Участие военной силы (армии) во внутригосударственных политических конфликтах в конце ХХ века стало господствующей тенденцией. Однако в странах с развитой и прочной демократией давно установлено абсолютное "табу" на этот счет. В общественном сознании утвердились идеи о непpигодности военной силы, карательно-репрессивных акций как инструмента внутренней политики.

В слаборазвитых государствах, а также в странах, осуществляющих переход от продолжительной диктатуры (тоталитаризма) к демократии, применение военной силы во внутриполитических конфликтах еще имеет место. Подобное происходило в конце 80-х-начале 90-х годов в бывшем СССР. Не миновала такой участи и Россия. Более того, армия нередко еще выступает в качестве решающего аргумента в политическом споре, что подтвердили московские события октября 1993 г.

В дальнейшем же, на наш взгляд, утверждение демократии немыслимо без полного отказа от использования военной силы в политической борьбе. Гарантами этого являются формирование гражданского общества, его действенный контроль над армией, сильная законность, высокая политическая культура народа и ставка субъектов политической жизни, властных структур на осуществление своей воли ненасильственными средствами, поддержку ее большинством граждан.

В обществе должен быть создан надежный механизм предотвращения эскалации политического конфликта в военный. Конфликты должны разрешаться цивилизованным способом. Продолжение демократизации в России немыслимо без мирного разрешения политических разногласий.

Политические конфликты, как правило, отличаются большой остротой и напряженностью борьбы вокруг проблем власти и влияния. В основе таких конфликтов лежит существенное различие интересов, устремлений, социально-политических программ их участников. Они пpоисходят между властью и обществом (его частями - меньшими или большими); внутри власти (между ее различными ветвями и внутри каждой из них, центральной и региональными политическими элитами, деятелями, поддерживаемыми своими группировками, и т.д.); между партиями, движениями, общественными организациями и внутри них.

Включение армии в политический конфликт есть продолжение политической борьбы насильственными (военными) средствами. Данное явление может быть квалифицировано как война: включение армии в политический конфликт означает начало гражданской войны или военного конфликта. Но так бывает в том случае, когда участники конфликта обладают внушительной военной силой. 

Можно выделить следующие формы участия армии в политическом конфликте. Во-первых, использование войск без боевой техники, оружия и боеприпасов, оцепление или блокирование мест проведения массово-политических мероприятий, зданий и учреждений противостоящей стороны под видом "поддержания порядка и предупреждения провокаций", обеспечение контроля над оппонентами, морально-психологического давления и т.д. Типичным является оцепление войсками Кремля в марте 1991 г., когда открывался Съезд народных депутатов России. Решение о таких действиях принял М.Горбачев, чтобы продемонстрировать силу, вызвать страх и подавить морально своих политических противников во главе с Б.Ельциным. 

Во-вторых, войска могут применяться с боевой техникой, оружием и боеприпасами, но без открытия огня, чтобы подчеркнуть решимость усилить угрозу, поставить оппонентов перед опасностью физического подавления и уничтожения. 

В-третьих, использование войск с открытием огня для устрашения и на поражение из стрелкового и артиллерийского оружия, с применением бронетехники, авиации и т.д. Наконец, в-четвертых, как уже указывалось, ограниченное применение может перерасти в конфликт и даже гражданскую войну.

В первых трех стадиях нет признаков войны, и поэтому такие действия называют по-другому: силовая акция, насилие без огня, переворот, путч и т.п. 

Участие армии в политическом конфликте обычно обусловлено рядом факторов. А именно: наличием политических сил, стремящихся использовать военное насилие для победы над своими соперниками и имеющих власть над армией или частью ее; готовностью и способностью к этому военных или их стремлением выступить самостоятельным субъектом в борьбе и продиктовать ее участникам свою волю; условиями, позволяющими прибегнуть к военному способу разрешения политического конфликта.

Следует заметить, что использование армии в политических конфликтах является в основном следствием агрессивно-экстремистских устремлений властвующих политических сил, а также самих военных. Понятие "агрессия" еще недавно применялось только к области международных отношений. Но с начала 70-х годов стало все более употребляться при рассмотрении внутригосударственных процессов. С 1974 г. по решению Генеральной Ассамблеи ООН стали квалифицироваться в качестве агpессии такие действия властей, политических партий, движений и групп, как нарушение прав и свобод граждан, геноцид, массовые репрессии и гонения, лишение народа правдивой информации, натравливание социальных групп друг на друга и т.д.

Особую опасность для общества представляет экстремистски агрессивная политика государственно-властных структур, политических партий, которые имеют прямую власть над вооруженными силами государства и, не колеблясь, применяют их для преобразования общества в соответствии со своими представлениями. Аpмию применяют для укрепления власти в Центре и регионах, внушения покорности и страха народу, подавления и уничтожения оппозиции, силового проталкивания своих планов, программ, решений, реформ для изменения всего образа жизни в стране.

Особенно "богат" опыт такого применения армии в России. Всякая попытка сделать власть более демократической подавлялась огнем и мечом. Оппозицию предпочитали уничтожать физически репрессивно-силовым способом как в годы царского самодержавия, так и при коммунистах, и при демократах. Своеобразной моделью насильственных экономических преобразований стала коллективизация, которая нередко сопровождалась вооруженным подавлением крестьянских восстаний, насильственным переселением "кулачества", проведением хлебозаготовок по-сталински. Во всем этом заглавная роль отводилась вооруженной силе.

Социальной силой внутренней агрессивной политики являются заряженные экстремизмом и экспансивностью социальные слои и группы: потерпевшие историческое поражение и лелеющие надежды на реванш; обездоленные, обнищавшие и деградирующие; спекулятивно-мафиозные элементы, стpемящиеся к безграничному обогащению, захвату национальных ценностей и неограниченной власти; воинствующие националистические движения и организованная преступность. 

Таким образом, глубинные причины применения военной силы в политических конфликтах коренятся в экономических, социальных, духовно-идеологических проблемах общества. А политический экстремизм, признающий борьбу только на уничтожение, действия по принципу "все - или ничего", выступает непосредственной причиной военного насилия.

Это может произойти в таких обстоятельствах, когда возникает прямая опасность утраты власти, отмены политического курса данной группировки, массового протеста против него, состояние отчаяния, когда начинают действовать сломя голову, не считаясь ни с чем. Чем острее политический конфликт, чем глубже его основания и решительнее цели; чем более привязана армия к его участникам, тем вероятнее ее участие в событиях.

Для вовлечения армии в политический конфликт необходимо иметь безраздельный контроль над вооруженными силами (или значительной их частью), подготовить их к этому в морально-политическом, психологическом и оперативно-организационном отношениях, найти или создать (спровоцировать) поводы для этого.

Агрессивные политические силы делают все возможное, чтобы в обществе не было демократического механизма упpавления аpмией. В правовых демократических государствах таким механизмом можно считать: разделение политической власти над армией между главой государства, правительством и парламентом с тем, чтобы они могли только совместно принять решение о ее применении внутри страны; военным запpещено исполнять антиконституционные приказы, от кого бы они ни исходили, законодательно закреплен порядок введения военного положения и применения армии, исключающий его обход; осуществляется комплексный государственный и общественный контроль за деятельностью вооруженных сил в целом.

Во внутривластных конфликтах та ветвь власти, которая предполагает осу-ществить насилие над другой, разными способами жестко подчиняет исключительно себе силовые структуры государства (вооруженные силы, органы безопасности и внутренних дел, разведку), наращивает свою военизированную охрану, поощряет создание преданных ей неформальных военных и полувоенных формирований, запрещает появление таких формирований у политических противников, ищет военно-силовой поддержки за рубежом. Чтобы в обход существующего законного порядка жестко подчинить армию исключительно себе, проводятся скрытые чистки генералитета и офицерского состава, выдвигаются преданные кадры, осуществляется подкуп, "подкармливание" элитных частей и соединений, уличного состава, формируется "образ врага".

Из наиболее преданных войск формируется нечто подобное личной гвардии вождя этой политической силы, которая планирует применение армии в политической борьбе. Концентpация такого типа военной силы в руках какого-либо политического субъекта - прямая угроза применения ее во внутриполитических баталиях.

Опыт показывает, что при возникновении антагонизма внутри высшей власти глава государства, исполнительные структуры, военные органы стремятся воспользоваться своим преимущественным влиянием на вооруженные силы. Представительная (законодательная) власть, как известно, непосредственно не управляет силовыми структурами, не имеет права отдавать прямых приказов и распоряжений, как это присуще исполнительной власти, в состав которой к тому же входят верховный главнокомандующий и министр обороны.

Включению армии в политический конфликт обычно предшествует подготовка общественного В массовое сознание внедpяются необходимость и целесообразность применения силы для изменения власти, слома и устранения устаревших управленческих механизмов, сопротивления оппозиции для движения вперед. Военным переворотам, путчам, военному разгрому оппозиции в слаборазвитых странах, особенно латиноамериканских, предшествовала пропаганда идей о том, что армия призвана быть гарантом стабильности, гарантом экономических и политических реформ, перехода к демократии и свободе.

Острую реакцию военных вызывают политические конфликты, угрожающие безопасности государства, тем общенациональным ценностям, за сохранение и защиту которых непосредственно несет ответственность армия. Хотя военным руководителям обычно не рекомендуется высказывать собственные мнения по вопросам большой политики, они имеют свои взгляды, суждения, оценки на этот счет. Правда, чуть ли не единственной формой их выражения, например в армии США, является возможность свободно проголосовать на очередных выборах за политиков, которые внушают им больше доверия и симпатии.

В армии на массовом, коллективном или индивидуальном уровнях формируются различные интеллектуально-нравственные, психологические отношения к крупным политическим конфликтам, их участникам и возможному своему участию в борьбе. Это негативное отношение к конфликту в целом и его участникам; симпатия, моральная солидарность и поддержка или, напротив, антипатия, неприязнь и враждебность к той или иной конфликтующей стороне; заверения и обещания определенных групп, частей и соединений поддержать кого-либо из участников борьбы, реальная готовность к этому. 

Разброс мнений среди различных категорий личного состава и даже внутри одних и тех же групп может быть весьма велик. Видимо, важно отличать морально-психологическую поддержку и симпатии от возможных реальных действий, которые зачастую определяются привычной безоговорочностью исполнения приказа, чувством ответственности, страхом пеpед репрессиями. Не случайно армию, пока она не вступила в действие и не довела его до конца, принято считать загадкой, предметом предположений.

Так, весной и летом 1993 г. Центр социальных, правовых и психологических исследований Министерства обороны РФ провел опрос 10 тыс. военнослужащих в 10 гарнизонах об отношении к первым лицам страны. Было отмечено понижение рейтинга Президента и повышение рейтингов вице-президента и председателя Верховного Совета РФ. Наиболее разными и пассивными оказались оценки солдат и сержантов, для 75-80% которых авторитет высших руководителей страны оказался чем-то абстрактным. Среди офицеров и прапорщиков 60-70% отдавали симпатии бывшему вице-президенту. В генеральской среде 70% поддерживали исключительно Президента. В то же вpемя в неофициальных общениях большинство генералов и офицеров выражало поддержку Верховному Совету, особенно после принятия пакета законов, направленных на улучшение положения военных.

2 октября, накануне трагических событий в Москве, бывшие народные депутаты Верховного Совета РФ побывали в Таманской и Кантемировской дивизиях и везде слышали от офицеров одно: "То, что происходит в Москве вокруг Дома Советов, нас не касается, мы участвовать в этом не будем!" Однако 3-4 октября 1993 г. в критический момент армия не раскололась, сохранила управляемость, поддержала действием Президента и именно указанные выше соединения. Расчеты А.Руцкого, а также Парламента на активную поддержку армии не оправдались. По официальным данным, в их поддержку высказались около 60 военнослужащих. Хотя и поддержка действий Верховного Главнокомандующего со стороны военного руководства не была безусловной. Устных распоряжений оказалось недостаточно, и действие возымел письменный приказ, на котором настаивал высший генералитет. К тому же потребовалось немало усилий со стороны Президента и его окружения, чтобы армия включилась в политический конфликт для прекращения деятельности Парламента.

Исторический опыт дает нам следующие основные виды практического участия вооруженных сил в политическом конфликте: инструментальный - армия выступает послушным орудием (полностью или по частям) государственной власти в целом или ее отдельных органов, какой-либо партии или политической группы, не проявляя никакой политической самостоятельности; инструментально-субъектный, при котором, выполняя преимущественно функции инструмента власти, армия обретает известную долю самостоятельности, достаточной для воздействия на власть и политику; превращение в самостоятельный субъект политики, который включается в политическую борьбу со своими целями, способен взять в свои руки высшую власть, управление государством. 

Для ряда стран Азии, Африки, Латинской Америки после второй мировой войны был характерен третий вид. Для России же на протяжении почти всей ее истории присущи первые два вида, которые традиционно сохраняются и в наше время. Известна лишь одна попытка военных взять в свои руки власть: корниловский мятеж в августе 1917 г. 

В ходе антитоталитарных революций в европейских странах бывшего социалистического содружества армии приобретали свойства субъектов, самостоятельно определявших свою позицию в конфликте власти и общества. Военные, в том числе министры обороны, отказывались выполнять приказы диктаторов по усмирению народов, становились на сторону революционно-демократических сил или по крайней мере занимали непоколебимый нейтралитет. Диктаторские режимы Н.Чаушеску (Румыния), Т.Живкова (Болгария) и др. лишились армий с началом революций, и военным принадлежит одна из главных ролей в их относительно бескровных победах.

Вооруженные силы в политическом конфликте могут действовать по-pазному. Это предупреждающе-сдерживающее пассивное отношение ко всем сторонам, выжидательно-колебательное, глубокая оппозиция, скрытый или откровенный саботаж, активно-подталкивающее, интервенциалистское (агрессивное вмешательство) и т.д. 

Армия в политическом конфликте может поддерживать одну сторону различными вариантами действий: нейтралитет в пользу одной стороны, готовность выступить на ее стороне в соответствии с Конституцией, законами и военной присягой или даже не считаясь с ними; выступить в поддержку добровольно, по приказу в соответствии или вопреки ее воле (принудительно). Армия в политическом конфликте может действовать против гражданского населения (невооруженного или частично вооруженного) - январь и октябрь 1905 г., подавление крестьянских восстаний в начале 20-х и начале 30-х годов и т.п.; против отколовшихся от нее войск (Восстание декабристов 1825 г., в Кронштадте в 1921 г. и др.), против иррегулярных формирований (Грузия, Таджикистан и т.п.). 

Позитивные результаты и последствия использования армии во внутренних политических конфликтах на протяжении ХХ века неуклонно снижались. Но было бы ошибочно считать, что позитивные возможности силы полностью исчерпаны. Она еще может играть в тех или иных конкретных условиях решающую роль в предотвращении или прекращении гражданской войны, кровопролитных столкновений, разоружении локальных боевых формирований, разделении враждующих политических сил. Опыт слаборазвитых стран показывает, что участие военных может иногда способствовать отстранению от власти криминогенных группировок, не способных, но амбициозных политиков, создать предпосылки для проведения выборов, формирования органов управления, подготовки и принятия Конституции.

Так, военные Пакистана летом 1993 г. активно вмешались в борьбу между президентом, главой кабинета министров, парламентом, добились отставки амбициозных политиков, не желавших идти на компромисс ради общенациональных интересов, назначили выборы в представительные органы власти, сыграв решающую стабилизирующую роль в стране. Но чаще всего применение армии ведет к углублению и расширению политических конфликтов, перерастанию их в военные столкновения или гражданские войны на целые десятилетия: Афганистан, Ангола, Мозамбик, Судан, Эфиопия и т.д.

Что касается развитых стран, то общепринято, что никаких позитивных результатов применение армии для разрешения политических коллизий не дает. Хотя внешне устраняется одна из сторон и вроде бы борьба исчезает, на деле же фундаментальные причины конфликта и политических столкновений сохраняются. Применение силы, которое чаще всего не имеет законного права, лишь ослабляет гражданский мир и согласие, усиливает потенциал вражды в обществе. Армия применяется более сильным против того, кто слабее, и эта несправедливость не может не играть роль взрывного материала. Это всегда удар по демократии, особо опасный, когда она только-только зарождается. Возникают очаги новых политических конфликтов с применением силы. 

В результате использования армии во внутривластном конфликте негативную трансформацию претерпевает политический режим в сторону авторитаризма и диктатуры, возpастает роль военных во внутренней и внешней политике, в обществе усиливаются страх и подавленность.

Все это сильно сказывается и на самой аpмии, особенно если ее действия приводят к большим кровопролитиям и разрушениям. Власти стремятся поднять ее престиж, а с другой стороны, боятся усиления влияния аpмии, пpоводят чистки и подкуп. Внутри вооруженных сил насаждается строгое единомыслие, укрепляется иерархическая подчиненность и бездушная дисциплина. После участия в кровавых политических разборках военные переживают тяжелый моральный кризис, мучительное чувство ответственности за насилие над соотечественниками, подвергаются массированным атакам со стороны политических и общественных сил и движений.

Таким образом, применение армии в политических конфликтах - аномалия в современном мире, унаследованная от варварских времен и поддерживаемая тоталитарными привычками, политическим бескультурьем, слабостью правопорядка.