Ответы, полученные в одном из репрезентативных опросов столичных жителей о ценностях рыночной экономики^*, выстроили весьма нелицеприятную для отечественного бизнеса иерархию.

Вопрос: Преимущественно в облике кого предстает перед Вами большинство тех, кого принято называть "новыми русскими"?

Варианты ответа	% к итогу
Спекулянтов – тех, кто зарабатывает себе на жизнь перепродажей “с наваром” готовых товаров, закупленных за рубежом	68,4
“Бандократов” – криминалитета, который спаивает народ фальсифицированной водкой и накачивает “наркотой”	66,1
Ростовщиков – тех, кто живет за счет спекуляций валютой и ценными бумагами, а также предоставления под высокий процент денежных кредитов и ссуд	65,3
Kосмополитов – тех, кто напрочь лишен национальной почвы и озабочен только тем, как скорее набить свой карман и затем переселиться за “бугор”	60,3
Kомпрадоров – тех, кто делает деньги в качестве торгпредов иностранных фирм и продвигает их товар на внутреннем рынке в ущерб национальному производителю	55,7
“Пахарей-сеятелей” – тех, кто производит и насыщает отечественный рынок высококачественными товарами и услугами	18,6
Благотворителей – тех, кто “делится с народом” и оказывает безвозмездную помощь нуждающимся людям и организациям (церковным общинам, детским домам и т.д.)	16,7
Меценатов – тех, кто бескорыстно покровительствует науке и искусству	15,0

Эти данные говорят сами за себя. На уровне массового восприятия отечественный бизнес предстает не бизнесом с "человеческим лицом", а бизнесом, чье общественное лицо "шибко перекошено". И напоминает чуть ли не "бандита" с "большой дороги". Если сложить все полученные результаты и вычленить из них сумму ответов на первые пять олицетворяющих этот негативный имидж вариантов, то получится в итоге 81,1%.

Такого рода негативное восприятие отечественного бизнеса массовым сознанием обусловливается многими факторами как объективного, так и субъективного порядка. Здесь, несомненно, сказывается глубоко укоренившийся в народе стереотип, что "трудами праведными - не наживешь палат каменных", что "от трудов своих сыт будешь, а богат не будешь", то есть что любое богатство изначально нелегитимно и наживается нечестным путем, имеет в своей основе явное или завуалированное преступление.

Немаловажную роль в этом же ключе играют и СМИ, особенно ТВ, которые однобоко освещают жизнедеятельность отечественного бизнеса, выпячивая ее рекламно-презентационные и потребительские стороны, криминал на почве конкуренции и борьбы за сферы влияния.

Не отстает в этом плане и государство, которое склонно разыгрывать "предпринимательскую карту" всякий раз, когда в экономике происходят разного рода "обвалы" (рублевые, ценовые и т.д.) с тем, чтобы свалить все беды с больной головы на здоровую.

Однако при всей значимости этих факторов очень значительная (если не основная) доля "вины" в формировании антиобщественного лица отечественных предпринимателей лежит на них самих.

Один из американских экономистов как-то сказал, что поведению на рынке, как и в любви, особенно учить не надо - это то, что дано человеку самой природой. Однако этот "генетический код предпринимательства" в разных общественных условиях и средах проявляется по-разному. Если нет взращенного эволюцией страха не только перед законом, но и перед Богом и общественным мнением, если не сформированы определенные нравственно-этические императивы и "табу", если отсутствует построенная на самодисциплине и самоконтроле социальная ответственность личности, то такого рода "генетика" (т.е. бизнес) чаще всего принимает девиантные, патологические формы. И инстинктивное "зверино-земное начало в человеке, не привыкшем к духовной работе над собой, к претворению низшей природы в высшую", выступает на первый план.

Именно преимущественно в таких патологических ("догражданских") аморально-криминальных формах и технологиях изначально реализуется предпринимательская активность в нашей стране. Не случайно японский профессор С.Хакамада в беседе с отечественным историком и политологом Ф.Бурлацким назвал нынешний рынок в России "базарным капитализмом", одним из фундаментальных основ которого являются "широко распространенные обман и нечестность, использование любых средств ради получения выгоды". Процветает воинствующий эгоцентризм и жизнь по принципу "съешь ближнего, ибо ближний съест тебя". Отвергается нравственность. Добро клеймится знаками отсталости и неприспособляемости. Стереотипным стал вопрос с издевкой: "Если ты такой умный и честный, то почему бедный?"

Можно задаться вопросом о причинах этого крена отечественного предпринимательства в "зоологическую крутизну". Чаще всего в качестве "смягчающего вину обстоятельства" делаются ссылки на то, что так было у всех. Страна переживает эпоху первоначального накопления капитала, которая у всех проходивших через нее народов никогда не имела ничего общего ни с моралью, ни с честностью, ни со справедливостью. Поэтому все это следует воспринимать как само собой разумеющееся, как зло, но зло неизбежное, которое рано или поздно, с накоплением известной критической массы (методом самоотрицания) превратится в добро. И вчерашний "бандит с большой дороги" - рэкетир или мафиози, насытившись этой "круто замешанной на зле грязи" и отмыв криминальные капиталы, превратится в респектабельного бизнесмена, добропорядочного христианина, заботящегося об общественном благе и процветании.

Показательны в этом отношении откровения Б.Березовского. На вопрос о том, почему в отечественной бизнес-среде царят варварские принципы и методы конкурентной борьбы, выстроенные по законам лагерной зоны, самый олигархичный из всех олигархов России без тени смущения ответил, что не видит в этом явлении никакой трагедии. Наоборот. В этом новом пришествии дикости и варварства он усматривает "вполне определенную последовательность, с которой страна продвигается к лучшей жизни".

Если обратиться к генезису капиталистического способа производства в Западной Европе или США, то, покопавшись в "генеалогическом древе" преуспевающих сегодня в тех же США семейных кланов и династий, не трудно обнаружить у многих из них криминальные (или полукриминальные) корни.

Но исторические параллели, как известно, вещь очень скользкая. Нельзя не видеть принципиальных различий между тем, что было в этом регионе мира в эпоху первоначального накопления капитала, и тем, что имеет место в сегодняшней России. Там речь действительно шла о накоплении, причем в основном за счет внешних источников (колониального грабежа и работорговли), тогда как в России - если и о накоплении, то исключительно через перераспределение уже накопленного.

Называя вещи своими именами, мы вправе говорить о криминально-бюрократической революции по разграблению и "экспроприации" национального достояния, созданного тяжелым трудом предыдущих поколений.

Откровенный грабеж и повальное обворовывание собственного народа - вот первоисточник сказочного обогащения "новых русских", и не только из числа бывшей номенклатуры.

Сказанное касается, прежде всего, широкомасштабной "ваучерной приватизации" государственной собственности, которая по отношению к преобладающему большинству граждан фактически стала деприватизацией. Несмотря на благую цель - разделения экономической и политической власти, и создания на этой основе эффективного частного собственника, она с самого начала приняла ярко выраженный грабительский характер, стала обманом де-факто. Умножим 150 млн. россиян на 10 тыс. руб. (цена одного ваучера), с учетом деноминации получим 1,5 млрд. руб., или порядка 60 млн. долл. по сегодняшнему курсу. Именно в такую "кругленькую сумму" был оценен весь промышленный потенциал второй по экономической мощи страны мира.

Но это был лишь первый шаг на пути массовых спекуляций, позже развернувшихся в России. Следующим этапом стали залоговые аукционы. Наиболее лакомые куски государственной собственности даром ушли в руки кучки будущих олигархов. Государство переводило в банки бюджетные деньги: банки отдавали эти деньги государству в обмен на "Норильский никель" и "Сибнефть".

В результате страна получила не класс эффективных собственников, а группу олигархов, которые создали свои империи вопреки закону и только благодаря связям с властью.

Благодаря этим связям, то есть за счет использования и "прокручивания" бюджетных денег, практически на 100% был сформирован банковский капитал.

В стране уже в первые годы реформ было создано более 2,5 тыс. коммерческих банков, через которые государство пропускало деньги для расчета с работниками бюджетной сферы, военнослужащими и т.д. Что делали банки? В лучшем случае они "прокручивали" деньги, "наваривая" для себя капитал из воздуха, в худшем - переправляли их за границу навсегда. Объем задержанных банками платежей за 7 "рыночно-реформаторских" (после 1991 г.) лет составил 876 трлн. руб.

В этом же ряду противоправных технологий стартового накопления как банковского, так и других видов капитала находятся и такие широко использовавшиеся (и использующееся в значительной степени и поныне) "методики", как "пирамидостроительство" и другие валютно-финансовые аферы и спекуляции; "отмывание" мафиозных денег; должностное взяточничество и казнокрадство, воровство государственного имущества и ресурсов и т.д.

В общем, как откровенно говорят сами предприниматели, для того, чтобы в нашем "клептократическом" государстве делать деньги легко, надо быть политиком, быть вхожим в государственные органы (непременно иметь в них сильных покровителей), быть Бандитом (с большой буквы), отмывать "грязные деньги", особенно имея для этого партнера на Западе. Наконец, надо за большие деньги купить еще большие деньги, то есть дать взятку крупному чиновнику и получить доступ к государственному бюджету. При широкой "прихватизации" государственной собственности подавляющее большинство частных экономических субъектов не может функционировать, не питаясь за счет государственных средств. Отсюда одна из причин крайней неэффективности экономики.

Хорошо известно, что "эффективным может быть только собственник, который вложил свои капиталы в производство. Тогда он или сам начнет производить, или наймет для этого профессионала. Иначе, если собственность халявная, нет стимула работать, есть стимул проматывать наследство. А у нас своих денег никто не вкладывает, так как нет стартового капитала, а есть только перераспределение государственных средств. Как говорит полномочный представитель президента в Алтайском крае В.Райфикешт: "У нас в регионе основной капитал сформирован вокруг бюджета. А это есть классическая форма номенклатурного, бюрократического, вороватого и самого беспардонного капитала…".

В условиях современной России речь идет не об эволюции, а исключительно о революции, причем революции не снизу, а сверху. По отношению к этой революции как способу "социальных перетрубаций" посредством насилия и произвола эволюция как раз более справедливая "штука". В том плане, что в ее рамках новое рождается постепенно, в недрах старого. И большинство имеет возможность так или иначе приспосабливаться к меняющимся реалиям среды. И хотя, конечно, по причине своей малоподвижности и консервативности оно не так выигрывает, как "держащее нос по ветру" активное меньшинство. Но его вряд ли можно отнести к абсолютно проигравшему от эволюции большинству.

У нас же в силу криминально-бюрократического характера революции "верхов" большинство не только проигрывает. Оно вообще лишено перспективы в том смысле, что ныне преуспевающее меньшинство будет превращаться в большинство за его счет, то есть за счет вертикальной (восходящей) социальной мобильности низов. Вряд ли оправдаются каннибалистские расчеты некоторых из наших "младореформаторов" по поводу того, что в России рынок состоится только тогда, когда вымрут взращенные социализмом поколения. Смею заверить читателя, что будущие генерации в основной своей массе никогда не станут жить хорошо, если сегодняшние в целом живут из ряда вон плохо. Ибо бедные не могут массово воспроизводить богатых. Бедные могут массово воспроизводить только себе подобных.

Это со всей очевидностью подтверждает нынешняя динамика российских доходов. Если у богатых и сверхзажиточных слоев рост годовых доходов составляет порядка 20%, у середняков - 10%, то у бедных он равен нулю. И "в отличие от богача, у которого, - как пишет Н.Римашевская, - еще есть шанс упасть в нижний слой, то у бедного и его детей возможностей прорваться в богатеи практически нет".

На страницах еженедельника "АиФ" была опубликована характеристика "новых русских" их собратом из Франции - членом совета директоров крупной электронной фирмы: "Я не хочу и не буду иметь дело с "новыми русскими". Они в высшей степени неинтеллигентны. Я постоянно читаю Толстого, Достоевского, Чехова. В моем представлении те "новые русские", которых я видел, не отвечают образу России и никогда не войдут в элиту мирового бизнеса. Я знаю, как они себя ведут на юге Франции, какие покупают особняки, как отдыхают, какие суммы бросают на ветер в казино и ресторанах. В цивилизованном обществе так не принято. Здесь не выставляют богатство напоказ, а стараются развивать бизнес, создавать новые рабочие места, содействовать улучшению условий жизни".

Вряд ли было бы правильным огульно подгонять под эту нелицеприятную оценку всех отечественных предпринимателей. Но проблема действительно существует. Это особенно очевидно, если сравнить дореволюционное отечественное предпринимательство с нынешним "третьим сословием".

1. В дореволюционной России предприниматели были плоть от плоти от народа. В том смысле, что они зарождались в гуще народных масс, последовательно проходя через все этапы становления и институционализации буржуазии как самостоятельного класса. В наши дни картина прямо противоположная: преобладающее большинство предпринимателей, особенно на высшем уровне (то есть на уровне бизнес-элиты), в основном состоит из "антинарода" - представителей вчерашней номенклатуры. Имея в годы застоя партийную, советскую, комсомольскую власть, эти обитатели "коммунистического Эльдорадо" ее не отдали. А облачившись в новые идеологические и лексические одежды (став "ярыми поборниками" рынка и демократии), "конвертировали" эту власть в собственность и деньги.

2. Развитие предпринимательства в дореволюционной России носило естественно-исторический (эволюционный) характер. И последовательно проходило через такие стадии, как торговое предпринимательство-промышленное-аграрное-финансовое-банковское. В постсоциалистической же России предпринимательство не является продуктом эволюционного развития. Оно введено "сверху". И в значительной степени именно по этой причине взяло разбег с другого конца, развиваясь особенно бурно в банковской сфере, валютно-финансовых спекуляциях, "компрадорском" посредничестве в экспортно-импортных операциях, биржевой и мелкой уличной торговле и т.д.

3. Если целью "классического" предпринимательства являлось производство и насыщение рынка высококачественными товарами и услугами, то целью современного выступает их распределение. Причем это распределение носит ярко выраженный спекулятивный характер и строится на перепродаже "с наваром" товаров, закупленных за рубежом. Что касается производства, то оно развивается с большим трудом. И не только потому, что "душат налогами". А в значительной степени потому, что для того, чтобы производить, требуется совершенно иная (не торгашеская) предпринимательская "ментальность". И, конечно же, знания. В период наивысшего расцвета экономики России численность производственных и "распределяющих" предприятий находилась в соотношении 85% к 15%. Сейчас наоборот.

4. В отличие от "старого" предпринимательства, которое ориентировалось на рынок бедных людей, предпочтительным клиентом для нового выступают богатые слои, вышедшие из тени "нувориши". Вместо того чтобы "делать деньги" через наращивание оборота, то есть максимальное увеличение клиентной массы со средним (или ниже средним) достатком, ставка делается на "денежные мешки". На "шальные деньги" "новых русских", которые с их тягой к ведению демонстративно роскошного образа жизни и выпячиванию богатства, готовы выложить десятикратную цену. ц

В Москве такого рода ориентация находит свое выражение в том, что повсеместно закрываются дешевые продовольственные и овощные магазины, столовые и кафешки, учреждения соцкультбыта. А на их месте, как грибы после дождя, растут фешенебельные супермаркеты, всякого рода бутики и мебельные салоны, шикарные рестораны и бары, и т.д., которые по ценам на предлагаемые товары и услуги не доступны основной массе горожан.

Более того, если судить по пустующим залам и десяткам скучающих "лбов" из обслуживающего персонала и охраны, то создается впечатление, что многие владельцы этих роскошных заведений, вообще не нуждаются ни в какой прибыли. Как отмечал в этой связи Н.Шмелев, "им не нужен нормальный клиент, нормальный посетитель, не нужен оборот… Им нужны легально вложенные и юридически зафиксированные деньги. А где они добыли эти деньги - это уже второй вопрос". То есть такого рода "бизнес" представляет собой не что иное, как одну из легальных форм отмывания грязных капиталов.

5. Российское предпринимательство затевалось и строилось на основе разновероятного рыночного риска с опорой на идеологию индивидуального успеха. У теперешних функционеров предпринимательства в основе их начинаний, как правило, мощная номенклатурно-бюрократическая подстраховка, которая зиждется на принципе круговой поруки. И богатыми (причем не просто богатыми, а очень богатыми) у нас сегодня становятся по преимуществу только те, в чьих руках власть, или те, кто имеет, по меньшей мере, прочное политическое прикрытие (надежную политическую "крышу"). В результате "становление капитализма в России идет по прусскому, а не по американскому пути. Люди опираются преимущественно на существующие связи, привилегии, на уже достигнутые социальные позиции, а не на личную инициативу и способности".

6. Вплоть до начала ХХ в. российское третье сословие отмечалось исключительной индифферентностью к политической деятельности. Сегодняшние предприниматели, особенно из числа "олигархов", с головой окунулись в политику, и в бытность президентом Б.Ельцина открыто претендовали на то, чтобы стать реальной властью в стране, превратив власть лигитимную в "аппарат по управлению делами буржуазии", строя не политику дальнего прицела, а политику сиюминутной выгоды.

В таком же ключе пытаются вести себя "акулы" отечественного бизнеса и с приходом к власти нового президента. Вокруг него, как отмечает бывший замминистра финансов России О.Вьюгин, сразу же "начали кружить группы бизнесменов. Каждая хочет протолкнуть поближе к власти своего человека, посадить своего премьера или, на худой конец, министра финансов. И всеми это воспринимается нормально. Такими принципами руководствуется весь наш крупный бизнес. Это стиль жизни".

Однако "дикая" стадия в развитии олигархии, равно как и то время, когда олигархи открывали ногой двери в кремлевские кабинеты, в России в целом заканчивается. В своем интервью "НГ" председатель совета ИМПЕКСБАНКА О.Киселев особо подчеркнул, что новая власть в лице президента В.В.Путина "дала понять, что она не намерена разговаривать с предпринимателями по отдельности, а будет вести диалог с некими коллективными органами, выражающими мнение многих, но не лоббирующими сугубо корпоративные интересы".

7. Российское предпринимательство было отмечено идеей патриотизма, сфокусированной в знаменитой уваровской триаде: "Самодержавие. Православие. Народность", поиском для России своего собственного пути развития. В сегодняшней предпринимательской среде доминируют "внутренние мигранты" или космополиты, которые не чувствуют "под собой страны" и ориентированны на то, чтобы, используя неупорядоченность и неразбериху, только "наковать здесь железа", а затем переселиться "за бугор". "Российская буржуазия, в отличие от европейской, не декларирует общенациональные интересы. Она выступает не под национальным флагом. Для большинства ее представителей из числа бизнес-элиты вдохновляющей является перспектива не обустроить Россию, а жить по принципу: делать в этой стране бизнес ("вахтенным методом"), а обустраивать кусочек Лазурного берега.

8. В особой чести среди дореволюционных предпринимателей было занятие благотворительной деятельностью и меценатством, что выражалось в широкомасштабном строительстве школ, больниц, богаделен, ремесленных училищ, поселков для рабочих и служащих и т.д. То есть они работали не только на себя, но и на страну, вкладывая свои капиталы не в европейские банки, а в развитие национальной промышленности. Для них органически связанное с патриотизмом понятие "процветающее Отечество" было не пустым звуком, а смыслом существования.

У сегодняшнего предпринимательства все призывы к тому, что надо бы "делиться с народом" не вызывают особого энтузиазма, хотя, как заявил на встрече с президентом 2 июня 1998 г. один из олигархов, "мы назаработали уже столько денег, что пора подумать и о стране".

9. До Октября 1917 г. Россия, повторяя путь развитых стран, хотя и с опозданием, но успешно эволюционизировала в сторону "народного капитализма" с неизбежным естественным переходом к капитализму, "одомашненному социализмом" (т.е. социально ориентированному рынку). В связи с революцией это движение было приостановлено. И возобновилось только в конце 80 - начале 90-х годов. Однако речь идет о движении по маршруту, "девиантном" по отношению к цивилизации, а именно: "от государственного социализма к номенклатурному капитализму, то есть к такому общественному устройству, безжалостней которого история еще не знала".

Потомок русских иммигрантов американский исследователь Пол Хлебников оценивает итоги рыночных реформ за 90-е годы следующим образом: В России "мы имеем дело не с капитализмом, не со свободным рынком и не с демократией. Мы имеем дело с мафией". И вместо "очень интересного экономического взлета", ради которого и затевались реформы, мы получили десятилетие, которое "будет числиться среди самых темных периодов российской истории".

       И так, очевидно, что российскому предпринимательскому сословию пора вспомнить об "инстинкте самосохранения вида" и строго соблюдать исходную заповедь рынка: "хочешь жить сам, дай возможность жить другим". И, более того, "помогай жить другим". Ибо если российские предприниматели не начнут вести себя социально - инвестировать средства в производство, создавать новые рабочие места, не будут филантропами в полном смысле этого слова - у них нет будущего. Быть богатым в нищей стране, жить в окружении обездоленных и обманутых не только недостойно с моральной точки зрения, но и просто опасно. Это значит самим рыть себе могилу.
       Пора бы научиться извлекать уроки из отечественной истории, в том числе уроки, связанные с причинами поражения февральской (1917 г.) буржуазной революции в России, и ее перерастания в революцию социалистическую. И помнить, что, как это сформулировал в своем интервью "МК" Эдвард Радзинский, "не одни большевики устроили октябрьскую революцию. У них был соавтор - русская буржуазия. Ленин победил потому, что те, кто пришел к власти в феврале, не поняли главного - нужно отвечать на чаяния народа. Жалкая русская буржуазия, у которой не было политического опыта, чтобы понять: получив власть, не надо начинать беспощадное воровство, но нужно делиться. Это не благотворительность. Иначе окажешься на вулкане, который рано или поздно взорвется".

__________________