Обмен мнениями между господами Ходорковским, Невзлиным, Гайдаром1 и др., как и развернувшаяся вслед за этим дискуссия вокруг судеб российского либерализма, - события примечательные постольку, поскольку они способны повлиять на жизнь страны. На мой взгляд, способны. Особенно в идейном плане. Поэтому внести ясность - значит сделать верные выводы из прошлого и наметить правильные шаги в настоящем и будущем.

       Итак, не сомневаясь в том, что будущее у либеральных ценностей и сил в России имеется, попытаемся прояснить, о каком, собственно, либерализме идет речь. Если без деталей, то исторически, еще с конца XIX - начала XX вв., в нашей стране сложились две его модели. Одна консервативная, опирающаяся на национальные традиции, патриотизм и идею великой России, тесно связанная с именами П.А. Столыпина, П.Б. Струве, а также с Союзом 17 октября - "партией октябристов", названной так в честь обнародованного в этот день в 1905 г. царского манифеста, давшего зеленый свет конституции, Государственной думе и многопартийным выборам.

       Консерваторам противостояли либеральные "демократы", представленные П.Н. Милюковым и другими лидерами Конституционно-демократической партии, претенциозно именовавшей себя "Партией народной свободы". Революционная фраза, позерство, борьба с государством и властью. Публичное отречение от почвы и национальных традиций. Капризность и конъюнктурность, выдаваемые за принципиальность. Неприкрытые властные амбиции. На эти и другие фирменные "знаки отличия" "кадетов", как их называли в народе, в свое время обратили внимание авторы "Вех" - выдающиеся русские мыслители Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков и др.

       Отсюда закономерный вопрос: преемниками какой из разновидностей либерализма являются современные СПС, "Яблоко" и вся палитра повылезавших, как грибы после дождя, "комитетов", "клубов" и "альтернатив"? Двух мнений быть не может.

       Очевидно, что воссоздание российского либерального движения, к сожалению, произошло на крайне радикальной и разрушительной платформе, отражающей взгляды той части интеллигенции, что выступает идейно-политической наследницей кадетской партии (по удачному выражению Ходорковского, "людьми воздуха", а не "земли"). Тем более важным представляется напомнить об основных рубежах и, главное, итогах пути, пройденного этой ветвью либерализма в начале ХХ в.

       Итак, 1906 г.: сразу после роспуска первой Государственной думы лидеры кадетов (вместе с народными социалистами и трудовиками) обращаются к стране с "Выборгским манифестом", призывая к гражданскому неповиновению. Обратим внимание: популистские заигрывания с левыми, вплоть до совместного участия в правительствах А.Ф.Керенского, у кадетов быстро вошли в норму и продолжались до самого большевистского переворота.

       Характерный штрих: Л.Мартов и другие видные лидеры меньшевистского крыла РСДРП (Потресов, Аксельрод, Засулич и примыкавший к ним в то время Троцкий) считали необходимым поддерживать кадетов и либерализм, в целом, всюду, где они "противостояли реакции"2 (то есть власти в лице самодержавия - Авт.).

       Поэтому не вижу оснований удивляться нынешним инициативам Березовского, а теперь и Невзлина, объединиться для борьбы против власти с коммунистами. Просто история повторяется. На этот раз - в виде фарса (по крайней мере, пока).

       Следующая, не менее знаменательная "веха" политической биографии предшественников Гайдара, Чубайса, Невзлина и Хакамады - 1907-1911 гг. Время активной фронды с государственно-патриотической линией Столыпина, программа которого и по сей день считается образцом либерализма, хотя и не той его версии, к которой апеллируют Янов, Сатаров, В.Рыжков и другие участники развернувшейся сегодня дискуссии. Понимаю: им, безусловно, крайне неприятно и, более того, политически невыгодно признавать вещи, на которые указывали многие видные теоретики и исследователи дореволюционного либерализма, прямо обвинявшие кадетов в том, что, не поддержав столыпинское правительство, они, по сути, предали его вместе с либеральными идеалами, вынудив опираться на откровенных реакционеров в лице шовинистов и черносотенцев3 .

       Но и это не все. В 1915 г. именно кадеты выступили главными организаторами так называемого "Прогрессивного блока" и, вновь объединившись с левыми (меньшевиками и эсерами), потребовали создания кабинета, ответственного не перед царем, а перед Думой. Не отступают от этого требования либералы и сегодня, о чем свидетельствует план фактической ликвидации президентства, как института общенационального лидерства, и перехода к парламентской форме правления, разработанный, как утверждает ряд СМИ, именно в "недрах" аналитических служб ЮКОС. Проблема - даже не в самом этом предложении, хотя его конъюнктурность и нацеленность на борьбу за власть ни тогда, ни сейчас сомнений не вызывала. А в том фоне, на котором оно было сделано. Популистские спекуляции на тему "глупость или измена?"4 в условиях мировой войны и революционного брожения, выраженного большевистским лозунгом "поражения своего правительства", лишь приблизили февральский взрыв 1917 г., превратив кадетских лидеров в фактических пособников разразившейся национальной катастрофы. А запоздалые попытки загнать выпущенного джинна обратно, вроде поддержки сначала падающего самодержавия, а затем выступлений генералов Корнилова и Каледина, обернулись серией провалов Временного правительства (точнее, правительств), разгромом на выборах в Учредительное Собрание (4,7 процента) и последовавшим запретом партии (и либеральной идеологии, в целом) большевистской властью.

       Такова политическая история русского радикального либерализма.

       Теперь о консерваторах. В отличие от "демократов" (бывших и нынешних), слепо копирующих Запад, главной ценностью консервативных сил всегда была не демократия, а свобода. Эти понятия не просто разные, а "разноплоскостные". Демократия - политический режим, основанный на разделении властей и, если верить Леху Валенсе, на борьбе всех со всеми. Чем обернулось для России чрезмерное увлечение этой борьбой в 1917 и 1991 годах хорошо известно.

       Свобода же, прежде всего, нравственная ценность и личный выбор. А политическая свобода, как учил основоположник русского либерализма Б.Н. Чичерин (кстати, искренний поборник конституционного монархизма, то есть, столь ненавидимой современными "демократами" верховной власти), является высшим развитием свободы личной. И получая такое развитие, она из личной превращается в общественную, присоединяя к правам неотделимые от них обязанности5 , которые, как следует из современной дискуссии, нынешние либералы всегда игнорировали, причем, демонстративно.

       Все это очень принципиально для понимания не только сути развернувшейся дискуссии, но и дальнейших планов ее организаторов.

       Итак, явив себя общественности в благопристойном образе умудренного опытом и критически переосмыслившего радикальные "перегибы" консерватора, экс-глава ЮКОС подверг кадетско-гайдаровский вариант либерализма уничтожающей, но абсолютно справедливой критике, вскрыв язвы и пороки его основ и плодов деятельности. (Как тут не вспомнить знаменитое черномырдинское: "Мамай по России прошел!").

       Ответы Гайдара и Невзлина - суждения политических банкротов, бессильных до потери инстинкта самосохранения. Первый с фанатичным упрямством продолжает разглагольствовать о праве на выбор власти "состоявшимися" людьми, не обращая внимание на то, что именно эти люди, прежде всего, молодежь, и обеспечили "Родине" и ЛДПР более чем двукратный перевес над СПС. А второй, либо не догадываясь, какой "ящик Пандоры" распахивает, либо, что наиболее вероятно, безответственно провоцируя российское общество, противопоставляет ценности "двух миллионов" сторонников "еврейского олигарха" взглядам большей части российских избирателей, выраженным в поддержке власти, которую сам этот олигарх, обращающийся за помощью к Америке, именует "советско-гэбэшной". Надеяться в этой ситуации остается только на мудрость этой самой власти, да на благоразумие и ответственность граждан.

       Но это лишь одна сторона вопроса. Самое время обратить внимание на другую: насколько сам Ходорковский искренен в обвинениях, адресованных постсоветским либералам? Сомнения в этом не могут не возникнуть у каждого, кто попытается сравнить его первую статью с обращением к Клубу региональных журналистов.

       Имеет смысл пройтись по пунктам.

       Итак, первое: социально-политическая стабильность во второй статье, в отличие от первой, отождествляется уже не столько с президентом, сколько с формированием институтов гражданского общества. А это, как известно, процесс длительный, обращенный к исторической перспективе; отказ же в поддержке главы государства сегодня, если называть вещи своими именами, - шаг в сторону дестабилизации и подрыва основ конституционного строя. Второе: упор делается на максимальном расширении сотрудничества с Западом, что противоречит ранее провозглашенной линии на поиск поддержки, прежде всего, в России, но очевидно совпадает с предложением Невзлина ориентироваться на США. Третье и главное: Ходорковский уже не отказывает "старым либералам" в поддержке вовсе, как в первой статье, а максимально смягчает позицию, по сути, явочным порядком меняя первоначальный тезис о том, что виновные в провале реформ должны уйти обязательно (курсив - Авт.). Иначе говоря, поворот от радикализма к консерватизму, требующий коренного кадрового обновления либерального движения, уходит в виртуальную плоскость. На поверхности же вновь оказываются фигуры, которым, если верить первоначальным откровениям экс-главы ЮКОС, народ сказал "твердое и бесслезное "прощайте!".

Нюансы осуществленного Ходорковским дрейфа, разумеется, интересны не сами по себе, а в контексте главной, своего рода "сквозной" идеи, "красной нитью" проходящей через выступления всех, без исключения, основных участников дискуссии. Глубокомысленные теоретические рассуждения и эмоциональные комплименты "урбанизированному и образованному обществу" призваны замаскировать вполне конкретную политическую цель - подготовку к созданию массового общественного движения, острие которого было бы направлено против власти:

       - "...создание принципиально новых общественных институций, ...настоящих структур гражданского общества", - осторожно забрасывает "удочку" Ходорковский,

       - "восстановление базовых демократических институтов, ...свободной политической конкуренции", - вторит якобы полемизирующий с ним Гайдар,

       - "демократическое движение в широком смысле", "...а партийная постройка - это вопрос технический, при наличии денег", - в том что их, как всегда, будет в достатке, автор этого пассажа - "видный" деятель "демократического" движения конца 80-х годов г-н Нисневич, конечно же не сомневается,

       - "объединение правых и левых политиков с полярными взглядами на экономику, по типу польской "Солидарности", - подводя черту, ставит "боевую задачу" г-н Невзлин.

       Слова, как видим, разные, но смысл один, до боли знакомый: "Долой самодержавие (КПСС, Путина)!.." (ненужное зачеркнуть). И "Вся власть Учредительному Собранию (Советам, "демократам")!.." (нужное подчеркнуть).

       Ничего нового. Если обратиться к истории революционных переворотов в России ХХ века, нетрудно убедиться, что каждому из них предшествовало создание так называемого "освободительного движения" (термин, отмечу, официальный, признанный политической наукой). Главной целью такого движения всякий раз становилась организация массового социального протеста и расшатывание основ действующей власти под лозунгами "демократии". В преддверии 1917 г. к "освободительному движению" примкнули все противники царского режима - от большевиков до упомянутых нами либералов-кадетов. Накануне распада СССР "освободительное движение" (о котором, кстати, пишет и Ходорковский) сформировалось на основе движения "Демократическая Россия", объединившего широкий спектр радикалов: от Демократической платформы в КПСС до диссидентов и новой генерации ниспровергателей большевистского толка (к которым, не без гордости относит себя потомственный революционер Гайдар).

       Прикрытые налетом респектабельности рассуждения о необходимости объединения противников режима сегодня - не что иное, как слегка завуалированный призыв к "третьей волне" большевизма в лице очередной версии "освободительного движения". На этот раз (если верить Невзлину) - в лице оппозиционных протестных профсоюзов, конечной целью которых, при всей внешней привлекательности демократических лозунгов и пропрезидентских реверансах Ходорковского, вновь станет уничтожение российского государства, а с ним и государственности. Этого, кстати, не скрывает и политолог А. Янов, предлагающий считать революцию начала 90-х годов неоконченной.

       Самое главное: мнение рядовых граждан, ясно высказанное на выборах, новоявленных революционеров интересует лишь постольку, поскольку их можно превратить в разрушительную силу, использовав в качестве политического "пушечного мяса".

       Подведем краткий итог. Перед нами - все те же два лика российского либерализма, только в современной "упаковке". Одному, консервативному, национально-государственному, поют дифирамбы. Другой, радикальный, пытаются, подновив фасад, протащить на практике, причем, явочным порядком, втихую, путем подмены понятий и обмана той самой общественности, к которой, собственно, и апеллируют.

       Рискну утверждать, что, будучи представленными публично, обе либеральные версии оторвались от обсуждаемых персонажей и, независимо от их дальнейшей судьбы как политической, так и личной, зажили собственной жизнью. Главный вопрос - что пересилит: позиция консерваторов, способных, поддержав власть, разделить с ней ответственность за будущее страны, или линия "демократов" на подрыв стабильности и очередной революционный обвал, открыто провозглашенная в виде призыва к созданию новой "ДемРоссии". На сей раз - в виде польской "Солидарности", но с прилепленной к ней российской этикеткой. Ответ на него в немалой степени зависит от того, сложится ли, наконец, в либеральном движении новая конфигурация сил, связанная с появлением по-настоящему правой консервативной партии, тесно связанной с национальной промышленностью, а не космополитичным (по определению Макса Вебера) финансовым и сырьевым капиталом. Или вновь в разрушительном антигосударственном альянсе сольются леволиберальные "осколки", представители которых, несмотря на все саморазоблачения, вне "большой политики" себя не видят.

       Таким образом, перепутье, на котором якобы оказалась Россия, на самом деле является развилкой для самого либерального движения (и поддерживающей его части интеллигенции). Дилемма, если избавиться от словесной демагогии и заумных политических схем, предельно проста: присоединяются ли либералы к выбору, сделанному народом России, или в очередной раз его проигнорируют, продолжив интриги против власти, пользующейся абсолютным доверием сограждан. "Единственное спасение для нас, - писал в 1921 г. видный теоретик национально-консервативного либерализма Струве (кстати, основатель кадетской партии, не нашедший понимания у однопартийцев - Авт.), - в восстановлении государства через возрождение национального сознания. Россию погубила безнациональность интеллигенции (курсив - Авт.), единственный в мировой истории случай забвения национальной идеи мозгом нации"6 . Чего в этом утверждении больше - истории или современности - судить читателю.

       Поэтому закономерен вопрос, которым все активнее задается сегодня российское общество, и который, как представляется, просто обязан стать главным выводом, подводящим под темой обсуждаемой дискуссии жирную черту. По какому праву и, главное, до каких пор "разборки" внутри и вокруг отдельно взятого идейно-политического течения, укорененного, к тому же, в головах далеко не самой лучшей, честной и патриотичной части отечественной элиты, будут оставаться "головной болью" для всей страны?

       ¹ Ходорковский М.Н. Кризис либерализма в России // Ведомости. 2004. 29 марта;
       Обращение к Клубу региональных журналистов // Известия. 2004. 15 апреля;
       Невзлин Л. "Ходорковский мне друг, и поэтому я ухожу" // Известия. 2004. 2 апреля;
       Гайдар Е.Т. Слухи о смерти преувеличены // Ведомости. 2004. 14 апреля; Без демократии не получится // Там же. 2004. 16 апреля;
       Янов А. Нелиберальная демократия и либеральная оппозиция // Независимая газета. 2004. 16 апреля;
Отчет о заседании Клуба "Демократическая альтернатива" // Коммерсант. 2004. 16 апреля.