы сможем рассчитывать на непосредственно корейское участие в модернизации Сибири и российской береговой зоны на Дальнем Востоке.
• Урегулирование в Корее откроет возможность для формирования системы безопасности в Северо-восточной Азии с участием России, Японии, Китая и Кореи.

        При оценке роли Москвы в корейском урегулировании следует также учитывать, что она не нацеливается там на политическую борьбу за влияние с другими крупными державами. Напротив, Россия - за широкое международное сотрудничество и в Корее, и во всем регионе.

        Какими могут стать этапы корейского урегулирования после преодоления текущего ядерного кризиса?

        Прежде всего, как представляется, надо будет помочь КНДР закрепить ощущение безопасности и международного признания. Для этого необходимо, чтобы США и Япония установили с Северной Кореей дипломатические отношения. Имело бы смысл снизить уровень военных приготовлений Сеула и Вашингтона на Юге в качестве жеста доброй воли. Затем должна настать очередь развития полнокровного экономического сотрудничества с Севером.

        Дружеский подход к Пхеньяну со стороны Сеула и международного сообщества откроет шлюзы для трансформации режима. Реформаторски настроенные деятели в верхних эшелонах власти КНДР получат весомые аргументы в пользу изменений. Консерваторам все труднее будет сопротивляться реформам.

        К заключительному этапу урегулирования можно будет перейти, когда КНДР существенно изменится. Там должна будет сложиться достаточно развитая смешанная экономика, сформироваться сравнительно открытая политическая и военная система. У власти закрепится реформистское ответственное и предсказуемое правительство. Учитывая, что Северная Корея сравнительно небольшая по размерам страна и располагает эффективной и дешевой рабочей силой, богатыми природными ресурсами и промышленной инфраструктурой, она может быстро добиться экономического прогресса в случае либерализации системы.

        Только после этого в КНДР начнутся серьезные переговоры о слиянии двух Корей - сначала, видимо, в конфедерацию и лишь затем в унитарное государство. При изложенном сценарии процесс объединения растянется на многие годы, но зато будет сравнительно гладким и в конечном итоге успешным.

        Россия могла бы оказаться весьма полезным партнером во время переходного периода, когда северокорейцам придется вживаться в новые для них реалии.

        Очевидно, в частности, что после объединения многие предприятия на Севере потеряют свою пригодность и остановятся. Россия способна модернизировать их, поскольку большинство из этих предприятий было построено СССР. И именно на российский рынок сбыта стали бы ориентироваться модернизированные предприятия.

        Кроме того, РФ явится, пожалуй, единственной страной, которая захочет абсорбировать большие количества рабочей силы, оставшейся без дела из-за перестройки северокорейского экономики. Российский Дальний Восток может принять многих из них. Россия станет самым дешевым и выгодным экспортером нефти, газа и электроэнергии в северную часть Кореи.

        Москва сможет также помочь на следующих направлениях:

• налаживание интенсивных железнодорожных перевозок из Кореи в Европу через восточные районы РФ;
• геологоразведочные работы на Севере (Россия обладает большим количеством геологоразведочных данных по КНДР, собранных в 50-60-е годы);
• переподготовка северокорейских рабочих;
• обучение студентов;
• модернизация вооруженных сил северной части Кореи;
• импорт сельскохозяйственной продукции Севера;
• развитие специальных экономических зон.