Иерусалим охраняют 80 львов. Именно столько скульптурных изображений "царя зверей", если верить туристским справочникам, установлено в городе. Вернее, в Западном Иерусалиме, где живут в основном только израильтяне, или, как они себя сами называют, "сабры". "Сабра" на иврите значит "кактус", мягкая сладкая мякоть которого надежно прикрыта колючими шипами. Так гордо именуют себя евреи, родившиеся на Земле обетованной. Выходцев из Советского Союза и России называют "олим".

НАЧАЛО ПУТИ. Здесь идет война. В аэропорту "Бен-Гурион" (Тель-Авив) я ощутил войну сразу: взяли меня с коллегой из "Новых Известий" прямо у трапа, минут 15 не пускали в автобус, пытая, кто мы такие и зачем сюда прилетели. Потом минут 30 на пограничном контроле тщательно изучали паспорт, визу, подробно расспрашивали по чьему приглашению приехал, куда поеду, кого увижу и нет ли у меня здесь родственников. Затем я попал в руки прелестных таможенниц. Надо сказать, что все процедуры, связанные с допросами, досмотрами и т.п., в Израиле почему-то поручают проводить очень симпатичным девушкам. И это как-то сглаживает неприятные ощущения. Минут 40 мой багаж они потрошили, как говорится, "до дна". Не найдя ничего, по их мнению, опасного, меня отпустили, и я смог наконец отправиться в Иерусалим.

По приезду в город, который израильтяне считают своей столицей, начались настоящие неприятности. Выяснилось, что человек, отвечающий за мое пребывание в Израиле, секретарь администрации Палестинской национальной автономии (ПНА) Махмуд Аббас, или, как еще его называют, "Абу Мазен", назначенный одним из пятерых преемников Ясира Арафата, арестован. А у него, как говорится, "все пароли, явки, телефоны". Решили скооперироваться с корреспондентом "Новых Известей" Сергеем Гулый, у которого тоже оказался тот же "связник".

Устроились мы в гостинице католической церкви, расположенной на границе Западного и Восточного Иерусалима, напротив Представительства Ватикана, и сразу "сели на телефон" обзванивать всех известных нам людей в Москве и в Израиле, которые могли нам как-то помочь. К вечеру ситуация прояснилась. Появился ответственный сотрудник ЦК (но не компартии, а палестинских профсоюзов), дал нам все местные телефоны для связи и список людей на палестинской территории, согласившихся, несмотря на опасность ареста, встретиться с российскими журналистами.

Следующий день мы начали с получения журналистской аккредитации при МИД Израиля, без которой в этой стране журналистам работать невозможно. Оформили нас довольно быстро, но при этом предупредили, чтобы вели себя "правильно" (!), так как накануне в Вифлееме и Рамаллахе 15 журналистов "за неправильное поведение" были лишены аккредитации и высланы из страны. При выходе встречаемся с телевизионной группой НТВ, поделившейся с нами информацией: через час на один из пропускных пунктов в сторону Вифлеема должны привести четырех армянских священников, вышедших из церкви Рождества Христова. Хватаем такси и начинаем объезжать все посты. Таксисты везде одинаковы: пользуясь тем, что вы приезжий, вас везут с Ленинградского вокзала на Казанский через Павелецкий. Но мы быстро сориентировались и, увидев огромное количество скопившихся автомобилей с наклеенными буквами ТV на дверцах в районе пропускного пункта "Чекпойнт 300", решили остановиться именно здесь. Интуиция не подвела. Человек 60 наших коллег бойко снимали бронетранспортеры и танки, стволы части из которых почему-то направлены в сторону Иерусалима, расставляли телекамеры и активно "допрашивали" офицера по связи с прессой капитана Оливье Рафовича. Капитан бойко комментировал одну и ту же новость: "Священников сейчас привезут, ждите, они все расскажут, что происходит в храме. Священников сейчас привезут, ждите...". И так минут 15. Потом он мило всем улыбнулся, сел в джип и укатил в сторону Вифлеема. Журналистов все прибывало и прибывало. Прошел час, другой. Воздух, как говорят наши синоптики, "прогрелся" градусов до 30. Священников все не было. Зато со стороны Иерусалима подошла колонна танков и бронетранспортеров. Возглавлявший колонну полковник потребовал немедленно разобрать "баррикаду" телекамер и отодвинуть ее метров на 100. Это вызвало "контратаку" со стороны местных телевизионщиков, которые начали с ним о чем-то яростно спорить. Поорав минут десять , полковник неожиданно махнул рукой вперед, из его бронетранспортера повалил густой белый дым, в котором исчезла вся кричащая пресса, и колонна бронетехники двинулась в сторону Вифлеема.

С удивлением я наблюдал, как из дымовой завесы живыми и невредимыми, а главное - с целыми камерами, выскакивали израильские операторы. Другие же представители электронных СМИ давно благоразумно стояли по обочинам шоссе.

Прошел еще час. Пекло уже невыносимо. Да и запах на посту все больше напоминал запах старого свинарника: солдаты находились здесь уже второй месяц. Наконец со стороны Вифлеема подкатил джип капитана Рафовича, который как-то невнятно сообщил журналистам, что священники устали, сейчас отдыхают и встреча с прессой может будет завтра. Разочарованная толпа коллег рассаживалась по автомобилям. Облегчение было написано только на лицах военных: уж мы им точно надоели.

...Вечером CNN показало довольно забавный сюжет. Оказывается, священники действительно вышли из церкви и капитан Рафович разговаривал с одним из них, Ап Размиком. Тот показывал капитану сломанные палестинцами кресты, говорил о том, что воды нет, продовольствия нет, медикаментов нет... Офицер стал уговаривать его, чтобы все оттуда вышли, а священник вдруг стал орать на него:

- А вы, израильтяне, такую гадость нам за стены накидали...

- Какую? - растерянно спросил Рафович, но Ап Размик развернулся и ушел обратно в церковь.

ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ: Из разговоров на восточном базаре.

Экономическая ситуация в Израиле все хуже и хуже. Из-за войны туристы сюда не едут, торговцы прогорают, супермаркеты закрываются, гостиницы стоят пустые. Единственно, кто выручает: во-первых, это журналисты, с которых, например в Вифлееме, за номер в гостинице, стоимостью 40 долл. и находящейся в окружении израильских войск, дерут 250-300 долл. в сутки (война ведь кругом), а таксисты вообще запрашивают немыслимые суммы для здешних мест; во-вторых, "зонтики" - так в Израиле называют тех иностранцев, которые приехали защищать Арафата в его резиденции и помогать палестинцам расчищать разбомбленные дома, с которых тоже дерут три шкуры.

У израильтян подсчет убытков еще впереди. Но уже сегодня цены, например на дизельное топливо, подскочили на 10%, пачка сигарет стоит 2-2,5 долл. А вот официальная статистика по Палестине, опубликованная израильскими СМИ.

До начала интифады на территории Израиля трудились 120 тыс. палестинцев, теперь только 5 тыс. Прямой экономический ущерб, понесенный палестинцами, оценивается в 2,5-3 млрд. шекелей (на конец апреля 1 долл. стоил 4,85 шекелей). Объем торговли снизился наполовину, а производство продукции в пересчете на душу населения упало с 1650 долл. до 1150. На сегодняшний день нет работы у 30% трудоспособных палестинцев (по оценкам самих палестинцев - 80%). До интифады этот показатель составлял 11%.

Пока никто не подсчитал убытки от уничтоженной инфраструктуры Палестинской национальной автономии (ПА), телецентров, зданий, дорог.

БРОСОК В ВИФЛЕЕМ. Совершенно "случайно" (используя "телефонное право" - данные нам номера для связи) мы узнали: Вифлеем откроют с 13 до 15 час. Хватаем такси. Водитель узнав, куда надо ехать, говорит, что довезет только до первого израильского поста, а оттуда - пешком. По карте получается километров 5. Я его убеждаю (как позволяет знание английского обеим договаривающимся сторонам), что в город можно проехать. Все еще мне не веря, водитель решает рискнуть.

Подъезжаем к посту перед въездом в Вифлеем. Водитель тормозит, но вышедший к нам израильский солдат махнул рукой: путь свободен. Подъезжаем к госпиталю Короля Георга. Здесь нас уже ждут люди из администрации Палестины. Один из них - Хамид, директор школьного здравоохранения минздрава Палестины, в настоящее время работает врачом скорой помощи в Дженине. Хорошо говорит по-русски. Другой встречающий, один из руководителей Национального фронта освобождения Палестины, представляется как Нихад. Отпускаем таксиста (который от радости, что свободно попал в Вифлеем, берет с нас по счетчику) и пересаживаемся в машину Нихада.

Едем дальше, в Бет Джала. Улицы полны людей, машин, работают маленькие рынки, которых полно на каждой площади. Нихад объясняет, что раз в три дня израильтяне открывают Вифлеем всего на 2 часа и за это время людям надо купить продукты, запастись питьевой водой, медикаментами. Затем наступает комендантский час, в течение которого жителям запрещено выходить на улицу из домов. Солдаты стреляют без предупреждения. Наши хозяева показывают разрушения, совершенные израильской армией. Справедливости ради, надо сказать, что армия уничтожает не "понравившиеся" объекты инфраструктуры (полицейский участок, поликлиника, тюрьма, школа) "хирургически" точно: сначала объект уничтожается ракетами с вертолетов, потом бомбардируется с самолетов F-18. Окончательно его уничтожают танками. Иногда вместе с находящимися в нем людьми.

Выезжаем на центральную площадь. Метрах в 500 в воздухе висит дирижабль. Прямо под ним и находится всемирно известная церковь Рождества Христова. Внезапно все машины засигналили, люди побежали с площади, торговцы даром стали отдавать овощи и фрукты. До начала комендантского часа оставалось 15 мин. На площадь уже влетел израильский бронетранспортер и, поводя пулеметами в разные стороны, стал медленно объезжать площадь, давя брошенные тележки с фруктами. Нихад попросил нас срочно покинуть машину, иначе, если сейчас остановит израильский патруль, всем - и нам и им, будет очень плохо. Посоветовал срочно идти в гостиницу, где находятся все корреспонденты, ждущие окончания осады церкви. Попрощавшись, мы по уже пустой улице ускоренным шагом пошли в указанном направлении.

Около гостинцы стояли израильские бронетранспортеры, танки. Солдаты, проверив наши аккредитации, пропустили в холл. На ступеньках сидела телевизионная группа РТР во главе с мрачным Аркадием Мамонтовым. Поприветствовав нас, он заявил, что все это им уже порядочно надоело, деньги кончаются, срок его визы уже истек, каждый день идет стрельба, снимать входящие и выходящие танки скучно, а "церковной осаде" нет конца. Ни та, ни другая сторона не собираются уступать друг другу. Пока он пересказывал нам новости, грохот входящих танков все приближался. Перспектива оставаться на трое суток меня никак не устраивала. Надо было как-то выбираться из города. За углом гостиницы, за бронетранспортерами, стояла машина, около которой нервно прохаживался палестинец. Подошел к нему: "Сможешь вывезти из города немедленно?" Договорились быстро. Машина рванула с места как в американском боевике. Выскакиваем на площадь и буквально "рыбкой" проскальзываем между танком и бронетранспортером. Сидящий на танковой башне израильтянин покрутил пальцем у виска, но увидев наши бледные европейские физиономии, махнул рукой - езжайте. Выскакиваем на окраину города. За кучей мусора, метрах в 40, стоят машин 20. Это уже израильская территория. Спокойно переходим "границу" и уезжаем в Иерусалим.

ВОЕННОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ: операция "Защитная стена" и другое.

Боевой дух израильтян очень высок, как и желание охватить необъятное, особенно соседние земли. К армии отношение как к "священной корове": всенародная любовь и обожание. Надо сказать, что на 30% личный состав ВС Израиля состоит из выходцев из СССР и России. И основные бои ведутся нашими бывшими соотечественниками, чью военную подготовку здесь очень ценят. Хотя некоторые вещи меня, мягко говоря, иногда удивляли. Например, с военной точки зрения, вводить в узкие улицы Вифлеема танки, где не только развернуться, башню повернуть невозможно - самоубийство, их просто сожгут в два счета. Но как мне сказал один из израильских офицеров, они были абсолютно уверены, что палестинцы не окажут им серьезного сопротивления. Но кое в чем он ошибся. Израильтяне стали нести ощутимые потери. Если раньше на одного убитого израильтянина приходилось пятнадцать погибших палестинцев, то сегодня потери составляют уже 1 к 5.

Что касается самой операции "Защитная стена", то ее итогами в Тель-Авиве довольны и рассматривается она как составляющая часть международной антитеррористической операции, начатой после 11 сентября 2001 г.

По мнению израильского руководства, военные подразделения палестинцев надолго выведены из строя. Вместе с тем, по мнению израильских генералов, потребуется еще 4-8 недель для полного завершения операции по уничтожению всей военной инфраструктуры ПНА.

ПОЕЗДКА В СЕКТОР ГАЗА. Жителя Палестинской автономии в Израиле можно сразу вычислить: он всегда носит два сотовых телефона. Один работает только на израильской территории, другой - на палестинской. Война размежевала даже операторов сотовой связи, для которых, как говорится, нет границ. В секторе Газа расположены все палестинские министерства и дворец Ясира Арафата. Из Иерусалима в Газу можно добраться на автомобиле часа за два. Метров за 500 до погранпункта Эрез водитель выгрузил нас, заявив, что дальше не поедет, так как боится, что солдаты начнут стрелять. Пришлось идти пешком. На самом пункте прошло все нормально. Вообще к журналистам здесь хорошее отношение. Если вести себя с военными вежливо, не "качать права", чем нередко грешат наши коллеги, то они часто сами помогают в проходе в тот или иной поселок или город.

В Газе самый распространенный транспорт - шестидверные "мерседесы" желтого цвета и ослы. Ослы "новенькие", многим по 1-2 года. "Мерседесы" 70-80 годов выпуска, с удлиненными корпусами, чтобы можно было посадить как можно больше человек. На ослах перевозят и людей, и грузы. Парнокопытных гораздо больше, чем машин - часты перебои с поставками горючего, осуществляемыми с территории Израиля.

Сам сектор Газа почти по всему периметру обнесен высокой, метра в 4, бетонной стеной с колючей проволокой. В некоторых местах над стеной возвышаются дзоты с пулеметами. Ощущение не очень приятное: едешь на машине, а тебя сопровождает ствол пулемета. Здесь официально проживает примерно 1,5 млн. палестинцев, но сколько беженцев - никто точно сказать не может. В 9 лагерях, рассчитанных максимум на 50 тыс. чел., нередко живут 120-130 тыс. арабов, согнанных со своих земель. Впечатление очень тяжелое: дороги почти все разбиты, жуткая антисанитария, растительности практически нет, сплошной песок. В поселках и городах на улицах через каждые 50 м в шахматном порядке насыпаны высокие курганы из земли, чтобы затруднить продвижение израильской бронетехники.

Нашим гидом был телеинженер палестинского телевидения Ибрагим Абу Шариф. С 12 января этого года он безработный: в этот день израильская армия уничтожила и телецентр, и все местные радиостанции.

Израильтяне разбомбили также центральную больницу и тюрьму Ансар-2, недалеко от дворца Арафата. В самом секторе Газа они держат до 10 военных баз.

В доме Ибрагима нас ждал Хаед Абу-Шарек, главный координатор взаимодействия между Народным фронтом освобождения Палестины и исламскими партиями Палестины. Высокого роста, очень веселый человек.

В Газе его знают практически все. Только благодаря ему удалось попасть на многие объекты, закрытые для журналистов. В частности, он устроил встречу с семьей недавно погибшего смертника - "шахида". Звали его Фариз Азад Шакет.

Парню было всего 24 года, и он был членом Демократического фронта освобождения Палестины. 8 марта этого года Фариз пробрался на военную базу в г. Бетханон и открыл огонь по израильским солдатам. Несколько солдат погибло. У Фариза остались еще три брата и сестра. И все четверо завили, что тоже уходят в "шахиды". Рассказывая о судьбе сына, мать улыбалась. Отец с гордостью показывал плакаты с его фотографиями. На стене дома нарисован огромный портрет погибшего с автоматом в руках. В районе Затун, где живет семья Фариза, уже 10 домов с портретами погибших "шахидов". Я спросил главу семьи, надеется ли он, что мир в Палестине наступит при жизни его детей, или хотя бы внуков. Отец ничего не смог мне ответить.

На многие вопросы не смог ответить и доктор Рамзи Рабах, член ЦК Демократического фронта освобождения Палестины, возглавляющий идеологическую работу Фронта.

Разговор был эмоциональный. В основном мы говорили об интифаде¹. Но, кроме того, я спросил, а что будет делать администрация Палестины, получив независимость: есть ли какой-нибудь план политического и экономического будущего развития страны. Оказывается об этом (!) еще никто не думал.

Его оппонентом в оценке сегодняшней ситуации выступил министр без портфеля, отставной генерал Эфраим (Эффи) Эйтам, согласившийся дать интервью российским журналистам в шикарном отеле "Шератон" в Тель-Авиве². Он сегодня - влиятельнейшая фигура в израильском правительстве.

...В город Рамалла, где в своей резиденции в израильской осаде почти пять месяцев сидел Ясир Арафат, пришлось добираться окольными путями, с пересадками, тремя машинами. Официально попасть туда можно только через пост Канами. Но стоять несколько часов в многотысячной, орущей по-восточному толпе, под дулами израильских пулеметов не было никакого желания. Да и времени было мало. До сих пор не могу понять, как машины пробираются по этим горным, совершенно разбитым дорогам.

В Рамалле нас ждал Мустафа Барбути, директор Института информации и политики. От самого института почти ничего не осталось, все разгромили израильские солдаты, унеся самое ценное и дорогое электронное оборудование. Например, из компьютеров они вытащили все чипы и диски памяти, поломали принтеры. В угловой комнате института израильтяне устроили снайперскую позицию, с которой обстреливали всех, пытающихся пройти к резиденции Арафата. Сотрудники института теперь ютятся в одной комнате. Чтобы не мешать их работе, мы разговаривали на лестничной площадке.

- Я не думаю, что какой-то прогресс в палестино-израильских отношениях наступит в обозримом будущем, - заявил доктор Барбути. - Я не оптимист. Шарон никогда не захочет реально решать нашу проблему, а тем более заключить мир с палестинцами. Он резко отрицательно настроен к нам, и его сегодняшние действия практически разрушили нашу зарождающуюся экономику, государственный аппарат, структуры безопасности. Арафат полностью изолирован, и Тель-Авив тем самым пытается лишить его возможности управлять автономией, ситуацией, разрушить все связи между различными политическими движениями и партиями Палестины, внести раскол в единую борьбу нашего народа.

Доктор Барбути считает, что необходимо срочно создать десятикилометровую демилитаризованную зону, контролируемую многонациональными силами безопасности, куда должны войти подразделения США, России и Франции.

С ним согласен и один из крупнейших специалистов по международному праву на Ближнем Востоке, директор Института права Палестинского университета доктор Мудар Касис.

По его словам, ситуация будет только ухудшаться. "Не все последствия сегодняшнего конфликта еще видны, - подчеркнул он в беседе с нами в университете на окраине Рамаллы. - Реального политического решения ни та, ни другая сторона не выдвигает. Никого не устраивают уже решения, которые должны проводиться планово, по этапам. Палестинцы хотят немедленных действий и решений. Мы годами ждали и надеялись, что вот-вот все уладится и начнут работать договоры с Израилем. Девять лет прошло с начала мадридского процесса, а прогресса в наших отношениях все нет. Лично я уже семь лет не могу попасть в Иерусалим, два года мы не можем послать ни одного студента на учебу за границу. Последний студент, окончивший учебу в России, вернулся в 99 году.

И главным для нас является даже не то - появится наконец Палестинское государство на всем Западном берегу реки Иордан, будет ли Восточный Иерусалим палестинским, главное для нас - возврат всех беженцев, изгнанных со свои земель с 1948 года".

В Рамалле должна была состояться еще одна встреча с членом правительства Арафата. В ожидании ее решили осмотреть город. Всего в Рамалле живет около 40 тыс. чел. Очень много новых красивых домов, построенных главным образом палестинцами, возвратившимися из Америки в 1993-1994 годах, когда появилась надежда на мирную жизнь.

Когда подходили к центральной площади, увидели большую толпу кричащих людей. Наш сопровождающий забеспокоился и сказал, что надо срочно уходить отсюда. Не успели. В толпе стали рваться газовые гранаты, а ветер, как назло, дул в нашу сторону. Слез я выплакал, наверное, лет на 10 вперед. Спас меня пробегавший мимо молодой араб с огромным платком на лице. Он протянул флакон с каким-то ароматным маслом и жестами показал, чтобы я намазал этим маслом ладонь или платок и дышал через него. Попробовал: сразу стало легче. Вместе с толпой пришлось бежать подальше от площади. Зашли в какое-то кафе и по сотовому попытались связаться с ожидавшим нас палестинцем из руководства автономии. Кто-то из его помощников ответил, что нам надо ждать звонка, так как ситуация в городе стала резко ухудшаться. Сидим, ждем. В кафе было еще несколько человек, которые поняв, что мы российские журналисты, сказали, что отсюда недалеко находится осажденная резиденция Ясира Арафата. Всего метров 200 надо пройти.

Правда постреливают израильские снайпера. За день до нашего приезда какого-то канадца подстрелили, из "зонтиков", пытавшегося пройти к Арафату. Решили рискнуть. Осторожно вдоль стен домов пошли в указанном направлении. Прошли четырехэтажный супермаркет с пробитыми пулями витринами, прошли еще метров 50, как вдруг "заработали" пулеметы. Несколько арабов, шедших нам навстречу, бросились на землю и заползли в ближайший подъезд дома. Пришлось "отступить на исходную позицию". Вечером уже в гостинице в Иерусалиме из новостей CNN узнал, что солдаты заметили показавшегося им подозрительным палестинца, пробиравшегося к блокированной резиденции Арафата, и застрелили его.

Прождав еще час условного звонка, я понял, что встречи не будет, и решил выбираться. Мой коллега, заявив, что ему "еще недостаточно впечатлений", решил задержаться. На всякий случай я ему напомнил, что через полтора часа выход из города закроют.

Выходить из Рамаллы решил "официально": хотел на себе почувствовать, что происходит с рядовым палестинцем, ежедневно проходящим унизительные проверки документов и личные досмотры. Подъезжаю к посту Канами. Сотни палестинцев стоят по обе стороны КПП. Встаю в общую очередь. На меня смотрят с удивлением: мало того, что иностранец, но и одет как-то не по сезону, в летних брюках и рубашке. А в очереди почти все в теплых свитерах и куртках. Здесь же пустыня: днем до 28° тепла, а вечером температура падает до 7-8°. Жестами мне показывают: иди без очереди, а то замерзнешь. Послушался и по коридору из колючей проволоки пошел к КПП. Подхожу и вижу немного в стороне от прохода в бетонном ограждении укутанного в теплую куртку и шарф израильского солдата, чем-то манерами напоминающего российского часового зимой. Решил рискнуть. Подхожу к нему и спрашиваю: "Слушай, земляк, ты откуда?" Услышав русскую речь, солдат несколько растерянно ответил: "Из Крыма".

- Так как же тебя из теплого Крыма в холодный Израиль занесло?

- Так получилось, - развел он руками.

Быстро сую ему паспорт и свою аккредитацию. Узнав, что я российский журналист, да еще из Москвы, Игорь, так звали солдата, не стал задавать мне лишних вопросов (как попал в Рамаллу, с кем встречался и другие "глупости"), вывел меня за проволоку и посадил в микроавтобус, идущий в сторону Иерусалима, предупредив, что впереди еще два КПП. Обратно я уже доехал более спокойно.

Высадившись в Старом городе, решил пройтись пешком до гостиницы. Около представительства Ватикана, когда я стоял на перекрестке и ожидал проходящий поток машин, у меня произошла самая удивительная встреча за все время моей командировки. Рядом остановился военный джип и из него вышла девушка чисто восточной красоты в военной форме: огромные карие глаза, длинные, чуть ли не до пояса, каштановые волосы, настоящая "голливудская улыбка". Ну "мисс Израиль", да и только. Легко вскинув на одно плечо автомат, на другое - баул, она пошла к остановке автобуса. Я пошел вслед за ней и рискнул познакомиться.

Она устало сидела на скамейке, вытянув ноги в армейских ботинках. Подойдя к ней, я сказал: "Здравствуйте, я такой-то, журналист из Москвы" и привычно протянул ей свой паспорт и аккредитацию. (Более дурацкого способа знакомиться с девушками у меня еще не было). Она внимательно просмотрела мои документы (все-таки война идет), улыбнулась и представилась: "Полина Горбатова, сапер(!), инструктор по обезвреживанию мин". Вот так удача. Я, сам в прошлом профессиональный военный, впервые встретил женщину-сапера. Полина вместе с родителями приехала в Израиль в 1991 г. десятилетней девочкой.

- Полина, но как ты стала сапером?! Тебе фотомоделью быть!

- У нас компания друзей была двадцать человек, дружили со школы. А потом один из нас подорвался на мине. Несколько его друзей, в том числе и я, решили заняться тем же, чем и он занимался - поработать добровольцами в маленьких городках, помогая детям из неблагополучных семей. А потом пошла в армию, попросилась в инженерные части. Стала сапером-инструктором.

- А не страшно было? Приходилось ли тебе видеть "пояса смертников"?

- Конечно, страшно. И "пояса" видела, и обезвреживала их. В последнее время палестинцы стали более совершенные пояса изготавливать.

- А что ты думаешь о происходящем?

- Все это меня очень пугает. Среди палестинцев есть немало людей, мыслящих очень примитивно, они ненавидят нас с малых лет, и я не представляю, что с этим можно сделать. Такое ощущение, что нам просто не с кем говорить. Вы, в России, да и не только там, до конца еще не осознали, с чем нам на самом деле пришлось столкнуться, с кем мы имеем дело...

Подошел ее автобус. Мы попрощались. Служить ей оставалось еще две недели. А я сидел на лавочке и думал, а что было бы, если погибший "шахид" Фариз Азад Шакет и сапер Полина Горбатова встретились бы где-нибудь на Ленинских горах или Елисейских полях. Что, также ненавидели бы друг друга? Может, и от ненависти до любви - один шаг?

... Вечером, когда я сидел в холле гостиницы и смотрел новости CNN (показывали последствия взрыва во Владикавказе), пожилая итальянка, плохо понимавшая по-английски и сидевшая рядом на диване, испугано показывая на телевизор, медленно подбирая слова, спросила: "Это что, опять здесь?" "Нет, это опять у нас, - ответил я ей. - В России". Судя по выражению ее лица, она не поверила. Это было очень далеко отсюда. Люди гибли здесь, на соседних улицах. А где Россия, где Владикавказ, Чечня?

Когда я улетал из Тель-Авива, по радио объявили, что осада со штаб-квартиры Ясира Арафата снята и он может свободно выйти на улицу.

       Совершенно неожиданно согласился дать интервью, наверное, самый правый политик в Израиле, министр без портфеля, член узкого кабинета по вопросам безопасности (именно так он называется), руководитель "Национально-религиозной партии "Мафдал"³ Эфраим (Эффи) Эйтам.

- Господин Эйтам, сегодня многие политики в Израиле считают, что вы "выиграли Шарона", так как глава правительства окончательно повернул вправо, введя в правительство "Мафдал" в Вашем лице, в то же время, приняв отставку генерального директора канцелярии премьер-министра Ури Шани, представителя левых. Ваш прогноз, хотя бы на ближайшее время, дальнейшего развития событий?

- В политике, как гласит известный афоризм, нет друзей - есть интересы. И я со всей ответственностью заявляю: нет такого государства - Палестина, а есть террористическое государство, стремящееся физически уничтожить государство Израиль. Прямым продолжателем дела бесноватого фюрера является бесноватый "раис", запертый сегодня в Рамалле. Ясир Арафат поставил своей целью уничтожить евреев. Гитлеру они мешали в Европе, Арафату мешают в Палестине. Разница - чисто географическая. Моя мама из России видела, что творили гитлеровцы с евреями на оккупированной территории. На себе познала. И не следует считать Арафата исключением. Если этот архитеррорист и сойдет со сцены в ближайшие дни - его место займут другие террористы. И еще неизвестно, кто будет лучше или хуже для нас, если вообще уместно здесь об этом говорить. Рассчитывать на то, что Джибриль Раджуб, Фарук Кадуми или Абу-Маден (назначены официальными преемниками Ясира Арафата - В.Б.) будут для нас лучше - все равно, что утверждать 60 лет назад, что Геббельс и Эйхман - это хорошо для евреев, в отличие от Гитлера.

Даже если Израилю удастся уничтожить большую часть боевиков, хотя я в этом сомневаюсь, все равно их останется достаточно, да и на унавоженной ненавистью палестинской почве взрастут новые всходы.

- Так что, воевать до последнего солдата?

Ну, зачем же так безнадежно. Я считаю, что есть возможность евреям жить вместе. Нужно аннексировать Самарию и Иудею, и на этой территории арабы, желающие жить в мире, должны получить израильское гражданство. Не желающие - покинуть нашу страну. Иначе развитие событий пойдет по южноафриканскому сценарию: из этой страны черные уже выживают потомков буров, экономика падает, а преступность стремительно растет.

Есть другое предложение: полностью отделиться от Палестины, возвести вокруг их территорий что-то вроде "берлинской стены", наподобие той, что мы воздвигли вокруг сектора Газа, и пусть что хотят, то и делают. Есть еще одно наше предложение, которое мы на днях предложили для рассмотрения. У Египта есть пустой Синайский полуостров, огромная пустая территория. Вот пусть все туда желающие и едут. Поможем.

- А есть ли другие предложения?

Наши левые предлагают полное переселение евреев в границах до 1967 г. Но вряд ли подобный подход может считаться разумным. Трудно представить, что Арафат согласится превратиться в лидера заштатного микрогосударства, просящего милостыню у других, чем он, собственно, и занимается последние десятилетия. Вряд ли он удовлетворится Самарией, Иудеей, Газой и Восточным Иерусалимом. Ему нужно все. Конечно, на него могут нажать спонсоры, но находиться рядом с таким соседом в границах 1967 г. очень опасно.

- Какие ближайшие шаги предпримет Ваше правительство?

- После окончания военной операции, как заявил А. Шарон, мы в районе "зеленой черты" собираемся создать буферную зону шириной до 5 км, что затруднит проникновение террористов на нашу территорию. Конечно, было бы лучше, если бы эта зона появилась раньше, но, как говорится, лучше поздно, чем никогда.

- Как Вы охарактеризуете результаты операции "Защитная стена"?

О результатах говорить пока рано, я не считаю, что "Защитная стена" должна быть закончена сегодня. И если результатом нашей операции действительно станет устранение Арафата и его соратников из Иудеи и Самарии, то только тогда можно будет сказать, что "Защитная стена" завершилась не только военным, но и политическим успехом. Истинное место главаря ООП - на виселице рядом с виновниками тягчайших преступлений против человечества, но за невозможностью вершиться сегодня подлинному правосудию нам приходится довольствоваться пока надеждой на заключение палестинского государства террора в границах сектора Газы.

Беседовал спецкор
журнала В.Радомиров

       Это интервью в одном из районов сектора Газа доктор Рамзи Рабах, член Центрального комитета политического крыла демократического фронта освобождения Палестины дал поздно ночью. Почти целый день, что я находился в секторе Газа, у меня не было уверенности, что встреча состоится. Израильтяне проводили очередные "зачистки" и д-ра Рамзи могли в любой момент арестовать.

Д-р Рамзи, что сегодня происходит в секторе Газа?

Во-первых, мы очень благодарны, что Вы рискнули и смогли приехать к нам в такое трудное для палестинцев время. За последние 10 лет Вы, наверное, первый журналист из России, побывавший здесь.

Вы уже были на Западном берегу и видели, какие разрушения на наших землях произвел Израиль. Это полный кошмар. Во всех действиях нынешнего правительства Израиля есть определенный политический смысл.

Для нас Шарон - убийца, у которого есть политический проект, предусматривающий насильственное принуждение палестинцев к согласию с требованиями Тель-Авива разделения единого Палестинского государства на отдельные части, чтобы в дальнейшем нас легче было бы уничтожить, а наши земли присоединить к Израилю. И не надо строить иллюзий, что с Шароном можно договориться о чем-нибудь. У Шарона, как у бывшего генерала, четкая позиция: "За стол переговоров с врагом генерал садится, лишь когда речь заходит о безоговорочной капитуляции". Но палестинцы никогда не капитулируют.

- Но ведь можно было договориться до того, как Шарон пришел к власти. Буквально на днях председатель Еврокомиссии Романо Проди обвинил Ясира Арафата в том, что тот "совершил явную политическую ошибку, отказавшись в свое время в Кэмп-Дэвиде от предложения Израиля о мире".

Я знаком с этим высказыванием Проди. Многие считают, что представленные тогдашним премьер-министром Израиля Эхудом Бараком условия мирного соглашения были наиболее приемлены и выгодны для палестинской администрации. Но не забывайте, что все предложения делались в разгар предвыборной кампании и Бараку нужны были голоса палестинцев с израильскими паспортами. А кто сегодня серьезно верит предвыборным обещаниям? А потом Барак ни слова не сказал о проблеме беженцев.

- А Шарону вы сегодня в чем-то верите?

Как ни странно, да. Мы твердо верим ему в том, что он ничего не хочет нам дать и хочет уничтожить наше сопротивление, свести к минимому наше влияние на палестинской территории. К сожалению, частично он в чем-то преуспел. Ведь у нас сейчас довольно много разного рода политических партий, не всегда единых в своих действиях, но нет единого руководящего центра. Отдельные партии и движения не признают друг друга. Израильское правительство это умело использует, внося еще больший раскол в нашу борьбу за независимость Палестины. А потом нет реальной политической и других связей между Палестиной и Израилем. Шарона это устраивает. Ведь в самом Израиле довольно односторонне представляют, как мы существуем.

- Но к какому-то решению вы все-таки склоняетесь?

По нашему мнению, сегодня есть два реальных решения нашей проблемы:

Во-первых, это американское предложение о создании Палестинского государства в секторе Газа и на части территории на Западном Берегу, где палестинцам принадлежит всего 42% законной нашей территории. Но здесь мы наблюдаем постоянное затягивание переговоров: мы обсуждаем все время один и тот же вопрос - как вообще начать сами переговоры.

Во-вторых, это европейско-российские предложения. Они схожи с американскими в плане создания независимого Палестинского государства на единой территории. И они схожи с последними предложениями ООН.

- Израильское правительство все время обвиняет руководство Палестинской автономии как инициаторов террористических актов на своей территории и в нежелании с вашей стороны идти на реальные переговоры...

Единственный и очень простой путь для израильтян обрести безопасность - это положить конец 35-летней оккупации палестинских территорий. Израильтяне должны забыть о мифе, будто можно иметь мир и оккупацию одновременно, что мирное сосуществование возможно между хозяевами и рабами. Отсутствие безопасности израильтян является прямым следствием отобранной у палестинцев свободы. Только после, а не до того, как закончится оккупация, израильтяне обретут мир и безопасность.

Как только Израиль и весь остальной мир поймут и примут эту базовую правду, в конце тоннеля появится свет. Положите конец оккупации, дайте палестинцам возможность жить как свободным людям, и тогда равноправные соседи, израильтяне и палестинцы, имеющие тесные экономические и культурные связи, смогут договориться о мирном будущем.

Давайте не забывать о том, что мы, палестинцы, признали государство Израиль на 78% территории исторической Палестины. И именно Израиль не желает признавать право палестинцев на существование в рамках оставшихся 22% земель, оккупированных в 1967 г. И тем не менее именно палестинцев обвиняют в "нежелании идти на компромиссы" и "упущенных возможностях".

Честно говоря, мы уже устали постоянно брать на себя вину за непримиримость Израиля в условиях, когда единственное, чего мы добиваемся - это соблюдения норм международного законодательства и строгое выполнение решений ООН и резолюций Совета Безопасности (СБ).

- Ваше отношение к терроризму?

В мировой практике пока не существует четкого юридического определения, что такое международный терроризм. Хотя существует решение № 1379 СБ ООН, где говорится о терроризме, но и там нет определения, что такое терроризм. Это, конечно, позволяет и Вашингтону, и Тель-Авиву определять нашу борьбу с оккупацией как терроризм. Мы, конечно, осуждаем уничтожение мирных людей, захват самолетов, заложников. Но наша интифада направлена в первую очередь на полное освобождение нашей земли от израильской оккупации. У нас только за последние две недели было убито около 400 граждан, из них только несколько имели отношения к военным формированиям и партизанам. И сегодня у нас нет военной силы, чтобы адекватно отвечать на действия израильской армии. Осталось только одно оружие - наши герои - шахиды*.

- А почему вы не избрали "путь Ганди" - борьбу ненасильственными действиями?

В наших условиях это невозможно. Слишком много взаимных претензий с обеих сторон, слишком много крови пролито за эту землю.

- Так что же, тупик, вечная война?

Вошедший в комнату палестинец извинился и что-то тихо сказал по-арабски д-ру Рамзи. Мой переводчик сказал, что доктору надо срочно уезжать. Мы попрощались. А ответа на свой последний вопрос я так и не услышал.

Беседовал спецкор
журнала В.Радомиров

__________________