Само по себе появление США в Евразии - вполне закономерное и предсказуемое явление, которое отражает глобальные процессы современности, характеризующиеся растущей взаимосвязанностью стран и народов. Это происходит, прежде всего с позиций американских национальных интересов. И это было изначально ясно. Американская политика всегда будет идти вразрез с российскими интересами. Такова реальность, и США в Евразии - лишь неизбежная реакция на "открытие" ранее сравнительно изолированной части мирового пространства. Российское же общество демонстрировало своим поведением и психологической реакцией, что оно еще не готово к резкой смене характера отношений с внешней средой, в частности, США оценивались в значительной степени в стереотипах, сложившихся на предшествующем этапе развития международных отношений. Это в то время, когда реальная ситуация требовала иных подходов и решений. 

Представления российского общества о США сложились в период холодной войны и имеют негативный характер. Но при этом прежде всего необходимо отметить, что в мире давно сложился миф о США как о "желанном береге" свободы и "стране необъятных возможностей", где можно сравнительно быстро добиться материального благосостояния. Действительно, для этого было немало оснований, особенно в сравнении с довольно тесным и обремененным традициями и противоречиями Старым Светом.

В то же время в существующем мифе об Америке есть нечто большее, чем просто мечта об экономическом благополучии и вызов традиции. Открытие Америки создало возможность реализовать зародившуюся в недрах человеческого сознания универсальную для всех народов "сверхцель" и "самое заветное желание и самую глубокую мечту и надежду - святое царство ... на земле и для человека ... сильное упование на то, что это святое состояние может быть предельно приближено (или даже само открыться, наступить) в пространстве и времени..."¹. Очевидно, с появлением Нового Света начинается массовое переселение за океан.

Переселяются в Америку и русские. Все начиналось с открытия своей Русской Америки, явившегося результатом перманентного освоения "украиных" земель на Востоке. Но освоение содержит в себе больше, чем просто экономическую целесообразность. Это было извечное стремление к правде за тридевятью морями на Краю Земли и поиск Земли Обетованной, где переселенцы хотели найти свои идеалы, реализовать свое еще неосознанное личностное начало - свободу выбора. Одновременно совершался вечный процесс мифотворчества человека и бесконечного самопознания своего Я.

Открытие Америки тесно связано с "островным богословием" русского православия. "Его центральное содержание сводится к картине грядущего человечества, преображенного мира..."². Иначе говоря, смысл освоения Америки заключается в "Преображении" - поисках того, "что будет по ту сторону истории, по ту сторону земного странствия человечества... что является целью процесса спасения, то есть преображения мира... что греческие отцы церкви называли теозисом, обожествлением мира"². Идея "Преображения" является "центральным символом-иконой исторического освоения просторов полуночных стран" русским православным человеком³. Видно, что образ "острова" Америки сопрягается с архетипом - образом Иерусалима и Святой земли Палестины, поглощенной миром ислама и недоступной для большинства православных русских, а также с их прежними неудачными попытками воссоздать свой русский Иерусалим. Расположение Америки "за морями и океанами" только усиливало образ святой земли как "острова Спасения", некоего "Горнего мира", Небесного Града - Нового Иерусалима на земле. Поэтому позднее потеря Русской Америки рассматривалась, прежде всего, именно с этих духовных позиций, а не с позиций рационального экономического интереса. Г.В.Вернадский оценил это, как потерю возможностей для "творческой работы русской народности"⁴.

Российское общество было в курсе политических событий, которые имели место за океаном. Еще за 5 лет до опубликования весьма популярной в Европе XIX в. книги Токвиля "О демократии в Америке" (1835г.) один из известных славянофилов И.В.Кириевский (1806-1856 гг.) пытался выразить свое отношение к феномену американского социального опыта. Вполне очевиден интерес А.С.Пушкина к Америке. По словам поэта, в его кругу уже сложилось "уважение к сему новому народу и его уложению, плоду новейшего просвещения"⁵. 

Русские не только наблюдали. Они непосредственно участвовали в революциях, гражданских войнах и освободительных движениях на американском континенте, в которых и пытались реализовать свой протест против российской действительности. В какой-то степени образ Америки в глазах русских - это и антипод старой Европы. Причем в этот период Америка и Россия начинают восприниматься как альтернатива европейскому или западному миру. Так, И.В. Кириевский считает, что в кругу европейской культуры существуют лишь два молодых великих народа: Соединенных Штатов Америки и России. Эта мысль вполне укоренилась в русском сознании. В журнале славянофильского толка "Московитянин" за 1841 г. один из авторов так и утверждал, что на смену "умирающей" Европе придут Соединенные Штаты и Россия⁶. 

Опыт США изучался политической мыслью России. Особенно это касается федеративного устройства североамериканского общества. Так, например, славянофилы "Славянского общества святых Кирилла и Мефодия" разрабатывали проект создания конфедеративного союза всех славян, наподобие Северо-Американских Штатов. К американскому опыту обращались и российские социал-демократы. Опыт государственного строительства США был использован и в разработке концепции Союза ССР. Наряду с этим, были также разочарования как в самих США, так и в возможностях использовать их опыт в России. Но первичное восприятие все же осталось на подсознательном уровне и продолжало воздействовать. Проблема возникла тогда, когда миф об Америке вступил в противоречие с реальностью. 

Трансформация образа США в России начинается в 1917 г. после смены общественного строя и идеологии национального развития и внешней политики. С этого времени можно увидеть начало тотального противостояния двух держав и их идеологий. 

Настоящий глобальный конфликт России и США начинается не с реального столкновения национальных интересов, а со столкновения двух сверхидей. К этому времени США уже взяли на себя миссию борьбы с мировыми империями ради утверждения в мировом пространстве своего понимания свободы. В Советской России был разработан альтернативный проект: преобразование мира на универсальных социалистических началах. Тем самым был брошен вызов США. Каждая держава стала видеть в другой не только конкурента, но и препятствие в реализации своей мессианской роли.

По мере роста влияния США среди европейских держав, общественное сознание России-СССР начинает воспринимать Америку как символ Запада - "мира капитализма" и внешней угрозы. Соединенные Штаты стали ведущим, но негативным ориентиром в национальном сознании, а антиамериканизм продолжил традицию прямого противопоставления России Западу. В силу этого по существу весьма продуктивная идея об альтернативном или параллельном цивилизационном развитии, предложенная русскими социалистами, но доведенная до абсурда их преемниками, в конечном итоге вернула Россию опять в положение догоняющего со всеми присущими этому комплексами. В таком психологическом контексте и развивались советско-американские отношения.

После окончания Второй мировой войны каждая из двух сверхдержав заявила о своих претензиях на абсолютное мировое лидерство, одновременно выражая при этом взаимное недоверие. Началась "холодная война", которая стала не столько столкновением интересов, сколько столкновением национальных идентичностей и мифов СССР и США. Антиамериканизм и антикоммунизм становятся составной частью идеологии внешней и внутренней политики соответственно обеих держав. Это культивировалось из-за расхождения в видении перспектив глобального развития, но и как средство консолидации общества и легитимации режима. На характер советско-американских отношений влияли внутренние противоречия в каждой стране. Соответственно подсознательно осуществлись попытки перевести напряжение из внутреннего пространства во внешнее. 

Оба государства самоутверждались в противостоянии друг другу. Постепенно проблемы внутреннего развития стали рассматриваться через призму глобального советско-американского соперничества. Сформировались особые элитные группы, интересы которых были непосредственно основаны на советско-американском противоборстве. Очевидно, что исход соперничества был определен соотношением рационального и иррационального в национальном сознании обоих обществ, а также жизнеспособностью национальных социально-политических систем. 

В настоящее время для постсоветской России Америка продолжает оставаться важнейшим ориентиром национального сознания. Здесь переплетается все: столкновение реальных и мнимых интересов, геополитическое соперничество, ревность и житейская зависть, антиамериканская риторика и неистребимое желание увидеть эту страну, приобщиться к ее очевидным успехам, подсознательное желание подражать в государственном устройстве и способе жизни, и в то же время - внутреннее неприятие американского опыта и неумение им воспользоваться во имя собственной пользы.

Проблема в том, как позитивно разрешить конфликт, возникающий при сопряжении сформировавшегося первичного позитивного восприятия Америки как Земли Обетованной и существующей реальности - изменения баланса сил в пользу США. При отсутствии у России четких ориентиров на перспективу и при одновременном сохранении стереотипов периода холодной войны указанный конфликт способствует тому, что Россия может опять завязнуть в новом противоборстве с США.

В определенной степени можно согласиться с теми российскими исследователями и политиками, считающими, что современная внешняя политика США есть прямое продолжение их прежней антисоветской стратегии. Подтверждения этому можно найти и в высказываниях ряда американских политиков и политологов, известных своими последовательно жесткими антикоммунистическими и антисоветскими взглядами и сделавших на этом свою профессиональную карьеру. Эти идеологи холодной войны по-прежнему настаивают на сохранении жесткого подхода к новой России, чтобы предотвратить, как они говорят, восстановление ее старых имперских амбиций.

Политика США в отношении новых евразийских государств является продолжением их общей стратегической установки на опережающее использование открывающихся возможностей для реализации своих национальных интересов. Таковы базовые мотивы. Исходя из такой установки и соответствующего представления о своем месте в мире, в США оценивают любое изменение в политическом и экономическом пространстве с точки зрения того, как можно использовать новую ситуацию в своих национальных интересах и ... для "продвижения" демократии⁷. Внешняя политика США - это лицо нации⁸, в ней высвечивается иррациональная сторона американского характера.

Весьма велика роль идеалистического начала в формировании американской внешней политики.

На ранних этапах своего утверждения на мировой арене американцы подражали англичанам или шли вслед английской внешней политики, соперничая с прежней метрополией, а затем и заполняя образующийся в различных регионах мира вакуум после распада ее колониальной империи. Одновременно, специалисты отмечают у американцев англосакский комплекс превосходства над всеми другими нациями, который усилил то мессианское начало, которое они приобрели от европейской традиции.

Современная идеология внешней политики США оформилась тогда, когда ослабленной войной Европе была предложена американская помощь и "зонтик" безопасности. Успехи были налицо. В американском сознании утверждаются представления, будто позитивные результаты достигаются только благодаря сугубо качествам их нации. И, как признают сами американцы, послевоенный "рост американской мощи укрепил" их мессианизм, "веру в то, что Америка - помазаница божья". Более того, американская идеология уже рассматривается как нечто универсальное, способное преобразовать весь мир. Так начинается продвижение не только американских интересов, но и "американского образа жизни". Последние, при всем американском плюрализме, оцениваются американцами как самое лучшее, самое рациональное, как основное условие успеха для всех стран и народов. 

Общество США складывалось из гонимых, основной причиной переселения которых за океан являлась неудачно сложившаяся судьба на своей родине. С точки зрения социальной стратификации, эти иммигранты принадлежали к периферийным социальным группам - маргиналам, для которых характерна неполноценная идентичность: некое отчуждение от своей культуры и неопределенность в принадлежности к культуре их новой страны. Какое-то время это "отражается на психике индивидуума, становящегося дуальной личностью, то есть обладающего двойственным сознанием"⁹. Такая личность имеет сильную внутреннюю потенцию к самоутверждению.

Американский континент с его свободным географическим и социальным пространством предоставил каждому переселенцу значительный шанс. Многие его реализовали и тем самым заложили первооснову в американский менталитет. Но это был не только вызов судьбе, но и вызов Старому(!) Свету - его сложной структуре бытия, обремененной, по мнению преуспевшего американца, многими уже ненужными традициями. Он "оставил позади себя свои старые предрассудки и манеры, приобрел новые от нового образа жизни ... . Американец - это новый человек, который действует по новым принципам; поэтому он должен придерживаться новых идей и вырабатывать новые взгляды".

Вызов Европе бросало каждое новое поколение иммигрантов. Тем самым, с одной стороны, усиливалась напористость американцев. Но, с другой, - нация все время была как бы в состоянии неопределенности и самоутверждения, если исходить из психологических особенностей каждого нового маргинала. Он еще не окончательно утвердился в американском обществе и не остыли обиды на свое прошлое, оставленное на старом континенте, но неизбежно в своей памяти он возвращается "к себе домой: непрерывно оглядывается в комплексе неполноценности на Старый Свет". Иммигрант-американец сознательно или на подсознательном уровне стремится показать успехи, которых он достиг, и таким образом утвердиться в своем прошлом, взять над ним реванш. Психология маргинала-иммигранта универсальна¹⁰. Так же вели себя изгои-славяне, нашедшие свой приют в России.

Иными словами, - за тем или другим шагом внешней политики США в значительной степени стоят соответствующие поколения иммигрантов, а возможно, и конкретные личности, такие, как известные поляк из Львова Зб.Бжезинский или изгнанная из Чехословакии М.Олбрайт. Здесь можно провести параллель с тем, что экспансионистский настрой известной панславистской доктрины внешней политики России зарождается именно в голове хорватского беженца Ю.Крижанича.

Итак, внешняя политика США в Евразии формируется под воздействием двух факторов: 

• прагматической установки на реализацию возможностей во имя удовлетворения национальных интересов;
• психологии иррационального преодоления комплекса маргинала-иммигранта, утверждения его в пространствах и Нового, и Старого Света.

Максимальной целью является: способствовать продвижению американского капитала на новые открывающиеся рынки с целью как их освоения, так и контроля действий возможных конкурентов.

Пространство Евразии по своим геоэкономическим и геостратегическим характеристикам слишком значимо, чтобы государство мирового уровня такое, как США, могло оставаться нейтральным по отношению к имеющим место здесь процессам. 

Исходя из той же теории политического реализма и установки на максимальную рационализацию внешней политики, можно предположить (или поверить американским политикам), что целью США не является буквально глобальное господство, ибо реализация такой цели потребует колоссальных затрат и ресурсов и в конечном итоге вызовет нарастающее сопротивление других факторов международных отношений. Кроме того, такая политика противоречила бы духу американского либерализма и пока по-прежнему устойчивым в общественном сознании настроениям изоляционизма, а именно - склонности считать приоритетными свои внутренние проблемы.

В то же время все еще существующие в США имперские и антикоммунистические традиции не могут не оказывать своего влияния на процесс принятия соответствующих внешнеполитических решений мессианского толка. Кроме того, в американском обществе, в том числе в ее элитных слоях, присутствует значительное число выходцев в первом поколении из СССР и Восточной Европы. Сейчас они участвуют в политических процессах в своих странах и в формировании американского общественного мнения по вопросам евразийской политики США. 

Отмеченное не означает, что есть абсолютные основания для утверждений, что единственным содержанием международной политики США является имперское начало. "В конечном счете - по признанию известного американского историка А.Шлезингера-младшего, - соображения национального интереса устанавливают предел мессианским страстям". Но это зависит и от внутреннего состояния американского общества. В настоящее время оно, как и российское общество, переживает смену ориентиров. Из их ряда исчез один из главных - коммунизм, олицетворяемый Советским Союзом. А вместе с этим не стало важного фактора мобилизации и идентификации американской политической элиты. Потеря опоры ведет к непроизвольному стремлению интенсифицировать внешнюю политику как средство снятия внутреннего напряжения. 

Россия в настоящее время стоит перед лицом очередного вызова со стороны США. Причем последние, оставаясь пока бесспорным мировым лидером, рассматриваются как главный конкурент России в системе международных отношений. Соответственно для ответа на этот вызов требуется разработка новой стратегии, в которой главный акцент делается на организацию продуктивного взаимодействия двух государств. Такую стратегию, судя по всему, и пытается выстраивать администрация В.Путина. Но будет ли этот понято и принято обществом, обремененным повседневными проблемами? 
 

__________________

¹ Топоров В.Н. Об одном архаичном индоевропейском элементе в древнерусской духовной культуре. Языки культуры и проблемы переводимости. М. 1987. 
² Мень А. Откровение Иоана Богослова. Знание и сила. 1991. № 9.
³ Теребихин Н.М. Сакральная география Русского Севера.
⁴ Вернадский Г.В. Против солнца. Распространение русского государства к востоку. Русская мысль. 1914. № 1.
⁵ Пушкин А.С. Собр. соч. в 10-ти томах. М. Художественная литература. М. 1974-1978. Т. VI.
⁶ Московитянин. 1841. № 1.
⁷ Smith T. American’s Mission: The United States and the Worldwide struggle for Democracy in the Twentieth Century. Princeton. N.-Y. 1995.
⁸ Шлезингер-мл. А. Циклы американской истории. М. 1992.
⁹ Stonequst E.V. The Marginal Man. A Stady in Personality and Culture conflict. N.-Y. 1961.
¹⁰ Stonequst E.V. The Marginal Man. A Study in Personality and Cultyre Conflict. N.-Y. 1961.